Начало здесь -
Предыдущая часть -
Остров был великолепен. Я вообще люблю природу, люблю иногда забраться в какую-нибудь чащу, побродить по лесу. На этом острове явно редко появлялся человек. Едва заметная тропинка вела меж сосен вглубь острова, а вокруг был первозданный хвойный лес.
— Так, Петрович, приедешь за нами в девятнадцать ноль-ноль, — распорядился Никита.
— Если надумаете раньше, позвоните — там кнопка на причале есть, а на случай отсутствия электричества — рында, ее даже лучше слышно, чем этот звоночек, — крикнул мужчина, удаляясь от берега.
Тропинка вглубь острова шла сначала прямо, затем изгибалась и раздаивалась. Никита повел отряд по левому ответвлению.
— А там что? — спросил кто-то в передних рядах.
— А там та самая поляна, на которой жеребиться вечером будем, — улыбнулся Никита, продолжая путь.
Минут через пять тропинка привела нас опять к воде. Впереди до противоположного берега озера играли в пятнашки маленькие островки, соединенные между собой узенькими деревянными плавающими мостиками, огороженными веревочными поручнями.
— Мост, как видите, не железобетонный, поэтому в целях безопасности прошу передвигаться так, чтобы на один проем одновременно вставало не более трех человек, — скомандовал Никита.
Путешественники, уже закаленные паромной переправой, весело стали перебираться на противоположный берег озера. А там действительно было на что посмотреть. Лес, окружавший озеро, продолжал властвовать и здесь. Но вырос он на развалинах старинной усадьбы. То тут, то там виднелись куски стен зданий, высотой не более полутора-двух метров.
— Так, теперь все свободны, развлекайтесь, тренируйтесь. Вот это всё — ваше предстоящее поле боя. Справа метрах в ста есть площадка с мишенями, — обратился Никита к собравшимся, и повернулся к Кристине. — А к Вам у меня отдельный разговор.
Телевизионщики стали что-то обсуждать с Никитой и Вероникой, а остальные разбились на команды и разбрелись в разные стороны.
За два часа мы облазили все развалины, досконально изучили рельеф местности и конфигурацию каменных обломков.
Подходило время возвращения на остров, и мы собрались на небольшой полянке, окруженной остатками фундамента. Здесь была раньше какая-то хозяйственная постройка. Пашка с Настей расчистили центр площадки так, что образовался достаточно большой ровный песчаный участок.
— Так, я вот тут набросал план местности, — мой друг показал на песок, — давайте-ка подумаем, как лучше можно использовать эти естественные и искусственные укрытия.
Мы стали обсуждать различные варианты. Я подобрал валявшуюся рядом сломанную ветку и стал водить ею по песку, объясняя возможные пути перемещения.
Погода была солнечная, площадка хорошо освещалась светом, деревья ее не загораживали. Проведя очередной раз палкой по песку, я заметил, как что-то сверкнуло в оставленной борозде. Я наклонился, разгреб руками песок и выковырял из-под него кусок земли. Подняв ком и очистив его немного от грязи я увидел, что внутри находится небольшой камень. Камень явно был не простой, в одну из его граней был впечатан какой-то тускло мерцающий предмет. Он был очень похож на какой-то минерал или даже драгоценный камень.
— Смотрите, что нашел, какой-то древний артефакт, наверное, — похвастался я.
— Ага, артефакт древних цивилизаций, — усмехнулась Настя.
— Да выброси ты это, наверняка от какой-то графской скульптуры откололся, тут кругом полно всяких камней, — на Пашу находка не произвела никакого впечатления.
— Не, возьму с собой, отмою, может, выковыряю камешек, — я запихнул камень в рюкзак, где лежали необходимые для небольшой прогулки по лесу вещи и кое-какое спортивное снаряжение.
Вскоре раздался свисток, призывающий всех собраться на берегу.
5
Мы собрались на берегу у наплавного мостика.
— Вот блин, а где наши журналюги? — Никита покрутил головой. — Их кто-нибудь видел?
— Нет, не видели, — раздалось со всех сторон.
— Так, все отправляйтесь на поляну, по тропинке в центр острова, потом налево, там ждите меня, — скомандовал Никита. — Стоп, пара парней на всякий случай со мной.
Сергеич и парень из его команды первыми вызвались и пошли за Никитой, остальные тонкой струйкой потянулись по мосткам к острову.
— Всё равно делать нечего, — пробормотал я, перебравшись на остров, скинул рюкзак и достал из него свою находку. Подойдя к воде, я стал смывать с камня грязь и землю. Отмытый камень мерцал уже не так тускло, было ощущение, что он даже стал ярче. Потом я предпринял попытку сковырнуть блестяшку, но та сидела крепко, голыми руками было не справиться.
— Может ножом подковырнуть, или постучать о другой камень? — Ирина не пошла со всеми к центру острова, а стояла рядом, давая дельные советы.
Я порылся в рюкзаке, достал складной ножик и попытался просунуть лезвие под блестящий осколок.
— Опа, получилось! — у меня на ладони лежал и переливался в лучах весеннего солнца небольшой округлый блестящий камень изумрудного цвета. И мне показалось, что он стал еще чуть ярче, чем тогда, когда я его нашел.
