Продолжение. Предыдущая часть здесь
Начало здесь
В ванной шумела вода, а дверь была закрыта, поэтому Итан не мог бы с уверенностью сказать, что Дана плакала. Он аккуратно заправил кровать, сложил подушки на кресло-качалку, а затем, одетый в рубашку и боксеры, в последний раз обошел квартиру, проверяя замки и выключая свет.
Кухня сияла чистотой – остатки еды упакованы в фольгу и стояли на полках холодильника. Посудомоечная машина послушно гудела и плескалась. Он бросил беглый взгляд на календарь, стоявший на холодильнике.
Запись, сделанная почерком Даны, гласила: "Волосы в 17:00» на завтра, в Атланту послезавтра, с задержкой на выходные".
Итан вздохнул. Вроде она ничего не говорила о поездке в Джорджию. Но сейчас они так мало говорят, что количество сказанных за последние дни друг другу слов уместились бы на стикере.
Она еще не распаковала сумку после возвращения из Чикаго, и та стояла в углу гостиной, там же, где Дана ее и оставила. Итан боролся с искушением просто включить телевизор и вообще не заходить в спальню, но усталость взяла верх, и он прошаркал по коридору.
Когда он закончил раздеваться, Дана уже лежала в постели, отвернувшись, и крепко сжимая простыни. Итан выключил лампу, погрузив комнату во мрак, и забрался под одеяло, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте.
- Ты спишь? – прошептал он, не выдержав тягостного молчания.
- Нет, - раздался ответный шепот.
- Не хочешь поговорить?
Тяжко вздохнув, Дана перевернулась на спину.
- Мы ведь уже говорили, - сказала она. – Много раз. Я не знаю, что еще сказать, чтобы ты понял, что для меня это не просто работа.
- Знаю. Но, Дана, ты теперь почти не бываешь дома, а когда все же появляешься – мне приходится буквально бороться за твое внимание. На прошлой неделе, кажется, мы лишь две ночи провели в одной постели.
- Так значит, проблема в том, что я отказала тебе вчера? – резко спросила она.
- Дело не в ceкce, - возразил Итан. – Но раз уж ты о нём упомянула, то я совсем не прочь хотя бы разок пошалить.
- Но когда я получила новое назначение - ты знал, что у меня будет множество поездок! Мы же все обсудили!
Он изо всех сил старался не повысить голос.
- Да, но ты тогда сказала, что это временно. Ты говорила...
- Я ничего подобного не говорила! - перебила она. - Я и понятия не имела, насколько все это затянется! В любом случае - у меня нестандартная работа!
- Это точно, - проворчал он.
- Что ты хочешь сказать? – взорвалась Дана.
Он откинул одеяло, чувствуя что слишком разгорячен. Она отказывалась включать кондиционер по ночам, и это тоже выводило его из себя.
- Это значит то, что это значит! Чем именно, черт возьми, ты занимаешься? Люди спрашивают меня, а я понятия не имею, что им ответить. Преследуешь снежного человека? Гоняешься за призраками? Выслеживаешь НЛО? А может, ты проводишь вскрытия инопланетян?
Она резко села, прислонившись спиной к спинке кровати, и ему не нужно было смотреть ей в глаза, чтобы точно знать, что это был за взгляд.
- Прости меня, пожалуйста, - прошипела она. - За то, что я занимаюсь расследованиями, которые тебя смущают! Можешь что-нибудь соврать, если боишься за свою репутацию!
- Да не боюсь я, просто…
Все мысли выветрились из его головы. Он был совершенно разбит и устал спорить.
А главное – его и правда смущала работа Даны.
Она фыркнула и откинула голову назад, часто моргая, не позволяя глазам слипаться. Простыня была натянута до талии, а тонкая бретелька ночной рубашки соскользнула с плеча. Несмотря на свой гнев, а может наоборот, из-за него, выпуклость ее грудей под шелком возбуждала его как никогда. Он отчаянно ударил кулаком по толстой пуховой подушке, а затем сунул ее под мышку и встал с кровати.
- Посплю на диване.
Их самолет приземляется в половине девятого, на десять минут раньше расписания. Дана спит, положив голову на сложенный пиджак, прижавшись к окну. Полчаса назад она выглядела замерзшей, поэтому Итан накинул на нее свой плащ. И теперь он полностью окутывает ее, кроме головы и ступней. Дана сбросила туфли на синий в крапинку ковер под сиденьем. Итан тоже был близок к тому, чтобы задремать, но ему нравилось смотреть, как она спит.
Интересно, что ей сейчас снится?
От удара колес о бетон Дана вздрагивает, просыпается и резко выпрямляется. Когда она смотрит на него затуманенными глазами, Итан уже догадывается, кого она ожидала увидеть в его кресле.
Он так и не двинулся с места, продолжая с интересом наблюдать за ее пробуждением. Дана вытаскивает руки из-под его пальто и потягивается, словно котенок.
- Привет, - тихо говорит он. - Добро пожаловать в международный аэропорт имени Даллеса, где сейчас 8:34 по местному времени и температура составляет пятьдесят восемь градусов[1].
Она улыбается, прикрывая рот рукой.
- Удивительно, я же почти никогда не сплю в самолетах, - говорит она, ища ногами туфли.
Вокруг лязгают отстегивающиеся ремни безопасности, раздается шарканье ног, потому что пассажиры игнорируют просьбу экипажа подождать, пока самолет не закончит движение. В нескольких рядах от них рыдает чей-то ребенок, и Итан спрашивает себя, не один ли это из близнецов, которых он встретил в Сиэтле. Он ничего не знает о путешествиях с младенцами. И конечно, ничего не понимает в детях. Но он всегда был уверен, что станет хорошим отцом, однако в тридцать шесть лет он вдруг усомнился в том, что у него будет возможность это доказать.
