-Ну как отпраздновали? Что в этот раз тебе Петр подарил? Девчонки в отделе не скрывали легкой зависти и любопытства. Людмила брала пару дней отгулов накануне своего 35-летия и на работу явилась, уже отгуляв свой «день варенья».
Зависть от того что не каждая могла себе такое позволить – взять отгулы не для того чтобы пластаться с готовкой и уборкой, а чтобы «почистить перышки себе, любимой». И не каждую из них так баловал муж. Вот и день рождения коллега в ресторане встречала. Где все готовое и вкусное поднесут и лишнее унесут. У плиты стоять, чтобы своих гостей ублажать, это не про Людмилу.
-Да нормально посидели, как всегда. Подарил сережки с подвеской. На большее у моего Пети фантазии не хватило. Господи, девочки, уже 35, половина жизни впустую улетела. Живу словно по инструкции, а душа иного просит! Я словно вот проснулась, ну сколько можно?
Я как? Сначала мама: надо школу хорошо закончить – закончила. Надо образование высшее – поступила, куда мама посоветовала. Время подошло – замуж вышла. «Ну, приглядись доченька к Петечке. Какой год за тобой парень ухаживает. Серьезный, надежный». Пригляделась.
Потом уже Петя: давай сестренку Сережке родим, а то неправильно это – один ребенок. Давай домик небольшой под дачу купим, это очень удобно, всегда есть где отдохнуть от города.
- Да чем тебе дача то не угодила? Можно подумать. Ты там на грядках копаешься…
Но Людмила не была настроена дальше откровенничать.
- Все, девочки, работаем! Хочу отпуск за свой счет взять, нужно рабочие «хвосты» мне подчистить, прежде чем к Санычу с заявлением идти.
Пожали плечами коллеги, да в компьютеры носы опустили. Захочет, так потом расскажет. Нет, то и незачем человеку в душу лезть.
А Людмила и не собиралась выворачивать душу. Был у нее там заповедный уголок. Воспоминания.
Ей скоро шестнадцать, впереди долгое лето. Она самая счастливая – влюбленная и любимая. Кто бы мог подумать, что Сережка Макеев, звезда их микрорайона, что еще год назад ее просто не замечал, станет ее парнем? Настоящим парнем, который считает ее своей, не стесняется обнять при остальных, когда их дворовый молодняк собирается по вечерам. В принципе, он никого не стесняется, он у нее крутой.
Еще они, оставаясь одни, отчаянно целовались. Большего себе Сергей не позволял, говорил – девочка-малолеточка моя, вот будет тебе 16, снимем квартирку и будем вместе. А сейчас твоя мать суматошная меня запросто за тебя закроет.
- А если тебя в армию заберут а вдруг в Чечню?
-Пусть сначала найдут, потом забирают, я у тетки живу, а прописан в деревне у бати. Тот уже и хату по синьке спалил, сам кантуется у корешей, - посмеивался Сергей.
Людмила с восторгом смотрела на своего мудрого и взрослого парня. Он самый крутой! Она готова была доверить ему не только свою любовь, но и всю жизнь. Дома молчала о своих планах, понимала – не поддержат. Не смогут они понять их любовь, да и вообще, они никак не въедут, что в стране сейчас все по-другому, чем в их молодости. Свобода.
Это родители ходят на работу, где им не выплачивают зарплату, экономят на всем, но нудно рассуждают о том, что жить надо честно и правильно. Сережа другой, он птица вольная. Он даже смеется над теми, кто в институт поступает – кому оно нужно это образование сейчас? Сейчас время дерзких, а диплом, диплом мы тебе просто купим, если сильно захочешь, Милка моя, ты не парься.
Иногда он исчезал на несколько дней. Но как же потом было сладко замереть в его объятиях при встрече!
Все закончилось уже в августе. К ним домой пришли с обыском. Оказалось, что в шкатулке с бижутерией у Людмилы лежат сережки с настоящими бриллиантами. Подарок Сергея она положила к своим пластиковым браслетикам, посчитав, что эти сережки с камушками смотрятся как-то старомодно. Они и были старомодными, даже старинными. Правда с чужих ушей снятыми.
