02.07.2018. 10:00
Городская больница № 5
— Добрый день. Вас беспокоят из отдела полиции № 3.
— Здравствуйте. Чем я могу быть вам полезен?
— К вам за ближайшие три дня не поступал молодой человек с ножевым ранением?
— Минуту. Сейчас проверю.
...
...
...
— За последние двое суток новых поступлений с ножевыми и другими ранениями не было.
— Спасибо. Если таковые возникнут, необходимо незамедлительно связаться с нами. При поступлении к вам, Петренко Василия Геннадьевича 1990 года рождения, также необходимо срочно связаться с нами.
Положив трубку, регистратор больницы направился в терапевтическое отделение. Поднявшись на нужный ему этаж, медик проверил, что врачей в коридоре нет и только после этого вошёл в первую палату. На единственной занятой кровати сидела девушка.
Светлые, короткие волосы, бледноватая кожа с веснушками, вкупе с голубыми глазами, похожими на два озера среди вечных льдов, делали её больше похожей на куклу, чем на живую девушку.
Повернувшись, девушка быстро накинула на плечи плед, скрывая за ним небольшую татуировку в виде свернувшейся змеи с крыльями.
— Женечка, что-то случилось? Почему у тебя такой испуганный вид?
— Ника, это ты мне скажи, что случилось. Звонили из полиции. Спрашивали о парне, которого ты притащила сюда на днях. Ты сказала, что его не будут искать!
— И что ты им ответил?
— Ничего. Но это будет стоить твоему отцу ещё сотню.
— Хорошо. Я с ним поговорю. Спасибо, что не выдал.
— Блин. Куда я влез?! Гребанные долги, — сказал еле слышно Евгений, уходя из палаты.
02.07.2018. 11:00
Промзона. Мусороперерабатывающий завод.
Стоя около зелёных ворот с огромной надписью: «Посторонним вход воспрещён», Надежда наблюдала, как из-за забора поднимается чёрный густой дым, сжигаемого в печах мусора. Судя по его цвету, фильтры, которые должны были удерживать все вредные примеси, давно вышли из строя, либо их вообще не применяли. Небольшая табличка на воротах, словно издевательство над всем происходящим, гласила: «Чистый мир». Недалеко от неё находился пропускной пункт, из которого на девушку в штатском пускал слюни молодой охранник.
— Красотка, не проходи мимо, у меня тут свежо, хорошо, заходи, не пожалеешь! — прокричали писклявым голосом со стороны КПП.
Мило улыбнувшись, девушка направилась в сторону пропускного пункта. Заметивший это парень сразу начал суетиться, не зная, как ему дальше быть. Пока она приближалась, парень успел дважды снять и надеть свою куртку, четырежды поменять свою позу и даже надушиться одеколоном.
— Ну что, малышка, захотелось сладенького? Заходи, не пожалеешь, плохих отзывов ещё не было.
— Конечно, не было. Ведь правая рука не может говорить, — доставая удостоверение, сказала Надежда. — Проводи меня к своему начальству и быстро, если не хочешь сесть за сексуальное домогательство сотрудника полиции при исполнении. Мачо. Ха-ха-ха.
— Я сейчас ему позвоню. Минуточку, пожалуйста, — ответил охранник, дрожащими руками набирая злополучный номер. С третьей попытки ему это удалось. — К вам тут пришли из полиции. ... ... Сейчас провожу.
— Прошу за мной, — открывая дверь на внутреннюю территорию завода, сказал охранник.
За забором оказалось три здания. Два одноэтажных строения и сам завод. Металлический гараж, расположенный слева от входа, был переделан в раздевалку с душевыми. Представив себе такой душ в металлической коробке зимой, девушка поёжилась, переводя свой взгляд направо.
Напротив, металлического гаража, стояла его точная копия, с небольшими отличиями. Он был обшит утеплёнными панелями и подключён к общей системе отопления. Внутри него располагались три автомобиля представительского класса с пантовыми номерами, которые мало кто мог себе позволить.
