Угледар. 6 февраля. Батальон Алга. Чтобы помнили.

Скрин с видео снятого с дрона врага, наш БМП и уничтоженный Т - 80 с тралом, тела погибших и раненых.

Скрин видео снятого с дрона врага, прилет боеприпаса и поле боя.

„Чьи уши закрыты для правды и кто не в силах выслушать её из уст друга, того не спасёт уже ничто.“ — Марк Туллий Цицерон.

Статья эта была анонсирована мной, достаточно давно. Но написать её не мог по ряду объективных причин. Во-первых, руки перебиты, не восстановились до сих пор. Нет сустава на правой. Толком не работает. Жду когда протез поставят. Левую то же нужно оперировать - толком не работает. Осколки по всему телу. А потому печатать довольно тяжело. Во-вторых, многие меня отговаривали, мотивируя это тем, что опасно писать про СВО, про то, что там происходило, кому нужна твоя правда и т.д. Чего только не услышал. Но почитав, посмотрев и послушав, что говорят и пишут про мой батальон Алга и 72 бригаду в целом, увидев как неуважительно, а иногда и по хамски относятся к родным и близким погибших (именно погибших, а не пропавших без вести, поскольку гибель каждого могут подтвердить оставшиеся в живых участники того боя), решил для себя, что молчать просто не имею никакого права. Тем более, многие участники тех событий и близкие погибших, просили написать эту статью.

 Поражает, сколько же вылезло из всяких щелей непонятных личностей, на самом деле занимающихся самопиаром и элементарным зарабатыванием "бабла". Так называемые "военные" эксперты, некоторые близко даже не нюхавшие пороху. Которые почему то считают возможным давать оценки воевавшим и воюющим бойцам, в т. ч. раненным и убитым. Поражают чиновники различного уровня и прочие персонажи, которые на различных круглых столах, встречах обсуждают бойцов, дают им оценки и нелестные характеристики. И всё это, при поддержке придворных журналистов. При чем подавляющее большинство из них основывают свои выводы на слухах и откровенной дезинформации. Вы бы дружно все на передовую съездили, на настоящую, а не в момент затишья. В реально воюющее подразделение, не к тем у кого все есть и обстрелы которые видят только раз в неделю.

Но больше всего вызывают удивление бойцы, которые воевали, пусть некоторые из них и впервые, но считающие возможным сидеть с этими людьми за одним столом. Занимаются самопиаром на костях и крови погибших, выступая везде где только можно, в угоду личным амбициям. Запомните, война пока только приоткрыла вам дверь, посмотреть кто вы и на что способны. Лучших она забрала сразу. Не советую вам жить в эйфории, как это делают некоторые, самоуверенно махая рукой - это было легко, я же остался в живых. Вы заблуждаетесь. Вам позволили остаться в живых. Это не вы такие воины, это она так решила. Много лет назад, я проходил это уже и война доходчиво мне всё объяснила. И с каждым разом выживать будет всё сложнее. Чем быстрее вы это поймете, тем больше шансов у вас остаться в живых. Неуважение к войне и смерти, большая ошибка, в том числе и для тех, кто пришел на неё с одной целью - умереть. К сожалению, мало кто это осознает и понимает…

 Война - это очередь на кладбище, в которой стоят лучшие из ныне живущих. Уважайте их. Эта статья о них, в память о погибших, без вести пропавших, из Уважения к ним, к раненным и попавшим в плен. Ко всем достойным участникам тех событий. Что бы помнили. Она ради справедливости. В этой статье, на примере моей третьей роты, расскажу ту самую неудобную правду о том, что происходило с момента формирования моей роты и до трагических событий 6 февраля. Как я писал ранее, эти события, как лакмусовая бумажка, отражают то, что происходило и с самой 72 бригадой.

 Прошу прощения у читателей, если изложенное сложно читать по тем или иным причинам. Но я не писатель. И цели у меня и моего канала другие. Это как глас вопиющего в пустыне.

 Сразу предупреждаю, я человек прямолинейный, и про чужие грехи говорю всегда, и свои себе не прощаю. Слишком много мы насочиняли себе отговорок и правил, в угоду хитрому уму, оправдывая себя и снимая с себя ответственность за происходящее вокруг, в этом мире. Как уже наверное поняли те, кто читает мои статьи, считаю себя ответственным за всё, что происходит с моей страной и в мире, поскольку я неотъемлемая часть его. Ничего и никого не боюсь, я практически уже мёртв, за столько лет войн, мало что от меня осталось, только жажда справедливости не померкла, боль утрат всё сильнее, а мёртвые мне порой ближе, чем живые.

 Здесь только правда и факты. Много букв здесь. Много позывных и фамилий. Но они нужны. Тех кого не упомянул, достойных, прошу прощения. Тех кого не упомянул не достойных, случайных приспособленцев, прощения не прошу, да вы сами про себя всё знаете. У кого совесть есть - напомнит к концу пути обязательно. А у кого нет, ну, Бог вам судья. Да и делить не хочу. От себя не убежишь, ставьте себе оценки сами.

 Недавно в интернет - газете "Бизнес онлайн", вышла статья, рассказывающая о трагических событиях, произошедших с батальоном Алга 6 февраля под Угледаром. Правды там мало, да собственно говоря и не надеялся её услышать. Поэтому постараюсь как смогу, изложить всё сам, как непосредственный участник тех событий.

 Прежде чем рассказать, что же произошло 6 февраля 2023 года, для понимания тех событий, нужно вернуться на почти полгода назад, к моменту начала боевого пути батальона "Алга". Батальон был сформирован на базе 72 ОМСБР. Третья рота, сформированная и подготовленная к концу августа, была отправлена в зону СВО на Украину, в начале сентября. Первая и вторая роты к тому времени уже воевали на Херсонском направлении, у них были первые потери. Насколько мы знали по рассказам вернувшихся по ранению участников, и отрывкам сведений просачивающихся оттуда, с передовой, ребятам было не легко. Да, роты были на передовой, участвовали в боях и несли потери, убитыми и раненными. Погиб Отец Анатолий (Григорьев), который был настоятелем храма Богоявления Господня села Исаково Зеленодольского района Республики Татарстан. Был знаком с ним. Смелый, неравнодушный человек. Служил в морской пехоте. Отправился добровольно в зону СВО военным священником. Пользовался огромным авторитетом среди солдат. Не могу не написать об этом достойном человеке. Были и другие потери - раненные и убитые. Светлая память погибшим. Но об этом лучше напишут участники тех событий, бойцы этих рот.

 Прибыв на передовую в район населенного пункта Калининское, третья рота была рассредоточена в лесопосадках, прилегающих к поселку. В дальнейшем были передислоцированы непосредственно на линию соприкосновения на окраины села. Практически все позиции были в зоне видимости противника. Постоянные обстрелы артиллерии противника, бронетехники, атаки различных беспилотников и авиации. Противник занимал несколько огромных башен элеваторов напротив нас. Кроме того, там была разветвлённая сеть капитальных блиндажей и окопов, растянутых на несколько километров. По данным нашей разведки, ВСУ сосредоточили на нашем направлении крупные силы для контрнаступления.

Проблемы у нашей третьей роты начались ещё в ходе перемещения к фронту. БМП 1, на которых мы перемещались часто выходили из строя. Не мудрено. Они были 1969 года выпуска, говорили, что они ещё в Афгане воевали. Одна из МТЛБ с ЗУ, вообще сгорела по дороге. В итоге по прибытию, мы практически остались без брони. Остатки уничтожили ВСУ или безвозвратно вышли из строя. Снабжение было неважным. Не хватало еды, воды, медикаментов толком не было. Раненных возили в госпиталь расположенный за много километров. Всё вооружение и боекомплект к нему, таскали на позиции в прямом смысле на себе. Включая СПГ, ПТРК, АГС, Пулемёты, РПГ и боекомплект к ним. Несли на себе по открытым полям, под постоянными обстрелами. Вооружение зачастую, мы, как это не удивительно звучит, находили сами, в тех же посадках. Оно было оставлено там либо отступившими укропами, либо осталось от наших, кого мы сменили. Иногда мы менялись трофеями с соседними подразделениями, каждый получал в результате обмена, тот вид вооружений, который ему был нужен. То же самое касалось автотранспорта, он был там на вес золота.

 Предназначенную бойцам нашей роты еду, воду и медикаменты, привозившие все это водители бригады, оставляли за несколько километров от позиций. Еду привозили редко, бывало изъеденную грызунами и не свежую. Такие походы зачастую приводили к ранениям. Бойцы часто лежали по несколько часов под непрерывными обстрелами и беспилотниками, пытаясь донести вооружение и питание до позиций. Но мы не роптали на судьбу, и несмотря ни на что, продолжали сражаться. Мы верили в нашу победу и делали для неё всё возможное.

Показателен один из эпизодов произошедших с бойцами с позывными Ляляй (был контужен) и Нигма (был контужен, затем контужен 6 февраля под Угледаром, в последствии ранен под Бахмутом), которые были отправлены в очередной раз почти за три километра в посадку за выгруженной там едой для нашего взвода. Поскольку позиции третьего взвода располагались непосредственно на передовой, в постоянно обстреливаемой из всех видов вооружений базе сельхозпредприятия, идти за питанием приходилось по простреливаемому полю. Несколько километров по открытой местности. Единственным укрытием было здание радиовышки, расположенной на территории еще одного сельхозпредприятия, месте расположения второго и первого взводов. Сельхозпредприятие находилось примерно на полпути до следующего места где можно было укрыться - одной из посадок. Потом еще больше километра, перемещаясь между посадок опять же по открытой местности. При этом, учитывая, что это передовая, все эти площади находились в зоне прямой видимости противника и под контролем их беспилотников, соответственно под непрерывным обстрелом из всех видов вооружений, включая авиацию противника. Добравшись до указанного места, примерно в трех километрах от позиций, указанные бойцы попали под обстрел 120 мм минометов. Над ними висели в течении всего обстрела, беспилотники, которые корректировали огонь противника, сменяя друг друга. Обстрел продолжался почти полтора часа. Оба бойца чудом выжили, но были контужены. В походе за едой…

 Командование не разрешало своим водителям доставлять всё вышеперечисленное прямо на позиции, мотивируя это тем, что транспорт могут уничтожить. Расположенным рядом с нами подразделениям 205 бригады их командование возило все прямо на позиции. Регулярно. У них было новое вооружение, техника, обмундирование, продовольствие, медикаменты. Им постоянно привозили гуманитарную помощь, сигареты и т.д. Они ни в чем не нуждались. Мало того, видя наше положение и сами бойцы 205 бригады и их командиры, делились с нами всем. Спасибо им!

 Доходило до того, что продуктов не хватало, а табак собирали "с пола". Нам часто приходилось за свой счет покупать всё необходимое. Для этого надо было перейти разрушенный мост, над рекой Ингулец. Мост постоянно обстреливался артиллерией ВСУ и беспилотниками. Перемещаться в другой конец поселка где был расположен частный магазин, было мягко говоря проблематично. Это была настоящая игра в рулетку за жизнь, беспилотники врага летали там роем, сбрасывали боеприпасы и корректировали огонь миномётов.

В один из дней, погибли двое бойцов 205 бригады, которые попали под атаку беспилотников. Ранив одного из бойцов, они зависли над ним, и сменяя друг друга, не давали помочь раненому, не подпускали других бойцов. Но ребята всё равно пытались вытащить своего, в итоге двое погибших, включая первого раненного. Буквально через несколько дней у бойцов подразделения ДНР было уже четверо или пятеро погибших за раз. И так было почти каждый день. Обстрелы села, позиций из всего что имелось. Гибли не только солдаты, но и гражданские. Укропы не жалели никого. Светлая память погибшим.

Помню один раз с товарищем (позывной Кандей, погиб 6 февраля под Угледаром), выдвинулись за продовольствием на тот берег. Мы не успели перебежать мост, когда впереди раздался противный шелест, затем два разрыва. Разрывы были впереди, метрах в 15 не больше, повезло. Бесшумные мины, "польки", так их называют. Время среагировать на них и упасть - 2 секунды. Назад нельзя. Вперед то же. Спрыгнули в овражек справа от моста. Над нами завис беспилотник, корректируя огонь. Разрывы приближались. Мы попрощались с жизнью, беспомощно лёжа под обстрелом и смотря на беспилотник. Попасть по нему из автомата было сложно. Слева мост. Сзади река. Справа минное поле, да и укрыться там негде. По рации нам сказали, что определить место откуда бьют минометы не могут, а значит погасить их не получится. Разрывы приближались. Кандею осколком задело ногу. Решение нужно было принимать быстро. Следующие, возможно, должны были ударить по нам. Единственным выходом было заскочить на мост и бежать вперед по открытой местности, по мосту до ближайшего здания, метров сто наверное. Пронесло, лишь окатило комьями земли и веток, оглушило. Мы переглянулись и сразу после разрывов рванули. Повезло. Успели. Как только упали на пол здания, обстрел прекратился, беспилотник улетел. Выжили. В походе за едой. А сколько подобных случаев было с ребятами, каждый день. Скольких ранило. В походах за оружием, едой, медикаментами. Учитывая, что зарплаты нам не платили, бойцы тратили на еду остатки денег ещё с России. Абсурд. Это не повод свалить все на войну.  

