Звёзды когда-нибудь станут
Ближе людям Земли.
И наши потомки пойдут по дорогам,
Которыми грезили мы.
Эти вдохновляющие строки написал Вячеслав Фирсанов, инженер НПП "Звезда", харизматичный музыкант и интересный художник. С Вячеславом я познакомился несколько лет назад в околокосмической тусовке, побывал на его концерте и не раз порывался рассказать о его картинах. О них, как и о замечательных песнях автора, знает пока слишком мало людей, и эту вселенскую несправедливость пора исправлять!
Но вышло всё ещё интереснее: Вячеслав дал Музею Будущего интервью, в котором рассказал о своей работе, о творчестве и планах.
Музей: Расскажите, пожалуйста, как складывается ваш профессиональный путь и чем вы занимаетесь по специальности?
Вячеслав: Я работаю инженером-конструктором на научно-производственном предприятии «Звезда» (АО «НПП «Звезда» имени академика Г.И.Северина»). Про «Звезду» я узнал случайно, когда искал работу после университета. Честно говоря, резюме на Звезду я отправлял толком не понимая, чем занимается предприятие. Для меня тогда было важно чтобы дорога до работы занимала не больше двух часов и зарплату выплачивали регулярно. Однако, узнав, чем занимаются на Звезде, я был очарован. Оказалось, что именно здесь делают космические скафандры. Считаю, что мне очень повезло, ведь я был морально готов чертить шкафы и жалюзи, а получил возможность прикоснуться к пилотируемой космонавтике и даже немножко наследить. Кстати, первые два года на «Звезде» я занимался космическим туалетом и это было замечательно. Мне посчастливилось осваивать азы конструкторского ремесла под началом А.А. Белова. Сан Саныч был реальным воплощением советского конструктора – холодный ум, точный расчет и гигантский практический опыт. Надеюсь, мне удалось у него чему-то научиться.
Музей: Вы необыкновенно продуктивный и творческий человек: и песни пишете, и живописью занимаетесь. Причём и то, и другое связано с космонавтикой. А с чего начиналась для вас музыка и живопись? И что было первым?
Вячеслав: Еще я имею патент на промышленный образец, немного играю на баяне и сносно умею бить татуировки))) Живопись это конечно сильно сказано, но рисовать я не перестаю с тех пор, как себя помню. Моя мама окончила Московское государственное академическое художественное училище памяти 1905 года (сейчас МАХУ). И одно из первых моих воспоминаний о том как она рисует мне зверушек и персонажей из мультиков. Мне было года два, но я отчетливо помню нарисованного синей капиллярной ручкой на листке в клеточку Буратино, а также неописуемый мистический восторг от того, что такое вообще возможно. Так что я с самого начала часто видел как рисуют старшие, был обеспечен красками, карандашами, картоном, рулонами обоев и бесконечно производил свое детское искусство.
И если рисование вошло в мою жизнь естественно и непринужденно, то с музыкой все было не так просто. Мои музыкальные данные, мягко говоря, весьма средние и в 11 лет я не мог чисто повторить ноту, просто не понимал как это происходит. Именно в этом возрасте меня за каким-то лешим отправили в музыкальную школу, видимо для общего развития. Лучшее, что случилось со мной благодаря музыкалке, это детский церковный хор, куда я попал случайно. Как часто случается в детских хорах там была хроническая нехватка поющих мальчиков. Я был мальчиком и на удивление, за полгода тренировок на попадание в ноты, я стал более-менее поющим) По сути, всё обучение в музыкалке, помимо хора, было абсолютно бесполезным опытом страдания и боли. Только чуткость и терпение преподавательниц, занимавшихся хором дали мне возможность начать учиться слышать музыку и петь. Ну а сочинять я уже начал как-то сам, потихонечку) И да, благодаря интересу к космонавтике, обучению в Бауманке и работе на Звезде у меня никогда не было проблем со своей темой в искусстве, а это дорогого стоит для любого творческого человека)
Музей: Какие техники и материалы предпочитаете использовать при создании картин?
Вячеслав: Конечно, бесспорные фавориты – это масло и льняной холст! Технология масляной живописи требует большой обстоятельности, но результат того стоит. Я очень долгое время писал только акварелью. Первые крупные работы сделал весной 2017-го года для воскресенской студии звукозаписи, используя ПВА темперу, а с 2018-го года потихоньку осваиваю масло, акрил, маркеры, экспериментирую со смешанной техникой. Недавно снова захотел порисовать темперой и прикупил коробку, а прямо сейчас жду лист плексигласа – попробую писать на прозрачной основе.
Музей: Есть ли в планах записать музыкальный альбом на профессиональной студии? Поклонники давно ждут, я в том числе.
Вячеслав: Возможно, это будет не совсем альбом и не на суперпрофессиональной студии, но качественные записи конечно очень нужны. Особенно в свете того, что в апреле проект «Песни Космических П(енс)ионеров» (музыкальная группа Вячеслава - прим. Музея) пополнился тремя новыми участниками! Мы даже отыграли совместный концерт с группой Каравай-СВ и получилось очень бодро, особенно учитывая, что у нас было всего две совместных репетиции. Так что теперь настраиваемся на летние фестивали. Пока точно известно, что мы выступим на «Платформе» и «Дивных берегах», отправили заявку на «Бессонницу». Я очень надеюсь, что в новом качестве П(енс)ионерам в скором времени удастся порадовать всех неравнодушных новыми классными записями.
Музей: На картинах вы изображаете сегодняшние заботы космического инженера и мечты о завтрашнем дне. Какая тема вас лично занимает больше?
Вячеслав: Недавно услышал банальную фразу, которая во мне очень отозвалась: Музыка — это поиск внутренней свободы! Я бы сказал, что любое творчество имеет смысл только в контексте этого поиска. Иначе ты занимаешься всем чем угодно: вокалом, ритмикой, импровизацией, сонграйтингом, композицией, цветоведением, искусствоведением… чем угодно, только не искусством. Или, например, по всем понятиям то, что ты делаешь — это искусство, но лично тебе оно удовольствия не приносит. Так и зачем такое искусство?) Так что ответ прост: больше всего меня занимает тема поиска внутренней свободы.
Если говорить о нарративе, то последнее время мне интересна тема одичания людей в высокотехнологическом антураже. Переплетение увядающего хайтека и архаики. Я слышал, что есть статистика согласно которой технари чаще гуманитариев становятся адептами сект. Это кажется удивительным, но совпадает с моими наблюдениями). У меня даже есть список знаменитых технарей- мракобесов, которые в гипотетической ситуации межзвездной экспедиции могли бы не только ракетные движки чинить, но и организовать какой-нибудь деструктивный культ. К слову, я и сам на момент поступления в МГТУ был невероятно дремучим и суеверным молодым человеком.
Музей: Алан Бин, пилот Аполлона-12 и по совместительству отличный художник, после возвращения на Землю изобразил множество моментов высадки на Луну. Куда бы вам больше всего хотелось попасть в Солнечной системе и что бы вы изобразили по возвращении?
Вячеслав: Первое, что приходит в голову – Марс. Очень хотелось бы посмотреть на Олимп, облететь его на каком- нибудь джетпаке - потомке 21КС.
Музей: Какие строите творческие планы?
Вячеслав: Планы простые: записывать песни, сочинять новые, выступать, рисовать и сделать наконец уже свой фирменный мерч)
Вот такое получилось интервью. Обязательно подпишитесь на арт-сообщество Вячеслава, куда он выкладывает не только космические работы, и послушайте песни от Космических П(енс)ионеров!
