Привет, я Маша, мне почти 6 лет и сейчас я сижу на лавочке в детском саду, опустив голову разглядываю свои старенькие потертые ботиночки. Ботиночки достались мне от старшей двоюродной сестры, которая давно уже из них выросла. Тетя вручила ботиночки маме с таким видом, как будто они из золота сделаны и сказала «жаль отдавать вам конечно, но моя Женечка в них уже не влезет».
Ох как же мне тогда хотелось ответить «А может Женечке туда просто не всей нужно залазить, а только ножку засовывать», но помня, как расстраивается мама, когда ее дочь начинает говорить, когда говорят взрослые, передумала.
Мама никогда не кричит на меня, не ругает, она садится напротив меня и объясняет почему так нельзя поступать или говорить, и мы договариваемся, что я больше так делать не буду. Но иногда моя мама смотрит на меня таким печальным взглядом, что мне кажется лучше бы она на меня накричала.
И вот сегодня в садике я не смогла удержаться и сказала, когда две воспитательницы разговаривали. Ох, это оказалось целым представлением.
Дело было так: одна воспитательница - Ирина Степановна, очень большая женщина. Она похожа на шкаф, который ходит по комнатам и все время своим задом зацепляется за мебель и двери. При этом все время ругает производителя дверей, что это они неправильные двери какие-то делают. Но мы то с вами понимаем, что на самом деле виноваты совсем не двери в этой проблеме. Сегодня, когда Аркашка закинул за шкаф ножницы и Ирина Степановна полезла их доставать оттуда, то штаны на ее огромном заде лопнули. Вот тут и началось представление. Воспитательница сначала начала кричать на Аркашку, что это он виноват в том, что штаны порвались и обещала рассказать все маме, которая теперь обязана будет купить ей новые штаны. А у Аркашки скоро день рождения и он ждёт от родителей в подарок какого-то робота и если будет себя плохо вести в садике, то папа обещал подарить ему дохлую крысу вместо нормального подарка. Поэтому Аркашка разревелся на весь садик и Ирина Степановна тогда переключилась на производителя одежды с претензиями. Что мы только не услышали в их адрес: и «рукажопые», кстати надо спросить у мамы, что это значит, потому что в моем воображении «рукажопы» представляются очень страшными существами и «я их засужу за такое качество» и «как можно продавать такие вещи ненадежные». Тут то я и произнесла вслух то, чего не следовало, как оказалось, говорить воспитательнице. Конечно до конца так и не поняла, почему на меня так разозлилась Ирина Степановна, ведь вторая воспитательница очень громко рассмеялось после моих слов. А сказала я всего лишь «А может вам нужно штаны побольше одевать, а то эти маленькие для вашей жопы?»
Ну вот почему после этой фразы на меня обрушился страшный ор от воспитательницы-шкафа? Ну действительно же, надо покупать одежду побольше и тогда она не будет рваться на ней. Но оказалось у нас совсем разные мнения на этот счёт.
За окном уже стемнело, почти всех детей уже забрали из детского сада, остались только я с Аркашкой, ведь наши мамы работают и забирают нас самыми последними. У других детей мамы тоже работают, но их забирают раньше. Я спросила маму, почему их забирают раньше, а меня позже. Мама что-то рассказывала про график работы и рабочее время, но мне так и не понятно, почему у моей мамы не может быть такого же графика работы, как у других.
Наконец-то в дверях появилась моя любимая мамочка. И вот я бегу к ней на встречу, обнимаю ее, целую. Это самые лучшие моменты в садике, когда меня отсюда приходит забирать мама. Но нашей идиллии суждено было не долго просуществовать, в дверях появилась Шкаф.
- Ирина, могу я с Вами поговорить?
Какой же все-таки противный голос у Ирины Степановны, прям как ее задница. Он этих мыслей я прыснула, но вовремя успела отвернуться, что бы мама и воспитательница этого не заметила. Конечно от мамы не получилось спрятать свою улыбку. Вот у меня всегда так, если я волнуюсь или меня ругают в садике, то почему-то появляется улыбка. Мама говорит, что это у меня защитная реакция такая. Она все замечает. Я прекрасно понимаю, что сейчас будет. Шкаф жалуется маме на меня, как будто это из-за меня ее штаны порвались. Потом мама мне расскажет, что нельзя перечить взрослым и мне будет жутко больно смотреть на мамин расстроенный взгляд.
Мама прошла в кабинет за воспитательницей, а я начала одевать своё тёплое пальто, шапку и перчатки. С перчатками пришлось немного побороться, они как будто специально не дают мне надеть их с первого раза правильно. Как раз, когда я надевала вторую перчатку из кабинета вышла мама. Вид ее был не сильно расстроенный, больше уставший. Она берет меня за руку, и мы выходим из этого ужасного садика.
Продолжение истории (Часть 2)