По размещению позиций бойцов и вывозу раненых отдельная история. Как вообще можно было создавать позиции в подобных местах и загонять туда целые подразделения? Один из таких случаев произошел там же в Калининском. Подразделения моей третьей роты, первый и второй взвод, разместили в металлическом ангаре, расположенном в открытом поле на территории сельхозпредприятия, о котором я писал выше. Оттуда удобно было корректировать огонь по противнику. Но размещать там целых два взвода было мягко говоря неумно. Бойцы и их командир (позывной Кот) неоднократно доводили до вышестоящих командиров свои опасения. После того как враг их обнаружил, начались постоянные артиллерийские и танковые обстрелы ангара. Появились первые раненые. А в один из дней, противник поразил ангар из танка. Ангар просто обрушился на бойцов. Многие были ранены. Помню безумные глаза молодого парня (позывной Каспер, погиб 6 февраля под Угледаром), он был контужен и выл, зажав голову руками. Сказал, что ему не место здесь, навряд ли уже оправится, помимо контузии, он был в шоке. Я думал его больше не вернут, для этого были все основания. Как же я ошибался. Были еще раненые, многие были в шоке, контужены. Трое были ранены крайне тяжело - Дон, Испанец, Таран. Их вытащили из под завалов, выжившие бойцы стали оказывать им помощь. Судя по характеру ранений и общему состоянию подумал, что двое не выживут. Не стал говорить об этом, учитывая состояние бойцов, слишком тяжелые были травмы. Насчет Тарана была надежда, что вытянет. Вызвали машину для эвакуации. Долго ждали. Наконец приехал ГАЗ 66. Везти нужно было в госпиталь, в город, что расположен в двух часах езды от позиций, причем большая часть дороги проходила по грунтовке. В итоге Дон умер сразу, ещё до приезда "шишиги", проверил ему пульс, дыхание - он ушёл. Таран ушёл по дороге в госпиталь, слишком долго везли, истёк кровью. Испанца довезли, но спасти так и не смогли, врачи долго боролись за его жизнь, в том числе в Москве, в Бурденко, но не спасли. Все трое были замечательными людьми и настоящими героями, воинами. Светлая память.  

Но даже после этих событий ничего не изменилось. Командование решило оставить бойцов на этой же позиции. Но поскольку предыдущие позиции были уничтожены, бойцы расположились в подвале соседнего здания. Бойцы держали оборону и корректировали огонь по врагу, но при этом были в относительном укрытии.  

Хочу особо остановиться на этом обстреле. Сразу после него, бойцы первого и второго взводов, отошли из уничтоженного ангара в посадки позади села. Со стороны командования, в их адрес посыпались обвинения в оставлении позиций. Однако это не совсем верно. Большинство бойцов, после определения новых позиций, недалеко от ангара, вернулись и продолжили работу по корректировке огня по противнику. И осуждать их в корне неверно - они лишь сменили позиции, потому как в ангаре, на старых позициях, находится было невозможно - они были полностью разрушены. А новое место расположения было всего в тридцати метрах от уничтоженного, но более укреплено. Почему бойцов сразу не разместили там, по неоднократным обращениям Кота, я не знаю. Но примечателен один инцидент, который произошел несколько позднее. К нам в расположение пришли двое редких проверяющих из штаба бригады. Повел их на позиции второго взвода, к ангару, по пути предложил зайти в уничтоженный ангар и задал проверяющему вопрос - почему ребят загнали в жестяной ангар, простреливаемый со всех сторон, что привело к гибели нескольких человек и ранению многих, на что проверяющий мне ответил - значит так надо было.

И да, многие бойцы после этого обстрела вернулись на позиции, кто в ангар, кто в посадку недалеко - но вернулись. Были конечно и невозвращенцы, которые отошли в посадки за четыре или пять км от позиций, но их было немного. Бог им судья. К нам на позиции третьего взвода, сразу после обстрела прибежали несколько гонцов из других взводов и в панике стали доказывать, что нужно отойти, что все отошли уже и нам нужно отходить. На что был получен категорический отказ - мы своих позиций без приказа не оставим. А потому все эти слухи, что третья рота Алги оставила позиции, просто не соответствуют действительности. В дальнейшем не раз доказывал это бойцам соседних подразделений. Да и у самих соседей, что не было таких ситуаций? Да были конечно, наблюдал не раз, просто никто не придавал этому такого значения и не раздувал, как было в случае с Алга. Вопрос кому это было нужно и зачем открыт.  

Да и вообще, какое право имеет кто то осуждать их, сидя на диване или в удобном кресле "всемогущего" начальника или "полководца", обывателя или просто персонажа не испытавшего на себе все ужасы войны? Ответ - никакого. Ваше "экспертное" мнение, извините за сленг, нахватавшихся верхушек около военных дилетантов, тех кто реально воевал и смотрел в глаза смерти - не интересует.

 Через несколько дней мне опять пришлось оказывать помощь смертельно раненному бойцу. Ему был 21 год. Недавно он стал отцом. Он со своим подразделением, один из корпусов ДНР, располагался в помещении ретрансляционной вышки на территории все того же предприятия, где за несколько дней до этого погибли мои боевые товарищи. Осколок мины прилетел ему в голову. Он смотрел в потолок широко открытыми стекленеющими глазами и хрипел. Перевязал его, вколол нужные медикаменты. Был ещё жив. Его подразделение прислало за ним машину и довольно быстро. Но к сожалению, он скончался по дороге в госпиталь. Светлая память.

В посадках было не лучше, постоянные обстрелы и беспилотники. Были и 300 и 200. В один из дней например, погиб неутомимый водитель одного из немногих оставшихся в строю БМП 1, с позывным Борода, работавший как проклятый. Был замечательным, безотказным человеком и настоящим воином. Светлая память ему и всем погибшим.

На позициях моего третьего взвода, ситуация была примерно такой же, как и по всей линии фронта. Мы располагались, как писал выше, на территории сельхозпредприятия, в нескольких зданиях. С нами были бойцы разведчики с 205 бригады, у них так же был НП на крыше одного из ангаров. Вместе с ними мы вели наблюдение, корректировали огонь. Так же в одном из укрепленных ангаров находился танк, который периодически вёл огонь по по противнику. Неподалеку были ещё несколько. У нас было так же пару АГСов, которые мы так же притащили на себе из посадок. Группы ВСУ постоянно пытались атаковать нас, уничтожить позиции и танки, (справедливости ради - один им все же удалось подбить, но его удалось утащить на ремонт). Их поддерживала арта (в том числе зарубежная, НАТОвская), залповые системы огня типа град БМ 21, танки, ЗУ и другие вооружения. Были и обстрелы авиации. О серьезности ситуации на занимаемых нами позициях, говорит хотя бы тот факт, что по словам разведчиков 205 бригады, занимавшие до нас эти позиции бойцы, не могли продержаться на них более двух суток. Ни одно подразделение до нас. Мы там были больше месяца! Ни разу, ни одна из попыток своей цели не достигла, ни мы, ни 205 бригада, ни бойцы ДНР, не отступили и позиций не оставили. Наша авиация работала на отлично, поддерживая нас, срывая их попытки атак. Использовали Су 25, Аллигаторы, Ночные охотники. Наблюдали даже работу стратега ТУ 160 и ТУ 22 м3. Тоже самое можно сказать и о нашей артиллерии, включая реактивную. Использовали и БМ 21 и Ураганы, Мста, да же ТОС 1 и ТОС 1 А (Буратино и Солнцепёк).

 Хочу пояснить, почему я так подробно описываю данные события, а не сразу рассказываю о событиях 6 февраля. Не только в память о погибших, но и ради справедливости. Ещё с Калининского, после случая с гибелью бойцов в ангаре, к нам начала просачиваться информация, что нас обвиняют чуть ли ни во всех смертных грехах, а именно: оставление позиций, неумение и нежелание воевать, пьянство, мародерство и т.д. Все мы достойно выполняли и выполнили свой долг перед страной и своей Республикой, зачастую ценой своих жизней. Люди должны знать правду. Кому и зачем это было нужно, вы решите сами, прочитав эту статью.

 Так может дело не в командовании? Может дело в бойцах? Воевать не умеют? Для чего нам техника, оружие, форма, обмундирование, еда наконец? Воевать то не умеем. Или всё же умеем? Может взвод Кота плохо корректировал огонь по врагу? Нет, его постоянно хвалили. На его счету много уничтоженной техники и других целей. Может были какие то другие причины?  

Один показательный случай, непосредственным участником которых я был.

 Через несколько дней после прибытия в район Калининского, группу бойцов моей третьей роты, включая меня, отправили на усиление позиций 69 бригады. Командовал этими позициями капитан с позывным Акула. Позиции были расположены непосредственно на линии соприкосновения с противником, в одной из лесополос. Позиции постоянно подвергались обстрелу различными видами вооружений. Включая авиацию противника. Позиции были хорошо укреплены. Блиндажи, окопы. Было достаточно вооружения и бк. ПТРК, СПГ, АГС, ПКМ, приборы ночного видения (ПНВ) и т.д. По прибытии мы занялись обучением некоторых бойцов, показывали как работать с вооружением, включая ПТРК. Снабжались они отлично, каждый день им привозили питание, воду, сигареты и бк. Все по первому требованию. Нам не привозили ничего и мы несколько недель питались за счёт 69 бригады. Нами были отражены несколько нападений ДРГ противника. При чем основное противодействие противнику оказывали именно бойцы Алги. А потом произошли события, которые окончательно показали и доказали боеспособность бойцов третьей роты Алги. В один из дней по нам начал работать вражеский снайпер. Далее снайпер работал постоянно. Только иду перебежками до блиндажа Акулы, выстрел, он как буд-то ждал. Даже Акула отметил это. Мы пытались засечь его, наводили арту и танки, на примерный квадрат, но результат был нулевой - он продолжал работать. В один из дней часть бойцов забрали, а нам сказали, что мы здесь якобы без приказа, что нас сильно удивило. Акула обратился к командованию с просьбой не забирать нас, поскольку направление было прорыво опасным, а у него было мало бойцов. Часть из нас осталась. Через несколько дней, ближе к обеду начался сильный обстрел наших позиций, корректировали по беспилотнику - он завис над нашими позициями. Послышались крики о помощи. Били прицельно, произошло несколько прямых попаданий в блиндажи и окопы. Появились раненные, в том числе тяжело. Как только рванул к окопам с ранеными, заработал снайпер. На бегу дал очередь из автомата в сторону противника. Крикнул бойцам открыть огонь по противнику. Боец Алги с позывным Псих (был контужен под Угледаром), стал прикрывать нас, открыл огонь из ПКМ по врагу. Постепенно к нему начали присоединяться и бойцы 69 ой - открыли ответный огонь. Спрыгнул в первый окоп - двое раненых. Множественные осколочные ранения, тела, головы. У одного были задеты внутренние органы. Он весь посерел и терял сознание. Перевязал его. Вколол нужные препараты. У другого кровь шла из головы, множественные осколочные. Закончились аптечки, перевязочные материалы. Обстрел продолжался. Помимо снайпера и арты, по нам начали работать с позиций противника из стрелкового. Выскочил из окопа, крикнул - у кого есть аптечки. Откликнулся опять же боец Алги с позывным Татарин (был тяжело ранен под Угледаром) и сразу бросился на помощь. Вдвоем стали перевязывать второго. Потом прибежал боец Алги с позывным Добрый. Послал его в блиндаж к Акуле, что бы тот вызывал транспорт для эвакуации раненных (в это время Акула был в блиндаже, просил поддержку по рации). Перевязав второго, и вколов ему необходимые обезболивающие препараты, мы с Татарином бросились к другим раненым во второй окоп и блиндаж, стреляя на ходу из автоматов в сторону вражеских позиций. Псих тем временем побежал искать транспорт, раненные были тяжелыми. Подъехала легковая машина эвакуации 69 бригады. Стали перетаскивать раненных. Погрузили четверых. Одного легкого посадили в багажник. Все это происходило под непрекращающимся обстрелом. Машина увезла их. Посланный к Акуле Добрый не появлялся. Запрыгнув в блиндаж к Акуле, обнаружил там Доброго без движения. У него не работали ноги. Оказывается его отбросило взрывной волной и повредило позвоночник. К этому моменту к месту боя подтянулись бойцы с других подразделений и открыли огонь по противнику. Подъехал танк. Потом БМП, эвакуационная группа, сразу с брони открыла огонь в сторону противника. Ведя огонь по врагу, затащили Доброго внутрь БМП и она уехала. К сожалению, как нам в последствии сказали, один из эвакуированных всё же умер. Не знаю его позывного. Светлая память.

