Этот харизматичный человек южного склада характера ушел в монастырь, исполняя благословение своего почтеннейшего дедушки. И попал именно на Валаам удивительными путями Промысла Божия. Здесь он стал более русским, чем многие рожденные в России, сделался носителем света Христова для православного народа, явил собой ярчайший пример любви к Богу и людям, сделал высокодуховное простым и понятным для многих. Сотни душ он приобщил к стаду Божию. Иеромонах Прохор Йованов из Северной Македонии, вспоминая о недавно почившем архимандрите Мефодии, сказал: «Александр Македонский покорил мир мечом, а отец Мефодий – любовью».
Потомственная святость
Архимандрит Мефодий, в миру Ве́нко Пе́тров, родился 16 февраля 1961 года в селе Баняне Восточной Македонии в семье боголюбивых православных христиан. Родители его всю жизнь провели в трудах, были кроткими и любящими людьми. Однако наибольшее влияние на Венко оказал его дедушка Петр, отец матери. Он семьдесят лет прослужил в сельском храме чтецом и старостой, был истовым молитвенником и горячо любил Бога. Еще когда Венко был маленьким, дедушка часто брал его в храм, и ребенок носил свечу перед священниками на Литургии. «Мой дедушка очень любил людей. У него была безграничная общительность. Мне кажется, по его молитвам я и унаследовал часть его любви к людям» – вспоминал отец Мефодий. Часто он видел, как дедушка после службы приводил домой по 30-40 гостей, просил бабушку напоить их чаем и угостить.
Отец Мефодий вспоминал, что еще в детстве чувствовал призвание к монашеству, особенно любил Евангелие от Иоанна, которое читал с 12 лет и даже плакал, желая своей жизнью угодить Вселюбящему Господу. Но через несколько лет родители, переехав, увезли их с братом в Скопье. Мирская жизнь в столице Македонии, учеба и общение с друзьями на время удалили Венко от Бога. После окончания окончания Университета Кирилла и Мефодия в Скопье по специальности «инженер-строитель» в 1985 году молодой Венко планировал создать семью и поселиться в Италии. Однако спустя семь лет на смертном одре его благочестивый дедушка Петр, предвидев свою скорую кончину, многое открыл внуку о его будущем и благословил на монашеский путь. Ослушаться Венко не мог. Он понимал, что у него на руках умер великий молитвенник, и теперь он должен прийти ему на смену.
Отец с радостью благословил Венко, а мать хоть поначалу дала свое согласие, но вскоре начала предаваться скорби, ежедневно подолгу плакать и взывать к Божией Матери: «Почему Ты забрала самого любимого, младшего сына? Теперь, я никогда его не увижу!» И вскоре Матерь Божия явилась ей столпом от земли до неба и сказала: «Вот он, твой сын, на Моей ладошке. У него все хорошо!» После этого мать его смирилась и, будучи хорошей швеей, всю дальнейшую жизнь шила облачения для священнослужителей.
Удивительный путь на Валаам
Как говорил сам отец Мефодий, путь, который он проделал в Россию, невозможно было бы спланировать самому. Многие встречи и события, казалось, просчитаны Богом до минуты. Попрощавшись с родителями и домом, Венко пошел за Христом, еще не зная, куда Он его поведет. Поначалу молодой человек планировал отправиться на Афон и через друга, подвизавшегося на Святой Горе, быстро получил благословение у игумена Георгия из монастыря Григориат. Но, трижды приходя в министерство Северной Греции, чтобы получить разрешение на посещение Святой Горы, и всякий раз получал отказ. Трижды благообразная сестра брала его паспорт и тут же возвращала обратно со словами: «Тебе нельзя на Афон». Как позже выяснилось, у нее были на то личные причины, связанные с политическим конфликтом между Грецией и Македонией. Все это было частью великого Промысла. Потому что в тот момент Венко почувствовал: если Афон его не пускает, нужно ехать в Россию. Хотя Венко там прежде никогда не был и не знал русского языка, но еще с детства он увлекался творчеством русских писателей, художников и композиторов, видел через их произведения присутствие Бога в жизни этого народа и симпатизировал ему.
Когда Венко попросил благословения у архимандрита Георгия ехать в Россию, тот спросил: «Вы кого-нибудь в России знаете?» – «Батюшку Иоанна Кронштадтского и Серафима Саровского». – «Хорошие у Вас друзья! Значит, все получится», – с улыбкой сказал архимандрит и дал свое благословение.