Завод смотрелся удручающе. Двухэтажное офисное здание, выложенное из пеноблоков, разваливалось на глазах. Трещины и сколы покрывали всё здание. Деревянные окна, видевшие ещё зарождение СССР, смотрели на мир разбитыми стёклами.
Единственный участок, покрытый керамической плиткой, смотрелся как инородное тело на умирающем здании, смотря на мир через зеркальные стёкла.
Прилегающий к нему ангар, смотрелся не лучше, все окна были заложены кирпичами или просто заколочены. Из шести расположенных на улице вентиляторов работал один, нагнетая из последних сил свежий воздух в огромное помещение.
Из раскрывшихся с ужасным скрипом дверей вышел пожилой мужчина. Сильный, хриплый кашель, идущий из самой глубины организма, бил его без передышки, заставляя сгибаться практически пополам. Сплюнув на землю чёрный комок, мужчина направился в сторону железного гаража. Покрывающая всю его одежду чёрная копоть отваливалась на ходу, падая на разбитый асфальт целыми кусками. Проходя мимо девушки, стоящей рядом с охранником, он всё твердил одну и ту же фразу.
— Свободен. Наконец-то я свободен, — сжимая в руках небольшой прямоугольный свёрток, он шёл, словно не видя никого вокруг.
— Иван, подскажите, пожалуйста, Константин Альбертович уже вернулся с территории завода? — спросил охранник, глядя на старика.
— Нет, там он ещё, опять печь накрылась. Может, в этот раз он в ней и сгорит, ирод проклятый.
— Извините. Я сержант Орехова. Можете мне рассказать, что здесь происходит и почему вы так ненавидите директора?
— А за что его любить? Из-за него я уже несколько лет, практически, не видел своих детей. Он забрал мои документы и не отдавал их до тех пор, пока я не отработаю долг за испорченное оборудование. Хотя моей вины в его поломке не было ни на грамм. Я, практически, жил тут.
Кашель забил с новой силой, заставив пожилого человека прервать свой монолог. Откашлявшись, он продолжил.
— Тут много таких, кому жить негде, тоже хорошенько захомутали, превратив практически в рабов. Их тут поят, кормят, вроде всё хорошо, но их обслуживание, по расчётам Прокопьева, обходится в разы дороже, чем их зарплата, вот и получается, вот они вроде и работают, а в итоге должны с каждым месяцем всё равно больше.
— Это кузница поломанных жизней, а не завод. Про то, что здесь рабочие мрут, как мухи, я вообще молчу, техника безопасности есть только на бумаге. Защитные маски и костюмы выдают только на период проверки, а как заканчивается, снова отнимают.
— Это ужасно, но почему вы не написали заявление в полицию?
— Некоторые пытались! Их больше и не видел никто. Остальные молчат, многим даже нравится, говорят в разы лучше, чем умирать от голода и холода на улице. Извините меня, пойду я, дома меня ждёт семья и тёплый обед, а главное-постель. Дочка, говорят, мне сюрприз приготовила. Как же я по ним соскучился, — улыбнувшись, мужчина ещё сильнее сжал свой свёрток, проходя мимо девушки, он улыбнулся ей на прощание своими чёрными от сажи зубами.
— Подождите последний вопрос! Вы знаете, Ахметзянова и Гелашвили?
— Этих двоих, конечно, знаю. Я вам, про них такое расскажу, закачаетесь, особенно про их подружку. Она ещё тут вертелась, до этих двух балбесов. Дайте мне ваш номер телефона. Вечером обязательно позвоню. Сейчас, извините, мне, правда, пора. До свидания.
— До свидания. С нетерпением буду ждать вашего звонка, — протягивая визитку, попрощалась Надежда.
Дойдя до гаража, мужчина остановился, схватившись рукою за раскалённый от солнца метал. Сильный кашель забил с новой силой, чёрные комочки летели из его горла не переставая.
