Вспоминает наш подписчик Андрей Ванин:
"Осенью 92 года наша команда призывников из Москвы была небольшой — 8 человек. В то время, как команды с других регионов насчитывали по 35-50 человек. Но в Москве не смогли найти больше призывников в те дни, все поголовно прятались, не приходили, косили, находили причины не служить. Потому что и в газетах и по ТВ постоянно говорили об армейской дедовщине и многие призывники ее боялись.
Мы прибыли в учебку на 30-ю площадку в конце ноября 1992 года. Там, к тому времени, уже находилось около 1.500 рядовых и сержантов. Жизнь кипела. В школе сержантов мне и довелось служить первые недели.
Ну а служба в учебке была сами знаете какая: утром кросс в несколько километров по астраханской степи, в шинелях и сапогах, затем завтрак, потом распределение по нарядам (дежурство по роте, столовка, хоз.работы, до принятия присяги в караулы не ставили), а остальные на занятия по изучению уставов, шагистика и т.д. В общем, сахаром и тогда не казалась армия.
А в армию в то время брали всех подряд, кто сам явится по повестке или кого поймают. Военкомат Мордовии выполнил план, когда каким-то образом призвал имбицилов и даунов.
К нам в роту распределились бойцы из той команды. Лишь через несколько дней это обнаружилось (все же молодые солдаты обриты налысо и одинаковые, сразу не поймешь, где нормальный, а где больной), когда пара десятков призывников, вместо экстренного утреннего построения, бродили по казарме босиком или пытались натянуть сапоги на голову, мотали портянки на шею или просто находились в полной прострации.
Первые дни они, конечно, огребали от сержантов, которые считали, что эти курсанты из Мордовии косят, а затем на них обратили внимание офицеры... Когда разобрались, что эти ребята полные неадекваты — их отправили обратно. С этими ребятами из Мордовии у меня был связан случай, который едва не закончился печально.
В те сутки я стоял дневальным по учебной роте. Честно говоря, я уже не помню, все обязанности, времени прошло много, но одна из них была стоять на "тумбочке", а в остальное время наводить в казарме порядок, ночью отдыхать по 2 часа со сменой.
Был какой-то ПХД и старшина учебной роты решил, что в преддверии Нового года пора обновлять мастику на полу казармы. И все курсанты, не задействованные в нарядах, старательно ползали по полу и стеклышками соскребали старую мастику с дощатого пола (чтобы потом покрыть ее новой мастикой и натирать "машкой").
Работали все, кроме одного. Некий курсант Медведев из мордовской команды от работ отлынивал. Он все время прятался в туалете, а когда я это заметил и спросил, почему он не работает как все, Медведев сказал мне, что-то вроде, а тебе какое дело, тебе что, больше всех надо? Это было не порядочно, прятаться в то время, как товарищи работали. Я его пинками выгнал из туалета и ему тоже пришлось взяться за стекло. А ночью он решил мне это припомнить и отомстить.
Сменился я ночью и пошел спать. Уснул и проснулся от неясного чувства опасности. Открывая глаза и вижу, как надо мной стоит этот Медведев во всем белом (нательное белье у нас такое было, рубаха и подштанники) и занес над моим горлом лезвие бритвы. Я ему что-то резко сказал, он дернулся, испугался, выронил лезвие из руки и убежал.
На следующий день я его не видел, Медведев либо прятался, либо угодил в какой-то наряд. А еще через день меня перевели из учебки в линейную часть, где заместителем командира части был мой дядя, полковник Поляков. Где я и прослужил киномехаником в клубе части до дембеля. Но это уже не так интересно".
От редакции: Автор не прислал свои фото для статьи, поэтому пришлось их тематически подбирать из Интернета. Если вдруг кто-то из читателей заметит, что учебка на фото не та и курсанты не те, и вообще солдаты выглядели в то время по другому — уж не обессудьте, что нашлось.