Будьте готовы: в нашей жизни происходит больше неожиданного, чем ожидаемого.
Моё первое место работы - редакция многотиражной газеты машиностроительного завода. А это ежедневные встречи с людьми. И вот выпало написать о молодой крановщице кузнечно-прессового цеха по имени Зинаида. На момент интервью ей исполнилось 20 лет.
Деревенская девчонка, сбежавшая от пьющего, слабовольного отца и властной мачехи, взялась сама создавать лекало своей судьбы. Выбрав в помощники машиностроительный завод, остановилась на профессии крановщицы. Ей дали наставника, предоставили место в общежитии.
Два года спустя, защитила третий разряд, сама стала наставницей. Избрали комсоргом цеха. Принципиальная, инициативная, с искрой в душе, Зина вовлекала парней и девчат не только в развлекательные мероприятия, но и в созидательные дела. Например, взяли шефство над детским домом.
Личных материальных возможностей было немного - на книги, развивающие настольные игры, наборы для лепки и рисования. Но принимали участие в ремонте помещений, озеленении и благоустройстве территории детского дома, мастерили оформление для праздников.
Близкого общения с воспитанниками им не позволяли, дабы не травмировать расставанием. Но Зине приглянулась девочка с большими, грустными глазами. Десятилетняя Оля в детдоме находилась с рождения. Прооперированный порок сердца, напрягал соискателей усыновления.
Где-то через год, идея шефства померкла и Зина, после долгих переговоров с директором, стала навещать непосредственно Олю. Ей даже, под расписку, разрешали с ней погулять вне детского дома. О том, чтобы взять девочку себе, не могло быть и речи.
Не замужем, своего жилья нет. Характеристика и приличная зарплата не помогли. Однако Оленька теперь знала, что у неё есть названная старшая сестра, которая её никогда не оставит. Зинаида объясняла:
"Это даже неплохо, что ты до выпуска останешься здесь. Жилплощадь дадут. А я всегда буду рядом. Всю жизнь."
Вот что-то такое я написала о Зине в своей публикации. И фотография - Зина улыбается с лестницы крана, получилась отличная. А два года спустя, мы столкнулись на территории завода. Зина была бледна и имела несчастный вид. Я спросила, что за беда её гнёт.
Сбой в женском организме, погнал Зину к гинекологу. Диагностировали миому, в мазке - раковые клетки. Онколог - хирург обрисовал перспективы и предстоящее лечение. В ходе операции, удалят миому, почистят, где надо и будет пациентка, как новая.
"Навсегда?" - уточнила Зина.
"Я не Бог. Пять лет точно твои, а дальше, как иммунитет себя поведёт," - прозвучало в ответ.
Почему-то не испытывала Зина к нему доверия, а это начало провала. Заранее не обнадёживая девушку, я позвонила тёте в Москву. Хотя мои родители разошлись, а мама вышла замуж вторично, я переписывалась с тётей Лидой, родной сестрой моего отца.
Отзывчивая женщина, врач и заведующая отделением, очень давно, она устраивала операцию моей маме у московского, опытного хирурга. Речь шла о груди. И теперь я попросила за Зину. В итоге - её радикально прооперировали в Москве. Этот выбор сделала сама, после откровенного мнения онколога. Пусть не родить, но жить, а не прислушиваться к себе - не вернулся ли рак.
И вот после этого, образно говоря, Зина ко мне навсегда приникла. Между нами сложилась не дружба, а нечто другое. Эти отношения сохранены до сих пор. Благодаря им история, которую я вам расскажу, мне известна до мельчайших подробностей.
И хотя Зинаида в ней присутствует, как бы опосредованно, именно она замкнула круг весьма непростых событий неожиданным образом.
Читайте, пожалуйста.
Отношения отца и матери Максима пронизывала такая щемящая нежность друг к другу, что иногда его беспокоила мысль, что главное для них вот эта любовь, а не он - сын. Глупая детская ревность прошла, сменившись гордостью и пониманием -у них особенная семья. Непоколебимо дружная, счастливая.
С чувством некоторого превосходства, Максим воспринимал сообщения одноклассников: "Родаки разводятся," "Батя опять запил, дома вечный скандал." А его ждал семейный ужин с улыбками, спокойными разговорами. Рождённый в эпоху девяностых, Максим не ощущал невзгод.
Не жировали, но трястись над каждой копейкой не приходилось. Его отец, Павел Владимирович, сообразив, что советская стабильность приказала жить, как получится, нашёл себя в довольно масштабной строительной компании. Геодезический и строительный контроль над различными объектами, был связан с командировками.
