Никита услышал, как на кухне что-то грохнуло и сразу же раздался звон разбитой посуды.
- Что у тебя случилось? Ты жива там, мать?
Он поспешил на кухню и застал там свою жену, сидящую за столом со скрещенными на груди руками.
- Не смей называть меня матерью! Я тебе не мать!
Лиза почти плакала.
Никита заметил на стене тёмное пятно - от чая или от кофе... На полу валялись мелкие осколки чашки и блюдца.
От души зафинтилила!
- Что случилось? - он повторил свой вопрос, опустив привычное "мать".
- Я больше не могу! Мама меня замучила! Я была у неё утром, всё ей сделала, весь день она донимала меня звонками и вопросами. Теперь вот опять ей что-то не понятно! Просит зайти.
Лиза вдруг залилась слезами и сильно захлопала ладошкой по кухонному столу.
- Она издевается! Издевается! Аааааа!!!!
Никита сел рядом и крепко обнял жену, пытаясь успокоить.
- Хочешь, я к ней схожу? А ты отдохни.
- Хочу, - с явным облегчением ответила Лиза, хлюпая носом. - А то я опять с ней разругаюсь.
Никита собрал с пола остатки посуды, затёр губкой пятно на стене и поставил на плиту турку.
- Сейчас кофе выпью и схожу к маме твоей, не переживай. Разберёмся.
Лиза смотрела в окно заплаканными глазами и молчала. Весь её облик свидетельствовал о глубокой обиде,
Только на что? Или - на кого?
Екатерина Ивановна (бабушка Катя), мама Лизы, десять лет назад овдовела. Со своим горем она справлялась одна, потому что в тот период Варя, дочка Лизы и Никиты, закончила школу и поступала в вуз. Лиза, разумеется, сопровождала Варю.
Первая вдовья осень бабушки Кати была очень тяжёлой. Тоска и слёзы от потери мужа, одиночество и отсутствие рядом любимой внучки, необычное равнодушие Лизы...
Так сложилось, что две близкие женщины - мать и дочь, в одночасье стали одинокими. Мать осталась без мужа,
мама, не забывай, он ведь мне тоже родной человек, я тоже страдаю!
а дочь тосковала по Варе, так быстро и безвозвратно повзрослевшей...
Только у Лизы ещё был Никита.
Бабушка Катя его очень любила, как сына. А он тоже любил и звал её мамой.
Своей мамы у Никиты давно не было.
В тот тяжёлый год, когда Екатерина Ивановна оплакивала почившего супруга и скучала по Варе, Никита старался заскочить к ней, благо их дома были рядом.
Он приносил ей сладости к чаю, охотно лопал эти же сладости вместе с ней за чашкой чая и рассказывал про Варю - как она там учится и живёт вдали от них.
По весне Екатерина Ивановна покатила в деревню - они с мужем каждый год уезжали и жили там с ранней весны до осени.
В деревне хлопот было много - и теплички к рассаде подготовить, и грядки подрыхлить да удобрить, и цыпляток у соседки забрать да в сараюшку заселить. А сараюшку прогреть надо...
Много было хлопот. Да без мужней помощи Екатерине Ивановне было тяжело.
Даже не ожидала, что так будет! Думала, справится.
Никита тогда наведался к тёще в деревню, корм для цыплят привёз да удобрений. И застал Екатерину Ивановну заплаканной.
Узнал причину слёз. Обнял тёщу и пошёл переодеваться.
Сараюшку куриную залатал, как умел. Грядки вскопал. В тепличках стёкла, где надо, вставил.
Зря, что ли, они с семьёй каждое лето сюда приезжали отдохнуть?! Тесть научил многому.
Все выходные Никита провозился в деревне. А Лиза даже не приехала. Сказалась больной.
Екатерина Ивановна стеснялась просить помощи у зятя, старалась сама справляться. Но Никита всё равно находил возможность приехать и помочь.
Лиза очень злилась, ругалась.
- Ты дома столько не бываешь, сколько в деревне! В Вариной комнате надо обои поменять, на кухне хочу новую плитку. И вообще - у меня муж есть или нет?!
Никита, которого с детства воспитывала одна бабушка, не понимал Лизу в этом вопросе. Неужели она настолько равнодушна к матери, что даже просто поехать вместе с ним в деревню не желает?
Он звал её каждый раз, как собирался. И каждый раз Лиза находила отговорки, чтобы не ехать.
