— Слышь, Сергеевна, а кто это к вашему дому подкатил на такси?
— Да это Катька, дочь Степановны, явилась бесстыжая, на похороны ее не было, а вот дом захапать, тут как тут!
Надежда, пожилая соседка из дома напротив, покачала головой:
— Что ты такое говоришь, в роддоме она была, говорят ребенка еле спасли, так сильно перенервничала из-за матери. Приехала, значит… Это хорошо, дома то и стены помогают. Одна ведь с малышом осталась, жених женатым оказался, подлец такой.
Сергеевна возмущенно махнула рукой:
— Так ей и надо! Городского подавай, зазнайке! Чем мой Генка не подошел? Ни кривой, ни косой, с домом к тому же.
— С тобой в придачу? Невелика радость. У девчонки и свой имеется, материнский. А Генку твоего вечно дружки городские ищут, прибить обещают, задолжал он им. Сама же жаловалась.
— Ничего он никому не должен. Врут все, какой еще кредит в 300 тысяч? Это же деньжищи какие! Ничего не покупал, не тратил, брешут злые языки.
Бесполезно спорить с матерью, заступается за своего непутевого сына.
Катя уложила Мишутку, сегодня молока было чуть больше, чем вчера, это хорошо. Боялась, что совсем пропадет на нервной почве. Маму не смогла проводить в последний путь. Ходила по дому и плакала. Каждая вещичка напоминала о потере. Психолог в больнице сказал, надо жить ради сына. Все верно, но как страшно было открывать дверь в пустой дом, хотелось броситься назад в такси и уехать назад, в такой сложный, не гостеприимный, полный обмана, город. В эту ночь видела во сне маму. Та присела рядом, гладила по голове как в детстве и тихонько говорила:
— Ничего, доченька, ты справишься! Я всегда буду рядом, на могилку часто не ходи, не надо. И от слез твоих мне больно. Улыбайся, ведь сыночку нужна счастливая мама. Помни, через полгода встретишь свою судьбу. А пока просто живи, внучка поднимай, соседей остерегайся! Проснулась Катя, посмотрела на мамин портрет:
— Каких соседей, мама? С трех сторон чужие участки и напротив тетя Надя живет. Она хорошая, добрая.
— Катюха, выходи!
Вздрогнула от неожиданности. Понимала, кто орет под окном нетрезвым голосом. Его только и не хватало для полного счастья. Генка и раньше проходу не давал, а теперь будто вообще с катушек съехал:
— Довыделывалась и хватит! Не нужна оказалась в городе. Поджимай хвост и радуйся, что нормальный мужик тебя с ребенком вниманием одаривает.
Вся проблема была в том, что жила Катя вместе с Генкой, считай в одном доме. Есть такие, на два хозяина. Стена одна общая и заборчик в палисаднике. Никуда от этого “жениха” не спрятаться. И ласково ему отказывала и грубо говорила, что не нужен, ничего не понимает! А виной всему Сергеевна, с детства ему твердила:
— Подрастете, поженитесь с Катюшкой, весь дом ваш будет. Дверь пробьете в стене и заживете в хоромах.
Глупо и наивно, но так и смотрел на соседскую девчонку, как на свою будущую жену. Вот только сама Катюшка и ее мама эти планы соседские не разделяли. Однажды зажал Генка девчонку в переулке, лез целоваться с недельной щетиной на лице и запахом чеснока. Любил закусить салом с дружками. Кате чуть плохо не стало. Уехать в город наверное это событие подстегнуло. Да, не лез никуда, но это пока. Говорил, что закон не нарушит, дождется ее 18-летия. Уже 20 лет Кати и у нее сейчас месячный сынишка Мишенька.
— Выходи, кому говорю!
— Не кричи, сына разбудишь!
— Это теперь и мой сын будет! Пусть привыкает к отцу!
— У него есть свой отец! Другого не надо.
— Да что ты говоришь? Правда? И где он? Может здесь?
Генка, издеваясь, заглянул под лавку:
— Нет его, какая жалость! А, понял, он вот здесь!
Открыл крышку почтового ящика.