Тогда приходило письмо на имя супруги - Ольги Ивановны. Сыну доставался только привет и наказ слушаться маму. Но хватало эмоций игравших на лице матери во время прочтения. Она улыбалась, вспыхивала румянцем, качала головой, чему-то удивляясь. После прочтения, в её глазах плескалось тихое счастье.
Максим никогда не спрашивал, что пишет отец. Письма мать складывала в деревянную шкатулку и их там накопилось немало. Уже подростком, он решился, вытянув одно, наугад. "Моя Весна, здравствуй!" Так начиналось письмо. Дальше Макс читать не посмел.
Биографию родителей, как они встретились, он знал больше от крёстной, чем от них самих. Мама росла в детдоме. Чувствительной девочке Оле было грустно и одиноко. И тут, кто-то свыше, послал ей Зину - названную сестру. До совершеннолетия Ольги, они проживали не вместе, но сумели стать не чужими.
Потом Оля поселилась в малометражной, но двухкомнатной квартире Зинаиды (та была женщина пробивная). Комнатку - "подарок" детдомовке от государства, сдавали. Старшая "сестра" направила младшую учиться в техникум, взяв на себя её содержание.
На последнем курсе, юная Оля познакомилась с Павлом - во многом состоявшимся мужчиной старше на десять лет. А вот брачного опыта он не имел, что сразу расположило к нему Зинаиду. Она благословила Олино замужество с Павлом Владимировичем, видя в нём крепкое плечо для своей любимицы.
Год спустя родился Максим. Зинаиду пригласили в крёстные матери. А уже шла приватизация, прочие перемены набирали размах. Продав Олину комнатку и холостяцкое жильё Павла, супруги приобрели трёхкомнатную квартиру. Зинаида, считаясь членом семьи, имела от неё собственный ключ и приходила запросто.
Названная сестра, няня для крестника, помощница и советчица - семья, в которой растворилась Зинаида, очень её любила. Она не рассталась ни с заводом, ни с профессией крановщицы. Стройная, интересная, не забывающая взглянуть на себя в зеркало. Замужем не побывала и, кажется, не стремилась.
Когда вдребезги разбивается чуть ли не идеальная семья, это почти также невыносимо больно, как неожиданная кончина близкого человека. Ещё вчера он был весел и здоров, а сегодня только память осталась.
Убывая в командировку, Павел Владимирович, обещал сыну вернуться к его дню рождения. Максиму исполнялось шестнадцать и его "дэрэ" впервые делился на две части. Праздничный обед в кругу семьи и вечеринка с одноклассниками. Да, его воспитывали без попустительств.
Письма от мужа остались в прошлом. Частые телефонные разговоры Павел Владимирович не терпел. Его просто ждали. Но в день именин прибыла телеграмма. Короткое поздравление и сообщение: "На работе внезапный аврал, вернусь позже."
Безуспешные попытки дозвониться, как бы подтверждали что аврал нешуточный. На самом деле, для рабочих вопросов, Павел имел другой телефон, а "семейный" просто отключил. Расстроенного Максима, поздравили мама и крестная - тоже разочарованные.
Впрочем, домашний Наполеон таял во рту, задутые свечи обещали исполнения желания. Молодёжная вечеринка состоялась - мать ушла ночевать к Зинаиде. Семейный очаг покрылся трещинками, но никто не заметил.
Павел Владимирович, по характеру и темпераменту, ловеласом не был. В юную Ольгу он влюбился с первого взгляда, увидев на улице. Только поэтому решился на инициативу. И через семнадцать лет брака, жена казалась ему молодой и привлекательной.
Впрочем, градус любви Павел Владимирович не анализировал. Любимая жена, дорогой сердцу сын, уважаемая Зинаида - семья! Он привык думать именно так. И вдруг судьба (змей - искуситель?) подбросила проверку на верность.
В командировках Павел проживал в гостиничных номерах с такими же инженерами - геодезистами, как сам. Ответственные задачи, стремление не затягивать сроки, к вечеру, оставляли их без рук и ног. Хотелось в душ, плотного ужина и баиньки. Попадались мужики, исчезавшие на ночь, но они этим не бравировали.
В этот раз, в их четвёрку ввинтился щеголеватый мужчина возраста Павла Владимировича, открыто считавший измену жене делом житейским. По вечерам, под вино, пошли разговоры и анекдоты на грани фола. Какие-то "признательные" истории про грешки.
Павла Владимировича, имевшего только добрачный опыт (до тридцатника, на минуточку), взялись жалеть и подкалывать. Добродушно отмахиваясь, он чувствовал себя неловко. К субботе созрели до ресторана. Уже сами сборы - весьма тщательные, взволновали Павла Владимировича.