Когда Варя приехала на каникулы, то Лиза под напором дочери согласилась съездить на пару недель в деревню.
Эти недели были лучшими за последнее время. Для всех.
Варя, словно подросток, носилась с местными на речку, играла в футбол, вечерами гуляла с подружками по деревне, шутливо задираясь с парнями.
Лиза помогала матери по хозяйству. Никита тоже без дела не сидел.
Всем было хорошо.
Но после того, как Варя уехала на учёбу, Лиза вновь погрузилась в уныние и ворчала на Никиту за его частое пребывание в деревне.
Так и жили - пара летних недель в деревне превращала их семью в счастливую. А всё, что было до и после, катилось по привычному пути: работа, отдых, склоки с женой, примирение, редкие встречи с тёщей за одним столом по праздникам, хлопоты в деревне...
Варя окончила институт, вышла замуж за военного и укатила с ним по месту его службы. И с этого момента их счастливые недели больше не наступали.
А потом бабушка Катя заболела. Подхватила какой-то вирус.
Болела тяжело, с высоченной температурой, которую удалось сбить только после второго курса сильных антибиотиков. После чего Екатерина Ивановна почти месяц лежала - не было сил вставать, еле-еле до туалета могла дотащиться. На подгузники категорически не соглашалась.
Лиза, надо отдать ей должное, за матерью ухаживала, медсестру нашла, которая уколы делала, кормила супами и кашами, витамины давала для придания сил.
Встала Екатерина Ивановна. Одолела недуг.
Однако последствия кое-какие всё же проявились.
Сначала Лиза не придавала значения, если мать путала пульт от телевизора с телефоном. Смеялись обе - ну, надо же, телефоном громкость убавляет!
А потом Екатерина Ивановна стала забывать слова. Хочет что-то сказать, а никак.
- Мам, ну, что ты издеваешься? Ну, вот, видишь? Это что такое?
Лиза показывала матери яблоко. Та смотрела на фрукт, робко улыбаясь, и молчала.
- Мама! Что это? Ну!
- Круглое, - отвечала Екатерина Ивановна. - Ээээ... Ну... Ты не кричи только, Лиза. Я сейчас скажу, что это...
Она вспоминала и называла яблоко.
Лиза возмущённо жаловалась Никите - мол, мать как будто издевается. Простые вещи забывает!
А Никита с трудом в это верил. Ведь с ним тёща говорила нормально.
Ну, почти.
Да, она забывала какие-то слова. Но нередко замещала их другими. Речь Екатерины Ивановны при этом становилась похожей на лепет ребёнка, и его это даже забавляло. Они вместе с тёщей смеялись над её забывчивостью.
Во время и после болезни Екатерина Ивановна в деревне не была. Потом и время было упущено.
А на следующую весну оказалось, что Екатерина Ивановна себя может с трудом обслуживать - силы хоть и восстановились, но недостаточно.
И про огородные и деревенские хлопоты ей пришлось забыть.
А тянуло в деревню... Туда, где с мужем проводили столько времени! И Лиза с ними ездила, а когда замуж вышла, то с семьёй приезжала.
Хорошо там было всем.
А теперь...
Жила Екатерина Ивановна в одиночестве в своей квартире, гулять почти не ходила, общение своё со знакомыми свела на нет - как тут общаться, когда слова все из головы повыскакивали?! Люди её не понимали, а потому и общаться не хотелось.
Внучка звонила изредка. Сердилась, что бабушка слова путает.
Лиза бывала с Никитой по редким праздникам.
И в один из таких вот праздников дочь подняла вопрос о деревне.
- Мам, надо что-то делать. Второй год стоит дом и земля. Ты всё равно не будешь там жить. Продавай.
Екатерина Ивановна тогда чуть не упала от неожиданности - как это, продавай?! А как же?.. Как же?..
- Как же - что, мама? Дом без хозяина ветшает и обесценивается. А Варе надо помочь, они хотят квартиру купить в нашем городе. А денег не хватает.
Екатерина Ивановна вопросительно посмотрела на Никиту.
И он вдруг увидел в этих подслеповатых глазах крик о помощи. Она молила его не трогать дом, с которым связана её жизнь, лучшие её годы.
И он внял.
- Так. Никто дом и землю продавать не будет, не волнуйтесь, мама. У меня пока руки есть, буду там по возможности трудиться. А если Варя родит, то внуку в деревне будет лучше, чем в душной квартире. Так что вопрос снимается.