— Ой, и тут пусто. Папуля, аууууу! Сбежал, не нужны вы ему больше. Взял, что хотел, остальное выбросил! А я не гордый, подберу.
— Отойди от двери, или я участкового вызову!
— Лешку, что ли? Моего другана? Да запросто, свидетелем нашим будет. Жди, Катька, окрепнет малой, пройдет 40 дней и сватов пришлю. Скоро уже, меньше недели осталось!
— Сынок! Вот ты где, пошли, оставь ее в покое. Не нужна мне такая невестка, а тебе жена. Таскалась в городе непонятно, с кем. Может она заразная!
—Уйди, мать! Сказал, женюсь, значит женюсь! И вы, бабы, мне не указ! Готовьтесь к свадьбе!
— Слышь, Катюха, я по-доброму! Ты только выслушай спокойно. Пить брошу, обещаю. Уедем отсюда, деньги у меня есть, много. Не спрашивай, откуда. Я их ради тебя достал (врет, кредиторы раньше за ним гонялись).
Катя быстренько захлопнула форточку, чтобы не слышать шёпот Генки под окном. Проснется Сергеевна, обоим достанется.
— Катюша, ты бы двери не бросала открытыми, не ровен час чужаки ошибутся и к тебе нагрянут. Ездили тут утром четверо на машине, Генку искали. Ох, и рожи, скажу я тебе, чисто бандитские, как из фильма, бритые, накачанные, в наколках, я даже испугалась.
Надежда придержала калитку, помогая проехать коляске с Мишенькой.
— Мне тоже страшно, вчера по саду мужик прошел, я белье вешала. Мельком глянул на меня и отвернулся. Будто у себя гуляет, ни здрасьте, ни до свидания. Перепрыгнул через забор и пошел по переулку.
— Вот видишь? Не нравится мне все это, добром не кончится. Уехать бы тебе куда-нибудь на время.
— Некуда мне уезжать.
— А может хотя бы в дом Стаса, брата моего, геолога, уедешь подальше отсюда, в город. Он мне ключи оставил. Его не будет полгода. Там хорошо, все есть, газ, свет, вода и отопление зимой. Поживешь, Мишутку поднимешь. Там и поликлиника рядом. Только никому говорить не будем, куда ты уехала, пусть Генка перебесится. Город большой, затеряешься на время.
Катя посмотрела с интересом. Уехать подальше, чтобы не видеть Генку с Сергеевной, это было ее мечтой. Такую возможность упускать нельзя.
— Платить надо за жилье…
—Только по счетчикам, здесь же ты то же самое оплачиваешь. Соглашайся, боюсь, пострадаете вы от соседей.
Сумки собраны, как выйти из дома незаметно? Сергеевна поливает цветы возле калитки, Генка ушел куда-то. Автобус через полчаса, успеть надо до станции.
— Ты чего тут торчишь, когда все бабы возле правления?
Надежда подошла к забору:
— Не слышала, что ли, автолавка большая приехала, я вот за деньгами вернулась.
Не успели оглянуться, аж пыль столбом за Сергеевной поднялась, рванула на другой конец деревни к управлению. Только скрылась за углом, Катя быстренько выкатила коляску. Надя сунула ей записку с адресом, ключ и несколько купюр:
— Бери, бери! Пригодятся, пока выплаты разные оформишь. Давай, с богом! Я приеду, когда тут утихнет все. Берегите себя, все будет хорошо. Вечером Генка смотрел на темные Катины окна, что происходит?
— Что ты тут крутишься? Нет их и не будет! Муж гражданский забрал, отец Мишуткин. И не женат он вовсе, брехали люди. Начальник, на служебной большой машине забрал, с водителем. Куда ты против него? Успокойся уже и другую поищи.
Такие слова, да еще и пьяному самодуру… Зазвенели разбитые стекла, не успокоился, пока все не разбил. Надежда убежала домой и вызвала участкового. Степановна в страхе крестилась и поносила Катю последними словами:
— Приворожила, паршивка, не иначе! Что теперь будет? Посадят сына ни за что, душу всю ему вымотала.
