С рассказа Владимира Астафьева.
Беломоро-Онежское пароходство до начала девяностых было крупным процветающим предприятием. Петрозаводский и Медвежьегорский порты составляли его береговую базу. Десятки сухогрузных теплоходов перевозили грузы по Волго-Балтийскому водному пути, ходили в северную Европу, совершали арктические рейсы в Дудинку и Тикси. Карельские моряки бывали в портах Ирана, в Черноморских портах, ходили в "Средиземку". Также был многочисленный флот пассажирских судов, особенно примечательно, что эксплуатировались суда на подводных крыльях “Кометы”, “Колхиды” и скоростные теплоходы типа “Заря”. Потом: акционирование, реорганизации, заём в германском банке с благовидной целью — построить пятнадцать теплоходов. Кредит отрабатывали 32 судна БОП под немецким менеджментом, и далее в течение пяти лет пароходство продало 74 судна для погашения долга. Плавсоставу, кто работал на судах кредитно-залоговой группы, шесть лет из стажа в никуда, как корова слизнула. Иди, судись с Пенсионным фондом! Но сказ не о грустном…
Пришла на “Волго-Балт” новая повариха, или поварёха по-морскому. Молоденькая, только после училища. Мужская часть экипажа, та, которая доселе составляла 100 процентов, то бишь целый экипаж, пришла в слегка возбуждённое состояние. Поди плохо, если вместо синяка Кузьмича с бессменной боломориной в зубах на камбузе будет кашеварить миловидная хозяйка! Конечно все эти токи, флюиды, эманации не остались незамеченными её женской природой. Да ещё эти рассказы про вечные мужланские шутки на флоте! Наточи якорь, да освежи клотик — “обхохочешься”! Всё это ей было известно заранее, потому некая робость на первых порах присутствовала. Представилась, что она типа из деревни и якобы на пароходах не была ни разу. А сама из Петрозаводска из семьи моряков. Этакая операция “под прикрытием”!
Старпом, конечно, юморной мужик, вводный инструктаж с ней затеял. По распоряжению капитана повел знакомить с судном, с экипажем. На каждом повороте по шутке, по приколу. И поварёха смешливая, делает вид, что ведётся.
— Да, понятно, это не лесенка, а трап. Постараюсь запомнить! — умеет потрафить самолюбию маримана. — Конечно, конечно; на комингс не наступать, по грузовой палубе никаких променадов, передвижение в каске, в безопасной обуви, без посторонних предметов в руках! — с притворной серьёзностью внимала инструктируемая.
Так дошли до бака. Поварёха огляделась, кокетливо опершись на леер.
— ... брашпиль, чтоб якорь подымать; а клюзы да кнехты для швартовов, — это ей было известно с детства, но объяснения старпома слушала с интересом.
— А зачем колокол? — моргая длинными ресницами, наконец задала она вопрос, соответствующий блондинкам. Старпом задумался: "А в самом деле, чего бы придумать поостроумнее? Не в тумане же бить или о смычках якорь-цепи извещать!”
— А у вас в деревне разве нет колокола?
— У нас отрезок рельса. На сенокосе в рельсу бьют, созывают на обед! — выдала сходу поварёха.
— Вот-вот, — обрадовался старпом, — у вас рельса, а у нас здесь колокол!
Так и поговорили, довольные друг другом.
Перед ужином на мостике народ собрался, судовые новости обсасывают. В центре разговора единственная главная новость… Опа, вот она, эта самая новость под зонтиком, в босоножках на бак направляется! Чешет себе вдоль борта и не оглядывается, хотя прекрасно знает, что с моста на неё направлена не одна пара внимательных глаз. Судовое время 19:25, поварёха давай энергично дубасить в колокол. Не по-детски, в полную силу бьёт в набат!
— Что за …ня! — у мастера челюсть на полку.
Старпому пришлось объясняться, рассказывать капитану что к чему, перед всем салоном.
— Я же думала, вы услышите звон, и не надо по каютам ходить, приглашать на ужин! — притворно оправдывалась она.
Потом, отработав одиннадцать месяцев, как положено по КЗОТ до отпуска, и списываясь с судна, она без тени смущения и на “полном серьёзе” просила старшего помощника указать в справке о плавании её должность “Повар дальнего плавания!”, дескать, за это ей будет 50-ти процентная надбавка к зарплате!
27 июля 2023 года.