В самом начале, когда я еще только брался за разбор ситуации по Крыму, все казалось простым и понятным. Были мемуары П.И.Батова, были мемуары И.А.Ласкина, где казалось бы, все просто и понятно расписано. Внезапно оказалось, что не все так просто, и не все так понятно, как хотелось бы, а, для того, чтобы распутать некоторые узлы, и прояснить ситуацию, потребовались документы супостата нашего тогдашнего (немецкого, а, кое-где даже румынского происхождения).
Мы немного разобрались с частями, которые прибыли в Крым в соответствии с директивой Ставки. В реальности, по каждой дивизии, прибывшей в Крым можно было написать целый трактат. Например, рассказать о формировании 40-й и 42-й кавдивизий в Краснодарском крае, в разрезе советского казачества, ибо они были добровольческими, причем, по сути, казачьими. Аспект достаточно интересный, и полностью не раскрытый. Тема сия достаточно интересна, и мне не чуждая, ибо прадед мой был терским казаком, и историю это я знаю не понаслышке. Все дело в том, что до 1936 года… (ладно, это отдельная история, к обороне Крыма имеющая весьма косвенное отношение). Важно то, что дивизии были добровольческими. Почему важно? Об этом, «чуть-чуть потом».
Крымские дивизии народного ополчения тоже были добровольческими (изначально), и их история весьма и весьма интересна, но, очень трудна для исследования. Все дело в том, что по ним документов почти нет. Почти совсем нет, и скорее всего, в природе нет, ибо они не «светятся» ни в наших архивах, ни в немецких, ни в американских (куда свезли немецкие документы, захваченные во время войны). Вероятнее всего, они были уничтожены при оставлении Симферополя. Кое-что (но совсем мало) есть по одной из дивизий в архиве ФСБ. Почему ФСБ? Ну, потому, что одна из дивизий, изначально, была «пограничной», пишу это слово в кавычках, потому, как она была очень своеобразной: ополченческой стрелковой дивизией НКВД, но слово «НКВД» почему-то пугает некоторых граждан нашей страны, и, дабы не вызвать идиосинкразии, некоторые авторы используют эвфемизм «пограничная». А, теперь, поподробнее…
Пользуясь отсутствием документов, тему Крымских дивизий очень сильно исказили в угоду политической конъюнктуре. Например, в справке заместителя начальника отдела КГБ при Совете Министров Украинской СССР П. Бабенко о фактах коллаборационизма граждан крымскотатарской национальности в период Второй мировой войны. (Подготовлена по запросу Совета Министров УССР. Киев, октябрь 1973 г.)[1], указывается:
«В начале Отечественной войны в Крыму из местного населения было сформировано 4 общевойсковые дивизии, две из которых 320-я (в Феодосии) и 321-я (в Евпатории) были сформированы преимущественно из лиц татарской национальности, общей численностью по 10.000 человек. … В середине октября 1941 года, когда на Перекопе шли решающие бои по защите подступов к Крыму, 321-я дивизия совершила предательство. Во время борьбы с немецким воздушным десантом в районе Пересыпи (между Евпаторией и Саками) личный состав этой дивизии обратился в бегство, местные жители разошлись по домам. Десятитысячное соединение перестало существовать, не проведя ни одного боя» [2].
Несмотря на то, что приведенный фрагмент имеет статус «документа», он не содержит ни одного достоверного факта. Начнем с того, что дивизии народного ополчения изначально были добровольческими. Только потом, осенью 1941 года в дивизии призвали тех, кому подошел срок или у кого вышла броня. Теперь смотрим подробно.
