Ратибор, или как его обычно называли, Боря вдохнул полной грудью теплый хвойный дух, пронизывающий деревню, и осмотрел наличники на ближайшем доме. Витиеватую резьбу, изображающую листья с вкраплениями бутонов, венчало солнце, разделенное временем на две половики.
Его старший коллега Василий Иванович выкатился из автомобиля в сторону ухабистой дороги, по которой бежал неизвестный милиционер. Лицо бегущего почти сливалось с синей формой по цвету и только немного отдавало зеленцой. Не говоря ни слова, милиционер показал рукой на единственный кирпичный дом и быстро скрылся за его кованой калиткой.
— Что за хрень, Боря? Этот что, трупов никогда не видел? Ни здрасте ни до свидания.
— Возможно и не видел, Василий Иванович.
— Понаберут психов, а нам еще с ними работай! – выплюнул Василий Иванович.
За домом в саду столпился десяток людей. Несколько женщин утешали рыдающую старушку на скамейке перед баней. Напарник первого милиционера стоял рядом, закрывая собой проход. Он поприветствовал пришедших кивком:
— Коллеги, вам стоит на это взглянуть, но… будьте готовы к…
Василий Иванович пузом отодвинул второго милиционера и протиснулся внутрь. Ратибор извинился и проследовал за ним.
Предбанник был еще теплый. К запаху дерева примешивался еще один, неприятно щекочущий ноздри. Василий Иванович открыл дверь в баню, и запах накинулся на них, вызывая рвотные позывы. В полумраке на полу лежал человек на животе головой к двери. Красные разводы на полу были частично смыты водой. Правая рука и спина были оголены. Кожа небрежно валялась у стены. Это мог быть учебный манекен с урока биологии, только бледно-жёлтый жир частично закрывал мышцы, а левая рука, не смотря на человеческие формы, имела сейчас больше общего с вареной курицей.
Ратибор схватился за живот и зажмурился. Левую руку пронзали иголки. Баня будто покачивалась на волнах, и море становилось все неспокойнее. Он чувствовал удары сердца в глотке, оно там застряло, и его невозможно было проглотить. Врезавшись в косяк, Ратибор упал на траву. Холодное прикосновение воздуха привело его в чувство, и он смог встать с колен.
Василий Иванович успел выбежать прежде, чем показать всем остатки шаурмы, съеденной по дороге сюда. Ратибор отвернулся и отошел, чтобы не последовать его примеру.
— Узнай… мне надо… — прохрипел Василий Иванович и покачался к дому в сопровождении заплаканной блондинки средних лет с каменным лицом.
Влажными руками Ратибор взял ручку и блокнот из внутреннего кармана куртки, глубоко вздохнул и твердым голосом спросил:
— Кто здесь владелец территории?
Хозяином оказался ныне покойный Александр. В доме жили его матушка, рыдающая на скамейке старушка, и его сестра Александра, та самая блондинка. Александр владел несколькими магазинами в разных деревнях, единственными магазинами. Конкуренцию ему составляли только люди, продающие со своих огородов и хозяйств, но в сфере одежды и хозяйственных товаров он был сельским монополистом.
Месяц назад у него сгорела баня. Согласно пожарному протоколу: устаревшая электропроводка, повреждение изоляции проводов. На ее месте Александр построил новую.
В это злополучное утро Александр затопил печь около десяти утра, примерно через полчаса он пошел париться. В это время его сестра и мать находились дома. Александра разговаривала с дочерью по телефону, а мать смотрела телевизор, шоу «Тесты ДНК или кто отец?». Через час мать забеспокоилась, что Александра долго не было видно. Его сестра пошла проведать его в бане и обнаружила бездыханное тело. Она потеряла сознание в предбаннике, но, по ощущениям, быстро пришла в себя и набрала номер экстренной помощи в 11:43. Мать внутрь она не пустила.
Ни семья Александра, ни соседи не слышали ни криков, ни звуков борьбы. В округе не было замечено ни подозрительных автомобилей, ни людей. Это было обычное субботнее весеннее утро. Свидетелей расправы не было, как и не было подозрений, кто бы мог совершить подобное.
Пока Ратибор допрашивал родственников жертвы в гостиной, на место прибыли криминалисты и сотрудники лаборатории, чтобы зафиксировать улики по горячим следам и забрать тело.
— Прошу прощения, — обратила на себя внимание соседка Лидия Ивановна, стоя в дверях, — кака-то девчина босая ходит тут. Не наша она. Ничего не говорит, тока смотрит.
На улице в окружении деревенских стояла невысокая девушка с распущенными до голых пяток русыми волосами, широкая льняная рубаха с длинными рукавами была подпоясана синей лентой с геометрическими узорами в виде ромбов и квадратных волн. Подойдя ближе, Ратибор смог рассмотреть глаза цвета бирюзы, холодными камнями взирающие на происходящее.
— Добрый день, следователь Центрального округа Ратибор Добронравов, — демонстрируя удостоверение, сказал он, — в связи с недавним инцидентом и идущим следствием вы будете допрошены. Назовите ваше имя и дату рождения.