Это был его первый выход без жены. Подумал: " Почти, как первый бал для Наташи Ростовой." На этой лёгкой, ироничной волне вошёл в ресторан. Сделали заказ, выпили. Главный шустрила компании, высмотрев в зале трёх девушек без мужского сопровождения, послал им комплимент - бутылку шампанского.
Встретив благосклонность, перетащил за их "мужской столик," воркуя про тесноту без обид. Девушки были молоды, но не юны. Держались расковано, картинно курили. Коллеги из одного парикмахерского салона. Они сами определили себе кавалеров и без пары остался вовсе не Павел.
Ира, так назвалась "его" девушка, явно ждала инициативы и мужчина решился: "Позвольте вас пригласить на танец." "Пионерского" расстояния Ирина не признавала и вскоре у них получилось объятье. От аромата духов, а больше от "преступной" ситуации у Павла закружилась голова.
Вечер закруглился незаметно. Вывалились компанией на свежий воздух. Ирина объявила: "Всем пока! Меня провожает Паша." И он наглядно понял, что значит "назад пути нет." Измена оказалась острой и сладкой. Любовная зависимость мгновенно захватила Павла. Он принял её за новое, свежее чувство.
Теперь он думал: "Олю опекает Зина. Макс скоро станет женихом. Я хочу, чтобы Ира всегда была рядом. Почему нет, если она отвечает взаимностью?"
Ирине было 27 лет. Пять из них - разведена. Дочку воспитывали дедушка с бабушкой. Из современных статисток жизни, замуж она не хотела, оценивая брак, как рутину. Свободная жизнь "для себя," устраивала. Но родители ныли, страдали и грозили отобрать квартиру, в которой она проживала.
Это было наследство, завещанное Ириной матери, а дочь им только пользовалась. Но ей было обещано: "Выйдешь за порядочного человека, станешь хозяйкой жилья." Павел Владимирович, хоть и женатый, показался ей весьма подходящим. К тому же, влюбился в неё так сильно, как умеют только "самые порядочные и верные мужья."
Несколько месяцев спустя, Ольга осталась без мужа, Максим без отца, а Зинаида - без "зятя." Бывшей жене и сыну осталась хата. Бывший супруг забрал "коня" и часть небольших сбережений. Зарплата администратора небольшой гостиницы и алименты (с белой зарплаты) стали доходом, а следовало выучить Максима хотя бы в колледже.
Выбранная им специальность "компьютерные системы и технологии" была платной. Зинаида, практически к ним переехавшая, предложила жить общим бюджетом. К ней же перешла большая часть домашних забот - Ольгу, лишая сил, разъедала обида. И крестнику мозги на место вставляла именно Зина, если воображал себя слишком взрослым.
С момента совершеннолетия, Павел не прислал в адрес сына ни копейки. Не звонил. Должно быть, новое счастье навсегда отодвинуло от него прошлое и память отшибло. Но и его "бывшие" восстановились. Ольга стала ходить на свидания. Зина чаще ночевать в родной квартире.
Максим, получив диплом, призвался в армию. Ему писали три женщины - мать, крёстная и любимая девушка Таня. Долгий год службы всё же закончился. Парень вернулся домой и был огорошен новостью, которую ему хотели сообщить лично, а не в письме или по телефону.
Блудный Павел Владимирович, уж который месяц, вымаливал у Ольги прощения и предлагал "всё сначала начать." Он уже подал на развод и вторую жену называл не иначе, как шлюха. А между тем, в этом браке родился ребёнок. Случайно забеременев, незадолго до росписи, Ирина имела неосторожность с матерью поделиться.
Рассчитывала подтолкнуть на обещанный подарок - переоформление квартиры в её собственность, но услышала: "Родишь - получишь." Вот так появился Боря - второй сын Павла Владимировича. Дочь жены от первого брака оставалась у дедушки с бабушкой и была ему безразлична.
А в Борьке он души не чаял. В отличие от Ирины. Получив-таки в собственность квартиру, она вскоре начала вести себя, как свободная женщина. Муж считал, как шлюха. Встречи с подругами, посещение вечерних заведений в компании мужчин - всё это к ней вернулось.
Муж, маленький сын её раздражали. А дочка давно не имела значения. Кое-как перетерпев несколько лет, Павел решил с ней расстаться. Бывшая семья теперь виделась ему маяком в ночи. Сначала звонил - Ольге, Зинаиде. Наконец, прибыл лично. С дарами, цветами и ... маленьким мальчиком.