Конечно Людмила не поверила ничему, что наговаривали на Сергея. И приговор суда ее не убедил и следователь наверняка врал, что Сергей замешан в грабежах, что не у одной нее его подарки изымали. Что просто игрушкой, забавой она была. Ведь Сережа стал ей писать из колонии.
Письма были длинными и нежными. Оговорили, мол и не знал он что сережки ворованные, с рук купил. (И ничего удивительного - в то время вся страна с рук торговала. и покупала). А ты, Милка, жди, писал. Всего четыре года и мы встретимся, а может и раньше получится.
Когда мать узнала про переписку, то стала перехватывать весточки от любимого. Тогда они договорились писать на почтовое отделение. До востребования называлась такая услуга.
Ждала, писала, жила его письмами. На этом и погорела. Мать нашла стопочку конвертов, не постеснялась – влезла и поняла, что на свое совершеннолетие дочь собирается на свидание «к своему бандиту». Пока дочь сдавала выпускные, они с отцом провернули операцию. Продали квартиру и после выпускного повезли дочь поступать в далекий город, где жили родители отца.
И может быть не было бы беды в этом, но Сергей последние два месяца перед ее отъездом не прислал ей ни одного письма. А ее письмо, про переезд, вернулось на почту. Адресат не адресат… Тетка Сергея с трудом поняла, что Люда пыталась выспросить, но помочь не смогла. «Этого варнака знать не хочу, а если появится, то на порог не пущу». Вот такой был ответ.
Сколько раз Людмила порывалась слетать в родной город, связаться с бывшими друзьями, соседями, да толку не было. Ехать в пустоту? Вернулся ли Сергей туда, после своего срока никто не знал. Да и мало связей уже там осталось. Кто из бывших друзей мог, уже уехал из вымирающего без работы городка, кто замуж вышел и адрес сменил. Заканчивались лихие 90-е.
Потом, когда Людмила уже на диплом шла, одна дворовая подружка откликнулась - слухи были, что вновь Сергей вроде сел, или сразу там ему срок продлили. Но в городке его точно нет. Людмила уже оканчивала институт, за ней несколько лет преданно ухаживал Петр. За него она и замуж вышла, сама не понимая – зачем? Ну вроде пора.
Мама губки свои поджала, когда Люда сына Сергеем назвала, но промолчала. Вот уже все старые друзья обзавелись аккаутами в социальных сетях и можно было, пролистав страницу, узнать историю каждого. А можно было просто написать – привет, как жизнь? И получить подробный ответ с кучей фотографий.
Она тоже зарегистрировалась везде, где только можно. А вдруг? Вдруг Сергей ее еще ищет и не опустил руки? То что, он ее искал и не нашел, в этом сомнений не было. Нужно лишь облегчить ему поиск. Поэтому девичью фамилию она оставляла во всех профилях. И мечтала.
Пока Петр посапывал на соседней подушке, Людмила позволяла себе окунуться в другую реальность. Вот она открывает почту, а там письмо. Или нет, она открывает дверь, а на пороге ОН. Возмужавший, немного суровый. Он молча раскрывает объятья и она прижимается к его груди. Слов не нужно. И так все понятно. Дети поймут, Петр простит и отпустит, матери стыдно станет, за то, что пыталась разрушить такую любовь.
Побывав в этих мечтах и воспоминаниях несколько минут перед сном, она могла жить дальше. Они заставляли сердце сладко ныть и засыпать счастливой. Иногда везло больше, и Сергей ей снился. А перед самым днем рождения случилось чудо. Постучался в друзья какой-то толстячок. Если честно, она его так и не вспомнила, хотя он уверял, что они в одной компании «тусили». Но в ходе вежливого разговора незнакомец упомянул Сергея.