Она молчала. Только слегка наклонила голову, рассматривая удостоверение.
— Если вы не готовы сотрудничать прямо сейчас, то вам придется проехать с нами в отделение для дальнейшего разбирательства, — указывая рукой на скопление милицейских автомобилей, заученно произнес Ратибор.
Девушка посмотрела в указанную сторону и слегка сдвинула брови.
— Следуйте за мной.
Она сделала несколько неуверенных шагов, но, будто набравшись смелости, заколосилась. Ратибор открыл заднюю дверь автомобиля и жестом пригласил девушку сесть внутрь. Подобрав волосы, она села, изучая салон и место водителя. Через несколько минут появился Василий Иванович и загрузил себя на переднее пассажирское сидение.
Ратибор завел двигатель:
— Девушка, пристегнитесь, пожалуйста.
Она не шелохнулась. Он развернулся к ней лицом и еще раз попросил. После непродолжительной паузы добавил:
— Вы меня понимаете?
Она отрицательно покачала головой.
— Вы никогда не ездили на машине?
Девушка подтвердила это кивком.
За несколько лет работы следователем Ратибор научился не удивляться странностям, которые тут и там попадаются в его рутине: сумасшедшие, заманивающие детей к себе домой, чтобы устроить расчлененку; извращенцы, ворующие женское белье и переодевающиеся в него; любители человечины с запасами вяленного мяса и рагу,… но людей, которые не могли пристегнуть ремень в здравом уме, он еще не встречал.
Ему пришлось выйти из машины и открыть дверь с ее стороны. Ратибор взял ремень и протянул через нее, нагнувшись так близко, что смог почувствовать запах свежести после дождя и скошенной травы, который девушка словно источала каждой клеточкой кожи. Она сжалась и отвернулась. Ратибор извинился и, защелкнув ремень, поспешно отстранился.
Поправив растрепавшиеся волосы, он посмотрел на расколотый сверху наличник и вдохнул напоследок деревенского воздуха.
По дороге он наблюдал за девушкой в зеркало заднего вида. Она смотрела по сторонам так внимательно, словно старалась запомнить дорогу. Эмоциями она не блистала. Однако один раз девушка заметно помрачнела, когда они проезжали мимо церкви.
Уже в отделении сняв с нее отпечатки пальцев и сделав несколько фотографий, Ратибор удалился, чтобы принести девушке поесть. Василий Иванович стоически ждал вместе с ней в комнате для допросов.
— Это бутерброд с докторской и сыром, а это чай.
Девушка недоверчиво осмотрела подношения, но все же решилась куснуть бутерброд. Ее брови приподнялись от удивления, на что Ратибор улыбнулся и мягко сказал:
— Ты еще и бутербродов никогда не ела. Из какой же ты чащи? – неожиданно для себя, по-отечески сказал Ратибор и сел рядом с Василием Ивановичем.
Василий Иванович четко, как диктор, зачитал права, объявил, что ведется видеосъемка, и уточнил, понимает ли она свои права и суть происходящего. Девушка не понимала.
— Как тут объяснять, если она элементарного не понимает? – вскинул руки вверх Василий Иванович, — ладно, начнем сначала. Назовите вашу фамилию, имя, отчество. Как вас зовут? Чьих будете?
— Ольга, — прошелестела девушка после нескольких секунд молчания.
— Замечательно, Ольга, где вы живете? Ваш дом? – продолжал допрос Василий Иванович.
— Лес и поле, — ответила она, продолжив есть бутерброд.
— Значит, вы лицо без определенного места жительства. Знаете ли вы, когда вы родились? Дата, месяц, год? – без особой надежды в голосе спросил он.
Ольга задумчиво посмотрела в стену, попивая чай:
— Не могу сказать, однако было тепло, — отвечала Ольга так, словно дает максимально исчерпывающие ответы.
Василий Иванович побагровел и выдавил:
— Что вы делали сегодня?
— Очнулась в лесу и пошла в деревню.
— Что вы делали в деревне?
— Ничего.
— Вы сказали, что очнулись, на вас напали и вы потеряли сознание?
Ольга поколебалась и ответила «нет».
— Вы знаете, что произошло в деревне?
Ольга отрицательно покачала головой.
— Боря, у нас уже есть фото в базе?
Блиц-опрос оборвался, и Ратибор слегка стушевался от вопроса в его сторону. Он вывел на экран ноутбука паспортную фотографию потерпевшего Александра. Ольга вытянула руку, зажмурилась и провела перед экраном рукой под не скрывающие удивления взгляды следователей.
— Не знаю этого человека… чувствую, что он уже не дышит. Есть другие… фото? – на последнем слове интонация была максимально вопросительной, словно она в первый раз использует его.
Ратибор переглянулся с Василием Ивановичем.
— Ольга, вы экстрасенс? – подал голос Ратибор.
— Что это?
— Это человек со способностями, которые недоступны обычным людям. Магия, ворожба, что-то такое.
— Пусть так, — кивнула сама себе Ольга, слегка приподняв плечи.
— Есть фотографии с места преступления? Покажи ей, — велел Василий Иванович.
