Собственно, поэтому мы отказались от Игр Содружества - 2026, заявив, что мы, австралийцы, больше не можем позволить себе кормить спортивные соревнования, когда нам нужны деньги на дома и больницы.
Мы что, и впрямь слишком отощали для игры в боулинг и бадминтон?
Или — риторический вопрос — это пробный шар для последнего рывка Австралии к республиканизму?
С учетом того, что члены королевской семьи уже выброшены за борт в таких бывших частях Содружества, как Барбадос, (у руля далеко не блестящие Чарльз и Камилла), и Помсах (результат их некоторого разочарования) из-за крикета, разумно предположить, что мы следующие.
По словам Филипа Бенуэлла из Австралийской монархической лиги, «мы наблюдаем много республиканства, скрытого от премьер-министра».
Бенвелл ссылается не только на отказ от Игр Содружества, но и на удаление короля Карла с нашей пятидолларовой банкноты и тусклое политическое участие в недавней коронации как свидетельство того, что наши лидеры дистанцируются от метрополии.
А в эти выходные в австралийской газете обозреватель Никки Геммелл бросила призыв королю Чарльзу, чтобы тот поделился своим «огромным богатством», если он так предан Играм.
Она предположила, что слава Содружества «коренится в старых убеждениях об империи, монархии и колониях; уверенности, которые разрушаются, и, по-видимому, быстро в эту пост-елизаветинскую эпоху».
Кроме того, по словам Геммела, нас не особенно привлекает новая королевская эпоха.
«Недавнее появление членов королевской семьи на балконе показывает невероятное исчезновение семьи. Физически, и в наших умах тоже. У Чарльза нет блеска его матери, и стойкость монархии зависит от очарования; или, другими словами, массового заблуждения. Мы просто не понимаем такого очарования с новым парнем, и отмена игр кажется симптомом этого».
Достаточно типично.
Но позволю себе не согласиться. Я не думаю, что отказ от Игр означает, что мы собираемся разорвать наши отношения с Соединенным Королевством,
Хорошая новость для Чарльза заключается в том, что сейчас мы слишком поглощены внутренними делами, чтобы серьезно об этом думать.
В частности, мы связаны с другим - и очень спорным - референдумом, призванным закрепить голос коренных народов в парламенте в нашей конституции.
В условиях поляризации нации республиканское движение мудро отложило свои амбиции в сторону до тех пор, пока эта поляризация не исчезнет в конце этого года.
Кроме того, после Covid, и когда процентные ставки постоянно растут, нас больше заботит прозаическая выплата ипотечных кредитов, чем вопросы суверенитета и управления.
Имейте также в виду, что страна готовится к Олимпийским играм в Брисбене в 2032 году. Вступив в новое тысячелетие с мероприятия по закупориванию Сиднея в 2000 году, мы надеемся получить больше.
Бедные старые Игры Содружества меркнут по сравнению Олимпийскими играми.
Но даже без всех этих отвлекающих факторов я не думаю, что Австралия планирует развод в ближайшее время.
Да, некоторые хотели бы заставить нас поверить, что мы собираемся учинить Барбадос. Что готовится республиканский заговор с целью бросить королевскую семью.
Тем не менее, мы очарованы истериками и диадемами.
Возможно, у нас не было того почтения, которое мы оказывали покойной королеве Елизавете, но Megxit, Spare и The Crown изменили положение членов королевской семьи с легкого развлечения для поколений на то, что больше занимается драмой, чем историей.
Как бы неуважительно это ни звучало, королевская семья — это Кардашьян с коронами для многих молодых австралийцев.
Наша индустрия бульварных журналов, безусловно, по-прежнему считает их источником денег — просто взгляните на полки супермаркетов — и, как королевский комментатор двух наших популярных телевизионных сетей, меня регулярно останавливают представители общественности, спрашивающие о той или иной королевской истории.
Вопрос «Как вы думаете, что будет с Меган и Гарри?» заменил обсуждение цены на жилье во время болтовни за барбекю, особенно с учетом того, что в Сиднее не по сезону жарко в середине зимы - температура 25 градусов.
Кроме того, сомнительно, что цифры для республики складываются.
Опрос, проведенный после смерти королевы, показал, что только 43 процента поддержали превращение Австралии в республику, что меньше, чем 45,13 процента, проголосовавших за на последнем большом референдуме в 1999 году.
Частично проблему решала президентская модель.
Когда мы отсканируем мир в поисках работающих республик, нас вряд ли воодушевят такие страны, как Китай, Иран, Россия или даже Соединенные Штаты.
От деспота или даже Трампа нелегко избавиться, когда они вкусили власть.
И нам было бы трудно найти кого-то, кого мы хотели бы возвысить.
Как нация, приверженная «синдрому высокого мака» — вынужденная вырезать любого, кого мы считаем слишком большим для своих ботинок, — единственный кандидат, о котором я могу думать благодаря его пожизненной способности сводить Помсов с ума, — это Шейн Уорн, которого, к сожалению, больше нет. с нами.
В его отсутствие мы продолжаем с довольно помятым и измученным Королем.
И все же - сколько можно проездить на обаянии Кардашьян?