«Ну, ты тогда с Серым мутила, а я с Инкой. Кстати, Серого недавно встречал, он тоже меня не признал, хотя самого, как Сивку горки, жизнь явно укатала. Но в отличие от него, у меня и жена и уже трое детей, а он в футболке драной и щетиной заросший»
Аккуратно расспросила тогда Людмила, как можно найти Сергея. Поняла, что живет он пригороде родного города, и найти его легко. Он оставил координаты – дом за зеленым забором на берегу пруда.
Поисковик показал, что пригород давно стал коттеджным поселком для богатых. И наверняка этот папаша многодетный не понимает – где брутальная небритость, а где щетина. Где драная вещь, а где подчеркнутая небрежность брендовой футболки. Сергей всегда был дерзок и сейчас наверное придерживается бунтарского стиля.
Фантазия играла во все стороны. Нет в соцсетях, поскольку положение высокое… А может наоборот - положено ему в тени быть. Все же зону прошел, а там свои законы.
Надо ехать! Пора жить, а не существовать в этом стерильном пространстве, где все продумано, где все по накатанной, с выходными за городом и отпуском на море. Страшно немного. А вдруг ради ее безопасности и не объявился? Слышала, такое бывает, кто в тюрьме авторитет имел, вроде как не хотят слабые свои места противникам показывать. Но ничего, их любовь сильная, все можно преодолеть.
И вообще, хоть и стыдно в этом признаться, но понимала, что движет ею и иное. Она так и не стала женщиной Сергея. А ведь он должен был быть ее первым мужчиной. И будет! Петр не считается. Он как фон ее серой скучной жизни. Один из пунктов инструкции по правильной жизни. А она не хочет правильной, она хочет настоящей – яркой!
Дома сказала, что на недельку съездит в родной город. Одноклассники собираются. Петр не разрешил на такси. Сам проводил на вокзал, посадил в купе СВ и долго махал рукой пока поезд трогался. Знал бы он, что она вперед поезда по шпалам готова бежать. Лишь бы подальше от его воспитанной вежливости, липкой заботы!
Городок встретил знойным ленивым июльским полднем. Разглядывать его преображение после разрухи 90-х, что осталась в памяти, у Людмилы не было желания, душа рвалась туда – в пригород, к пруду и дому за зеленым забором.
Все заборы вокруг домов у пруда были зелеными.
Высокими, глухими, с системой наблюдения и звонком у входа. Где-то с пятого раза, на ее слова в микрофон – я ищу Сергея Макеева, калитка распахнулась автоматически.
- На крыльцо вышел крепкий мужчина, с любопытством взглянул на гостью, и крикнул: - Серый, по твою душу! Добавил тихонько: интересное кино или вляпался снова куда-то… Но ничего выяснять не стал и скрылся за дверью.
А к калитке из-за угла дома шел Сергей. Да, толстячок был прав – укатали Сивку крутые горки. Словно стручок гороховый, который забыли сорвать в период сочности, вот он засох и скрючился. Даже сомнение проснулось – может напутала что-то? Но нет. И прав тот многодетный папаша был про дранную футболку, и про щетину. Не упомянул он только в переписке про щербатый рот, без верхнего ряда зубов и про запах немытого грязного тела, что плыл впереди самого мужичонки. Еще татуировки. Грубые, некрасивые.
- Вы за щенком? Так рано еще. Агафоныч говорил, что к августу только от Мальвы помет смотреть будут. А весенний от Бригантины уже разобрали. Так что, дамочка, к в августе приезжайте. Если хотите, то можно договориться, я вам самого крепкого щенка выберу и придержу. Дорого не возьму, так, на пивко за старание.
- Спасибо, ошиблась я, значит. А вы здесь живете?
-Да, при питомнике у Агафоныча. Ну как, найдется пара стольничков?
***
Колеса стучали – ошиблась ты, ошиблась ты….
Этот поезд так медленно тащился, что ей хотелось вперед него, бегом, прямо по шпалам - домой! В свою яркую и счастливую жизнь. В уютную чистую и просторную квартиру. Обнять детей, прижаться к любимому мужу. А потом к родителям всем вместе надо сходить, позвать их на выходные за город, воздухом свежим подышать. А может и правда, пару грядок там разбить, чтобы зелень росла к шашлычкам?