Я Владимир – алкоголик со стажем. Много лет занимаюсь тем, что пью все, что горит. Пить я начал еще в школе, когда учился в 10 классе. Нет, тогда мне это не понравилось и я не сразу подсел на горячительные напитки. К этому я шел постепенно. И стал тем, кем я сейчас являюсь, спустя многие годы.
Помню, когда на дне рождения у своего близкого друга Мишки Скворцова, я попробовал первый раз водки, то с трудом мог ее проглотить. Это была горькая прозрачная жидкость, после которой меня выворачивало наизнанку так долго, что казалось, из меня наружу вываливаются все внутренности.
А на следующий день я мучился головной болью так сильно, что не мог поднять голову от подушки, а надо было идти в школу. Мать и отец доставали меня своими нотациями и обвиняли, что я пропащий, и у меня нет ни стыда, ни совести, что я должен вскочить и бежать на занятия, а им плевать, что у меня болит голова.
– Додумались пить алкоголь, да куда же это годится!–причитала матушка возле меня, когда я встал и начал через силу собираться в школу.
– Да что же с тобой будет дальше?! В кого ты превратишься, сынок!?
Тут же подскочил отец, который тряс ремнем перед моим носом, грозясь испороть мою задницу, но я через силу сказал ему:
– Можешь пороть, но задница не при чем, на ней я только сидел, а вот глотка моя принимала через силу это пойло,– при воспоминании об этом, мне стало опять плохо ,и я побежал в туалет освобождать пустой желудок.
Нет, в школу я так и не пошел, из дома вышел и пошел на старую заброшенную ферму, где мы обычно собирались с пацанами: поиграть в карты, курнуть папироску, поговорить на различные темы.
А в дальнейшем это станет тем местом. где мы будем собираться, чтобы выпить и привести туда телок, чтобы покувыркаться с ними на сене, которого здесь было в достатке.
Вот и тогда, я свернул в сторону фермы, встретив на пути старого деда Антипа, который с утра уже был на рогах,и от него разило на километр перегаром. Он остановился и посмотрел на меня мутным взглядом:
– Вовка?
–Да,Вовка.
– А ты не хочешь составить мне компанию? А то одному пить скучно.
Может быть я тогда и согласился бы составить компанию, но только не деду Антипу, старому, вечно пахнущему перегаром, с грязным неумытым лицом и руками, на которые нельзя было смотреть без отвращения: длинные ногти, под которыми было столько земли или грязи, что можно было подумать, что дед работает землекопом. А его пиджак с засаленным воротом и трико с огромными пузырями на коленках, ни разу в жизни не стиранные. Нет, и этот дикообраз приглашает меня, Вовку Суворова, составить ему компанию?! Я заржал, представив себя в компании с дедом. Вволю посмеявшись, я громко икнул:
– Дед Антип, шел бы ты своей дорогой. Пить с таким , как ты– себя не уважать, да и в школу мне пора.
Но старик перегородил мне дорогу:
– Да, я тоже так думал, что никогда не опущусь до такого позору. А вот теперь стал пьяницей, и все от меня отвернулись, даже дети родные,– и он, размазав слезу, катившуюся из глаз,развернувшись, побрел в сторону аптеки, где обычно покупал фунфырик с аптечной настойкой и выпивал его залпом, ничем не закусывая.
В лучшие времена, если его брали в свою компанию такие же алкаши, то они соображали на несколько человек и покупали самое дешевое пойло, чтобы распить его вместе.
Я еще постоял, посмотрел вслед бредущему старику и двинулся к заброшке.Нет, в то время мне не было жалко деда, я подумал про себя” слабак, так опуститься до дна”, мне он был неприятен. Пройдет еще лет пять, когда и я окажусь на его месте. Нет, дед Антип не увидит меня опустившимся до его уровня, да и не сразу я стал так выглядеть, как он.