 Оставшиеся в живых эвакуированные в госпиталь бойцы 69, уже из госпиталя передали нам слова благодарности за помощь и спасение. Знаете, здесь только факты, и никто не восхваляет себя - есть десятки свидетелей. Но. Мы взяли командование боем и подразделением на себя. Организовали помощь раненым и эвакуацию. Так, что вопрос о боеспособности подразделения думаю очевиден. И самое главное доказательство - спасенные бойцы и их благодарность. Вот так.

 Но самое интересное произошло потом. Оказывается нас там не должно было быть. Никто нас не учитывал там, да и сам учет боевой работы просто не велся. Командир моего третьего взвода с позывным Тарас (был ранен 6 февраля под Угледаром) написал рапорт об этих событиях и о награждении нас. Но рапорту ход не дали. Как и многим другим рапортам. Даже устной благодарности не заслужили. Нас оказывается вообще там не было. Учёт не велся от слова совсем. А сколько достойных и героических поступков совершили бойцы Алги и других подразделений 72 бригады, сколько были ранены и убиты. Ведь я описываю лишь некоторые события происходившие с бойцами третьей роты. Подавляющее большинство достойно воевали - это факт! Хочу всё таки упомянуть ряд позывных бойцов Алги, позывные некоторых уже озвучил. Неутомимый и отчаянный брат Брадар (был контужен в боях под Угледаром и Бахмутом), Лео (был контужен 6 февраля под Угледаром), Нельсон (был ранен 6 февраля под Угледаром), Кот (был неоднократно ранен), Кощей (был тяжело ранен 6 февраля под Угледаром), многие другие. Медики конечно. Молодой медик эвакуационной группы Студент (был контужен), не раз бывал на позициях и чудом остался жив в один из обстрелов, при котором погиб его товарищ, с позывным Санчо, Док (вообще жил на позициях 69), Хаос, и многие другие. Минометная батарея. Мажор, Марс, Танкист, Дэн, остальные конечно. Замполит с позывным Змей (был ранен под Угледаром). Да много их. Большинство достойно уважения. Это факт. И конечно третий взвод весь без исключений, включая командира с позывным Тарас (был ранен 6 февраля под Угледаром), достойные воины, доказавшие это, большинство из них в дальнейшем погибли в том бою 6 февраля, многие были ранены, перечислю их позывные в конце статьи, что бы помнили.

 Самое интересное, что по обрывкам новостей приходящих из Татарстана, мы узнали, что правительство Республики нам собрало и отправило различной гуманитарной помощи на несколько миллиардов, включая автотранспорт. Мы ничего из этого не видели. Даже сухпайки нам стали давать в достаточном количестве под конец нашего нахождения в Калининском.

Как оказалось в последствии, мы свой боевой путь начали только с Олешек, которые по факту были уже после нашего отхода за Днепр, по печально известной плотине, ныне взорванной врагом. Как буд-то не было месяцев боев, раненных и убитых бойцов. Отходили с позиций в Калининском одни из последних, практически с боем под непрерывным обстрелом противника. После нас отходили только разведчики 205 бригады.

В Олешках, нам в очередной раз достался сложный участок фронта - Антоновский мост. Тот самый мост который сейчас мелькает во всех сводках. Начали окапываться и держать оборону. Перед нами были протоки и многочисленные болота и те самые дачи за которые сейчас идут бои. Противник конечно сразу обнаружил наше присутствие. Начались постоянные обстрелы и атаки беспилотников. Многие бойцы были ранены. Однако несмотря на потери, мы продолжали готовить позиции, держать оборону, вести наблюдение и корректировать огонь по врагу. В один из дней я с бойцами, с позывными Калым и Бродяга (оба они погибли 6 февраля под Угледаром), дежуря в блиндаже, в ходе завязавшегося двадцати минутного боя отбили нападение ДРГ на блок пост на мосту. Незадолго до этого, боец с позывным Мутабор (был тяжело ранен 6 февраля под Угледаром) уничтожил из гранатомета катер на реке в районе моста. А уничтоженные цели по нашей корректировке. И снова тишина, ни где не значатся, не отражены, хотя замполит Змей и командир третьего взвода Тарас писали рапорта об этих событиях.

 Там же в Олешках бойцы третьего взвода, третьей роты написали коллективное письмо с просьбой помочь с техникой, обмундированием, медикаментами, выплатой зарплат (деньги подавляющему большинству так и не приходили, у людей были семьи, дети, обязательства по кредитам и т.д.). Письмо это попало и в прессу Татарстана, но очень быстро было удалено. Попало и в Госдуму, к Захару Прилепину. Как потом нам неоднократно в различных формах общения было доведено - это было ошибкой, за которую придется заплатить.

 Через некоторое время после нашего письма, наконец стала приходить гуманитарка. К нам чуть ли не с боем пробилась гуманитарная помощь от Союза десантников Татарстана, воинов афганцев. Пригнали несколько УАЗов буханок, в том числе одну из них в третью роту. УАЗ был битком набит очень нужными для нас вещами и долгожданными посылками из дома. Очень во время. УАЗ этот выручает бойцов, служит верой и правдой до сих пор. Спасибо им.

После этого письма, нас вывели на переформирование и "отдых", на побережье Азовского моря. Как только мы прибыли из Олешек, началось… Все возможные проверки, от прокуратуры до генералов из Москвы. Только проверяли не наличие техники, вооружения, питания, медикаментов и обмундирования, а нас. Практически все проверяющие, за редким исключением, считали своим долгом поливать грязью бойцов, в открытую обвиняя их в трусости, оставлении позиций, пьянстве. Несколько проверяющих не скрывая сказали, что вам боком выйдет это письмо. Бойцам, честно выполнившим свой долг, ценой своих жизней в том числе. Люди были просто в шоке. Не знали как на это реагировать. Ежедневные проверки и построения, которые проходили почти круглосуточно и днем и ночью. Постоянные обыски военной полицией. Да и ночью, мы стояли в полной амуниции, по несколько часов. А потом не дав нам отдыха гнали на учения. Нас ломали. Заставляли нас сбривать бороды, в том числе и верующим людям. Боец с позывным Брадар, глубоко верующий человек, мусульманин, за отказ сбривать бороду, был по указанию нового комбрига с позывным Ураган, арестован военной полицией. Ему угрожали избиением и тем, что заставят мыть унитазы, а так же насильно сбреют бороду. Наш новый ротный с позывным Спасатель (погиб 6 февраля под Угледаром), вместе с командиром батальона с позывным "Шайтан" ( командир батальона из мусульманской Республики, считающий себя мусульманином, с позывным на русский манер "Черт", уж прости меня, Господи), всячески потворствовали этому, оправдывая этот беспредел. И только после того, как мы связались с Муфтием Республики, пригрозили коллективным обращением в Прокуратуру, Брадара отпустили. Тот же Ураган при очередном построении, ухмыляясь, ехидно заявил, сжав кулак - "Вот вы где все у меня, я вас с саперными лопатками в атаку брошу, в полях сгною, как я скажу так и будет, я на прямой связи с Президентом Миннихановым". Не нужно быть семи пядей во лбу, что бы догадаться о чем он там ему докладывал, вводя в заблуждение. Хочу отметить, что правительство Башкирии, привезло бойцам даже парикмахеров, подравнять их бороды, зубных врачей и т.д. (об этом писали в прессе). Потом началось самое интересное! Приехало по моему, если не ошибаюсь, семь грузовиков с той самой гуманитарной помощью, включая зимнюю форму, обувь, генераторы и всем необходимым. Были там и именные посылки из дома, вещи, собранные неравнодушными гражданами, предприятиями, бизнесменами - спасибо им. Помощь эту привезли со складов в одном из населенных пунктов ДНР, где складировалась эта помощь от Республики, не доходя до нас. Появился и автотранспорт, новые УАЗы, правда как потом оказалось, не для нас. Но мы всё равно были рады помощи родного Татарстана. С большим трудом, спустя месяцы, она добралась до нас.

 Приехали журналисты из газет и телевидения Татарстана. Стали брать интервью. Но показали конечно только выборочно: красивую картинку, мы в новой зимней форме, на фоне техники и моря. Всё было у них хорошо. Не было месяцев войны, гибели и ранений товарищей, ничего не было! Правда и тогда никому не была нужна.

Приехал и представитель президента Татарстана, генерал Майстренко. И все по той же схеме. Обвинения во всех "смертных грехах". В одном из "разговоров", тоном не терпящим возражений он заявил, что вы вообще здесь за деньгами только, вот всу они мотивированы лучше вас, они за страну и т.д. Много чего сказал. Дальше не стал слушать этого персонажа, это было тяжело. Видел и изменившиеся лица бойцов, не думаю, что им приятно было это слышать. К тому времени на комбрига 72 бригады Севера (Р.Веневитин), в подчинении которого и был наш батальон Алга, завели уголовное дело, в том числе за гуманитарку и арестовали. Удивительно, но дело потом закрыли, а Севера отправили на повышение. Все как всегда. Север, руководство бригады, Майстренко, Шайтан, общались вплотную. Майстренко отвечал и отвечает до сих пор за снабжение батальонов, в том числе гуманитарной помощью. Почти все гуманитарщики согласовывают свои действия с ним. Насколько было известно, о событиях происходящих с батальонами Президенту докладывает он. Но выводы конечно делать вам. На самом деле наше письмо было достаточно тактичным и никого не задевало. Но оно привлекло ненужное внимание к проблемам с гуманитарной помощью и положением дел в батальоне. Именно с этим связываю проверки, журналистов и откуда ни возьмись появившуюся новую зимнюю форму и гуманитарную помощь.

 По возвращении из госпиталей Ростова-на-Дону и Санкт - Петербурга, ожидая очередную операцию на руки (вылезла наружу очередная кость) я со своими боевыми товарищами, и православными активистами, которые оказывают посильную помощь фронту, посетил Митрополита Казанского и Татарстанского Кирилла. Он благословил нас. Мы рассказали ему об этой ситуации и событиях 6 февраля. Он был сильно удивлен и сказал, что постарается донести эту информацию до руководства Республики. Он принимал нас несколько раз, внимательно слушал. Помог в решении многих вопросов. В последствии мы узнали, что он общался с Президентом и тот обещал прояснить этот вопрос. Не сложно догадаться, к кому за разъяснениями он обратился и какими были ответы…

Повторюсь, выводы делать вам. От себя, от близких погибших и раненых, всех участников тех событий, хочу задать вам господин Майстренко несколько вопросов. Вы там были? Вы считаете, что в праве давать нам оценки? Вы умирали вместе с нами, жили в окопах, голодали, шли в атаку, горели в броне, умирали, разорванные в клочья от пуль и осколков? Задумайтесь. Не далеко от удобного кабинета, где вы сидите, есть Церковь, там Икона Казанской Божьей Матери. Я часто хожу туда. В перерывах между операциями и лечением в госпиталях. Молюсь. Целую икону и прошу спасти мою Родину, Россию от катастрофы. Молюсь за победу, за бойцов, за погибших и раненных. За людей, что бы проснулись и поменяли своё потребительское, бездушное и равнодушное мировоззрение, которое является основной причиной последних событий и этой войны в том числе. Прошу прощения за грехи, что совершил. Задумайтесь. Бог вам судья. Хороших людей не существует, есть лишь те, кто стремится ими быть.

 Между тем проверки, учения, муштра продолжались. Как нам сказали, нас готовили к штурму позиций ВСУ. Как и кто готовил, это отдельная история. На одном из построений, Шайтан решил нам рассказать, как он командовал батальоном морпехов и положил его практически в полном составе, получив за это Орден Мужества. Мы слушали его с удивлением, он же рассказывал об этом с гордостью. Ну он то жив остался, да и орден получил. Ну что тут скажешь, такое ощущение, что человек просто не имеет ни малейшего представления о том, что такое хорошо и что такое плохо, продукт нашей бездарной эпохи одним словом. В дальнейшем он неоднократно выкладывал интервью в официальном канале в телеграмм. Нёс там, простите, полный бред, далекий от реальности, нередко обвиняя своих подчиненных бойцов чуть ли не в предательстве, в работе на врага и ещё "Черт" знает в чем. Даже сравнивал себя с Наполеоном. Судя по видео, чувствовал он себя прекрасно, муки совести ему были неведомы. Ну откуда такие берутся, видимо "по объявлению набирают".

