Ранее: Ломать, не строить.
Когда я впервые вышла на большую выставку в 95 году под эгидой Юнеско в Ташкенте, то там впервые обнаружила, что людям эти работы интересны, а до этого я делала всё для себя и знакомых, как говорится, дарила. Но было много и таких, которые говорили: - "Фи! Я тоже так могла бы сделать.". при этом мои работы не были идеальными. Мой путь на эту выставку был стремительным и неожиданным для меня.
Я три года лежала буквально в постели, болела. Я передвигалась только от кровати к обеденному столу, к столу со швейной машинкой, рядом с кроватью, кроила резала и гладила на табуретке перед кроватью. Врачи не знали, что со мной и не верили, что встану.
Я и до этого обшивала себя, детей, рукодельничала, а тут не могла просто лежать, умудрялась даже полулёжа шить что-то для души, вышивать голландские костюмы, которые наши женщины из пошивочного ателье научились шить, а вот копировать вышивку на них предложили мне, выполняла для них же художественную штопку на испорченных ими же изделиях, были две-три постоянные клиентки, которых обшивала, да соседей обштопывала.
В то время с одеждой и деньгами было трудно, если замочек на брюках вышел из строя, то несли ко мне, чтобы заменить его, а не выбрасывали, как это делается сейчас, протерлись брюки, надо перелицевать протертые воротники на рубашках, порвались курточки у детей и всё остальное несли ко мне. Кстати, я по профессии конторский работник - была секретарь-машинисткой, заведующей отделом в Горисполкоме (с восьмиклассным образованием), инспектором по кадрам в строительной организации (это в связи с переездом), а рукоделие всегда было моим пристрастием.
В один день пришли агитаторы из Горисполкома по поводу выборов и увидели у меня на стене панно моей работы,
потом второе,
а через несколько дней буквально ворвались люди из женсовета посмотреть на них, целая группа. Стали спрашивать есть ли что ещё посмотреть, дети показали,
а они просят ещё и ещё.
Когда мы выгребли из всех своих углов всё то, что я за эти три года наделала, то перед нами оказалась достаточно большая гора моих изделий. Предложили выставить всё в городском музее на месяц, я согласилась, на второй день они подогнали машину и всё вывезли.
В музее для моих изделий отвели один зал, а через три дня сказали, что я заняла первое место по Хорезмской области и должна ехать в Ташкент на выставку, это за тысячу км. а я лежачая. Кроме того, время было такое, выживали все, у меня ни одежды, ни обуви, ни свободных средств, семья большая, есть дети школьного возраста и малыши. Я отказалась, а они дали время собраться и в категорической форме не приемлют отказа.
Соседи, все в основном местной национальности, прослышав про то, что я отказываюсь ехать на выставку и, зная моё состояние, стали собирать меня в дорогу. Принесли мне платья, довольно элегантные, плащ, новую обувь, сумку дорожную, термос, кто-то даже нажарил мясо в дорогу. Говорили, чтобы я о детях не беспокоилась, они сами позаботятся и надо сказать, что своё обещание они выполнили.
Соседи и до этого, пока я болела, приносили нам кто чем богат - кто плова ляган, кто мёда баночку, кто горячие лепешки с тандыра, дыни, арбузы, короче всё, что имели сами, делили с моей семьёй. Тут еще и с телевидения и газет люди засновали туда- сюда. Появились статьи в местных газетах, а областное и частное (было такое у нас) телевидение транслировало передачи про нас чуть не каждый день.
В Ташкент на выставку я ехала не одна, уговорили, обещали помочь если что. От Хорезма ехали потомственные и знаменитые на весь мир мастера - резчики по дереву и ганчу, керамисты, ковровщицы и многие другие, на выставке я видела, как с ними обнимался сам Президент Узбекистана. приветствуя их, я себя даже обманщицей чувствовала в этой среде, но все они были доброжелательны и меня приняли в свой коллектив легко и непринужденно, я была одна русская и по-узбекски не говорила совсем, но общий язык мы нашли быстро.
Все старались чем-то помочь, подать, подвесить, подержать, просто угостить чаем или мороженным. Правда, участие на этой выставке мне далось нелегко, уставала страшно и чуть не каждые полчаса садилась отдохнуть. были и без того крайне неудобные для меня моменты из-за здоровья, но видимо благодаря ей, я постепенно стала приходить в норму.
