Моя троюродная тетя волшебная женщина, читатели, которые на канале давно, знают, что я с ней познакомилась примерно за две недели до вылета из Питера. Тетя нашла нам квартиру, записала нас к консулу за неделю до полета, помогла обойти массу неприятностей, с которыми на первых порах сталкиваются новые репатрианты и продолжает помогать сейчас.
Сегодня у меня случилась очередная безвыходная ситуация, одна из тех, которые регулярно наступают с приходом летних каникул. Я была вынуждена попросить тетю забрать Соню из сада и посидеть с ней пару часов.
Тетя находится в процессе переезда в новую квартиру. Часть вещей она перевозит на своей легковушке, а детское кресло в машине занимает место и совершенно не способствует переезду. Вчера тетя целый день была в делах, а мы занимались сборкой кровати, поэтому всем было не до кресла.
Сегодня тетя планировала заехать на свою старую квартиру днем, а меня не было дома с самого утра. Оставить кресло в квартире, чтобы пусть и очень энергичная, но все-таки уже немолодая женщина, перла его на себе с четвертого (по российским меркам пятого) этажа вниз, мне совесть не позволила да и память о матрасе еще свежа.
Решение нашлось быстро. Мы договорились, что я оставлю кресло под лестницей на спуске из дома.
Ночью мне пришла в голову шальная мысль, что кто-то может принять наше кресло за бесхозное, без всякой задней мысли утащит его к себе в машину и будет прав.
Чтобы избежать неприятных казусов я решила оставить записку.
С утра, естественно, завертелась и когда вспомнила про план с запиской времени оставалось минус пять минут.
Нужно признаться, что на иврите я говорю достаточно мало, понимаю далеко не все, а писала последний раз неделю назад и то, когда заполняла бланк на то что бы забрать для подопечной лекарства с содержанием котиков. А тут, без подготовки, мне предстояло написать целую записку. Сначала русскими буквами, а потом ивритскими.
Записка гласила:
“Не трогать! Для Ханы!”
Пока писала на русском языке, вероятно, сильно утомилась, иных объяснений у меня нет. Потому что на иврите текст выглядел так:
אין לדעת! עבור חאנה
Моя тетя, которая лет 20 вела ульпан, прочитав сие изречение, долго недоумевала. И не будь на записке русского перевода, в жизни бы не догадалась что хотел сказать автор текста. Если перевести дословно, то записка гласила “Нет знать! Для Ханы!
Одна перепутанная буква превратила глагол трогать, в глагол знать, ну и вместо ло (не), я зачем-то написала эйн (нет).. а “для Ханы”, кажется, можно было упростить до להאנה или так:
לא לגעת! בשביל האנה!
... А кстати, как правильно-то?