Она сразу привлекла моё внимание. Не парочка — девушка. Своей... неуместностью, несоответствием ситуации, что ли.
Не возьмусь определить, что диссонировало больше. Была ли это природная грациозность молодой дамы в поношенных леггинсах и в натянутой до бровей чёрной панаме...
Взгляд из-под коротких полей шляпки (именно так хочется назвать головной убор на нашей утончённой натуре) выстреливал короткими одиночными.
Девушка как бы озиралась: не появятся ли в столь ранний час случайные прохожие в безлюдном пока что питерском переулке, не увидят ли.
И в тот момент моя ранняя прохожесть показалась неловкой даже мне самой.
Ещё и потому, что диссонанс усиливало поведение тëмнобородого сухощавого спутника героини.
Молодой человек был и не вполне себе молод, явно за тридцать пять, с грубоватыми чертами лица. В бейсболке, давно не стираных джинсах, видавшей виды ветровке а-ля 90-е, с каким-то неопределённой формы рюкзаком на спине. Паренёк ежеминутно, восторженно и живо угощал девушку нежными поцелуйчиками.
Как будто робко извиняясь перед случайными созерцателями сцены за её странность и нелепость, втянув длинную шею в плечики так, что стала похожа на озябшую птичку, наша героиня смиренно и молчаливо подчинялась.
Еë ошеломляющие, тёмные как озера глаза с поволокой тщетно старались укрыться от всего света в зарослях густых ресниц под непростительно короткими полями шляпки-панамы...
Не удавалось.
И оттого взгляд казался измученным и даже затравленным.
А спутник её вдруг пробежал несколько шагов вперёд, подпрыгнул, широко раскинув руки навстречу деликатному утреннему солнышку, что-то взбалмошно выкрикнул спящему ещё городу и вернулся подарить очередной радостный поцелуй спутнице.
Заметив мой взгляд, почти воскликнул, счастливо улыбаясь:
— Да, так бывает!
Неуместность...
Стало на миг любопытно: заметил ли, успел ли прочесть мысли? Зачем позволила на них взглянуть, лишняя?
Но всё существо почти молодого человека продолжалось светиться неприкрытой и горделивой радостью, ничего лишнего вокруг и не замечая:
— Она моя, Моя, МОЯ-А-А-А!
Ох, как повеяло тогда Катюшей Масловой в моё безмятежное утро! Захотелось вмешаться, отшлепать по щекам, встряхнуть, чтобы очнулась грациозная лань, вырвалась, унеслась прочь в свою свободу!
... Не вмешалась. И не встряхнула.
Этот волшебный город каждому в своё время устраивает персональные проверки: и горным ланям, и молодым сайгакам — всем.
С годами приходит понимание, что невозможно прожить ни мгновенья за другого человека. И передать ему опыт прожитого тоже не получится. Разве что оставить вот такую зарисовку, на память.
Удаляясь от странной парочки, порадовалась за того, кому сейчас хорошо. Возможно, это лучшее утро в его жизни.
И, честно, хотела бы оказаться в этом не правой. Очень бы хотела, поверьте.