— Василий Иванович, при всем уважении, Ольга хрупкая молодая девушка. На нее фотографии трупа могут оказать негативное влияние. Особенно настолько обезображенного.
В голове Ратибора проносилась картина из бани, и мышка не поворачивалась кликнуть — даже по приказу старшего по званию.
— Сердобольный ты наш, экстрасенсы по кладбищам ходят, кошек в жертву приносят, думаешь, она такого не видела?
— Конкретно такого скорее всего нет, — стоял тот на своем.
Протянув руку через стол, она прикоснулась ледяными пальцами к ладони Ратибора и кивнула в знак того, что она не против. В комнате не было холодно. Судя по влажным кругам на рубашке, Василий Иванович не отказался бы от кондиционера. Но от Ольги веяло прохладой.
Ратибор нашел фотографию, сделанную издалека, насколько позволяло небольшое банное пространство. Он напрягся, но данная картина уже не вызывала накрывающего с головой ужаса и отвращения, скорее – неприятное тянущее чувство в животе. И Ратибор был рад, что ничего еще не ел.
Ольга даже бровью не повела, будто видела подобное каждый день, и, не думая, сказала:
— Банник, — констатировала она как самый очевидный факт.
— Банник? Это кликуха такая? – ухмыльнулся Василий Иванович.
— Могу неправильно понимать… — сведя брови, протянула Ольга, — это не человек, а тварь. Его надобно задобрить.
— Вот тут попрошу остановиться, — подчеркнул свою просьбу жестом Василий Иванович, — у нас серьезное преступление, необходимо найти виновного, а не искать непонятных тварей. Я бы не отказался даже от крохотной мистической наводки на реального преступника. А так, — он встал, махнул на всех рукой и вышел из допросной со словами, — вы можете идти, гражданочка.
— Пожалуйста, не уходите, — протараторил Ратибор, обратившись к Ольге, — я позвоню в организацию, которая помогает женщинам в трудной ситуации. Она называется «Теплые руки». Они помогут вам с кровом на первое время, сделают документы, найдут работу и врача. И оденут вас потеплее. Вы согласны?
Ольга, словно компьютер со слабым процессором, какое-то время обрабатывала информацию и со скромной улыбкой выдала:
— С благодарностью принимаю твоё добро, Ратибор.
— Кажется, это означает «да», — встав, произнес он, — пойдемте со мной.
Однако Ольга не спешила.
— Я желаю помочь тебе. Банник опасен.
— Если вы не поможете себе сейчас, то не сможете никому помочь потом, — не уступал Ратибор, — а у нас тут целое отделение профессионалов. Справимся.
— Ты прав. Мы встретимся, когда придет время.
Ольга встала и протянула руку ладонью вверх. Слегка поколебавшись, Олег положил свою ладонь на ее прохладную и гладкую. Прошептав нечто себе под нос, она отстранилась.
— Если удалось, тебя найдут.
— Что ж… спасибо… наверное… пойдемте.
Ратибор потер руки, но правая не согревалась. Холодок поднимался медленно к локтю. Списав эту странность на что-то посттравматическое, он отвел Ольгу поближе к еде, и позвонив подруге из организации, сел составлять рапорт.
— Боря, к тебе опять та красотка с теплыми руками пришла, — на все отделение прокричал коллега. По офису прошлась пара смешков.
Красотка стояла у него за спиной и неловко улыбалась.
— Вера! – Боря подбежал к ней, и они обнялись.
— Ты давно не звонил, я даже удивлена.
— Да в последнее время дела такие, было уже поздно кому-то помогать… — после непродолжительной паузы Ратибор направился в коридор, — Она в столовой. Зовут Ольга, жила в лесу. Документов нет. Представляешь, не знала, как пристегнуться в машине. Да и как будто она первый раз ее видела. Говорит неуверенно, считает себя экстрасенсом.
Вера приоткрыла дверь в столовую и заглянула внутрь.
— Для лесной чудачки она как минимум слишком чистая, — задумчиво протянула Вера и подошла к Ольге. Ратибор представил их друг другу.
— Волосы – огонь! – восхитилась Вера, — таких длинных и густых я еще не видела. О, обуви нет? – посмотрела она вниз, — Ольга, вы как-то зажались. Не смущайтесь, все сделаем в лучшем виде!
От улыбки Веры в параллельной вселенной точно могло зажечься второе солнце. Ольга расцвела в ответ и посмотрела с хитринкой на Ратибора. Тот опомнился, и привел уголки губ в положение, более подходящее для служителя закона при исполнении.
— На этой неделе у меня будет много бумажной волокиты в офисе. Буду там допоздна. Приезжай вечерком, выпьем чего-нибудь горячительного, — неторопливо произнесла Вера, смахивая несуществующие пылинки с руки Ратибора.
— Так точно, — выпалил он, чуть не отдав честь.
Кажется, Вера удовлетворилась ответом и повела Ольгу в новую жизнь.
Проводив дам, Ратибор размышлял, сколько баллов странности и потрясенности он мог бы поставить сегодняшнему дню. Зависело от шкалы, конечно, но точно не менее шестидесяти.
---
Подписывайся на канал и оставляй комментарий
Читать часть 2