...Дома Лиза устроила скандал. Кричала и плакала, называла его эгоистом, потакающим старой маразматичке.
- Это твоя мама, Лиза, - попытался утихомирить жену Никита. - И у неё нет никакого маразма. Всего лишь возрастная деменция.
- Да она двух слов связать не может! Кряхтит, пыкает и мыкает! На что ей этот дом сдался? Она там жить будет? Ну, дааа.... С курами самое то беседовать, только они её и поймут.
Никите стало стыдно. За жену. За то, что она вот так... о своей матери.
- Почему-то со мной мама разговаривает почти нормально. А ты на неё кричишь постоянно. Ты чего добиваешься, Лиз?
Лиза сверкала глазами.
- Я добиваюсь лучшей жизни для своего ребёнка! Моя мать уже пожила, этот дом ей не нужен! Она даже не поедет туда. А ты! Ты потакаешь её капризам! За что ты так относишься к нашей дочери?
- У нашей дочери есть муж, который о ней заботится, Лиза! Хороший, между прочим, муж. И Варя не просила денег на квартиру. Это твои выдумки.
- Кроме мужа, у неё есть и родители, во всяком случае - мать! Которая стремится помочь!
- А у твоей матери есть дочь.
- Да ей ничего не нужно! У неё всё есть! Пенсия вон какая большая. А ей дом жалко продавать. Для внучки!
Никита понимал, что достучаться до жены ему не удастся. И прекратил этот бессмысленный спор.
Он всё не мог забыть глаза тёщи после слов Лизы о том, что нужно продавать дом в деревне.
И, вопреки мнению Лизы, ранней весной в первые же выходные Никита отправился в деревню - готовиться к огородному сезону.
А на майские праздники он сумел привезти тёщу.
Екатерина Ивановна, войдя в дом, словно живой водицы выпила - вдохнула глубоко, выпрямилась и заплакала от счастья. Тут же смахнула слёзы и поспешила к печке - хлопотать к ужину.
Лиза смотрела на мать снисходительно. Понимала, что без Никиты этот дом не продержится и сезона.
- Ну, что, мама? Хорошо в деревне? Будешь здесь жить?
Екатерина Ивановна кивала - буду, буду...
Никита создал все удобства в доме, так что особой разницы после квартиры и не ощущалось.
Запищали цыплята в сараюшке, во дворе появилась кошка, на завалинке у забора собирались соседки - такие же старушки, как и тёща. Им было о чём потолковать. А Екатерина Ивановна больше слушала.
А когда наступила осень, Никита подготовил дом к зиме, кошку тёща забрала в город.
И вот уже сам Никита начал замечать, что Екатерина Ивановна стала сдавать.
Без деревенских хлопот, без общения и чистого воздуха она томилась в квартире. Лишь кошка была ей утешением.
И всё хуже и хуже ориентировалась бабушка Катя во времени. Она разучилась читать цифры. Хотя старательно записывала сумму получаемой пенсии, но озвучить эту комбинацию уже не могла.
Всё больше слов исчезали из её речи. Всё хуже получалось назвать предмет. Хотя в голове у неё всё было в порядке. А вот слова не шли...
И всё чаще приходилось к ней ходить, потому что Екатерина Ивановна вдруг стала забывать, как варить суп или кашу. Могла сварить яйцо, сосиску, заварить чайный пакетик. А супы или вторые блюда не готовила.
Лиза приходила и варила первое, второе, заполняла холодильник продуктами, молоком, минералкой. Включала стиральную машинку, меняла по необходимости постельное бельё.
Никита замечал, что жена становится замкнутой и озлобленной. Устаёт. Да и само осознание, что мама неминуемо движется к деменции, сил не придавало...
...И вот он стал свидетелем нервного срыва жены, которая реально устала от ухода за матерью.
- Сейчас, кофе попью и схожу к маме, не переживай, - повторил он, наливая горячий напиток в чашку.
Екатерина Ивановна ждала возле входной двери и даже приоткрыла её, чтобы не пропустить, когда придёт Лиза.
Увидев Никиту, она не удивилась и радостно замахала рукой.
- Входи, входи, Никитушка!
И только войдя в квартиру, Никита услышал странный шум. Вопросительно посмотрел на тёщу, та растерянно развела руками. Мол, сама не знаю, как убрать.
Источником звука оказался мобильный телефон.
- Вот... Слышишь? Лиза ушла, я вот... не знаю, как получилось. Я и туда, и сюда, тыркала-тыркала. А он орёт.