 Тем временем, священники Епархии, привезли нам гуманитарную помощь, собранную Епархией, неравнодушными православными бизнесменами и прихожанами храмов. Нам подарили УАЗ буханку, для эвакуации раненных. Он был под завязку забит необходимыми в быту вещами и так необходимой нам зимней обувью. Одели всю третью роту и с соседями поделились. Дело было перед Новым годом. Передали сделанные в ручную прихожанами церквей маскировочные сети. Мы были очень им благодарны. Пригнанная эвакуационная буханка, спасала жизни нам и раненным не раз, выручала в быту, была в последствии "ранена" под Угледаром, но до сих пор в строю, спасет жизни. Спасибо им.

Отдельно хочу остановиться на учениях, которые проводили в перерывах между построениями. В основном это были показательные стрельбы для проверяющих. Обыкновенная показуха. Были конечно и штурмы зданий, зачистки, но очень мало. Штурма укрепов не было ни одного. Как выяснилось, нам действительно предполагалось штурмовать укрепленные позиции ВСУ. Опыт штурмовых действий, в моей роте был всего у пары человек. Насколько я знал, в других ротах ситуация была не лучше. Бойцы были обстреляны, но явно не готовы к штурму укрепленных позиций. Да, они могли держать оборону, зачищать, но не штурмовать. Это разные вещи. Знаний и военных ВУЗов тут недостаточно. Нужен опыт штурма, а его не было. Именно тогда, видя всё это и явное желание Спасателя и Шайтана, получить "баллы" перед Севером и остальным начальством, реально представляя трагические последствия таких необдуманных шагов, пытался объяснить это Спасателю. То же самое пытался донести до нач штаба батальона Соболя. Но они меня не слышали. Вернее, не хотели слышать. Приказ есть приказ. На учениях как мог, за короткий срок, пытался донести ребятам, что нужно и как делать, а прежде всего, как выжить в первые минуты начала боя, штурма. Как не растеряться, справиться с паникой, как действовать в той или иной ситуации, что бы выжить и попытаться выполнить задачу.

Однажды, командование батальона, решило бойцам показать, что такое штурм. Спасатель предложил всем пройти в помещение столовой и посмотреть - фильм. По нему они должны были учиться. Это оказался художественный фильм, который сняли по заказу Пригожина. Фильм о штурме вагнерами высотки ВСУ - "Лучшие в аду". Просмотр был обязательным. Я встал и ушел. Потом Спасатель спросил меня. Ну как ты считаешь, нормально? Я посмотрел на него с сожалением и спросил, ты серьезно? Это же кино, снятое для привлечения рекрутов в Вагнер. Опять пытался до него достучаться. Но все было без толку.

Все это продолжалось вплоть до переброски нас под Лисичанск, в Приволье. Наши новые позиции были на передовой, район Шипиловки, под Белогоровкой. Опять обстрелы, бесконечное рытье блиндажей и окопов, корректировка, ранения, потери. Погиб боец с Позывным Тайга из первой роты. Светлая память. Мы готовили позиции, окапывались. Одним из мест размещения был чудом уцелевший дом, в деревне Шипиловка. Он нам перешел по наследству от Барсов, которые меняли позиции. Деревня постоянно подвергалась обстрелу из всех возможных видов вооружений, её практически сравняли с землей. И да же в этих нечеловеческих условиях в ней продолжали бороться за жизнь, среди взрывов, разрушений и смерти - несколько местных жителей. Сил им и терпения, ведь мужества им не занимать. В один из дней 120 мм мина прилетела в укрытие возле дома где находились бойцы. Все они получили серьезные контузии. Клим, Охотник, Лысый, Бакан, в дальнейшем все они вернулись в строй и продолжили сражаться.

В начале статьи рассказывал о ранении бойца с позывным Каспер. Так вот, его вернули после контузии. Увидел его на позициях. Он сильно заикался, постоянно сжимал зубы, так и разговаривал сквозь них, у него тряслась одна рука. Явные последствия ранения, контузии. Спросил его - ты как здесь? Почему тебя вернули и кто решил, что ты годен, ведь твоя негодность очевидна? На что он ответил, никто не разбирался в этом, годен и всё. Повторюсь, он погиб 6 февраля под Угледаром. В общем всё как всегда, рутина армейской жизни на войне. Только человека уже не вернешь.

 Полученные нами гуманитарные УАЗы выручали нас по полной. Перевозка раненных, личного состава, бк, вооружений, грузов в общем всего. Ремонт и обслуживание, заправка топливом - все за свой счет.

 А потом нас перебросили под Мариуполь. Небольшой отдых после боевых под Лисичанском. Какое то время базировались там. Ждали технику с ремонта и доукомплектование. В один из дней, нам было сказано, что в ближайшее время мы будем переброшены под Угледар. Готовился штурм позиций ВСУ.

Командование батальона, часто ездило в штаб корпуса на различные совещания. Однажды вечером поехал отвозить на совещание в штаб корпуса на гуманитарной буханке всех командиров батальона, кроме комбата. В машине были начальник штаба Соболь, командир моей третьей роты Спасатель и командиры остальных рот и подразделений. По дороге в течение нескольких часов мы обсуждали предстоящий штурм. Сначала я сидел и слушал это обсуждение. Такого отдаленного представления о подобных операциях и более самоуверенного и дилетантского подхода, ни на чем не основанного, включая наличие боевого опыта, давно не встречал. В принципе, то о чем предупреждал и пытался убедить командиров ещё с побережья, становилось реальностью. По дороге несколько раз аргументированно объяснял на пальцах Спасателю и Соболю, то что люди не готовы. Это штурм укрепленных позиций расположенных в посадках, (а это естественное укрытие с маскировкой), с заминированными подходами против пехоты. По чистому полю открытому со всех сторон, в лоб, через густо заминированное противотанковыми минами поля, где артой пристрелен каждый метр, а кругом аналогичные посадки с позициями занятыми врагом. Мы практически должны были вклиниться к ним по минному полю под обстрелом со всех сторон и роем беспилотников. Подойти незамеченными дорогами идущими по открытым полям и населенным пунктам, было нереально. Это путь в огненный мешок. Прекрасно понимал, чем это грозит, не говорил это бойцам, чтобы не сеять панику, а выбрал время что бы не публично донести свои опасения до командиров. Пытался объяснить, как это должно быть, если уж так необходим был этот штурм. Ну уж точно не штурмовать её с минного поля. Заходить нужно было с начала посадки, зачищая её к центру. Но даже в этом случае, без хорошей артподготовки и арт поддержки, без средств борьбы с беспилотниками (хотя бы снайперов разместить, про ЗУ уж молчу), это было авантюрой. Сказал с сарказмом, что "забавно" будет в этом поучаствовать и посмотреть на это. Сказал, что вы просто положите нас, да в принципе любое, даже самое подготовленное подразделение - это было очевидно. Что в последствии и произошло, и не только с нами. Никто из присутствующих в машине, не соглашался с моими доводами. Это был как глас вопиющего в пустыне. Спорили только Соболь и Спасатель. Остальные только преданно поддакивали или услужливо молчали. Соболь говорил, что там только 30 недавно мобилизованных, которые бояться своей тени. Что начало посадки уже за морпехами. Что это легкая прогулка. Что нас поддержит и отработает по посадке перед штурмом, помимо наших минометов, арта бригады, наконец что ТОС 1 отправит в посадку полный пакет перед штурмом. Что будут группы разблокирования и эвакуации, если что. Морпехи помогут и Шторм. Не хватало только авиации и Искандеров (сарказм). Понимая, что это очередная то ли иллюзия обещающих, то ли сознательное заблуждение, конечно же не рассчитывал на все это. Нас постоянно обманывали, и не раз, поэтому командирам мало кто верил, увы.

В общем все мои попытки предотвратить очевидную трагедию, были тщетны. Все было бесполезно. Мы со Спасателем в очередной раз кардинально разошлись во мнении. Списать свою некомпетентность и желание выслужится на войну и приказ, здесь не получится. Как же далеки были эти люди от реальности, такое впечатление, что они живут на другой планете. Ни достаточного опыта, ни знаний, ни разума в конце концов, одна лишь самоуверенность и спесь, желание заработать очки для карьеры любыми путями, даже посылая на верную гибель простых солдат. Справедливость моих утверждений и мою правоту оба этих командира испытали на себе - один погиб 6 февраля под Угледаром, а второй был ранен 14 февраля там же. Сильно сомневаюсь, что Соболь после ранения осознал, что он натворил, прикрываясь приказом, а уж про совесть я и не заикаюсь, думаю он упорно верит, что всё сделал правильно. Как будто не людей на верную смерть посылали, а оловянных солдатиков. Вернулись в пункт дислокации.

 Хочу рассказать на примере одного из моих товарищей по взводу, какие замечательные люди были у нас в роте. И кого лишилась наша Республика и страна. Про бойца с позывным Север (погиб 6 февраля под Угледаром), отличный парень, для которого на мой взгляд, армия и война были просто призванием. Он схватывал все на лету, впитывал как губка. Он постоянно чему-то обучался, постоянно задавал вопросы по вооружению, тактике, экипировке, поведению в бою. Он никогда не сидел без дела и на любые ответственные и опасные задания вызывался первым. Автомат (разбирал и собирал, чистил его постоянно) и амуниция у него всегда были в исправном и боеготовом состоянии. Помню в Калининском, он буквально за один день освоил АГС 17. После этого без всяких приказов и указаний, он самостоятельно разобрал, почистил, смазал и собрал АГС, а это не так просто, поверьте. Постоянно спрашивал совета. В Геническе, за несколько занятий, приобрел специальность оператора беспилотника. Но самое главное, этот ещё достаточно молодой доброволец, пришел на контракт осознанно и уж деньги точно были для него не главным. Как впрочем и для многих из нас. А все разговоры, что контрактники это бойцы которых интересуют только материальные ценности, далеки от истины. У него был тяжело больной отец и как будто предчувствуя свою судьбу, он неоднократно  писал рапорта на отпуск, попрощаться. Наконец его отпустили. Вернулся из отпуска он за день перед штурмом, мы с ним созванивались и я, скажу честно, отговаривал его пока ехать. Предлагал вернуться позже. Хотел его уберечь, как и многих других. Но он вернулся. Потому, что был достойным, смелым, солдатом, верным присяге. Он до конца выполнил свой долг, ценой своей жизни. Светлая память.

В один из дней, незадолго до штурма, Спасатель пригласил нас посмотреть несколько видео с беспилотника со штурмом соседней посадки морпехами и видео с нашей посадкой, которую предстояло штурмовать. На видео штурма, я увидел практически сравненную с землей артой посадку, с обрубками голых деревьев и видными невооруженным взглядом траншеями и блиндажами укропов. На видео были две группы штурмующих и БМП 3 спокойно двигающаяся и маневрирующая вдоль посадки (видимо мин не было вообще, либо было очень мало), почти в плотную и прикрывающая морпехов. Видео было небольшим. Перестрелка, взрывы и всё. Потом наступил черед нашей посадки. Густая, густо засаженная деревьями и зарослями кустарников, при этом противника, их траншеи и блиндажи - видно не было вообще, даже с дрона. Почти трех километровая посадка в конце перпендикулярно преходящая еще в одну такую же, густо засаженную посадку. А главное, всё поле было усеяно противотанковыми минами, всё просто нашпиговано, каждый метр. Не сомневался, что и сами посадки были нашпигованы минами, только противопехотными и растяжками. Нам сказали, что штурмовать нужно было с поля, нам проделают проход в поле самоходные установки разминирования УР - 77 "Метеорит", в армии называемой Змей Горыныч, потом пойдут Т-80 с противоминными тралами. Сами посадки разминируют арта при артподготовке и бронетехника своими выстрелами по позициям врага при штурме. Танки и БМП должны были устроить так называемую "карусель", ведя постоянный огонь по противнику, разворачиваясь в конце посадки и продолжая стрелять, продвигаясь обратно к началу посадки. Спросил Спасателя, почему мы не штурмуем посадку с начала, постепенно зачищая её к центру? Уверен ли он что танки своими тралами и машины разминирования смогут достаточно разминировать необходимые для техники проходы? И что с окружающими посадками и возможным подкреплением врагу? Спросил и насчет общей численности врага в том районе, их резервах, бронетехнике и арте. На что вразумительного ответа так и не получил. Он лишь сказал, что главное - внезапность. Якобы там три опорника и разветвленные ходы - траншеи, при этом один из опорников, ближний к нам уже взят, а укропов там не более тридцати мобиков, трясущихся от страха. Что-то доказывать ему было бесполезно, он сам не понимал даже близко, что мы делаем. У него был приказ и он его выполнял. Время доказало, что не понимал не только он, но и вышестоящие командиры. Возможно и понимали, учитывая подобные неудачные штурмы до нас, тогда всё произошедшее лежит немного в другой плоскости. Но главного вывода это не меняет, ценность людского ресурса для них была нулевой. Мы были мясом для них, инструментом достижения своих личных целей и удовлетворения личных амбиций, так же как и наемники для Пригожина, как бы они все не доказывали обратное. Дай вам всем Господь разума, что бы вы перестали строить конспирологические теории и взглянули правде в глаза.

