Югорскому классику, писателю из народа ханты Еремею Айпину – 75. Писатель прошёл большой путь. Его книги «Ханты, или Звезда Утренней Зари», «Божья Матерь в кровавых снегах», «В поисках Первоземли» и другие произведения переведены на многие языки мира. Мы поговорили с Еремеем Даниловичем о творчестве, жизни и справедливости.
Нет хлеба – переходи на квас...
Татьяна Раздрокова: Еремей Данилович, у писателей люди часто спрашивают о сути вещей и явлений. В чём заключаются для вас успех и счастье, совпадают ли они?
Еремей Айпин: Человек рождается и для счастья, и для успеха. Совпадают они не всегда. Кто-то может быть успешным, но несчастным. И самый несчастный – тот, кто ориентирован лишь на материальные ценности. Надо довольствоваться тем, что имеешь: нет хлеба – переходи на квас, нет кваса – на воду. Главное, чтобы был душевный комфорт. А для этого нужно понимать свою миссию в жизни народа, государства, человечества. Для чего человек рождается? Совершенствовать мир, жизнь, духовное пространство.
В советский период основными считались духовные ценности. А в девяностые годы перестали заниматься идеологией, и поколение ушло «в никуда».
– А те, что родились в XXI веке, – какие они? Чему стоит учить молодёжь?
– Понятно чему: быть прежде всего человеком. Механизмы этой работы должно определять государство. Помните, в девяностые у нас всё искали национальную идею? Это дурь! Я объехал полмира, и во всех странах идея одна и та же: любить свою землю, свой народ, Отечество.
Молодёжь – она разная. В семье моих бывших соседей подрастают два мальчика-старшеклассника. На удивление, один читает Маркса и Ленина, изучает, как прибавочная стоимость формируется и должна распределяться. Второй тоже, можно сказать, ищет в жизни смысл, справедливость. Любой человек, что богач, что бомж, хочет, чтобы с ним поступали справедливо.
– К социальной справедливости можно прийти разными путями?
– Можно. У небольших скандинавских стран это получается: там обеспечивается отсутствие пропасти между разными слоями населения. Нет голодных, больных, бездомных – и в то же время слишком богатых тоже нет.
Никогда не мешала цензура
– В советское время действовала цензура. В перестройку за деньги можно было напечатать что угодно, а сейчас эпоха, когда любой может опубликоваться в Сети бесплатно. Какая из этих систем наиболее благоприятна для писателя?
– Мне цензура никогда не мешала. В СССР действовала система книгораспространения. Велись идеологическая работа и контроль. Это нужно возвращать. Государству нужен в первую очередь патриот. Литература не просто призывала, но показывала живые примеры. На «Повести о настоящем человеке» воспитывали учащихся в школах. Дети читали «Четвёртую высоту» про героиню Сталинграда Гулю Королёву, про маршала Кожедуба, про Чапаева. Я тоже пытаюсь искать «героя нашего времени» – и, кажется, нашёл. В моём романе «В поисках Первоземли» человек жил-жил, копил-копил, а под конец жизни – «отдам-ка я всё народу». Хотя далеко не каждый сегодня готов на народные нужды собственные деньги направить.
Интернет, ТВ, СМИ тоже нужно регулировать силами государственного или общественного органа. Нехорошо, когда на центральных каналах известные люди матом выражаются. Нужно равновесие, так что пусть правоохранительные органы следят за законностью.
Профсоюзные, партийные, комсомольские, производственные собрания занимались духовным воспитанием людей. Когда в театре «Солнце» ставили мою пьесу, я предложил, чтобы её посмотрел худсовет, хотя предложение восприняли неохотно. А ведь коллектив всегда воспитатель, без него человек будто сам по себе.
– Справляется ли школьная программа с задачей знакомства детей с современной литературой?
– Очень больная тема. Знаю, потому что внуки учатся. Программу надо менять полностью: какой чуши в ней только нет! В литературе за основу надо взять советскую классику. Что касается современных произведений – не уверен, написано ли за последние тридцать лет что-то, что можно включить в школьную программу. Даже если тема актуальна, язык зачастую неряшлив, притупляет вкус к художественному слову. Может, «Сердце Пармы» Алексея Иванова? Но нужно, наверное, что-то более компактное. Из югорских писателей – пожалуй, Маргарита Анисимкова, Юван Шесталов, хотя современными их уже не назвать.
Человечество добреет
– В одном из интервью вы сказали, что мир всё время находится в состоянии «Герники» (имея в виду картину Пикассо о хаосе войны), а художник призван этот мир спасать. Каким образом?
– Часто вспоминаю слова Пушкина: «И чувства добрые я лирой пробуждал». Именно так художник должен спасать мир. Иногда процесс притормаживается, иногда идёт быстрее. В 1996 году я посещал США. В Университете Северного Огайо один преподаватель, у которого жена была специалистом по русской литературе, сказал: «Мы, американцы, – в тупике, потому что наши идеалы – материальные ценности. Человечество будет ориентироваться на православную Россию, откуда вышли Достоевский, Чайковский, Свиридов. Эта страна может сделать прорыв». Думаю, мы сейчас подходим к этому состоянию.
Я много общался с художником Геннадием Райшевым. Всегда удивлялся, что он ничего в этой жизни не отрицает и как философ всякому явлению находит толкование. Райшев говорил, что пришёл к такому мировоззрению через самосовершенствование. Он даже излечился однажды от депрессии – внушал себе, о чём необходимо думать. Кажется, это трудно, но если действительно хотеть, то нет. Если не получается, надо найти наставника. Мне повезло, с детства моими учителями и образцами поведения становились великие люди, про которых можно сказать, как в своё время Маяковский: «Я себя под Лениным чищу». Сейчас я пишу книгу «Штрихи к портретам», где хочу запечатлеть эти встречи.
– Что даёт вам надежду на лучшее?
– Если в душе человека нет надежды – жить нет смысла, и эту надежду надо вселять! Утром проснулся, чаю попил, солнце встало, пригрело – радость, дождик пошёл – радость. Я ханты и с детства знал по мифам, как устроен мир, для чего мы в нём живём, какие боги миром управляют, как покровительствуют и смотрят за моей жизнью. Церковь тоже системно занимается духовным воспитанием, в Югре действует несколько православных гимназий.
Я принадлежу к поколению оптимистов. Движение жизни идёт по спирали вверх, человечество в целом добреет. В средние века считалось нормальным согнать людей на площадь, чтобы посмотрели казнь, а позднее такое стало считаться негуманным. То, что жизнь меняется к лучшему, заметно даже в рамках одной жизни.
В истории время от времени случаются катаклизмы. Ситуация в мировом пространстве сегодня неправильная. Европа сходит с ума (не население, а правительства европейских стран), в Прибалтике памятники разрушают. Но человек всегда находит пути к нормальной жизни, выживанию и очищению. Многое зависит от нашей позиции. Великая держава должна вести себя с великим достоинством, а разевать на неё рот – грех. Есть масса механизмов надавить на любую страну: экономических, политических, социальных. Есть вооружение, в том числе гиперзвуковое, которое не сбить. Как только мы покажем ту самую «кузькину мать» – американцы успокоятся, и всё стабилизируется.