Из Греции Венко поехал в Болгарию, где тоже еще не бывал. В центре Софии решил зайти в храм святителя Николая и у пожилой женщины за свечным ящиком спросил на английском, как он может попасть в Россию. Та на него внимательно посмотрела и написала на листке бумаги: «Иеромонах Лонгин, поезд в 19:20, такой-то вагон…». Благочестивая женщина велела ему: «Поспеши! Осталось 20 минут, догоняй его!» Венко тут же помчался на вокзал, где сразу заметил солидного молодого священника в окружении толпы провожающих и последним подошел к нему с тем же вопросом: «Как я могу попасть в Россию?» Священник оглядел его с головы до ног и «вручил» стоявшему среди провожавших послу России в Болгарии.
Уже 21 августа Венко был в Москве, где вновь встретился с иеромонахом Лонгином, сейчас уже митрополитом Симбирским и Новоспасским. С ним македонец поехал в Троице-Сергиеву Лавру, где сразу поспешил за благословением к известному старцу Кириллу (Павлову). В то время желающих подвизаться в Лавре было большое количество, принимали только одного из сорока. Старец прямо с порога благословил его остаться.
Здесь Венко сразу подружился с экономом Лавры отцом Панкратием, которого через полгода Патриарх Алексий II назначил наместником Валаамского монастыря. Отец Панкратий предложил Венко поехать вместе с ним возрождать Северный Афон. И когда они опять пошли к старцу Кириллу, тот вновь без вопросов с уверенностью дал на это свое благословение.
Тогда Венко еще ничего не знал про Валаам. Но спустя годы, после монашеского пострига, Господь открыл отцу Мефодию неслучайность его появления на Валааме. Он узнал, что в монастыре недалеко от его дома в Македонии в ХХ веке спасались от гонений безбожной власти около семидесяти монахов Старого Валаама. Среди них был схимонах Панкратий, прославившийся своим старчеством. Родители отца Мефодия смогли посетить могилу этого старца и привезли сыну ее фотографию. Македонский монах был поражен, тем, что валаамский подвижник почил 6 февраля 1949 года. А ведь именно 6 февраля 1993 года послушник Венко и игумен Панкратий впервые высадились на острове. Такая поразительная духовная связь Македонии и Валаама ещё раз напоминала о великом Промысле Божием!
ПОДАТЬ ЗАПИСКУ В СВЯТО-ЕЛИСАВЕТИНСКИЙ МОНАСТЫРЬ
Дары любви и гостеприимства
Уже через полтора года после прибытия на остров в 1994 году Венко был пострижен в монахи с именем Мефодий, а через четыре дня возведен в сан иеродиакона. Ровно через два года в этот же день – рукоположен патриархом Алексием II в сан иеромонаха.
Первые проповеди он говорил на ломаном русском с таким страшным акцентом, что никто не мог разобрать ни слова. Но он произносил он их с таким проникновением, что прихожане от одного только лицезрения отца Мефодия преисполнялись благодати Святого Духа.
С первых дней пребывания на острове отец Мефодий показывал себя человеком трудолюбивым, жизнерадостным, любвеобильным и внимательным к другим. Отец Мефодий наставлял: «Человек счастлив, если может исполнить чью-либо просьбу. Еще большее счастье испытывает тот, у которого ничего не просят, но он видит, что ближний нуждается, однако по скромности стесняется обратиться, и человек сам принимает решение помочь. Но, наверное, самый счастливый человек на земле тот, который выстраивает в себе такой добрый, честный, порядочный характер, что творить добро для него является его жизнью, его дыханием».
Первые шесть лет отец Мефодий исполнял послушание ризничего и с большой радостью проводил в алтаре до четырнадцати часов в день. После этого за удивительную способность легко ладить с людьми игумен Панкратий назначил его своим помощником по приему гостей на Валааме. Этому призванию отец Мефодий посвятил почти все остальные годы служения в монастыре. И у него действительно был Божий дар гостеприимства и любви к ближнему.
Он лично встречал паломников у входа в обитель, всегда с доброй улыбкой благодарил их за проделанный путь и незамедлительно вел к столу. Каждая трапеза, а вернее сказать целое застолье, которое он устраивал, было подобно древнехристианской агапе, вечере любви, которая в первые века Нового Завета предваряла богослужения. Отец Мефодий говорил удивительные тосты и проповедовал Евангелие, а после предлагал паломникам у него исповедоваться. И желающих покаяться в грехах именно ему всегда находилось очень много, потому что батюшка был прост в общении, обладал тонким чувством юмора и своей искренней любовью обезоруживал и располагал к себе каждого. Ко всем людям он обращался особенно трогательно: наилюбимейший, добрейший, дивный, прекраснейший, боголюбивый… А Господа называл Прелюбимейшим. И это была не какая-то наигранность, показная любезность, таким было естество отца Мефодия, так выражалась переполняющая его любовь. Он обладал уникальной проницательностью, как будто видел человека насквозь и, словно хирург, словом мог исцелить духовную болезнь. Кроме того, македонский иеромонах любил делать паломникам небольшие подарки: конфеты, четки, иконки.