 Перед самым штурмом мы столкнулись со Спасателем вновь, я попытался в последний раз убедить его в попытке избежать трагедии, но все было тщетным. В своей обычной манере, он начал орать на меня, я на него. На том и разошлись. Справедливости ради надо сказать, что желающим отказаться от штурма, была предложена такая возможность, но отказались единицы. В расположении оставались те кто отказался, и те кто нёс дежурство и охрану расположения. Подавляющее большинство, несмотря на понимание того, что шли на верную смерть, отправились на штурм. Все прекрасно уже понимали к тому времени, что нам предстоит смертельный бой, но как и раньше бойцы не отступили и с честью выполнили приказ и свой долг перед Республикой и Россией.

 5 февраля, перед штурмом, нас всех собрали в полной амуниции и отправили на поле недалеко от места дислокации на учения. Отрабатывать штурм посадки. В наше расположение прибыли БМП 3 из батальона Тимер с экипажами. Несколько БМП 2 с бригады и БМП 1 (после ремонта) с экипажами из бойцов батальона, также участвовали танки Т - 80 бригады, подразделение "Молот". В течении почти всего светового дня мы с брони, под прикрытием танков и БМП, штурмовали посадку. Приехало командование бригады. К концу учений, под вечер, бойцы были вымотаны до такой степени, что даже идти не могли, просто валились с ног, проклиная командиров. А в 3 часа утра 6 февраля нас внезапно подняли на штурм. Отдохнуть никто не успел. Для чего была такая спешка, мы так и не поняли. Погрузились на броню и выдвинулись. Колонне предстояло пройти почти 70 километров. Через Волноваху зайти в Егорьевку, а оттуда отправиться на штурм. Основная задача стояла перед третьей ротой и приданной ей бронетехникой с экипажами Тимера и Алги, а так же самой 72 бригады, четыре танка по-моему, боюсь ошибиться, семь или восемь БМП с пехотой на них. Остальные имели другие задачи, в том числе должны были прикрывать, эвакуировать, прийти на помощь в случае чего. Как и писал выше, захотят расскажут сами.

 По пути к цели, мы часто останавливались, а перед одним из населенных пунктов встали почти на два часа, прислушиваясь к глухим разрывам в далеке, рассчитывая, что это и есть та самая артподготовка, тем более на встречу нам проехал обещаный ТОС 1, с пустыми стволами. Колонна была очень большой, узкое место, нас еще и заправляли. Как укропы не ударили по нам в тот момент? Удивительно. Прошли Егорьевку. По дороге в самом селе, опять остановились ненадолго, встретили бойцов из Татарстана, которые сказали - впереди ад. Предупредили, было много штурмов и большие потери, будьте готовы встретить ожесточенное сопротивление. Пожелали удачи. Их лица были мрачными. И опять встали посреди поля. Стояли минут сорок, может больше. Слышны были только отдельные разрывы вдалеке, ни о какой арт подготовке речи не шло. Наконец двинулись, проехали разбитый элеватор и въехали в поля. БМП 1, с надписью Дракула, на которой я находился, шла в начале колонны. На броне были бойцы моего третьего взвода. Калым (погиб в этом бою), Зевс (погиб в этом бою), Север (погиб в этом бою), Мутабор (был тяжело ранен в этом бою), Рассел, башенный стрелок БМП (был ранен в этом бою), мехвод БМП, позывной я не помню. Танки были впереди и рассредоточены по колонне.

При подходе к посадке начался обстрел, прилетели первые мины на пути. Приготовились к бою. Когда первые танки с тралами уже въехали через проезд в перпендикулярную посадку к непосредственной посадке которую предстояло штурмовать, а обещанной артподготовки так и не было. Въехали в посадку, на встречу нам попалась та самая машина разграждения, она проехала мимо нас. Поле было густо усеяно минами. Впереди раздались взрывы. Один из ехавших танков практически сразу тралом подорвал мину, в результате один трал оторвало. Сам проход проделанный танками с тралами был ровно на ширину одной брони. Куда там стрелял этот УР 77 вообще было не понятно. Расстояние от этого проезда до посадки было метров сорок-пятьдесят, соответственно, в плотную к посадке, как при штурме у морпехов, техника подъехать не могла, все было усеяно минами, сразу бы подорвалась. Поле и мины были припорошены снегом и плохо видны. Кроме того передвигавшаяся техника не могла развернуться в этом коридоре, но да же та, что смогла это сделать, упирались в лоб подорванной или идущей на встречу технике и становилась легкой добычей врага или подрывалась на минах пытаясь объехать подбитую.

Оказалось посадка была целой. Арт подготовки не было или была минимальной. Деревья и густые кусты скрывали позиции противника. Пасмурный день, серо - белый снег и густые заросли, всё сливалось в единую массу. При этом, мы были, как на ладони. Якобы взятый опорник, на самом деле был оставлен нашими. Видимо никакой разведки и уж тем более дополнительной разведки не проводилось. Поскольку не было обработки посадки нашей артой, соответственно и никакого разминирования посадки от противопехотных мин и растяжек тоже не было. Ну не разминировать же её под носом у противника. Мы продолжали движение, открыв огонь по посадке, ведя беспокоящий огонь. Тоже самое делала броня и танки. Именно беспокоящий, ни мы, ни танки, ни БМП, не видели целей, заросли были слишком густыми и всё сливалось, пасмурная погода способствовала этому. Да и огонь этот мало вредил противнику, поскольку, как оказалось, там были очень глубокие укрепленные траншеи, ходы и блиндажи, пулеметные гнезда, снайперские и стрелковые точки, расчеты гранатомётов и зарубежных ПТРК.

 Мое БМП с повернутой в сторону посадок пушкой, молчало. Только мы стреляли с брони и накидывали воги с подствольников. Стали кричать и стучать по башне стрелку, люк был закрыт и Рассел никак не реагировал - не стрелял ни пулемет, ни пушка. Почему, мы не знали, да и думать об этом времени уже не было. Как только колонна втянулась, враг открыл огонь. Началось методичное уничтожение нашей колонны. Было подорвано одно из БМП впереди, сидящих на броне бойцов раскидало, многие были ранены или убиты. В это время в один из танков прилетел выстрел ПТРК в башню, танк был подбит. Пытавшиеся объехать горящую технику подрывались на минах, поскольку объехать подорванную броню можно было только по полю. Из посадок по нам уже вёлся огонь. По нам стали работать всевозможная арта, иногда они попадали по противотанковым минам, те детонировали и взрывались. Бойцы спрыгивали с брони и пытались войти в посадку, некоторые залегли возле брони и воронок, посреди разбросанных мин. Те кто пытался зайти в посадку, подрывались. Так погиб Кандей. Он рванул в посадку и подорвался на противопехотной мине. Потом прилетели беспилотники, целый рой. Некоторые из них корректировали огонь арты, другие сбрасывали различные боеприпасы на технику и штурмующих бойцов. Остатки колонны просто попали в капкан  из которого уже не было выхода - подбитая броня заблокировала выход. Это был огненный мешок. Ребят стали методично уничтожать, как в тире. Они были, как на ладони, посреди минного поля. Некоторые экипажи горящих и подбитых танков и БМП так и не смогли покинуть их, так в них и остались… Светлая память.

 Еще в самом начале движения с одной из БМП, при резком рывке упал боец, мы затянули прямо на ходу его к нам. Это был боец с позывным Влад (погиб в этом бою). БМП на котором он ехал, в дальнейшем было подорвано.

Нам "везло", наша бэха смогла объехать подорванную технику и без потерь двигалась за танком с тралом. Танк вел огонь на ходу, конечно в слепую. Укропы высовывались из глубоких окопов и из-за зарослей, производили выстрелы из гранатометов и стрелкового оружия и скрывались в них опять. Мы вели огонь по ним с брони, было тяжело бить прицельно. Подкатились практически к концу посадки. Впереди, уткнувшись носом в перпендикулярную посадку, уже стояли два подбитых танка. Разворачиваться было негде, одна полоса, кругом мины и идущий впереди танк начал сдавать назад. Мы спрыгнули с брони и рассредоточившись, продолжали вести огонь по посадке. Пушка БМП и пулемет молчали по-прежнему, сколько бы мы не кричали и не стучали по броне. Без огня БМП, прикрытия пушки и пулемета бэхи, зайти в заминированную посадку, наступая по отрытой местности на укрытые зарослями укрепленные позиции всу, было невозможно. Пулеметчика с нами на броне не было. А заскочить в посадку с ходу, закидав её гранатами, мы не смогли бы, во-первых расстояние до посадки было слишком большим, во-вторых, плохая видимость, заросли. Мы же были на виду, и нас бы спокойно сняли ещё на пол пути. Впереди идущий танк стал сдавать назад, ведя огонь по посадке. Наше БМП тоже начала сдавать назад к уже подбитому танку. Мы начали отступать, прикрываясь броней и ведя огонь по противнику. Ответный огонь велся по нам почти не прекращаясь. Через несколько минут сдающий назад танк, был уничтожен, видимо из ПТРК. Внезапно наша БМП встала как вкопанная. Двигатель продолжал работать. Мы опять начали бить по корпусу и кричать мехводу, что бы продолжал движение, но тщетно. Залезть на броню и посмотреть, что с экипажем было нереально. Поскольку по нашей бэхе велся постоянный огонь противника, мы решили что мехвод погиб. Мы опять рассредоточились между нашим БМП и подбитым ранее танком, заняли оборону и открыли огонь по противнику. Огонь к тому моменту велся по нашей коробочке практически со всех сторон. Включая беспилотники, арту, стрелковое из посадок.

 Калым запросил арт поддержку, доложил о ситуации и попросил помощи. На что был получен ответ, держите оборону. Мы продолжали отстреливаться. С одного из подорванных БМП к нам подбежали Лео, Большой и Белый. Потом приползли оставшиеся в живых раненые танкисты из сожжённых танков. Один из танкистов с окровавленным лицом, которого тащили двое других, глядя мне в глаза спросил, что делать, я ранен. Что я мог ему сказать, ситуация была практически безвыходной. Сказал, что надо рассредоточится дальше, к началу посадки не пройти, там работает пулемет, снайпер. Но они решили, что смогут проскочить, и попытались прорваться по полю позади нас. Часть из них почему то решила зайти в посадку, им кричали, махали руками, но они все равно зашли туда. Потом узнали, тех кто не погиб, укры взяли в плен. С ними ушли Лео и Север, хотя я и говорил Северу остаться, но он решил прорываться, хотел привести помощь. Север был убит огнем из автоматов и пулемета. Лео останавливал его, но Север и его не послушал. Лео потом сказал, что он погиб сразу. Так погиб Север. Я уже писал об этом замечательном человеке. Светлая память.

Все остальные рассредоточились на местности. Я и Мутабор перемещались, постоянно меняя позиции, вели огонь то с кормы БМП, то с носа. Большой залёг в воронке, недалеко от задней части танка, и вёл огонь по противнику. Учитывая его габариты, небольшая воронка мало его прикрывала. Но он продолжал отстреливаться. Зяблик и Белый залегли в воронку у танка, находившуюся недалеко от его передней части, и так же вели огонь по противнику в разные стороны. Калым расположился с кормы БМП и вел огонь по противнику, периодически запрашивая поддержку нашей арты. Её практически не было, вели огонь лишь два наших миномета, но их огонь был редким и неточным, а подкорректировать их мы не могли. Шайтан уже даже и не отвечал нам. Влад с Зевсом вели огонь с передней части бэхи. Огонь противника усилился. К тому моменту практически у всех были различные ранения. В один из моментов меня ранило в ногу, был сильный удар в стопу, я упал, крикнул что ранен, отполз за броню, там я перетянул ногу жгутом, вколол промедол. Калым постоянно пытался вызвать по рации Шайтана, передал, что большинство ранены. Учитывая плотность, огня - в первые же пол часа боя. Он опять запросил арт поддержку и помощь. Тот, видимо, не отвечал.

Через некоторое время кровотечение остановилось и я вернулся в строй. Потом погиб Калым. Снайпер снял его. Умирая он передал мне рацию. По рации были слышны переговоры с командованием бойцов, пытавшихся штурмовать средний опорник. Просили помощи, арт поддержку, вывезти раненных. Так погиб Калым. Настоящий воин и любящий многодетный отец. Светлая память.