Не посадили, друган постарался, отмазал. Но посоветовал окна застеклить. Генка решил, что сделает крутую вещь. Заказал три пластиковые рамы, вернется Катя, увидит и поймет, кому она нужна, кто для нее готов потратиться. Поползли по деревне слухи, Генка тайный миллионер, недаром бандиты его ищут.
Катюше так понравилось в доме Стаса. 30 летний парень редко приезжал в город. Геологи мотаются по свету, среди них нет любителей оседлой жизни. В доме было все необходимое. Первую неделю было страшно выходить на улицу, везде мерещился Генка. Тем более, что Надежда рассказала про битые окна. Постепенно страх прошел, зажила с Мишуткой спокойной жизнью. Гуляли в парке, сделали все нужные прививки, получили первые выплаты. Катюша дышала полной грудью. Сама не заметила, как сделала дом Стаса более обжитым, уютным. На кухне появились цветы в горшках, в ванной веселая занавеска с ракушками и дельфинами. Повесила недорогой комплект с зеркалом. Поклеила обои в кладовке, сделала там гардеробную. Собрала по всему дому одежду Стаса, перестирала ее, привела в порядок, кое-где зашила, погладила и повесила на плечики. Не удержалась и купила наборы полотенец и постельного белья. В пустующей спальне застелила кровать как у мамы, поставила горкой подушки, накинула накидку. Захотелось так. Игрушки Мишутки дополнили картину. Настоящее семейное гнездышко.
Открыв дверь своим ключом, Стас шагнул в коридор и остановился удивленный. Маленькая дорожка под цвет обоев, чужая куртка на вешалке, женские кроссовки и коляска в углу. Выглянул в подъезд, глянул на номер квартиры, ошибки нет, но что, черт возьми, происходит? Хотел по привычке кинуть рюкзак в кладовку, а там… Тихонько, на цыпочках прошел на кухню. Идеальный порядок, даже прихватки на печке висят, на столе детская бутылочка. Пошел в комнату, все также стараясь не шуметь, будто случайно попал в чужую жизнь и не хотел ее пугать.
На диване спала девушка, обнимая пухленького малыша. Волосы рассыпались по подушке. Красивая, особенно в этой смешной пижаме с зайчиками. Кто такая? Есть что-то еле уловимое, знакомое, но вспомнить не мог. Огляделся, будто в чужой квартире. Мебель вроде бы его, но… она будто наполнилась жизнью. Перевел взгляд на диван и вздрогнул, малыш смотрел на чужого дядьку с интересом:
— Ты кто?
Растерялся, что делать? Будить девушку, жалко, она так сладко спит. Малыш закряхтел, взял прядь маминых волос и потянул, улыбаясь от уха до уха. Стас машинально сел на стул, боясь делать резких движений. Девушка потянулась, открыла глаза, поцеловала ребенка. Проследила за взглядом Мишутки и ойкнула:
— Кто ты? Что тебе надо?
Схватила ребенка, прижала к себе, защищая. Пыталась прикрыться одеялом, видно, испугалась сильно.
— Тихо, тихо, я не причиню вам зла. Я Стас и это мой дом, а вы кто?
— Прости, я Катя, мне тетя Надя дала ключ. Мы сейчас уйдем.
— Точно, я и забыл. Она же мне звонила, говорила про дочь Анны Ивановны, учительницы моей.
— Это моя мама, она умерла.
— Подожди, так ты Катюшка, маленькая такая, с косичкой и вечно сбитыми коленками? Ничего себе, выросла красавица. Это твой сынишка?
— Мой, ты можешь отвернуться?
— Да, конечно, прости.
Стас вышел на кухню. И чего так разволновался. Приехал за документами, так бери и проваливай, чего жильцов смущаешь? Катя зашла на кухню, привычным движением поставила чайник на огонь:
— Чай, кофе? Хотя, ты наверное кушать хочешь с дороги. Есть суп, котлеты и салат. И не спорь! Поешь, потом в душ, одежда в гардеробной.
— Где? В кладовке?
— Была кладовка, сейчас твоя гардеробная, удобная вещь.
— Согласен.