Вскоре кашель прекратился, мужчина медленно выпрямился, с удивлением смотря на свою обожжённую руку, боли не было совсем. Посмотрев на чистое небо, мужчина глупо, по-детски улыбнулся. Поток крови, хлынувший из горла, окрасил металлическую стену и бетонное основание гаража в красный цвет.
— Идиот, не стой столбом! Вызывай скорую! — закричала Надежда, бросаясь к упавшему на асфальт мужчине.
— Да сейчас, — дрожащими руками парень достал телефон. — Промзона. Фирма «Чистый мир». Мужчину рвёт кровью. ... ... Ждём.
Пока парень звонил в скорую, девушка успела добежать до мужчины. Действуя больше на эмоциях, она перевернула его на спину, отчего его рот стал заполняться кровью. Быстро положив его набок, она отодвинула его немного в сторону, убирая с солнцепёка в тень. Нитевидный пульс прощупывался с трудом, дыхание тоже было едва заметным. Через несколько минут мужчина перестал дёргаться, подъехавшая через десять минут скорая, констатировала смерть. Накрыв мужчину одеялом, медики уехали, сказав ждать другую машину, которая заберёт тело.
Подобрав упавший свёрток, который мужчина сжимал, даже когда его начало рвать кровью. Девушка открыла его, не понимая, что могло быть настолько ценно. Внутри оказался помятый паспорт на имя Абрамова Ивана Сергеевича, 1968 года рождения. Вспомнив лицо мужчины, девушка ужаснулась, на вид ему было не меньше 70.
02.07.2018. 12:00
Промзона. «Чистый мир»
Кабинет генерального директора
Прокопьев Константин Альбертович
Приношу извинение за этот инцидент. Поверьте, для меня это такая же неожиданность, как и для вас. Может, крепкого чая? — поставив на стол кружку крепко заваренного чая, спросил директор завода. — Могу я узнать, по какому вопросу вы прибыли?
Широкоплечий мужчина примерно пятидесяти лет, сидел в кожаном кресле ручной работы. Качественно пошитый пиджак чёрного цвета был полностью расстёгнут, выставляя напоказ накачанную грудь своего владельца, скрываемую лишь белой майкой, одетой на голое тело. Выбритая голова постоянно покачивалась, будто в такт музыки, маленькие глаза постоянно бегали, будто боясь, кого-то или чего-то.
— Нет, спасибо. Я в порядке, — осматривая кабинет, ответила Надежда. — Мне нужно задать вам несколько вопросов про ваших сотрудников. Гелашвили Давид Леванович и Ахметзянов Александр Трофимович, работают у вас такие? Если да, то прошу предоставить всю имеющуюся на них информацию.
— Типа рассказать кто такие, что ли? — заметно расслабившись, спросил Прокопьев.
— Да. Чем подробнее, тем лучше.
— Легко. Два алкаша. Постоянно в запоях! Держу их чисто по доброте душевной. Давид мутный мужик, если честно, с ним надо держать ухо востро. Постоянно что-то мутит, странные люди к нему приезжают. Пару раз его даже избивали, прямо перед нашими воротами. На все вопросы отмалчивался, либо отвечал, что сам разберётся.
— Что-то ещё необычное? Ещё какие-то странные гости или звонки?
— Так сразу и не скажешь. Была тут одна тёлка с зелёными волосами, пару раз приезжала. В последний раз сильно поссорились, больше я её не видел.
— Можете её описать?
— Нет. Плохая память на лица. Если не цвет волос, вообще не вспомнил. Спросите у охранника, это он любитель бить баклуши, рассматривая девушек.
— Хорошо. Что насчёт Ахметзянова?
— Этот прост как валенок. Алкаш. Полностью ведомый, ни мнения, не своей позиции. Давид вертит им как хочет, даже подставлял пару раз, но тот всё равно за ним хвостом ходит.
Спустя час, уставшая, но довольная собой девушка вышла из офиса. Вдохнув грудью уличный воздух, Надежда сразу же согнулась в кашле. Пропитанный выбросами воздух, за проведённое в офисе время, стал просто непригоден для дыхания. Решив, во что бы то ни стало натравить на эту фирму проверку, она направилась к охраннику.