1-я Крымская дивизия народного ополчения (будущая 320-я), действительно формировалась в Феодосии, а, потому «преимущественно татарской» она быть не могла (и не являлась). Дивизия формировалась в виде двух бригад (одна в Керчи, другая в Феодосии). В Феодосии формированием бригады руководил секретарь горкома партии Манукалов. В соответствии со справкой политуправления 51-й армии в дивизии насчитывалось 8,7 тыс. человек (на 22 августа 1941 года), из них русских 57%, татар 15,6%, украинцев 12%, армян 6.4%, прочих 9%. Командиром дивизии указан полковник Матвей Васильевич Виноградов. Этот офицер в 1939-40г.г. находился в спецкомандировке в Китае, в начальный период войны он являлся зам командира 184-й стрелковой дивизии (1-го формирования) в Прибалтике (29-й Литовский стрелковый корпус). Прибыл в Крым вместе с новым командующим, Ф.И.Кузнецовым. В составе дивизии указаны 4,8,10-й стрелковые полки 3-й артполк, 5-й противотанковый дивизион, 2-й разведбат, 4-й саперный батальон, 1-й батальон связи, 6-й взвод дегазации, 90 кавалерийская рота регулирования, тыловые части.
А, вот дальше, начинается «детектив». «Вики…» указывает, что 20 августа 1941 года его сменил полковник Г.М.Шаповалов, но, самое интересное, что в его послужном списке «крымского» эпизода я не нашел. Он, в принципе, воевал на другом участке фронта. Скорее всего, это ошибка.
Среди командиров дивизий, действительно, мелькает полковник Шаповалов, только не Г.М.Шаповалов, а, М.М. Шаповалов. А, вот тут получается интересная цепочка. Михаил Михайлович Шаповалов, (полковник), достаточно часто фигурирует в крымских документах и по 1941 по 1942 году. Например, в 1942 году он числится командиром моторизованной группы Крымфронта («группа Шаповалова»). Что тут интересного?
Да, то, что это тот самый полковник Шаповалов, который перешел на сторону противника под Армавиром, стал генерал-майором РОА, был пленен и расстрелян чехами в 1945 году. Ну, казалось бы, ну, власовец, ладно.
Оказалось, история банальная, но интригу добавляют документы Абвера, которые говоря о том, что он был завербован до войны, во время службы на Дальнем Востоке. На Дальнем востоке он служил в 1937 году, где у него сложились дружеские отношения с еще одним офицером: командующим 3-й морской бригады кораблей Тихоокеанского флота, который потом стал командующим Амурской флотилией… (Угадайте, как его фамилия?). Ото ж…
Осенью 1938 года М.М.Шаповалова арестовывает НКВД как участника «антисоветского, военно-фашистского заговора». Он провёл в заключении 8 месяцев. От расстрела его спасла «бериевская оттепель». Он был восстановлен в звании и направлен для прохождения службы в Севастополь. Следующее назначение - 1-я Крымская дивизия…
Интересные кульбиты…
В любом случае, (забегая наперед) отметим один факт: численность 320-й сд на октябрь 1941 года 4,5 тыс. человек, причем, в боях она еще не участвовала. Дивизию использовали как запасную для пополнения боевых частей. Единственным боевым эпизодом стали бои на Ак-Монайских позициях. При этом, если посмотреть немецкие документы, то пленных из этой дивизии очень мало, и противник указывает на то, что ее части оказывают упорное сопротивление. В общем, картинка получается чуть другая, нежели принято писать (но мы потом вернемся к этим эпизодам).
Есть интересные данные и по оснащению этой дивизии. Два полка этой дивизии получили на вооружение Энфилды и пулеметы Льюиса. Противотанковый дивизион имел на вооружении английские 2-фунтовые орудия (40-мм), полученные с Симферопольских складов. Откуда они попали к нам? Сложно сказать, особенно учитывая тот факт, что 40-мм гильзы, которые мы находили на местах боев, имели польскую маркировку.
Ну. хорошо, может, действительно, «в середине октября» другая дивизия, 321-я (бывшая 2-я Крымская дивизия) «совершила предательство»? Смотрим? (продолжение следует)
[1] Госархив СБ Украини. - Ф. 16. - Оп. 4 (1977). - Пор. 9. ЛЛ. 5-13. Оригинал
[2] Цитируется по : Крымские татары: путь к возвращению. Крымскотатарское национальное движение (вторая половина 1940-х – начало 1990-х годов) глазами советских спецслужб. Часть 1. Национальная академия наук Украины. Институт истории Украины. Государственный архив Службы Безопасности Украины. Киев. 2004 г. С. 367-371.