Пройдет еще много лет и я стану похож на бомжа: грязный и небритый с такими же руками, на которых длинные и грязные ногти, будут напоминать о руках землекопа. Только одежда на мне будет немного иная: грязные и вонючие джинсы и черная кожаная куртка, которую я носил зимой, весной и осенью.
Но сейчас я пока еще не знал об этом. Я брел к заброшке, чтобы выспаться там, прогуляв школу.
Но родители все равно узнали об этом, потому что наша классная Рима Ванна пришла к нам домой, чтобы поговорить с ними обо мне. Она жаловалась на меня и мое поведение, говорила, что я скатился и совсем перестал думать об учебе, ну и о моих прогулах уроков.
Ой, что после этого было! Сейчас вспоминать страшно, а тогда было обидно. Отец закрыл меня в моей комнате на замок, который за час врезал в дверь. И я сидел там, меня выпускали только поесть, а потом в сопровождении отца, я шел в школу. Какая стыдоба была перед одноклассниками, что на третий день я взмолился перед родителем, чуть ли не упав в ноги:
– Пап, я все понял. Не надо водить меня в школу, я теперь буду сам ходить, - с тех пор я не прогулял ни одного урока, слово я держать умел.
Прошли годы, и я остался совсем один. Друг за другом ушли мои родители, у меня нет ни семьи, ее я променял на водку, нет друзей, а те, которые есть – друзьями назвать сложно, они такие же выпивохи, как я.
.Единственное богатство, которое досталось мне от родителей - это квартира, в которой я сейчас живу. Да, ее я не пропил, и берегу, как зеницу ока. Это хоть немного вселяет в меня уверенность, что я не совсем пропащий. И я еще надеюсь, что смогу вылезти из того болота, в которое меня засосала пьянка.
Но недавно у меня появился друг Яков, который приходит ко мне по вечерам, когда я, напившись, сижу на кухне.С ним моя жизнь приобрела смысл, мне теперь есть, с кем проводить скучные вечера. Яков залазит на стол, садится, скрестив ноги с копытцами и выставив свои рога, начинает толковать о жизни. Мы часто спорим и иногда доходит до крика.Иногда мне хочется закончить эту гребанную жизнь, шагнув с балкона в пустоту и тут свое слово вставляет Яков:
– Так давай, это ведь так легко: вышел на балкон и перелез через перила, а потом летишь, как птица. Птица, которая вырвалась на свободу. Представь, ты освободишься от всех оков, которые держат тебя на земле.
–Нет, я еще не готов, да и тебя покидать не хочется, мне с тобой хорошо. Раньше я скучал, а теперь ты рядом, Яков,– и я руками обнимаю пушистую шубу своего нового друга.
Да, я знаю, что скоро захочу стать птицей, меня тянет улететь ввысь все сильнее. Но пока меня сдерживает Яков, мне не хочется оставлять его одного, ведь он настоящий друг, которого я обрел недавно.
Теперь мне есть, с кем поделиться своими горестями, а их у меня больше, чем радости.
Бывает, что я хожу из комнаты в комнату, Яков следует повсюду за мной. И я слышу, как его копыта цокают сзади, но иногда он встает передо мной и начинает строить рожицы, чтобы немного рассмешить меня. Тогда я начинаю громко хохотать, получая от этого радость, которой мне так не хватает.
Вот так и проходит моя жизнь, вроде я живу в свое удовольствие: выпил-упал-поспал, потом по новой, но иногда, в периоды просветления, приходит мысль, что моя жизнь пошла не по тому сценарию, какой я рисовал в молодости. И я все чаще обсуждаю это с Яковом. Как хорошо, что сейчас у меня есть друг, который скрашивает мое одиночество.
Ладно, вы уж простите, пора идти, Яков сел на перила балкона и зовет меня присоединиться к нему. Мне так хочется быть все время с ним рядом, ведь он мой лучший друг. Прощайте, друзья!