— Пока вас не было, тело забрали, просили вам передать, что отвезут его в центральный морг, — сказал охранник, стоило только девушке подойти ближе.
— Хорошо. У меня к вам будет парочка вопросов.
— С радостью помогу полиции. Мне нечего скрывать.
— Похвально. Гелашвили Давида знаете?
— Да, он здесь работает, но с перебоями. В запой уходит частенько.
— Хорошо. К нему какое-то время назад приезжала девушка с зелёными волосами. Вы её помните?
— Я вас, наверное, понял. Она всегда стояла спиной к воротам, либо вообще пряталась за деревьями. Странная она какая-то. Единственно, что удалось разглядеть это тату на плече, рисунок вообще класс. Спящая змея с крыльями.
— Такая? — спросила Надежда, протягивая фото охраннику.
— Ага. Такая же. Не подскажите, где такую набить могут? Круто ведь?
— Спасибо. Просьба в ближайшее время никуда из города не уезжать. Ваш номер телефона!
— Да, да, конечно. Я всё понимаю, — сказал парень, протягивая клочок бумаги, с написанным на нём номером телефона.
Отойдя подальше от ворот завода, Надежда достала телефон, набирая недавно забитый в него номер нового начальника.
— Вадим Андреевич! Это Орехова Надежда. Удалось выяснить один занимательный факт, на руке у девушки, увёзшей пропавшего Василия и у покойника из парка, одна и та же татуировка. ... ... ... Хорошо, скоро буду.
02.07.2018. 12:00
Тату салон. «Укус змеи»
— Младший лейтенант Арутюнов Андрей Александрович. Могу я увидеть всех ваших мастеров? — с порога спросил Андрей, стоило только девушке, сидящей при входе, поднять на него глаза.
— Добрый день. Они сейчас все в зале. Как раз только освободились. Проходите, пожалуйста, — открывая дверь в зал, сказала девушка.
Внутри оказалось светло и просторно. Четыре рабочих места находились в разных углах комнаты, по центру стоял небольшой фонтан, выполненный в виде девушки, льющий воду из кувшина в небольшой пруд. Огромное окно, занимающее всю стену, заливало всё помещение солнечным светом.
— Здравствуйте. Младший лейтенант Арутюнов. Могу я, вам, задать несколько вопросов?
— Круто! Полиции у нас ещё в клиентах не было, будет, что в инсте выложить, — сказал парень, сидящий ближе всего к входу. На видимых у него из-под одежды участках кожи, не было ни одного свободного места от татуировок.
— Я не за этим. Посмотрите фотографию. Вы знаете что-то об этом рисунке, или о мастере, набившем её? — спросил Арутюнов, протягивая фото вставшему из-за стола мастеру.
— Сейчас оценим. Крутая работа. Серый, кажись, твоих рук дело?! Лови! — передавая фотографию своему коллеге, сказал мастер, вставший первым.
— Помню. Несколько лет назад приходили компании молодых парней и девушек, с готовым рисунком. Много их прошло через меня, но эту татуировку я хорошо помню. Таких я сделал всего семь или восемь. Посмотрите, чешуя в двух местах отсутствует, это не ошибка, а требование этой группы людей. Пять парней и две девушки, — ответил Сергей, возвращая фотографию полицейскому.
— Спасибо. Может, ещё какие-то детали или, может, они что-то говорили?
— Простите, не помню, лет 7, может 8, уже прошло. Если не фото, вообще не вспомнил.
— Хорошо. Если ещё что-то вспомните, позвоните, — протягивая визитку, сказал Арутюнов.
— Я постараюсь, но сразу предупреждаю, маловероятно.
Выйдя на улицу, Арутюнов сразу набрал номер Кобзаря.
— Вадим Андреевич. Я нашёл мастера, сделавшего эти татуировки. Таких было всего семь. Пять парней и две девушки сделали их примерно восемь лет назад. У них есть принципиальное отличие от множества копий. ... ... ... Хорошо покажу, как приеду. Выезжаю.
