Стиснув зубы, волхв не пускал внутрь противоречия. Он здесь не за этим.
— Ты хороший, братик... — шептала девочка, — не ходи туда. Там лишь тьма...
— Она внутри меня, — прошептал он.
— Нет! — ребенок бросился к Александру, но он отступил, не подпуская видение, посланное Кощеем.
— Ты меня не любишь? — в синих глазах отражалась сильная боль.
Но больше его никто не обманет. Белый волхв сделал еще один шаг назад и услышал голос. Там, в самом сердце огня, его звало искупление. Боль в спине постепенно нарастала. Пламя извивалось, касаясь кожи Александра, затягивая в себя.
Сынок... сенсей...
Какофония знакомых голосов наполняла сознание волхва. Еще шаг назад. Ласка огня становилась невыносимой. Он стискивал зубы, сгорая в пламени собственной вины. Там, внутри, остались любимые люди, о которых старался забыть. И эта горящая изба — его персональная пытка. Образ Яры начал искажаться. Кожа слезала, обнажая красное мясо. Из глаз рвалась тень, а крючковатые пальцы превратились в тонкие ветки.
Прямо перед Александром стояло существо, имя которому было трудно дать. Леший? Но откуда он здесь, в Нави? Снова игры Кощея? Когда боль стала невыносимой, белый волхв шагнул в огонь, полностью утопая в агонии. Его тело разрывало на части. Треск горящих бревен вперемешку с криками уже не пугал.
— Простите меня, — прошептал мужчина, — не за то, что я оставил вас, а за то, что вышвырнул из памяти, как ненужный хлам.
Сынок...
Сенсей...
— Мама, отец... Чуку, Аня... вы дали мне очень многое, — казалось, что эта пытка никогда не кончится.
Он ее заслужил. Каждую секунду, что его тело горело, доставляя невыносимую боль. Но белый волхв не издал ни звука.
— Я должен жить дальше, — от красивого лица мужчины уже ничего не осталось.
Лишь кости, запах собственной горелой плоти. И он будет пылать, пока не сможет справиться с этим сам. Рухнув на колени, почувствовал на плечах, лице и голове касания множества рук. Они тянули вниз, и волхв поддался. Он просто... упал на деревянный пол, закрывая глаза. И в миг, когда казалось, что его суть уже покинула мертвое тело, огонь исчез. А вокруг стояли любимые, которых когда-то потерял.
На их лицах отражалась безмятежность. А Александр вновь обрел тело. Он помнил каждую секунду своего сожжения. А венка на запястье стала больше. Теперь она, словно черная нить, тянулась выше до самого локтя. Но больше не болела, а лишь пощипывала.
— Ты отвергал тьму в себе, — послышался тихий голос Чуку.
Шаман сделал шаг к волхву и протянул ему руку. Волхв принял помощь и поднялся. Ватные ноги с трудом держали тело, но мужчина терпел.
— И эта тьма делала тебя слабее, — произнесла Аня, касаясь руки Алекса.
— Знаю... — прошептал он.
На языке все еще остался вкус пепла.
— Но теперь ты изменился, — на лице матери сияла улыбка, — мой дорогой Александр.
— Ты принял свою тьму, и отныне она будет служить тебе, — отец махнул рукой и вокруг темной венки заиграли крошечные искорки тока.
Они становились все больше, и вдруг «вихрь», стягивающий запястья, превратился в самый настоящий шторм.
— Темные тучи, яркие молнии, ураган — вот твоя душа, Александр, — откуда-то возник голос Стрибога, — покорного ветра тебе мало. Внутренняя мощь требует выхода. Стань же сильнее, чем был.
Родные люди обступили волхва, крепко обнимая.
— Мы всегда будем с тобой, — шептал каждый, а в глазах Алекса защипало.
Ощутив влагу на щеках, мужчина улыбнулся. Он справился. И после этого осознания все вокруг исчезло. Он стоял по центру избы. Целой и невредимой. А в его ногах лежал символ Стрибога. Небольшая каменная табличка с выбитым на ней «вихрем». Подняв глаза, белый волхв увидел лешего, грузной горой уходящего прочь. И когда деревянную массивную фигуру полностью поглотили тени, белый волхв опустился на колени и взял печать.
— Спасибо, — прошептал существу, которого даже не знал, но пожертвовавшему жизнью во имя спасения своего мира.
Продолжение следует...
Подписывайтесь на мой канал, чтобы ничего не пропустить!
Также, как всегда, прошу ставить пальчики вверх.