 Потом был тяжело ранен Большой. Белый пополз к нему на помощь, хотя Зяблик и пытался остановить его - укры только этого и ждали, но он всё равно бросился на помощь умирающему другу, и погиб спасая его. Они застрелили его сразу. Помню ещё, пулемет стрелял уже по безжизненным телам, нашпиговывая их свинцом. Так погибли Большой и Белый. Два удивительно добрых и душевных человека, их все очень любили. Светлая память.

Тем временем обстрел противника усиливался. Были моменты, когда головы нельзя было поднять. Беспилотники прилетали каждые десять минут, меняя друг друга, и сбрасывали то воги, то гранаты ф1, то мины, то ещё что то. Некоторые из них не взрывались, а так и оставались лежать, воткнувшись в снег перемешанный с комками земли от взрывов. Помню, как прилетела мина и с шипением воткнулась в паре метров от всех нас, ровно посредине воображаемого треугольника. Не взорвалась. Помню удивленные глаза мужиков смотревших на свою смерть. Подобных прилетов было не мало. Потом просто уже не обращали внимания на них, было не до этого. Прилетали иногда по три беспилота сразу, двое сбрасывали, третий почти постоянно висел над нами, корректируя огонь арты. Били и бесшумные минометы. Потом заработал АГС. Мины прилетали постоянно. С угла посадки, периодически по нам стреляли с РПГ. Были выстрелы видимо и с ПТРК, но ракеты почему то прилетали по сожженному танку или в поле, по бэхе они не попадали. Это было странно. Она стояла так же с включенным движком. Всё остальное, включая РПГ, воги, гранаты с беспилотников, стрелковое, летело по ней периодически. Она стояла, как заговоренная. Мы стреляли в ответ и по беспилотникам и по посадкам.

Кто не понимает как работают беспилотники, посмотрите видео коих полно в инете. Да и видео с работой конкретно по нам, там не мало. От них не скрыться. А если за пультом профессионал, с опытом, а именно такие убивали нас, это просто ад, без возможности спасения. Нас атаковали каждые 10 - 15 минут, сбрасывая все что только можно, от вогов и гранат, до мин и выстрелов к РПГ. Прилетали по два и по три сразу. Не попал один, увернулся и тут второй, третий сразу. Они да же выбирали цель, например одного бойца и втроем пытались убить его. Как в тире. Ты стреляешь по ним, кричишь в бессильной злобе, жмешь на курок, пока не кончаются патроны в магазине, но ты все равно продолжаешь жать на него, а они уворачиваются и как бы махают крыльями тебе издеваясь. Черные птицы смерти под брюхом которых на "сбросе" болтается твоя смерть. Она смотрела нам в глаза каждый раз перед сбросом и так почти шесть часов. А потом ты или кто то из нас истошно кричит - сброс! И ты пытаешься увернуться от летящей к тебе смерти, ты видишь как тебе летит твоя смерть. А ты мечешься по земле пытаясь увернуться. Шесть часов ада. Помимо этого нам приходилось отстреливаться от стреляющих по нам из посадок. В том числе от гранатометчиков, что бы не успели прицелиться по бэхе и по нам. Этого не забыть. У нас у каждого из оставшихся в живых десятки осколков в теле было, разных размеров. Те что не смогли достать, навсегда с нами. Так же как и этот бой, этот шести часовой ад. Так же как и наши погибшие братья! Навсегда с нами...

В этом бою, мы увидели всё, что только можно было из вооружений врага. Были и барражирующие противотанковые боеприпасы, шрапнельные противопехотные которые взрывались в воздухе и как из душа накрывали участки поля целиком. Дистанционные мины и много ещё чего.

В один из моментов по перпендикулярной посадке, которая являлась переходом в дальнюю параллельную нашей, так же занятую украми, после отработавшего по нам АГСа, стала заходить группа из примерно семи или восьми бойцов с темными рюкзаками за спиной. Он перебегали в нашу посадку, пригибаясь, держа дистанцию, один за другим. И на ходу вели по нам огонь из стрелкового. Открыли ответный огонь по ним. В тот момент когда пули ударили по броне над головой, я отпрянул и посмотрел на право, на Зевса. Несколько пуль попали в него, одна в голову, пробив каску, другая в спину на уровне лопаток. Он дернулся и затих. Он уже давно был тяжело ранен и лежал в воронке рядом с Зябликом. Я не знаю кто это были, но так стрелять на бегу, кучно, могут только хорошо обученные бойцы, с немалым опытом. Так погиб Зевс. Ещё в Олешках он как-то остановил меня, и положив руку на плечо, сказал - Старый, ты знаешь, мы все умрем. Он был непростым, но хорошим человеком и достойным воином, у него был дар и он чувствовал смерть. Светлая память.

 Потом моё место занял Мутабор. Я переместился в район кормы к Владу, он был уже ранен, но продолжал вести огонь. Мы с Владом пытались за эвакуационный трос оттащить Калыма к нам, забрать патроны, которые уже заканчивались, но и я, и он были уже ранены, тащить толком уже не могли, не хватало сил. А патроны были нужны, они заканчивались. В этот момент прилетела мина, и осколками, Владу перебило ноги и попало в голову. Влад стонал и просил обезболивающее. Я попросил у Мутабора промедол, поскольку свой второй тюбик уже достать не мог, он был за спиной, а я был уже ранен. Мутабор, к тому времени стрелявший по беспилотникам, тоже был уже неоднократно ранен, кровь текла у него по всему телу под одеждой, но он продолжал сражаться, как и все мы, кто оставался ещё в живых. Вколол Владу промедол. Хотел перевязать его, но в этот момент очередная пуля или осколок попала ему в голову. Он сразу затих. Так погиб Влад. Влад был мудрым, хорошим человеком. Отличным солдатом с опытом. Всё видел и всё понимал. И ко всему относился философски. Светлая память.

Мы остались втроём.

 Внезапно Мутабор, стреляя крикнул, что заходит ещё группа. В ней было человек двенадцать, не меньше. Они так же были с темными большими рюкзаками, мы с Зябликом открыли по ним огонь. Они стреляли в ответ, так же достаточно точно. Мы решили, что скорее всего это наёмники или спецы, ну уж точно не мобики как нас убеждали - слишком слаженно работали и слишком профессионально стреляли. И сейчас, скорее всего попытаются нас атаковать с двух сторон. Тем более нас осталось трое, и все были ранены. Я пытался связаться по рации с бойцами, находившимися около второго опорника, на связь вышел Нельсон. Я попросил их открыть огонь вдоль посадки из подствольников, попытаться отсечь от нас наступающих. Хотя бы создать видимость того, что нас поддерживают. Заработал пулемет, он бил вдоль посадки, прилетело несколько вогов. Взял гранатомет муха, выдернул чеку, в это момент, правую руку задела пуля, почувствовал лишь ожог, другая ударила по касательной броник, пробив один из подсумков, она изменила траекторию. В итоге я уже не смог выстрелить и опустил граник на землю с взведенным курком. К тому времени, у меня заклинило подствольник и я отстегнул его, он был уже бесполезен. Воги, я и Мутабор накидывали как по нашей посадке, так и по параллельной, откуда заходили эти группы. У Мутабора к тому времени воги закончились. У меня несколько раз клинило автомат, бумага от пачек попала в магазины, а оттуда в заряжающий механизм, он и клинил. К тому моменту бой шёл уже, наверное, часа четыре. Ни какой помощи мы уже не ждали. Мы всё понимали. Мы были втроем. Ранены, бк заканчивалось. Раненый Зяблик заряжал магазины и кидал их нам, а мы вели огонь по дронам и посадкам.

 Пока рация работала, я попытался выйти на Шайтана, спросил его, ты собираешься нам помочь, где твоя обещанная арта, поддержка, эвакуация раненых? В ответ все так же - тишина. Я бросил рацию Зяблику, что бы он попытался связаться с нашими и попытаться корректировать огонь артиллерии по врагу, а потом возможно и по нам. Было противно и горько, что вот так всё случилось, что нас загнали в тупик из которого нет выхода и позволили убивать столько часов. Действительно, мясо. Всё случилось так, как и предполагал ранее. Это была бойня. Никакой помощи не было. Я за жизнь не цеплялся. Бывал в подобных ситуациях. Но такого откровенного наплевательского отношения к бойцам, брошенным на убой, я за больше чем десяток лет войн - не припомню. Но больше всего, было безумно жаль погибших. Злость и ненависть распирала изнутри. Вот поэтому, считающие, что можете нас судить и давать оценки, помолчите - нет, не можете! Вы с нами не были.

 К тому времени патроны почти закончились. Надо было их беречь. Я сказал об этом Мутабору и Зяблику. Наступит вечер, если доживем, и они придут за нами по любому, это было очевидно. Выходивший почти последним Лео, потом сказал, что слышал выстрелы когда стемнело, видимо добивали раненых. Я как мог, подтянул к себе тело Влада и постарался прикрыться им от пуль и осколков. В дальнейшем это спасло мне жизнь. За нами практически постоянно наблюдали беспилотники. Как потом оказалось, не только укропов. Но об этом позже.

 Видя, что мы все раненые и бережем патроны, противник усилил обстрел наших позиций, со всех видов вооружений. Одна из гранат с беспилотника упала прямо перед лицом Зяблика, примерно в полуметре, и не разорвалась. Помню, как он смотрел на неё с широко открытыми глазами. Таких неразорвавшихся мин различных калибров, гранат и вогов было не мало, они лежали вокруг нас, вперемешку с неразорвавшимися противотанковыми минами, чудом не попав в них и не вызвав их детонацию и немедленную гибель всех нас. Те же что разрывались, шпиговали нас осколками. В лежавшего, уже мертвого Калыма постоянно попадали осколки и пули. Пулеметчик буквально изрешетил его тело, я видел как куски плоти отрывались в момент удара пуль, он принимал их на себя, отводя от нас. Укры зачем-то стреляли и по телам Большого и Белого, лежавших рядом, шпиговали свинцом. Два друга забирали часть пуль предназначенных нам. Очередной беспилотник скинул на меня гранату ф1, я смотрел как она летит на меня, как в замедленной сьемке, а почти у земли, инстинктивно, отбил её рукой, почувствовав на мгновение ее холодный ребристый металл, она отлетела в сторону и взорвалась. Мутобор крикнул, ну ты даешь Старичок. Следующая граната попала во Влада, и следующая… Воги, гранаты, пули, осколки, он спасал, как и Калым. Его голова, лежала почти рядом с моей, и я видел оставшуюся часть изуродованного лица и глаз, смотрящий в небо. Оно даже в таком состоянии было родным. Вам не понять этого! А Зевс прикрывал Зяблика. Они все, включая погибшего Севера, и мертвые продолжали сражаться, помогая нам. Светлая память.

 Тем временем, в середине посадки, где была основная часть бойцов, ситуация была не лучше, третья рота несла потери, было много раненных и убитых. Их так же обстреливали со всех сторон, а дроны летали роем, скидывая боеприпасы на бойцов. Как мне потом рассказали, они могли отойти по посадке, такая возможность была, но не сделали этого, не бросили нас и продолжали сражаться. Пробиться к тому времени к нам они уже не смогли бы, дорога к нам простреливалась из посадки. Да и слишком мало было сил, многие были убиты, а оставшиеся в живых все были ранены - там бы и остались. Погиб Каспер о котором я уже писал, гранатометчик Богдан, которого все называли Бодя, совсем молодой боец Близнец, отец четверых детей Горец, погиб вместе со своим БМП Кит, вечно смолящий ворчун Бродяга, неунывающий Кандей, Пыра, Кувалда, Рома у которого было шесть внуков, Спасатель. Все остальные бойцы были ранены. Многие тяжело. Виза, Душман, Пэм, Кощей, Кувалда, Бабай, Шайба, Нельсон, Чулгай, Тарас, Рава, Степан, Поэт, Нигма, Лео, Жора. Насколько мне известно, со слов находившихся там, им помогали несколько бойцов из других рот. Мне назвали позывной Бекер с первой роты. С наступлением темноты, бойцы этих рот помогали в эвакуации раненых. Как и писал выше - сами расскажут. Светлая память всем погибшим.

 Начинало темнеть. Мы понимали, что помощи ждать неоткуда, понимали, что это конец и как только стемнеет они придут за нами. Сдаваться мы не собирались, понимая чем это чревато. Поэтому сначала решили с Мутабором вызвать огонь на себя, но к тому времени рация уже села, да и связи не было - Шайтану и Соболю видимо было не до нас. Хотя как оказалось, один из беспилотников, висящий почти постоянно около нас, был наш и они наблюдали за нами! Видимо смотрели, и с умным видом обсуждали, ну почему эти оловянные солдатики не могут зайти в посадку, это же так просто. Поскольку совесть величина для них не понятная, пускай живут и ждут встречи с богом, он им объяснит всё, я думаю. Бог им судья, не мы.

