«Рассказать или нет?» С одной стороны, Ане казалось глупым жаловаться на маму постороннему человеку. Но с другой, Стас успел ей помочь, дал опору и ещё и заинтриговать сумел: что он там ответит на её историю?
Начало: здесь.
Вздохнув, Аня решилась:
— Это глупо и, наверное, даже по-детски, но я не могу угодить своей маме. Что бы я ни делала, для неё не так. Как бы ни старалась, ей этого недостаточно. Сколько раз зарекалась даже пытаться, сколько говорила себе, что её мнение — не единственное верное, но все равно расстраиваюсь из-за неё каждый раз, как в первый.
— А сегодня из-за чего? — негромко полюбопытствовал Стас.
— Я убила три часа на обед, чтобы приготовить её любимые блюда, а её не устроили тарелки, — Аня горько усмехнулась. — Она всегда замечает только негатив. Во всём. Я не понимаю, как можно иметь такой взгляд на мир, а главное, неужели оно того стоит? Вот так выискивать недостатки везде и постоянно?
— Совсем ничего хорошего не говорит?
— Говорит. Когда мне это уже не нужно. Сначала испортит настроение, доведёт до слёз, а потом выдаёт своё «неплохо».
— Знаешь, это не такая уж редкость. Я вот всё детство не мог угодить отцу.
— Правда?
— А то! Всё, за что брался, получалось не так, слабо, плохо, мог бы лучше… И я старался добиться этого «лучше», пока не понял, что это в принципе невозможно. Пока не задумался о том, а зачем я вообще это делаю? Вот ты… прости, не знаю имени…
— Аня.
— …Ты, Аня, зачем сегодня так надрывала здесь спину?
— Чтобы похудеть, как того хочет мама.
— Тебя настолько не устраивает твой вес? На мой профессиональный взгляд, в пределах нормы.
— На мой тоже, но мама хочет, чтобы я взлезла в институтские платья.
— У вас плохо с деньгами, и вы не можете позволить себе другие?
— Да нет, с деньгами как раз всё нормально, — возразила Аня. — И я могу себе позволить купить то, что хочу. И одежды у меня много. Но маме не нравлюсь я такая, какая есть, Стас, и мне… Наверное, просто не хочется каждый день это слышать.
— Но как я понял, даже если ты похудеешь до маминого идеала, она найдёт, за что критиковать ещё. Или нет?
Аня тяжко вздохнула, честно прикинула и ответила:
— Пожалуй, да.
В этот момент Стаса позвала какая-то девушка из другой части зала, и он поднялся с доски, а затем протянул руку Ане и помог ей встать.
— Я бы тебе не советовал сегодня продолжать, ты уже выдохлась. Но буду рад, если придёшь снова.
— Думаю, что приду, — улыбнулась Аня. — Спасибо, что выслушал.
— Всегда пожалуйста. И кстати, если тебе интересно, отцу я перестал угождать, когда однажды задался простым вопросом: «И что?» То есть вот я прикручу эту полку не так, как он хочет, она будет держать книги, но его не устроит высота. Он будет недоволен. И что? Что с того, что он будет недоволен? Это как-то радикально изменит мою жизнь? Нет. Так пусть хмурится дальше, этого его дело. Я-то тут причём? Попробуй, — подмигнул Стас и ушёл заниматься другой посетительницей зала.
Аня растерянно посмотрела ему вслед, потом перевела взгляд на тренажёры и решила больше к ним не подходить. Вместо этого она наскоро сменила одежду в раздевалке и всю дорогу думала над этим вопросом: «И что?»
Несмотря на простоту, мысль подкупала своей новизной. Ну, правда, что такого нового и плохого ещё ей может сказать мама, чего она раньше не говорила? А что изменится для Ани, если она услышит это снова? В пятый раз или в пятидесятый — справедливыми от этого упрёки матери не станут, а если Аня не устраивает её такой, какая есть, то это вовсе не проблема Ани.
Ободрённая Аня вернулась домой, сразу отказалась от ужина, бросив: «После тренировки не рекомендуется», — и села за компьютер в своей комнате: нужно было посмотреть тексты договоров на завтра. И даже когда перед сном заглянувшая мама сказала: «А хороший у тебя получился сегодня пирог. Поднялся ещё так…» — Аня лишь молча кивнула, не отвлекаясь от экрана. А про себя решила, что больше не будет его печь, если только мама специально не попросит. Дорога ложка к обеду, похвала уместна тогда же. И это не то, что нужно хоть насколько-то откладывать, — благодарности и добрые слова.
Перед тем, как лечь спать, Аня сняла с полки большого плюшевого медведя, на которого в последние годы даже лишний раз не смотрела, чтобы не услышать: «Ты же уже большая!» — и взяла в постель с собой, с удовольствием его обняв. У любимого мишки было два полезных свойства: с ним хорошо засыпалось, и он становился ценной тёплой защитой от прохладной стены.
Конечно, этот маленький бунт вызвал у матери Ани Татьяны Николаевны подозрения. Но на её утреннюю попытку начать возмущаться Аня ответила лишь:
— Мне некогда, мам. Я опаздываю.
После чего вернула медведя на полку, заперлась в ванной, а потом не стала и завтракать, лишь отрезала себе на работу кусок пирога, рассудив, что десяти минут до начала смены ей как раз хватит, чтобы заварить чай в подсобке и там поесть. Вышло даже удачно: с ней охотно позавтракали ещё двое коллег.
Время дежурства пролетело быстро. Возвращаться домой не хотелось, однако Аня решила, что вполне может позволить себе абонемент на каждый день, оформила его на сайте тренажерного зала и зашла в квартиру взять вещи.
— Аня, надо поесть, — встретила её недовольная мама.
— Я уже поела в столовой. Сейчас нельзя, будет тяжело заниматься, — возразила Аня, бегая по квартире и укладывая в пакет кроссовки и штаны, затем достала из шкафа чистую футболку.
— Может, тогда не стоит туда ходить?
Аня даже остановилась.
— Не стоит? Ты же сама говорила, чтобы я похудела. Радуйся, я исполняю твоё желание, мама.
И продолжила сборы. Татьяна Николаевна поджала губы.
— Я могла и передумать. Если ты похудеешь, куда мы денем одежду, которая у тебя есть сейчас? Что, зря выброшенные деньги?
— Мои деньги, мама, — пробормотала себе под нос Аня, склонившись над пакетом.
— Что?
Она подняла голову.
— Так уж сильно не похудею, не волнуйся. У меня вес близок к норме.
— Тогда тем более: зачем тебе куда-то идти? — повысила голос мама. — Бросай это и идём на кухню, поможешь с готовкой.
— Нет смысла готовить новое, пока есть пирог, — возразила Аня. — А зачем идти… Я уже купила на месяц абонемент, как ты вчера хотела. Что, зря выброшенные деньги? — вернула она маме её же слова и ощутила удовлетворение от того, что та не нашла, что ответить.
Быстро обувшись, Аня накинула куртку и, подхватив пакет со сменной одеждой, торопливо покинула квартиру. Собой она почти гордилась: не повысила голос, хотя хотелось, не расплакалась (а вот этого не хотелось даже сейчас — редкий случай после споров с матерью), оставила последнее слово за собой и теперь шла навстречу свободе на пару часов. И хотя после вчерашней тренировки у неё жутко болело всё, особенно пресс и бёдра, и спускаться по лестнице было тяжко, Аня рассчитывала, что кто-то из тренеров подскажет ей, чем заняться в таком состоянии. Может быть, даже Стас… Ей очень хотелось, чтобы сегодня там тоже был Стас…
Продолжение здесь.