То есть, больше двух часов тёща слушает эту трескотню!
- А как ты Лизе смогла позвонить, мама?
- Так просто. Нажала, Лиза ответила. А он замолчал.
Екатерина Ивановна случайно нажала кнопку "Радио" на кнопочном телефоне, вот он и трещал. А как избавиться от этого треска, она не знала.
Проблема была решена за пару секунд.
После чего Никита попытался научить тёщу выключать радио самостоятельно. Потому что эта кнопка постоянно оказывалась у неё под пальцем. Екатерина Ивановна послушно нажимала кнопки, кивала головой. Но Никита всё же написал на листочке алгоритм действий.
- Как хорошо, что ты пришёл! Не говори Лизе, ладно? А то она ругаться будет.
Никита пообещал не говорить жене про телефон, попил с тёщей чаю и ушёл домой. Предварительно взяв с Екатерины Ивановны обещание, что она теперь будет звонить непосредственно ему, если что-то вдруг там...
- Ну, что там у маразматички случилось? Кошка потерялась? Или забыла, как её зовут?
Лиза встретила его на пороге.
Никита внимательно посмотрел на жену.
- Ты почему такая злая? Это же мама твоя...
- Ой, вот не надо начинать, - фыркнула Лиза, - я с утра до вечера о ней забочусь, готовлю, убираю. Тебе не в чем меня упрекнуть! Моя мама как сыр в масле катается!
- Ясно... Да кран у неё немного потёк на кухне, испугалась, что соседей зальёт. Вот и позвала тебя.
- А газ ты ей перекрыл? Она же постоянно включает плиту. Холодно ей... Привыкла в деревне у печки сидеть. Тьфу!
Про газ Никите никто не говорил. Но он надеялся, что у тёщи хватит ума выключить его на ночь.
Она не была в маразме, как считала Лиза. Просто когда-то светлый и ясный разум начинал угасать с возрастом. Да и болезнь своё дело сделала.
- Лиза, а может, маму к нам забрать? И ей хорошо, и нам спокойнее.
Жена расширила глаза и покрутила пальцем у виска.
- А где она у нас будет жить?
- Так в Вариной комнате, Лиз. Дочь уже давно с нами не живёт, квартиру они купили, комната ей совсем не нужна...
- Да как ты можешь?! А если что-то у них не сложится? И у ребёнка не останется своего угла, куда она сможет в любое время прийти?!
Никита даже не стал продолжать разговор.
В конце концов, это была не его мать, а Лизина.
...Ночью у жены несколько раз жужжал поставленный на беззвучный режим телефон. Но она не стала отвечать.
- Кто там? - сонно спросил проснувшийся Никита.
- Да мама опять день с ночью перепутала, - раздражённо сказала Лиза. - Я её просила по ночам не трогать телефон! Так разве ж она послушает.
- А если там что-то серьёзное?
- Ой, брось! Серьёзное... Я раньше отвечала, так мама у меня время спросит, потом как дела. Я говорю - мам, ночь-полночь, мы спим! А она - а, ну, ладно, спите. А я думаю, сколько времени, темно же... Короче, ничего серьёзного! Утром позвоню и отругаю.
Но Никита уже не мог уснуть. Он взял мобильник, вышел на кухню и набрал тёщин номер.
- Алло! Алло! Это кто звонит?
На том конце незнакомый голос бился в истерике.
- А вы кто? - громко спросил Никита.
Лиза услышала и сразу прибежала к нему, тревожно вглядываясь в его лицо.
- Я соседка бабы Кати, вы не знаете, как её родственников найти? Дочь не отвечает...
- Что случилось?!
- Да беда случилася, бедааа...
- Еду, - коротко бросил Никита.
- Что-то с Варей? Что? Не молчи! - Лиза следовала за ним по пятам, пока он хватал одежду, умывал заспанное лицо и лихорадочно натягивал джинсы и свитер.
- С мамой беда, Лиза... Не знаю, что там.
- Я с тобой!
...Они примчались через десять минут и застали квартиру Екатерины Ивановны открытой, в подъезде сильно пахло газом. Перед дверью квартиры сидела кошка и пыталась умываться. Увидев Никиту и Лизу, она шмыгнула на верхний этаж.
- Мама! Мамааа!!!
Они заорали в один голос, передвигаясь по квартире.
- Её скорая увезла.
Никита обернулся на знакомый голос и увидел женщину средних лет с маленькой собачкой на руках.