Дана возвращает ему пальто и благодарит. Итан хочет зарыться в него лицом, надеясь, что оно впитало ее запах, но боится, что Дана не оценит его порыв.
- Тебя подвезти? – предлагает он. - Если что - я оставил свою машину в аэропорту.
- Спасибо, - улыбается Дана, - Меня заберет напарник.
Она смотрит на часы и поясняет:
- Нам нужно дооформить кое-какие документы по последнему расследованию.
- Ох уж этот Фокс Малдер, - беззаботно шутит Итан. – Вроде вы уже достаточно большие для сидения за уроками по вечерам, а?
Дана берет телефон, чтобы проверить наличие пропущенных звонков.
- Ну, эта работа не из тех, где можно уложиться с девяти до пяти.
Они ждут, пока другие пассажиры идут на выход, вытаскивая чемоданы из багажного отсека, застегивая куртки, пригибаясь и протискиваясь в узком проходе. Когда становится свободнее, Итан достает ее сумку.
- Итак… - говорит он.
Дана тепло улыбается и обнимает его.
- Была рада увидеть тебя снова, Итан, - говорит она.
Ее шелковистые волосы щекочут подбородок. Рука Даны слегка похлопывает его по спине.
Больше им нечего сказать друг другу. Обычные банальности вроде «Давай как-нибудь пообедаем вместе» или «Я тебе позвоню» тут неуместны, а «Счастливо оставаться» - как-то грубо и категорично.
- Рад нашей встрече, - выбирает он наиболее подходящий вариант для прощания, и греется в лучах ее искренней улыбки. Видимо, он подобрал правильные слова.
- Взаимно, - отвечает Дана и, кивнув, и нежно сжимает его руку.
- Береги себя, когда будешь ловить всяких плохих парней.
Она надевает пиджак и закидывает на плечо ремень сумочки.
- Постараюсь.
Они стоят в самолете, улыбаясь друг другу, до тех пор, пока Дана не отводит взгляд, и тут до Итана доходит, что в салоне они остались одни.
***
В аэропорту Итан наблюдает за ней со стороны, складывая вещи в портфель и делая вид, что возится с телефоном. Впрочем, он мог бы пялиться на нее открыто, все равно ее внимание было поглощено другим. Она высматривает кого-то в толпе, пока не находит того, кто ей нужен. Этот кто-то приветственно машет рукой и идет навстречу, а его длинное пальто развевается вокруг.
Лицо Даны светится радостью, словно у нее праздник, и Итан сглатывает ком в горле. Так бывает, когда вдруг осознаешь, что искал то, не знаю что, а оно все это время находилось у тебя под самым носом.
- И ловкий же ты чертяка, Фокс Малдер, - бормочет он.
Эти двое стоят совсем рядом, о чем-то болтают, а поток людей расступается вокруг них, как воды Красного моря. Дана смотрит на Малдера, скрестив на груди руки, и поджимает губы в ответ на какое-то его замечание, но ее глаза улыбаются в ответ, принимая брошенный вызов. Он берет ее под локоть, Дана поправляет волосы и призывно облизывает губы. Кажется, ни одному из них совершенно не мешает суета вокруг. Они полностью поглощены друг другом, словно защищенные каким-то волшебным пузырем.
Подглядывая за ними, Итан вдруг чувствует себя извращенцем. Словно перед ним причудливый брачный ритуал какого-то экзотического вида животных. Вроде почти не касаются друг друга, а выглядит донельзя эротично.
Но теперь Итану до боли ясно, что у него изначально не было ни единого шанса. Может, когда-то Дана была влюблена в него, но даже тогда она никогда так на него не смотрела. В ее вселенной ей светит лишь одно солнце, и имя ему - Фокс Малдер.
Когда они, наконец, начинают идти, одна его рука обнимает ее за поясницу, словно оберегая, а другая тащит ее сумку. Они никак не могут наговориться, Малдер часто наклоняет к ней голову, и в этот момент щека касается ее лба. Дана бурно жестикулирует и что-то доказывает, а Малдер выглядит одновременно удивленным и впечатленным. Если честно, у него такой вид, словно он хочет просто прижать ее к стене и заставить умолкнуть жарким поцелуем.
«Знакомое чувство», - думает Итан.
Да, когда-то научный лексикон, исторгаемый этим красивым ртом, и его доводил до исступления.
И пусть сегодня он пережил разочарование, Итан не жалел об этом дне. Он так рад, что столкнулся с ней в аэропорту Сиэтла в дождливый вторник в апреле. Ну и пусть она безоглядно влюблена в другого. Высокого, сильного, и пугающего кучей заморочек. Возможно, отношения, как и жизнь, не имеют обратного хода. Может быть, второго шанса действительно нет.
Оскар Уайльд однажды сказал: «Никто не богат настолько, чтобы выкупить собственное прошлое».
Ничто не длится вечно, и это, наверное, хорошо. За семь лет он стал гораздо более достойным человеком, и она, скорее всего, тоже.
Но те воспоминания, когда он впервые поцеловал Дану возле ее дома под проливным дождем, или когда возил на выходные в дом своего дяди, или как они каждое утро наблюдали восход солнца над Адирондаками, обнаженные и завернутые в одеяла – навсегда останутся с ним. Время от времени он будет к ним возвращаться. Старинные воспоминания. Снимки идеальных моментов жизни.
Он теряет их из виду в потоке толпы, их фигуры сливаются воедино, черные куртки похожи на парящие призраки. Итан сворачивает налево и направляется к стоянке машин и исчезает в ночи.
[1] По Фаренгейту