Спустя время организовала свою творческую мастерскую на дому, благо вторая дочь была профессиональной вышивальщицей, набрали учениц и о нас узнал весь город, к нам потянулись заказчики из крупных организаций, всякие делегации от местного Горисполкома и из Ташкента, певцы и артисты, иностранцы: - от американского консульства, итальянцы, немцы, корейцы и другие, также и аферисты, которые пытались ухватить свой кусок от чужого пирога.
Иностранцам было просто интересно посмотреть, что мы делаем и в каких условиях, а условия у нас были не ахти – разбитая квартира, подготовленная под ремонт, бетонные полы, обшарпанные стены, две малые комнаты жилые, а зал и веранда сплошь уставлены швейными машинами и рабочими столами, иногда в день набиралось до девятнадцати человек только своих, а были еще гости и заказчики, кто шил, кто вышивал, кроил, рисовал, копировал, зачищал, учился и такой круговорот каждый день.
Сами иностранцы ничего не заказывали, только ахали и охали, мол надо сотрудничать, а американское консульство предложило помощь от фонда Сороса, но там были свои условия для её оформления, обязательно контактное лицо и оно было предложено ими же в лице директора швейной фабрики, которая сама была заинтересована в нашем сотрудничестве, но только на её, невыгодных для нас условиях.
Наша заявка на грант в Америке была одобрена, но всё уперлось в контактное лицо, и мы были вынуждены сами отказаться от этого гранта. Можно было чем-то поступиться, но мы посчитали и решили, что овчинка выделки не стоит.
Для швейной фабрики мы должны были обучить определенное число девушек вышивке, подготовить манекенщиц (одна моя дочь ранее была манекенщицей в Белоруссии), а также пошить из своего материала и за свой счет не менее тридцати платьев для модельного показа. Первые два условия не представляли особых трудностей и мы их выполнили, а вот с третьим условием нам было нипочём не справиться, фабрика не хотела идти на расходы, а нам ещё и жить на что-то надо было. Так что не срослось, а мы и не переживали.
Тут нам на помощь пришли с Горторга и предложили сдавать наши изделия в магазин, но особенно желающих купить их не было, может потому, что магазин не того профиля - «Детский мир» или в стороне от туристов, но еще во время выставки Ташкентский ЦУМ и бутик в гостинице «Узбекистан» предложили свои услуги по реализации и мы этими предложениями воспользовались, но надо было ездить в Ташкент за тысячи км, чтобы сдать изделия и получить деньги за реализованное, а это другая не менее интересная история с дорогами туда и обратно.
Жизнь есть жизнь, в ней всё - радости, горести и трагедии, мы всё прошли, наступило время перемен, и мы переехали из Хорезма в город Чирчик под Ташкентом, здесь уже стали сотрудничать со многими художественными салонами и магазинами в столице.
Я уже давно пенсионерка и не шью на реализацию почти ничего, только иногда что-то сдаю в ЦУМ, зато у меня есть время для осуществления своих задумок по пошиву панно, одеял, подушек и других изделий, реставрирую мягкие игрушки для дочери, которые она выставляет на продажу.
Сейчас много легче, выросли дети, живут самостоятельно, в своих квартирах, старшая, правда, со мной, она тоже уже пенсионерка, внуки старшие тоже живут отдельно, несовершеннолетние с родителями, уже и правнучке 10 лет в этом году. Жизнь продолжается.
Далее: Жизнь чурки в России в восьмидесятые годы.
Мои воспоминания про меня и мою семью, а читателям, впервые оказавшихся на моих страницах, предлагаю читать мои повествования с самого начала со статьи "История знакомства моих родителей" для этого вам просто надо навести курсор на слова, выделенные здесь голубым цветом, и нажать мышку. Чтобы читать продолжение, достаточно нажать на название следующей статьи, тоже выделенной голубым цветом, после слова "Далее".
Прошу выражать своё отношение к статьям лайками, делиться с друзьями в соцсетях, комментировать и подписываться. Мне нужна Ваша поддержка, буду Вам очень благодарна.