- Это со мной вы говорили, я нашла телефон бабы Кати и звонила её дочери.
- Мама не выключила газ? - громко спросила Лиза соседку. - Что здесь вообще случилось? Почему замки сломаны?!
- Не знаю, что там ваша мама сделала, но её кошка орала и выла на весь подъезд. Мой Цуцик как услышал её вопли, так и сам начал выть и скулить. Я постучала в дверь, звонок-то не работает. Кошка скреблась сильно и выла страшно. И газом, газом запахло. Я и позвонила в полицию. Дверь сломали, да. Но зато баба Катя жива оказалась, её в больницу увезли.
Никита с Лизой рванули в больницу, где им сообщили, что бабушка пришла в себя, концентрация метана в лёгких не критическая, вовремя ликвидировали утечку.
Как потом оказалось, Екатерина Ивановна действительно имела привычку включать газ на плите и обогреваться. В тот день она так испереживалась из-за трещавшего долгое время телефона, что не могла уснуть.
Выпила пятнадцать капель корвалола (Лиза сказала, что так надо делать, чтобы легко уснуть и крепче спать) и благополучно отбыла в объятия Морфея.
А про плиту забыла.
Газовая горелка стояла на самом минимуме. То ли сквозняком загасило пламя, то ли ещё какая-то причина была - неведомо.
Кошка (безымянная кошка, просто кошка...) пыталась хозяйку разбудить, потому как запах газа ей был неприятен. Но Екатерина Ивановна спала крепко.
И тогда животное устроило форменную истерику, которую подхватил соседский шпиц.
И благодаря этому бабушку Катю удалось вовремя спасти.
*****
- Мама, пойдём за стол, - Никита галантно предложил своё плечо тёще.
Та охотно обхватила его сухой ручкой и поковыляла к праздничному столу.
Они встречали Новый год в полном составе - Лиза, Никита, Екатерина Ивановна, беременная Варя и её муж, родители мужа.
Шумно и весело проводили старый год, звоном хрусталя встретили Новый.
Екатерина Ивановна радовалась всему - мишуре, сверкающей ёлке, игрушкам, красивой посуде и изысканным блюдам. Она долго разворачивала свои подарки плохо слушающимися пальцами, а потом так же долго восхищалась ими.
Никита с умилением смотрел на тёщу.
Как же хорошо, что она теперь живёт с ними!
Лиза стала спокойной, потому что не надо было разрываться между двумя домами.
Екатерина Ивановна, двигающаяся в сторону обратного отсчёта, была окружена заботой и любовью. Никита любил с ней беседовать по вечерам - они обсуждали книги, передачи. Точнее, пыталась обсуждать Екатерина Ивановна. Но лучше всего ей удавалось рассказывать то, что было давным-давно, ещё в её детстве или юности.
И в такие моменты у тёщи возвращалась речь, она могла долго говорить, описывая события тех времён. А Никита мог долго её слушать. Ему нравилось.
А поздней весной, когда в деревне уже всё было готово к летнему сезону, бабушку Катю привезли в дом. Вместе с кошкой. Которую так и звали - Кошка.
Кошка тёрлась об ноги хозяйки, запрыгивала к ней на плечи, спала всю ночь на подушке, охраняя сон Екатерины Ивановны.
Более преданного существа Никита в своей жизни не встречал.
Тёща в доме словно подпитывалась энергией, снова начала готовить наваристые супы, тушёную картошку с мясом, овощное рагу... Резала, крошила, тушила, запекала.
По вечерам Никита и бабушка Катя традиционно беседовали. И всё лучше и лучше становилась речь Екатерины Ивановны.
Варя родила мальчика, Глеба.
И в деревне готовились к их приезду.
И когда, наконец, младенец был явлен своей родне, то все заметили, что это вылитый прадед, отец Лизы.
- Вот и хозяин дома родился, - уверенно сказала Екатерина Ивановна.
Кошка согласно муркнула и потёрлась об её ноги. Варя радостно засмеялась.
Никита смотрел на них и не мог унять чувство безграничного счастья.
Как хорошо, что тёща не продала этот дом.
И как хорошо, что она живёт с ними.
У Вари теперь есть Глеб - сын, которого она будет готовить к большой жизни.
А у него есть тёща, мама... Которой он будет обеспечивать уютную и спокойную старость.
А Лиза будет помогать им в этом.
Обязательно будет!
А как иначе?
