Круг чтения светского образованного русского человека XVII века выглядел следующим образом: не считая религиозной литературы, это были переводы произведений иностранных авторов, из которых наиболее популярными являлись «Хроники» поляка Матея Стрыйковского и «Описание европейской Сарматии» итальянца Александра Гваньини. Древние рукописи, естественно, никто, кроме монахов и людей, специально озадаченных прояснением родословной того или иного знатного человека, не читал. Получалась, в общем-то, абсурдная ситуация – историю собственного народа русские узнавали из зарубежных источников.
- При царе Алексее Михайловиче (годы правления 1645-1676) этот факт мало кого волновал, положение изменилось в 1682 году, когда регентом престола стала его дочь Софья Алексеевна. Благодаря писателю Алексею Толстому в национальном сознании сложился крайне негативный образ царевны Софьи, самодурши, тянувшей страну в дикость. Это неверно. Это была умная и образованная женщина, блестящий дипломат, пламенный оратор (именно речами ей удалось бескровно подавить стрелецкий бунт). По своему менталитету Софья Алексеевна западник, она была абсолютно убеждена, что Россия способна занять достойное место среди европейских держав.
При её дворе очень быстро образовался круг людей во главе с боярином Василием Голицыным, которые начали решать, в том числе, и задачи образовательного характера. Так что написание труда, анализирующего историю страны от незапамятных времен, фактически являлось государственным заказом. Голицын поручил эту задачу переводчику Андрею Ивановичу Лызлову.
- Андрей Лызлов, выходец из московских служивых дворян, свободно владел польским, латинским и греческим языками, был человек любознательный и много времени проводил в монастырских библиотеках, изучая древние рукописи. Благодаря его «Скифской истории» сохранились фрагменты рукописей, ныне утраченных, например, «Летописец Затоп Засекин» и первый псковский летописный свод XI века.
При этом Лызлов не был книжным червём. Он – активный участник Чигиринских походов (1674-1678), тех самых походов, в ходе которых русские войска победоносно ворвались на Крымский полуостров, и если бы не беспрецедентное давление европейских держав, Польши и Франции, в первую очередь, Крым стал бы русским на сто лет раньше.
- Итак, что такое шестисотстраничная «Скифская (или «Скифийская», как её назвал сам Лызлов) история». Это первое полномасштабное описание с точной разбивкой по хронологии политической, экономической и бытовой жизни на Руси в течении почти тысячи лет. Жизни, которая находилась и находится на момент написании книги в постоянном и жестоком противостоянии со степными народами. Сначала это были скифы, затем печенеги и половцы, им на смену пришли татары и турки. Лызлов не скрывает презрение к этим народам, его пафос в том, что степняки рано или поздно подчинятся русским, и только тогда у них появится шанс стать цивилизованными людьми.
Лызлов сумел мастерски компилировать сведения летописей и доступные ему иностранные источники, посвященные русской истории. Не обошлось, разумеется, и без казусов, с точки зрения современного исследователя. Например, вопрос о численности монгольского войска, двинувшегося в 1237 году на Русь. Ни в одной из русских летописей того периода цифра не названа, лишь метафоры – тьма, иго и т.д. Итальянец Гваньини с потолка взял 300 тысяч, Лызлов честно перенес это количество в «Скифскую историю». Татищев, который внимательно изучал труд Лызлова, цифру подхватил и пошло-поехало. Разумеется, это нелепица, по современным оценкам, число монголов, отправившихся в поход на Русь, не превышало 20-30 тысяч.
- Но простим Андрею Ивановичу этот анекдот. Повторюсь, Лызлов писал не столько историческую, сколь идеологическую работу, актуальную для того времени, когда он жил, когда противостояние русских с турками и подчиненными им крымскими татарами находилось в высшей стадии апогея.
Лызлов закончил «Скифскую историю» в 1692 году. А тремя годами ранее семнадцатилетний Петр I низложил царевну Софью. Покровитель Андрея Ивановича боярин Василий Голицын отправлен в ссылку, Лызлов со своей книгой оказался никому не нужен. Он пишет несколько «сказок» (так в те времена назывались жалобы на имя царя), с нижайшей просьбой напечатать «Скифскую историю». Ответа не последовало, молодому царю было не до исторических книг.
Как ветеран Чигиринских походов, Лызлов получает скромную должность интенданта в Астрахани, где, скорей всего, в 1697 году принял добровольный постриг.
«Скифская история» пылилась в архиве Славяно-греко-латинской академии, в деятельности которой Лызлов когда-то принимал самое непосредственное участие, до 1776 года, когда её обнаружил и напечатал в сильно сокращенном виде известный просветитель Новиков. Отец русской истории Николай Карамзин в частной переписке указывает, что пользовался трудом Андрея Ивановича среди прочих источников.
Первое же полноценное издание «Скифской истории» появилось на свет только в 1990 году.
Волею обстоятельств имя первого русского историка Андрея Ивановича Лызлова оказалось забытым и известно сегодня лишь специалистам по древнерусской истории.