 Тем временем, мы с Мутабором переглянулись, улыбнулись друг другу, достали гранаты ф1 и положили рядом с собой. Страха к тому моменту уже не было, была обреченность, понимание и принятие неизбежного конца. Мы были готовы уйти. Стало потише, но беспилотники продолжали кружить над нами и сбрасывать боеприпасы. Видимо укры готовились идти за нами, понимая, что мы теперь в их власти, никто за нами не придет, а темнота работает на них. Мы тоже готовились, становилось холодно, сказывались ранения и потеря крови. У меня кружилась голова, Мутабор постанывал, у него шла кровь из многочисленных ран. Он сказал, Старый у меня ноги отказывают, холодно. До слез было обидно, что ничем не могу помочь ему. Я ответил, Валя, держись. Зяблику неоднократно говорил, залезь под танк, но он мотал головой, типа узко там, не залезу, да и снимут сразу из посадки.

 Вскоре один из сбросов достиг своей цели и Зяблика ранило в голову, он закрывал рану на лице из которой шла кровь, заливая лицо. И в этот момент, БМП газануло. Мы были в шоке! Мутабор сквозь разрывы крикнул, Старик, там кто то есть. А потом показалось лицо Рассела, он был цел. Позднее, он сказал, что был контужен и башню заклинило. За ним появился мехвод такой же целый. Много чувств пронеслось у меня в голове, да думаю и не только у меня. Почти шесть часов, шесть часов ада, такие мужики погибли. Мутабор привел меня в чувство, не время, Старенький уходить нужно. Он был прав, бог им судья, не мы, судить их мы не имеем права, и уж тем более кто то ещё, кто не был рядом с нами в том бою.

 Я крикнул мехводу, забираем Мутабора, потом сдавай назад кормой к танку, заберем истекающего кровью Зяблика, потом разворачиваемся, и четко по колее уходим, главное смотри за минами по пути, не съезжай с дороги. Мы все надеялись на чудо. Нам повезло, противник видимо и не подозревал, что бэха на ходу и там кто то есть живой. Могу конечно ошибаться, это все мои догадки. Мы, не помню с кем из вновь прибывших, попытались помочь Мутабору забраться в отсек бэхи, в этот момент он крикнул - Воздух! Произошел сброс. Мехвод упал передо мной и мне пришлось упасть сверху, закрыв голову руками. Меня ранило в целую еще левую руку и окончательно разворотило правую, один из оставшихся на ней пальцев висел на кости, а левую раздробило и перебило вены, открылось сильное кровотечение. Несколько осколков попало в плечо, лицо и голову, потекла кровь, заливая глаза. Ранило и Рассела. Я оставшимися двумя целыми пальцами на правой руке, вытащил жгут и как мог перемотал запястье на левой, пытаясь остановить кровотечение, затянул жгут зубами, так и держал его. Видя, что они мешкают, отпустив жгут, крикнул мехводу, разворачивайся. Он был в растерянности и не знал что делать. Тут тела на пути. Я сказал разворачивайся как сможешь, нам надо забрать Зяблика, мы не сможем их оттащить, у меня перебиты руки и нас сейчас просто сожгут. В подтверждение моих слов, укры, по началу видимо обалдевшие от такой наглости, очнулись и открыли огонь по бэхе. Скоро должны были вернуться беспилотники и открыть огонь арта. БМП сдало назад, разворачиваясь, кормой к Зяблику, открыли люки. В правый отсек, что за башенным стрелком, залезли Рассел и Мутабор. Я стоял около левого отсека, потом сел на порог отсека, голова кружилась, в глазах мутнело, зубы ломило от жгута который в них держал. Все было как в тумане, слышал все как буд-то издалека. Открытые задние дверцы прикрывали нас от пуль и осколков. Раздались взрывы справа от БМП, заработали минометы укров. Пули и осколки застучали по броне. Крикнул Зяблику, ползи сюда, он ответил, что не может. На что я сказал, можешь, придется, у меня перебиты руки и я еле стою, сейчас нас просто подорвут. Все ранены и тебя не кому тащить. Зяблик с трудом дополз до отсека бэхи и свалился в него. Я пытался закрыть заднюю дверь своей перебитой правой рукой, но конечно это было нереально. Как смог пролез мимо Зяблика, у него по-прежнему из головы шла кровь. Крикнул мехводу, гони. И стал пытаться протиснуться в глубь отсека. Броня развернулась и поехала, в этот момент что то тяжелое прилетело в борт, отскочило, раздался взрыв, бэху качнуло, осколки застучали по броне, но она продолжала двигаться вперед. По нам стреляли. Появились дроны.

 Я посмотрел на люк башни, он был открыт, Рассел не закрыл его. Вдоль стены стояли выстрелы к орудию, бк был полон. Подумал, ну всё, теперь точно хана. Заорал мехводу, гони! И крикнул Расселу, закрой люк! Он не отвечал, за него ответил Мутабор - он в шоке и ни хрена не слышит. Бэха ехала. Я протиснулся вперед, хотел доползти до люка и попытаться закрыть его, ведь если арта или снаряды с дронов или шальной рикошет залетят в башню, бк сдетонирует. Почти дополз до сидения Рассела под башней и застрял, зацепился броником за что то. Ни назад, ни вперед. Я беспомощно дергался, задевая ногой Зяблика по голове, он крикнул, Старик мне больно. Его лицо было залито кровью и он не мог видеть того, что вижу я. Вокруг стоял невообразимый грохот. Прилетели дроны и пытались сбросить заряды в люк, но броня двигалась и попасть было не просто. Я беспомощно слушал, как взрывались сброшенные ими заряды, а осколки стучали по броне и некоторые залетали в люк, рикошетом от открытой крышки люка. Нам везло. Послышался очередной удар о броню, но взрыва не последовало, лишь послышался хруст и стук ходовой. Были потом ещё попадания, и в корпус, и в башню, но везло, стреляли в вдогонку - были рикошеты. Было ощущение, что сейчас отключусь. Вдогонку по нам стреляли из пулемета или ещё из чего, уже было не понять, только пули цокали по броне и открытому люку, чудом не залетев в отсек. Останавливаться было нельзя, нас сразу бы уничтожили, сожгли так же, как сожгли остальные коробочки. К посадке тоже не свернешь, там были сплошь мины. Обстрел продолжался пока мы не выбрались с посадки. Как потом рассказал Лео, наша бэха притормозила возле него и одного из танкистов, они под прикрытием брони прошли простреливаемый участок, но идущему за ним танкисту не повезло, рядом с ним прилетела то ли мина, то ли выстрел РПГ и он упал, Лео же удалось проскочить под прикрытием брони. У укропов есть видео этого момента, они все снимали, в том числе и стрельбу по нам, скорее всего бронебойно - зажигательными патронами, видимо хотели попасть в открытый люк, поджечь бк. На видео видно очередной рикошет. Снимали и момент нашей эвакуации. А потом всё выложили в сеть, нарезав так, как им было выгодно. Как выезжали дальше, уже помню смутно. Сказывались ранения, потеря крови.

Мне говорят некоторые, почему ты не остановился, не забрал раненых с середины посадки. Да, это моя вина, признаю. Но как это было сделать в тех условиях? Остановиться посреди поля? К посадке подъехать было невозможно, противотанковые мины. Тот кто там был понимает, что БМП сразу бы сожгли и погибли бы и те кто был в ней и эвакуированные, все. Эвакуировать можно было давно, но по самой посадке, с её начала. Вот только техника для эвакуации почему-то не приехала. Как признаю и то, что сказал разворачиваться по телам. Другого выхода, просто не было, только смерть, но что бы понять это, нужно было быть там, умирать рядом с нами. Как признаю, что не зашел в посадку и не пытался взять опорник. Я уже описывал причины почему мы не смогли бы этого сделать. Читайте выше. Были и другие, но они касаются только нас, тех кто там был - выживших и погибших. Как признаю, что не всё видимо сделал, что бы остановить или изменить ход этого штурма, убеждая командиров. Как признаю и то, что не сделал всего, на что был способен, и что нужно было сделать. Признаю. И ещё раз прошу прощения у всех вас и близких погибших. Я никогда не снимал и не сниму с себя ответственности за произошедшее. На самом деле, мы остались там навсегда, с погибшими. Как сказал потом Мутабор, мы же не должны были выйти Старенький, да? Мы же на самом деле остались там. Да, Валя, да, не должны, а мы и не вышли, душой мы там и лежим вместе с ними. Не думаю, что кто то поймет нас, право ваше.

 Дальше полчаса добирались до наших медиков, на этом, наш бой и бой Дракулы закончился. Потом на Ахмате нас привезли на эвакуационный пункт, там были медики, командир мед взвода Апостол, нам обработали раны и отправили в Волноваху, а затем в Ростов, оттуда военным бортом в Питер.

 Неофициально 6 февраля, в том бою, погибло около 30 душ. Гибель большинства, мы можем подтвердить лично - они гибли у нас на глазах. Светлая память Вам, мужики!

 На этом закончился мой бой и тех, кто были со мной. Но он не закончился для тех, кому ещё предстояло выходить из посадки, для тех кто помогал им выходить и тащить раненых, для тех кто потом не раз штурмовал эту посадку, в том числе ценой своей жизни, пытаясь вытащить погибших. Поэтому не могу не упомянуть тех, кого знал лично, о ком рассказали участники - большинство из них вызывают только Уважение. Четырнадцатого февраля, как мне рассказали участники тех событий, так же была попытка штурма. В ходе которого был смертельно ранен боец моей третьей роты с позывным Фарт. Он погиб и остался там. Ранен был замполит Змей. Были ещё бойцы, в том числе с первой и второй рот, броня, танки. Всё как и в первый штурм 6 февраля, за исключением того, что заходили с начала посадки. Позывные большинства мне не известны. Участники тех событий изложат всё сами, если посчитают нужным. Знаю только, что погиб боец с позывным Сержант. Отличился боец первой роты с позывным Ефим, он вытащил тяжело раненого Змея, вернулся за ним. Фарт был добрым, открытым и эмоциональным человеком. Светлая память погибшим.

 После были ещё штурмы и попытки вытащить погибших. Был тяжело ранен Татарин. Брадар, Фаза, Псих, Грек, Сова - все так же были ранены или контужены. Все достойны только Уважения. Погибшим в этих штурмах Светлая память.

Справедливости ради - со слов очевидцев штурма 14 февраля, в нем участвовали и Шайтан с Соболем. Опять наобещали поддержку и т.д. Все по старой схеме. Как все было на самом деле, догадаться несложно. В этом бою, как только стало понятно, что это очередная неудача, поскольку с таким подходом, это очередное самоубийство. Шайтан крикнул в рацию, что контужен, отступаем и... отступил. Получившие к тому времени, тяжелые ранения Змей и Фарт, сами передвигаться не могли. Как мне сказали от эвакуации они оба отказались. Попросили забрать их позже. Прислать кого ни будь. Раненный к тому времени Соболь, эвакуировался с помощью одного из бойцов. Я не был там и судить не хочу. Но некоторые очевидные выводы со слов участников имею право сделать. Про Шайтана промолчу, он отступил, ему видимо было виднее, он командир. Хорошо. Легко раненный Соболь то же, с помощью бойца - он командир и так решил. Хорошо. Тяжело раненные бойцы Фарт и Змей сами отказались эвакуироваться. Хорошо. Только один вопрос к вам командиры - вы почему в первую очередь тяжело раненных бойцов не эвакуировали? При чем тут их отказы? Вы же командиры. Или нет? Или в зависимости от ситуации? Выводы делать вам читатели. А вам "командиры" жить с этим. Только настоящий командир он всегда со своими бойцами, и в бою, и перед лицом смерти. Он несет за них ответственность прежде всего и уж точно не оставляет умирать на поле боя спасая себя. Только такие заслуживают уважения бойцов. Спасатель несмотря на все его ошибки, нашел в себе мужество пойти на смерть вместе с нами, как и Тарас, как и Змей. И заглянув в глаза смерти они себя не спасали, в отличии от вас двоих. Бог вам судья. Погибшим светлая память.

 Не могу не сказать и об этом. На следующий день или через день после боя 6 февраля, когда ещё кровь не застыла и тела не остыли - командование бригады, наградило Шайтана, Соболя и ещё целый ряд бойцов, государственными наградами. Бойцов третьей роты, кроме не участвовавших в бое командиров - Соболя и Шайтана, там было всего, по-моему, двое. Абсурд какой то. Торжество Сатаны. Кстати, подавляющее большинство бойцов третьей роты, включая погибших, до сих пор не награждены. Выводы делайте сами.