Он ел, а она смотрела, как в фильме “Москва слезам не верит”. Отогнала ненужные мысли. Чужой человек, не совсем, правда, вспомнила, как приезжал давно к сестре Надежде. Через час сидели в комнате и болтали обо всем. Мишутка вел себя на редкость спокойно. Переводил взгляд с мамы на чужого дядьку, о чем вы тут беседуете?
— Мне уезжать завтра, надо съездить к Надежде, у нее мои документы.
— Я бы тоже поехала, но там Генка. Он устроит скандал.
— Со мной не устроит. Тебе надо что-то взять дома?
— Нет, к маме на могилку сходить.
— Собирайся, поедем.
Машина подъехала к дому напротив, интересно, кто это прикатил? Генка вышел на крыльцо. Кажется Стас, который не раз давал тумаков в школе. Учились в одном классе, потом сосед уехал в город и больше не возвращался. Давно не виделись. Подает кому-то руку. Катя! Вернулась! Но причем тут Стас? Сказали, что муж начальник забрал, а оказалось, этот… Злость взяла:
— Я вижу ты время зря не теряешь?
— У тебя вопросы к моей жене?
— Какой еще…
— Настоящей! Это моя супруга и мой сын. Вопросы есть? Привет, сестра, принимай родственников!
Катя стояла ни жива, ни мертва, ожидала скандала, Надежда подхватила Мишутку:
— Как ты вырос, мой хороший! Пойдем Катюша, мужа кормить будем.
Всего два часа побыли в деревне, сходили на кладбище, удивились, что даже стекла разбитые в доме Генка подмел. Старался понравиться. Не мешал им ходить по деревне, ушел с глаз долой и слава Богу. Такси успело проехать лишь полпути от дома Надежды до города, позвонила та испуганная:
— Стас! Генка Катин дом поджог!
— Вы поезжайте домой, а я вернусь! Не спорь, у тебя малыш.
Выскочил из машины и стал тормозить попутку. Первые минуты Катя ехала в шоке, потом потребовала отвести ее назад в деревню. На окраине забежала в дом к своей однокласснице Оле:
— Пожалуйста, присмотри за Мишей, мой дом горит!
Огонь полыхал на три метра над Катиной частью дома. Вокруг бегали люди, помогали пожарным. Стас вышиб дверь плечом в половину Сергеевны. Вывел ее из задымленного коридора, почему была замкнута, потом будут разбираться в полиции. Отвел буквально на пять метров, и старушка упала без чувств.
Катя подбежала, рванула глухой ворот халата:
— Дыши! Сергеевна, миленькая, только дыши!
Стас спросил:
— Где Миша?
— У одноклассницы.
Она неумело делала искусственное дыхание, не останавливаясь, боясь потерять ту, которая ненавидела ее. Сзади раздался дикий хохот. Все оглянулись, Генка с бутылкой в руке шатаясь шел к дому. Люди, вместо того, чтобы остановить его, молча расступились. И он продолжал идти… В дым и огонь, в черный силуэт дверного проема. Пожарные не успели его оттолкнуть, рухнула крыша…
— Остановись, Катя, все кончено.
— Нет! Сергеевна, прошу тебя, нет! Дыши!
Подбежали врачи, последнее, что услышала, как соседка закашлялась:
— Живая!
Дом сгорел дотла. Сергеевна долго лежала в больнице. Ожоги слизистой вещь неприятная, было больно даже пить воду. Постепенно выздоравливала, но куда ей выписываться, не знала.
— Скажи, Катюша, ты меня спасла, а сын, что? Специально замкнул? Но, за что?
— У него было психическое заболевание.
— Как? Откуда вы знаете?
— Полиция нашла. Не надо было это скрывать.
— Он мой сын, не хотела, чтобы его все боялись.
— А ведь было, за что.
— Согласна, но кто же знал, что так будет.
— Завтра приезжает Стас, он сказал, что заберет вас из больницы.
— Как заберет, куда?
— К нам… Говорит, Мишутке бабушка нужна, пойдете?
— Я когда сознание потеряла, ко мне Аннушка приходила. И сказала, рано тебе, Сергеевна, уходить. Вернись, ты Катюшке моей еще нужна будешь. Присмотри за моей дочкой и внуком. Я обещала. Спасибо, родные мои.
Другие мои статьи: