Татьяна сбежала по ступенькам крыльца, зацокала невысокими каблучками по асфальту. Лёня уже ждал ее у больницы.
Лето наконец уступило место осени. Низко нависшие серые тучи совсем закрывали солнце. Все было мокро и влажно после дождя. Ветер бросал в лицо крупные капли, сорванные с деревьев. Но внутри у Татьяны так горело, что она еле заставила себя застегнуть пуговицы плаща. Жарко внутри было, радостно. Волнительно до оцепенелой дрожи.
Не сбавляя быстрого шага, Таня побежала к машине. С милой неловкостью уселась в салон и быстро чмокнула мужа в щеку.
— Ну что? — нетерпеливо спросил он.
— Все хорошо, — заверила его, расслабляя на шее шелковый платок.
— Вот и славно, — облегченно выдохнул Вуич.
На УЗИ вместе с Татьяной Лёня не пошел, она отговорила его, сказав, что «нечего там еще смотреть». Пересилив свое тайное недовольство, он согласился.
— Их там двое.
— Что?
— У нас двойня, — спокойно сказала Таня, как будто сообщая о вещах совершенно обыденных. Таким голосом она сказала, словно говорила, что домой нужно купить хлеба.
— Господи, — вырвалось у Лёни. — Таня, правда? Двойня?!
Танюша рассмеялась тем звенящим смехом, который он больше всего любил. Но сегодня ответная улыбка не заиграла на его лице, Вуич все еще находился в глубокой растерянности.
— Да, я тоже удивлена.
— Двойня… — прошептал Вуич, все еще не веря словам жены.
Он был рад ребенку, он даже его представлял себе. Ждал. Мальчика. Девочку. Какими они могут быть. Но сейчас при мысли о двойняшках у него перед глазами мелькали цветные пятна. Лёня бросил взгляд на чуть округлившейся живот жены, не представляя, как она, такая хрупкая, сможет выносить сразу двоих. Так и хотелось воскликнуть: «Как они у тебя там поместятся?» А роды?
Голова закружилась, Лёня откинулся на спинку, прижав затылок к подголовнику, и глубоко вздохнул:
— Вот тебе и смотреть нечего. Ты сказала: нечего тебе со мной идти, смотреть там еще нечего, на следующее пойдем.
— Да кто ж знал? — улыбнулась Таня и заерзала на сиденье, усаживаясь удобнее и поправляя под собой плащ.
— Фух, — наконец, снова выдохнул Лёня, когда удивление отступило перед жгучей радостью. — Куда теперь?
— К Денису. Договорились же, что заедем. Сообщим радостную весть.
— А может, не будем?
— Как это не будем?
— Ну, как говорят, чтобы не сглазить.
— Лёня, прекрати только эти глупости. С чего это ты вдруг стал такой суеверный?
— Ладно, поехали. Как-нибудь дотянет последние мили твой надежный друг и товарищ мотор.
Лёня и правда стал каким-то суеверным. Откуда взялось это сам не понимал. Мир его внутренний как-то странно преобразился, словно тронула его голубоватая дымка. И в этой эфемерной дымке рождались все его сомнения, предчувствия и ожидания. И в этом мире не было места пустякам.
Почему-то мучительно долго ехали по городу. Застревали в пробках и ловили светофоры. Когда доехали до Шауриных, день уже утонул в мягких сумерках. Снова пошел дождь, запахло сырой землей и зеленью – пряно и терпко.
Пройдя в дом, Таня заспешила с пуговицами, так хотелось поскорее присесть на диван. Уж очень устала за день, да и в машине ее немного укачало.
— Вы голодные? — заботливо спросила Юля.
— Да, мы никуда не заезжали, сразу к вам.
— Тогда пойдемте на кухню, мы тоже не ужинали, ждали вас, — предложила Шаурина, и все двинулись в столовую.
