С Николаем мы познакомились 2 года назад. Мне тогда было 27 лет, а ему 32. Серьёзный молодой человек с хорошими намерениями. Так он себя позиционировал. Говорил, что хочет детей и семью. Старался много работать и зарабатывать.
Расплатился за квартиру, которая была у него в ипотеке. Сказал, что это всё делает для нас. Я ему верила и любила, и считала его ответственным человеком. Тем более возраст у него подходящий уже для создания семьи. Человек и на ногах плотно стоит, и ветер из головы уже вышел.
Долго тянуть со свадьбой не стали. Спустя год наших отношений, мы поженились. Через 3 месяца после свадьбы я узнала, что беременна. Я была очень рада этому событию. Тем более что ребёнок был запланированным. Мы ходили, сдавали анализы, проверились, высчитывали дни. И я была рада, что получилось всё так быстро.
Николай сначала тоже обрадовался. Но с каждым месяцем, он становился всё грустнее и мрачнее. Сразу скажу, что мозг я нему не выносила, старалась не нервничать. Боялась ребёнку навредить.
Когда я была на 5 месяце беременности, то он стал редко приходить домой ночевать. Стал грубым, нервным, начал на меня срываться по пустякам. Я решила с ним поговорить и узнать, что является причиной такого поведения.
Оказалось, что он просто не готов к рождения ребёнка. Его перестала устраивать моя фигура. Он считает, что беременная женщина – это некрасиво. Он не думал, что я буду странно выглядеть на протяжении 9 месяцев, а потом ещё восстановление после родов. Он хочет, чтобы рядом с ним была красивая девушка без признаков беременности.
Я пыталась объяснить ему, что такого не бывает. Если он так критично относится, то нужно было рассмотреть вариант суррогатного материнства. А ещё он не хочет вкладываться финансово в семью. Он хочет жить с молодой и красивой девушкой без детей и кататься по миру. Жизнь одна, и он хочет кайфовать.
Я всё, конечно, понимаю, но почему это нельзя было сказать раньше?! Он сказал, что его планы изменились. Он не подумал, что всё могло так получится. Вот в такой странной ситуации я осталось. 6 месяц беременности, а муж оказался не готов.