"Ну, мало ли, может не с кем оставить,"- подумала Оля, не обращая внимания на пацанчика. Успев, вкусить недолгий роман, она решила считать, что с Павлом они квиты. Ей льстил его виноватый вид, хотелось вернуть былое материальное благополучие. И оставаться одна желания не имела.
Казалось, желания бывших супругов совпали. Пока Павел Владимирович не признался, что Борька будет проживать с ним, а не с дурной мамашей. Воспитывать напоминанье об испытанном унижении, Ольга не согласилась. Отчеканила: "Пристраивай мальчика и возвращайся. Это моё обязательное условие."
Максим, толком не переваривший событие, в этом был с матерью солидарен. И выразил это отцу по телефону. Тот вздыхал и пыхтел в трубку, что-то бормоча тоном просителя. Диктовать было приятно - Макс нуждался в сатисфакции.
Мать и сын пребывали в уверенности, что условие будет выполнено и ждали этого с нетерпением, в общем-то соскучившись по мужу и отцу. Они даже не заметили, что обычно активная Зинаида помалкивает. Дни складывались в недели. Миновало два месяца.
Вдруг Павел Владимирович перестал звонить и просить за Борьку. И давно не появлялась Зинаида. А на звонки откликалась лишь для того, чтобы сказать: "Я перезвоню. Мне некогда." Такое было впервые. А ведь кто-кто, а Ольга могла бы получше знать свою названную сестру.
Очень давно, Зину зацепил грустный взгляд маленькой девочки по имени Оля. А теперь она потеряла сон, думая о мальчике с печальными, по-взрослому серьёзными глазами. Взялась звонить Павлу. Их разговоры становились длиннее и откровеннее. Они будто знакомились заново, но с другой стороны.
Мужчина пригласил её в гости - он уже жил с Борькой на съёмной квартире. Зина сразу взялась хозяйничать, что-то готовить, купать и кормить мальчика. Павел Владимирович смотрел на неё с удовольствием.
Желая расположить Борю к себе, Зина сказала: "Завтра пойдём с тобой в магазин и купим машинку, какую захочешь."
Малыш покачал головой: "Не машинку, маму хочу. Только не Иру."
Взрослые оцепенели, а потом удвоенно засуетились возле ребёнка. Позже, когда мальчик уснул, Зинаида попросила, срывающимся голосом:
"Павел Владимирович, позови меня в Борины мамы, а?"
Потом она много других слов говорила - о том, что Оля никогда не примет мальчика, как родного и он будет страдать. Что она не особенно старая - ровесница Павлу. И даже ему не обязательно жить с ней, как с женой...
Павла Владимировича тронула именно первая фраза, перевернув душу и вызвав горловой спазм. К Зине он всегда испытывал симпатию и уважение, считая её самобытной женщиной с большим сердцем. Желанием вернуться к бывшей жене двигала не прежняя любовь.
Он устал от этого чувства. Манила надежда, что маленький сын будет расти в дружной, тёплой семье. Ведь Борька не был виноват, что его отец - глупый мужик, а мать - пустая бабёнка. В тот же год Павел и Зина расписались, ошеломив Ольгу и Максима.
Зажили в небольшой квартирке Зинаиды и стали друг другу близкими, родными людьми, мужем и женой, а Боре - любящими родителями. Теперь уж им за шестьдесят. Боря школьник. Нередко его принимают за их внука. Он, не стесняясь, поправляет: "Это папка с мамкой мои."
Зинаида не работает. Занимается домом. Павел всё ещё верен профессии, но без прежней нагрузки. Из-за жены, балующей сына, ему досталась роль строгого наставника, регулирующего увлечение гаджетами, вредными "вкусняшками" и поздним засыпанием.
Он надеется вырастить Борю и выпустить в жизнь образованным, с востребованной профессией и кое с чем в голове, чтобы не повторял его ошибок. Старший сын, Павла Владимировича и брата не признаёт, и мужчина с этим смирился.
Максим давно женат. Живёт отдельно от матери, хотя квартира позволяет. Ольга не терпит невестку, поэтому редко видит и сына, и внуков. В ней сформировался склочный, желчный характер. Ирину, ради которой Павел её когда-то оставил, не вспоминает, считая разлучницей Зинаиду.
Иногда звонит ей и кричит в трубку: "Я знаю, что вы всю жизнь за моей спиной шашни крутили!" И прочие гадости. Зина к ней остыла и сестрой не называет. Я не знаю лично ни Ольгу, ни Максима, поэтому исключительно на стороне Зины.
У меня перед глазами картинка: молоденькая, симпатичная крановщица улыбается с лестницы крана.
Благодарю за прочтение. пишите. Голосуйте. Подписывайтесь. Лина