Многие считали отца Мефодия своим близким другом и отцом. Он обладал феноменальной памятью: после первой же встречи запоминал имя, отчество и фамилию нового знакомого, узнавал дату рождения, номер телефона и вносил в свою телефонную книгу. А потом каждый год звонил в день рождения, поздравлял, поддерживал и ободрял, интересовался жизнью родственников. И таких «контактов» у отца Мефодия было около 5000, среди которых – известные политики, медийные и творческие личности, а также самые простые люди. При этом со всеми батюшка был ровен в общении, воспринимая каждого как самого дорогого ему человека.
При всей кажущейся простоте послушания по приему гостей, давалось оно отцу Мефодию непросто. Монахиня Гавриила, его помощница, говорила, что он без остатка отдавал себя служению людям и в последние годы уже ставшему игуменом отцу Мефодию было очень тяжело. Он приходил в свой кабинет в конце дня, наполненного встречами с паломниками, и вздыхал: «Не знаю, доживу ли до утра». А иногда после этих слов в его келью снова стучался кто-то из пришедших, и отец Мефодий тут же собирал последние силы и выходил к этому человеку с привычной приветливой улыбкой и внимательным сердцем.
Он верил в чудо, и оно происходило
У отца Мефодия сила веры была удивительной, а благодаря молитве происходили настоящие чудеса. Бывало, он по грехам своим считал себя недостойным обращаться с какой-то просьбой к Господу, тогда молил о помощи горячо любимую Богородицу, потому что знал, что Своей Матери Он не откажет. Так, ему однажды позвонила духовная дочь акушер-гинеколог Вера Лозовая и просила молитв о роженице, у которой на последнем месяце малыш в утробе не переворачивался в правильное положение. Каково же было ее удивление, когда уже во время операции она обнаружила, что ребенок каким-то чудом перевернулся. Интересен случай с другим близким чадом – заслуженным пилотом России Вадимом Базыкиным. Летчик попал в серьезную аварию и чувствовал, что умирает. Когда он из последних сил набрал номер телефона отца Мефодия, тот не только заверил Вадима Валерьевича, что тот будет жить, но и умолил Господа исцелить его ноги. Хотя врачи уже собирались ампутировать их, не зная, как спасти. И эти истории – лишь малая часть из множества.
Кончина отца и незаменимого друга
В самоотверженных трудах при возрождении обители и исполнении послушаний отец Мефодий подорвал здоровье и много болел. Из-за этого в последние годы он все чаще уединялся в затворе. В последнюю при жизни Пасху отец Мефодий с великой радостью служил все литургии Светлой Седмицы. А летом 2021 года батюшке диагностировали коронавирус. Уезжая в больницу он предвидел, что больше не вернется на остров и просил присматривать за монастырем. Из больницы отец Мефодий однажды позвонил своему другу иеромонаху Парфению из числа валаамской братии и со слезами поведал о том, что ему недостойному являлась Богородица и сказала: «Не бойся, Я буду с тобой». Сначала отец Парфений не воспринял эти слова всерьез из-за болезненного состояния игумена. Но когда через несколько дней к отцу Мефодию в палату привезли писаный образ Божией Матери, который оставался с ним до кончины, отец Парфений увидел в этом подтверждение правдивости видения и понял слова, сказанные Богородицей. Пречистая действительно оставалась с игуменом до конца. По словам монахини Гавриилы, отец Мефодий и до больницы не раз рассказывал о явлениях ему Царицы Небесной.
Как и предсказывал отец Мефодий, из больницы он уже не вернулся, отдав Богу душу 22 июля, на 61-м году жизни.
Поистине осиротела паства Валаамская и весь русский народ без такого удивительного светильника любви Божией на земле, святость жизни которого подтвердил и Святейший Патриарх Кирилл, и все знавшие его люди.
Одна из духовных дочерей отца Мефодия, узнав о его кончине, сказала в сердцах: «Как же так! Господь забирает лучших людей, зачем?». А стоявший рядом с ней чей-то ребенок в простоте своей разъяснил: «Как же вы не понимаете, просто на земле сейчас столько несправедливости, скорбей и зла, что Богу нужны помощники, и Он избрал отца Мефодия».
И действительно архимандрит Мефодий не оставляет молитв и попечения о наилюбимейших чадах и по кончине своей, ощутимо помогая в различных жизненных перипетиях. И все потому, что, как говорил о себе игумен, он был «монахом, который безмерно любил русский народ»...