 Как писал ранее, один из дронов, который висел над нами и по которому мы стреляли, был НАШ дрон, командиры наблюдали за всем из соседней посадки. В бою они не участвовали, не думаю что у кого то есть сомнения в этом. Почему не было поддержки и помощи, спросите у них. Они были в курсе всего. Нам их объяснения не интересны, так же как и они сами, а погибшим, тем более. Но уверен, они ждут их на небесах. Насколько я знаю, посадку эту не взяли до сих пор. Кто только не пытался её штурмовать. Было много погибших. Много тел до сих пор там…

 У меня не будет прощения тем, кто виноват в этой бойне и её исходе, писал о них выше, тем кто пытается свалить всю вину за произошедшее на бойцов, прикрывая собственные ошибки и некомпетентность, а так же видимо патологическую алчность и врожденную глупость. Тех, кто живет хитрым умом, перестав слушать душу. Тех, кто превратился в существ с внешними признаками человека, бездушные и пустые внутри и такие "успешные" на чужих костях и крови - снаружи. Бог вам судья.

 Только один вопрос к вам, чертовы вершители судеб, вы когда вдов и родственников погибших собрали в Казани и довели их до слез, вы думали о последствиях? Когда рассказывая свои версии событий, валили всё на погибших участников и оставшихся в живых, выгораживая себя и снимая ответственность, прикрываясь званиями, должностями, "креслами"? Вы то же там были господин Майстренко. Стучали по столу, на повышенных тонах, обвиняли бойцов во всех "смертных грехах", в постоянном пьянстве, нежелании воевать, не умении копать окопы, во лжи, якобы у нас там все было, включая медикаменты, вооружение, продовольствие, амуницию, обмундирование и т.д. Ну наверное нам лучше знать, не находите? Получается почти целый батальон лгал? Для чего? Ну какой смысл в этом? Или вы всех нас за идиотов держите? Говорили, что вы там были, на передовой и все видели своими глазами. Так вот, мы там вас, на передовой не видели. Мы там вообще редко кого из командиров видели, а уж "птицу такого полета" тем более - факт, заметили бы. Кого вы обманываете? Думали бойцы и близкие погибших и раненных проглотят это, и не будут бороться за честные имена своих близких до конца? Не понимали, что всё равно правда всплывет, рано или поздно? Неужели нельзя было признать заслуги погибших и раненных, всех кто с честью выполнил свой долг перед Республикой и Россией. Неужели нельзя было по показаниям свидетелей того боя видевших гибель бойцов признать их погибшими? Не переводить некоторых погибших задним числом, как например перевели Богдана, в другие воинские части? Просто отнестись к ним и нам по ЧЕЛОВЕЧЕСКИ? Ну, видимо, вы уже забыли, как это, да? Мы ведь понимаем, почему это было сделано, вы пытаетесь стереть из памяти шестое февраля и тем самым, снять с себя ответственность за произошедшее. Бессовестные вы и без мудрые, хитрости у вас в избытке, а мудрости нет. И не нужно здесь прикрываться войной или СВО, хотя, наверное это ведь очень удобно, да? Так же как удобно представляя свою, удобную вам, версию событий, порочить участников того боя, ведь их потом никто не будет слушать, а погибшие уже ничего не скажут, да? Тут вы "профи". И ничего вам за это не было и не будет? Ошибаетесь, Господь видит все. Бог вам всем судья.

Сколько раз я слышал потом - вы сами виноваты, заехали не туда, были пьяными, не было боя, просто попали под обстрел и погибли от осколков. Как удобно. Ничего что все кто погиб у моего бмп были просто нашпигованы пулями, а не только осколками? Может меня пчела ужалила в руку, а не пуля? Может в броник мне пули не прилетали? Может осколков в наших телах нет? Оторванных и изуродованных конечностей и частей тела нет? Контузий нет? Может роя дронов над нами не было? Ничего что бой шел почти шесть часов? Ничего что он шел на минном поле? Может и колонна не была на нем заблокирована? Ничего, что патроны почти закончились, воги, что приготовили гранаты? Ничего, что автоматы клинило и подствольники? Ничего что те кто пытался зайти в посадку подрывались на растяжках и противопехотных минах? Ничего что некоторые бойцы попали в плен? Может наемники не заходили в посадку двумя группами почти 20 человек? Может снайпера и пулеметы не били по нам, а птрк и гранатомёты не жгли нашу технику? Может мы по арте стреляли? Или просто в воздух? Может разведка и до разведка была? Может артподготовка и арт поддержка была? Продолжать? Бог вам всем судья.

 И ещё хочу обратиться к комбригу 72 бригады Северу. Извините за сказанное, но по другому не получается, совесть не позволяет. Вы выступаете, преподнося себя как патриота, профессионала войны, отца родного, готового жизнь отдать за своих бойцов. Ругаете Пригожина, обвиняя его во всех смертных грехах. Я вот тоже его ругаю, хоть и служил в Вагнере, за то, что он устроил вооруженный мятеж, потому что для меня нет ничего дороже моей семьи и моей Родины России, чье существование он поставил под угрозу. Но чем вы отличаетесь от него, не думали? Полковник, унижающий и оскорбляющий своих солдат, не уважающий их, и бросающий их на убой, без какой либо поддержки и помощи. Вы хоть понимаете, что вы и ваши "соратники", типа Урагана, практически положили уже несколько составов бригады. Оставшиеся в живых презирают вас и ненавидят. Просто вы, и подконтрольные вам подчиненные, запугали всех, вот все и молчат. Иногда только всплывает, типа выступлений Шторма и других. Списываете всё на неумение бойцов, их якобы трусость и войну. Знаете, я много где воевал, простым пехотинцем, чаще всего просто добровольцем и знаю, что такое война, не понаслышке. Тот же Вагнер, своих в бою не бросает НИКОГДА, ни живых, ни мертвых (Вагнер для меня это не Пригожин, это бойцы и их командиры, что вместе со своими бойцами в бою, а не в походе на Москву), это факт, проверенный лично и не раз. Вы всех нас предали, товарищ полковник. Оставили умирать без поддержки и помощи. Подумайте на досуге, кто вы и для чего вы живете? Может совесть проснется и вы найдете в себе мужество, хотя бы извиниться перед бойцами, живыми и уже погибшими, в том числе и по вашей вине, извиниться перед матерями, вдовами, близкими. Я, кстати, за вас всех уже извинился. Это к тому, если вы так и не найдете в себе мужества этого сделать. Надеюсь, вы и ваши "соратники", умеют не только угрожать и обвинять, пользуясь своим положением, но и признавать свои ошибки и брать на себя ответственность за судьбы доверенных вам людей. Мое Уважение живым и раненным бойцам 72 бригады, а погибшим Светлая память! Спите спокойно Мужики!

 Большая часть перечисленного, в полной мере относится и к комбригу Урагану, возглавившему бригаду после Севера и во время этого штурма. Ему бы извиниться тоже. Как и Шайтану, Соболю, Клинку, да многим, из выше перечисленных и не только. Но для этого, повторюсь, нужно иметь мужество. Статья эта написана и для того, что бы вы все, кого я упомянул выше, осознали - вы никакого отношения к армии России не имеете, вы ошиблись в выборе профессии. Вы её позорите. Не берите больше грехов на душу, просто уйдите! Просто уйдите, и дайте профессионалам место - в Российской армии множество достойных офицеров, берегущих своих бойцов, а не делающих карьеру на их крови, кладя бригады и батальоны в бессмысленных так называемых "мясных" штурмах. Я передаю вам просьбу близких погибших - уйдите пожалуйста, нам не нужны "ваши головы". Они не нужны ни бойцам, ни близким погибших. Я понимаю, что вы уже поверили в свою неприкасаемость. К совести тоже взывать бесполезно, вы видимо не знаете, что это такое. Бог вам судья. Просто уйдите…

 Я уже публиковал свое обращение бойца батальона Алга и подписался под ним, так же как я подпишусь под каждым словом и этой статьи. Я надеялся тогда, публикуя это обращение, что совесть всё же проснется. Я ошибся, но под лежачий камень вода не течет - факт. На этом я закончу. Вот это обращение опубликованное на некоторых ресурсах.

 "Обращение солдата Татарстанского батальона Алга...

 Свое обращение хочу начать с прописных истин, которые некоторые офицеры, почему то забыли, снимая с себя ответственность за происходящее, списывая её на войну и своих подчинённых. Так вот напомню. Настоящий русский офицер, всегда несёт ответственность за своих бойцов. За победы и поражения, ошибки, за их гибель, за все. Настал момент, когда молчать уже лично для меня нет никаких сил, да и права не имею. Гибель бойцов батальона Алга и Тимер под Угледаром, как непосредственный участник тех событий 6 февраля, считаю личной трагедией. Как русский солдат имеющий достаточный опыт боевых действий, не снимаю и не сниму с себя ответственности за гибель ребят - видимо сделал не все что мог, не все что должен и обязан был сделать. Прошу прощения у родных и близких погибших и раненых. Не случайно начал это обращение с упоминания о русских офицерах. Так вот если командование батальонов, бригады, военное командование Татарстана (военкомы и т.д.), не смогли за этот не малый промежуток времени прошедший с 6 февраля, найти в себе мужество, пускай не публично, взять на себя ответственность за произошедшее и элементарно извиниться, перед родными и близкими погибших и раненых, извиниться и выразить соболезнования родным и близким погибших - это сделаю за вас я. Сделаю за вас господа офицеры, потому как не снимаю с себя ответственности за произошедшее, просто не имею на это права. То же самое касается и руководства Татарстана - не считаете, что пришло время извиниться?

 Говорят совесть она мучает того, у кого она есть, остальные живут спокойно. А отсутствие чувства стыда есть первый признак глупости. Моя совесть не дает мне права молчать. Мне стыдно за Вас и Ваше поведение уважаемые офицеры и чиновники. Еще раз прошу от себя и от лица перечисленных выше офицеров и чиновников, прощения у родных и близких погибших и пострадавших, выражаю свои соболезнования. Надеюсь оставшиеся в живых бойцы наших батальонов, а особенно выжившие бойцы третьей роты, батальона Алга, присоединятся к моему обращению. Еще раз - простите нас.

 По поводу развернувшейся в сети травли и обвинения бойцов Татарстанских батальонов в том, что они сами виноваты в своей гибели, да вообще во всех " смертных грехах", то вот что я вам скажу, факт остается фактом - штурмуемые позиции, не взяты до сих пор, а штурмовали их после нас целый ряд подразделений, в том числе так называемых элитных и не взяли. Тела их бойцов, наряду с телами бойцов из Татарстана до сих пор там лежат. Так что попытки очернить погибших и живых бойцов Татарстанских батальонов лишь подтверждение некомпетентности самих критикующих и попытка свалить всю вину на погибших и выживших. Для меня это очевидно. Кому это выгодно догадаться не сложно, видимо тем о ком я писал выше. Запомните господа критикующие - все тайное рано или поздно, становится явным и отвечать придется, если не этом свете так на том обязательно. Очень жаль, что хитрого ума у вас в избытке, а вот мудрости, которой не бывает без главенства души над хитрым умом - Вы не нажили.

 Файзутдинов Руслан, позывной Старик, 3 рота, батальон Алга."

" И растает дым, и увижу я тишину полей.

Воют сто ветров, о моих друзьях не вернувшихся.

Кто же знал из нас, что всё будет так, после тех боёв,

Что не каждые, не придут домой и обнимут мать.

Что не каждому и любить ещё, и увидеть дочь.

Что не каждому из траншеи встать Богом дадено.

Я хочу сказать, и хочу допеть это, матери -

Вы простите нас, ваших сыновей, не вернувшихся....".

Чтобы помнили....

Честь имею. Искренне Ваш, Старик. 

P/S.

Через некоторое время после публикации этой статьи, Шайтан и Соболь, публично, не скрывая лиц, на камеру, были награждены двумя орденами Мужества. Соболь первым, Шайтан уже вторым. Видимо за уничтожение Алга. Оба не скрывали удовольствия, видимо окончательно поверив в собственную безнаказанность и вседозволенность. Погибшие до сих пор числятся пропавшими без вести. От всех нас, просто отмахиваются. Шайтан с Соболем уже не стесняясь продолжают класть состав за составом, по той же схеме, но уже на других направлениях. При этом, Шайтан заявлял публично, что обязательно получит звезду героя России. Собирается в академию, хочет стать генералом. Штабные гремят незаслуженными орденами. У Майстренко и ему подобных все в норме. Вдовы уже опустили руки. Меня выписывают из госпиталя, без объяснения причин, за неделю до операции протезирования и направляют в часть. Угрозы и предупреждения со всех сторон. Правда никому не нужна. Она неудобна.

Но самое главное, все вокруг показали, кто они есть на самом деле, показали свое истинное лицо, как и в бою, перед лицом смерти...

Как там у Говорухина в его документальном фильме о войне в Чечне: "Они были прокляты и убиты там и забыты здесь, и ещё неизвестно, что страшнее.."