— А вот и потеряшки появились, — Ирина увидела, что по мосткам движутся фигурки людей, — ладно, Гриша, потопали на поляну, а то сейчас Никита ругаться будет.
Я сунул изумруд в карман брюк, и мы поспешили к центру острова. Немного пройдя по тропинке, и увидев слева просвет, мы свернули на новую тропку. По мере приближения к поляне, я вдруг стал ощущать некоторое тепло, идущее из кармана. И чем ближе мы подходили к центру острова, тем теплее становилось ноге. Наконец я не выдержал и засунул руку в штаны. Камень был очень теплый, и я вытащил его наружу. Цвет камня изменился, он уже не был изумрудной тусклой блестяшкой, это был теперь скорее яркий рубин.
«Что за чертовщина, — я невольно залюбовался камнем, — наверное, не стоит пока никому его показывать». Зажав камень в кулак, я вышел на поляну вслед за своей спутницей.
Через пару минут на поляне собрались все, Никита вышел к центру и встал около большого гранитного валуна, занесенного сюда много веков назад отступающим ледником. Камень отмечал центр поляны.
— Предлагаю начать жеребьевку нашего турнира. — Никита обвел взглядом всех присутствующих — Прошу подойти к этому камню по одному представителю от каждой команды.
Будто какая-то сила подхватила меня, и я сразу двинулся к камню, даже не посоветовавшись с друзьями, что было мне совершенно не свойственно. Рубин, зажатый в ладони, стал очень горячим, но я совершенно не обращал на это внимание. С разных сторон поляны к центру приблизились еще три фигуры: Сергеич, и две девушки из разных команд.
— Чего стоишь, — репортерша Кристина набросилась на оператора, — иди ближе, снимай, что они будут делать.
Шурика упрашивать не пришлось, он тоже направился к валуну, на ходу одной рукой настраивая камеру, вторая рука почему-то находилась у него в кармане брюк.
Пять человек сошлись в центре поляны у большого валуна, остановились и посмотрели на Никиту, который, наоборот, стал пятиться от валуна с испугом глядя на него.
Пять человек отвернулись от Никиты и посмотрели на валун. По черной поверхности гранита как будто бегали электрические разряды, и от камня исходило мягкое сияние.
Жар в кулаке стал невыносимым, я с большим трудом сдерживал боль, камень в руке буквально полыхал. Неожиданно для самого себя, я вытянул руку вперед ладонью вверх и разжал пальцы. Этот мой жест в точности повторили четверо остальных людей, подошедших к валуну.
Пять человек стояли в центре поляны с вытянутой вперед раскрытой ладонью, у каждого на ладони полыхал огонь. И в этот момент с чистого голубого неба в валун ударила яркая молния. Гранит не выдержал, по его поверхности побежали глубокие трещины.
Огоньки поднялись с ладоней людей и устремились к камню, оставляя за собой яркий след. Подлетев к валуну, они исчезли в трещинах, как будто впитались в недра камня. Через мгновение всё закончилось, гранитные трещины затянулись, поляна приняла свой обычный вид. Только люди обычный вид принять не могли, кто сидел, кто стоял, но выглядели все жутко огорошенными.
— Ч-что это было?
— Ну ни фига себе!
Возгласы посыпались с разных сторон, причем большинство из них было не совсем книжного формата.
Я посмотрел на свою ладонь: ни камня, ни следов огня, ни ожогов — чистая ладонь, будто ничего и не было несколько мгновений назад.
— Жеребьевку-то проводить будем? — первым пришел в себя Сергеич, тоже с интересом рассматривающий свою чистую ладонь.
— Может, ну ее, эту жеребьевку, сваливать отсюда надо, — раздался чей-то голос с края поляны.
— А чего сваливать-то? Ничего страшного не случилось, ну шарахнула молния, никто же не пострадал, правда, доктор? — Сергеич посмотрел на Веронику.
Врач по очереди обошла потерпевших, осмотрела ладони, спросила, не болит ли чего, и пожала плечами:
— Руки в порядке, никаких видимых повреждений нет. Никаких болевых ощущений ни у кого нет. Придем в лагерь, дам всем желающим успокоительного. Не вижу причин прерывать мероприятие.
Довольно странно было наблюдать такое спокойствие у молодой совсем девушки, только что пережившей стрессовую ситуацию. То ли она что-то знала, то ли обладала очень стойким характером. Тем не менее ее уверенность постепенно стала передаваться остальным.
— Тем не менее, я предлагаю перенести жеребьевку на завтра, — Никита наконец оправился от потрясения и снова взял на себя бразды правления. — Сейчас отправимся домой, отдохнем, подумаем, переварим случившееся, а завтра встанем на полчасика пораньше и на свежую голову решим все вопросы.
Возражений ни у кого не было, поэтому мы быстро добрались до паромной переправы и вызвали паромщика, позвонив и в колокол, и понажимав раз десять кнопку звонка. Через час приплыл Петрович, обозвал всех придурками: «какого хрена так трезвонить во все колокола», и притихшая компания благополучно покинула загадочный остров.
Продолжение следует...