— Ну, рассказывайте, как у вас дела, — с дружелюбной небрежностью поинтересовался Денис.
— А у нас двойня, — заявила с ходу Танюша и посмотрела на мужа.
Лёнька хмыкнул, сделав попытку улыбнуться, и потер подбородок. Уселся и вздохнул со счастливой уверенностью.
— Двойня… детей? — переспросила Юля.
— Ага, — посмеялась Таня, — двойня детей у нас будет. А вместе с Настей — тройня.
— Вот это да-а-а, — протянула Юля восторженно, но с оттенком тревоги. Представляла же прекрасно, какие Татьяну ждут трудности. — Лёня, ну ты рад?
— Рад.
— Лёня, включи папку! — Таня пихнула мужа локтем в бок, и он как будто вмиг весь взбодрился, собравшись с мыслями.
— Конечно, рад! Раньше у меня было два варианта — мальчика ждать или девочку, — а теперь три! Мальчик-мальчик, девочка-девочка, мальчик-девочка. Да я вообще в шоколаде, тебе, Шаур, такого не видать!
— Это точно, мне так не повезет, — усмехнулся Денис и полез в шкаф за коньяком. — Ну, что ж, мой простосердечный мальчик со скромными печалями, давай отметим такую радостную новость и расслабим немного твои нервы.
— Денис Алексеевич, я бы попросил не унижать мое человеческое достоинство.
— Ни в коем разе.
Ужин прошел под шутки и мягкие подтрунивания над Вуичем. Это стало своеобразной традицией. Когда перебрались в гостиную, Юля принесла чай и уселась поближе к Татьяне, чтобы поболтать, как говорится о своем, о женском.
— Как Настя, как в школе у нее дела?
— Ох, — вздохнула Татьяна, — у нас новое переживание.
— Что такое?
— Настя же всем в школе говорит, что Лёня ее отец…
— Ну, да, а разве это не так?
— А дети же бывают такие жестокие… вот кто-то ей сказал, что раз у них с папой фамилии разные, то он ей не папа. Настя и сама все понимает, кто ей настоящий отец, а кто ей Лёня, но эти насмешки ее ужасно расстраивают, до слез. И меня тоже. Знаешь, когда будишь утром своего ребенка, а он говорит, что в школу не хочет идти, и ты знаешь, что это не потому, что он не выспался… Настя с таким воодушевлением начала учиться, она как губка все впитывает, соображает так быстро, все у нее получается, я не хочу, чтобы этот интерес угас из-за этих конфликтов.
— Надо что-то делать.
— Делаем мы. Разговариваем. И я, и Лёня. Образуется все…
Таня была очень благодарна Лёне за его участие. Не ожидала, что проблема Насти так тронет его. Признаться, она немного боялась, что мысль о собственном ребенке полностью захватит его, и он перестанет уделять Насте столько же внимания, сколько раньше. Но нет, он был все так же заботлив по отношению к девочке.
— Настя, наверное, теперь на седьмом небе будет, когда узнает, что у мамочки не один ребенок в пузике живет, а целых два, — засмеялась Юля.
— Это точно, она рада. Настя, как я, — нянька по жизни. Я малышей с детства люблю. Вот и она ждет не дождется.
— Это здорово. Я, если честно, боялась, что она ревновать начнет, истерики будут, она же привыкла, что все для нее, — поделилась своими сомнениями Шаурина.
— Я тоже боялась. Это сложный момент, конечно. Сейчас пока что все нормально, посмотрим, что будет, когда малыши родятся. Но я Настю настраиваю, конечно. Кстати, ты знаешь, этот придурок же женился, — шепнула Татьяна.
— Кто? Борька, что ли?
— Да, на любовнице на своей.
— Да и слава тебе господи, может, от вас окончательно отстанет.
— Пф-ф, он нам не сильно мешает.
— Вот и пусть совсем пропадет с глаз, будто его в жизни никогда не было, одни проблемы от него.