Сегодня начинаю публикацию рассказа из моей армейской жизни. В армии, как и на "гражданке", комедия следует за драмой, а радость соседствует с горем... Поехали.
... по плацу неторопливо брёл Миша Голубь, прапорщик роты РМТО ( водители и механики), вид его был бодр и позитивен. Сапоги, пошитые на заказ, отражали августовское солнце. Причину его бодрости я примерно предполагал - он шёл от Шуры, буфетчицы из чайной, где точно овладел вологодским женским телом на ящиках со сгущенкой. Миша Голубь был неплохим парнем, если не считать его страсти к женщинам торговли и портвейну. Поэтому, от портвейна он был обычно красен, а от частых утех бодр. Про себя я его называл «Гусар».
Я сидел в курилке и Миша не сразу меня увидел. В принципе, он был моим должником. Две недели назад, будучи замначальником караула, я на станции Пестово, пока кинологи держали зэков в кольце собак , выменял на магазин патронов у грузинских проводников три пары джинсов «Монтана». Обладателем одной стал Голубь, что повысило его рейтинг в глазах продавщиц Вологды.
- Андроля, ты чё тут околачиваешь? Не натёр ещё? - У Голубя был незамысловатый юмор, - это, того, давай на лося пойдём, а, питерский? Побухаем.
Я посмотрел на хитроватое мишино лицо.
- Товарищ прапорщик, ё-моё, тут лосей половина полка. Чего я их, не видел что ли? -Не, ты не понял. Все сделаем кошерно... тут два разбойника ушли с ИТК-23 под Плесецком. С промки ушли. Дерзкие, хули. Связали кочегара, выпили его «Солнцедар» и ушли. Щас ориентировки пришли. Не, а чо, оформлю Орээмку (оперативно -розыскные мероприятия) , хули, сами в тайгу, лося вальнём. А, Андроля? Ты же здоровый бугай, потащишь консервы и хлеб. Водку не доверю, знаю я вас, питерских.
В принципе, подумал я, на два-три дня в лес можно было пойти, разглядывая фото двух кренделей на ориентировках. Такими обычно американские карикатуристы изображали коммунистов в период «холодной войны». Истощенные водкой и чефирем, взгляд исподлобья, букет статей, от 206 до тяжких. Розыск был привольным занятием, никогда особо никого не ловили, просто сидели у костров в тайге или шли к торфозаготовщицам, девицам низкой социальной ответственности.
- А кто ещё пойдёт?
- Ну , этот молчун, Схуя.
- Вообще-то он Андрис Скуя, латыш, бля!
- Для меня он, Андроля, нерусский. Схуя!
Бедный Андрис Скуя так и проходил всю службу с откорректированной фамилией.
-Ну, и два моих пиздюка, Волобуев и Шелепин. ( это были сослуживцы Голубя, прапорщики).
-Ладно , съездим, может, там от водки лопнешь, Мишаня.
.... вечером по рапорту получили два автомата и пистолеты. Я подумал, хорошо, что пистолет , тащить два АКСУ с магазинами не хотелось. Их потащил Скуя. Голубь был торжественно -загадочен, закидывая а «буханку» вещмешки. В трёх из них звякало стекло. «Водка», - догадался я.
Пить начали, едва отъехав от металлических ворот части. Тёплая водка шла не очень, поэтому я лёг на задних дерматиновых горячих сиденьях и попробовал заснуть. Прапора с радостным энтузиазмом катали вторую бутылку. Скуя дремал , зажав два коротких автомата между коленями….
« Зачем ты так, Наташа, а? Что я , плохой или что..»,- вопрос своей бывшей девушке я не досказал, «буханку» бросило на ухабе и я больно стукнулся головой о борт.
Было досадно, сон был хороший, концовка неприятна... сначала мы целовались у Дворцового моста, Наташа была в светлом платье, такая вся нежная... и пахло от неё так хорошо... а потом, в конце сна, на улице Шкапина она показывала мне язык и неприятно так смеялась….
Машина остановилась.
- Приехали, господа офицеры, - за рулём был хохол Войчук, из Ровно.
Стали высаживаться. Это была старая дорога, по которой Войчук подвёз нас к брошенной деревне. Дома стояли ещё целые. Слишком далеко от шоссе, не успели растащить.
На сапог села бабочка. Природа, в принципе, не обещала никакого подвоха. «И где тут Мишаня найдёт лося,» - подумал я. Оглянулся. Прапорщики были сильно поддаты, но старались держаться огурцами. Скуя приладил автоматы на грудь, надел вещмешки на спину. В них была тушёнка, хлеб и шпроты, это я знал. Ещё шоколад и сгущенка, чай, сахар , соль. Набор для выживания.
- Йоп твою мать, туды её в качель! Где? Где аккумуляторы к радиостанции, гондон? - Мишаня заорал , когда вытащил тяжёлую и неудобную радиостанцию. Шелепин тупо смотрел на него, он был пьянее Голубя, и было видно, что ему вообще неинтересна тема радиосвязи.
«Бля, беда, без связи нас нахлобучат,»- я понял тревогу Мишани. Связь в розыске важна. Не будем выходить на приём сутки и всё, нас начнут искать две тысячи человек. Это будет полная задница и дембель мой накроется до Нового Года точно. Я расстроился.
Скуя тревожно посмотрел на меня.
- Андрей, чо делат будим? Нас же фесь Северо- Запад искат будэт…
Голубь разорялся дальше.
- Ебать-колотить, аккумулятора в станции хватит на сутки, а, Андроля? - он смотрел на меня.
- Должно хватить. Мы же её с зарядки взяли.
- Тогда вперёд, вэвэшники, прорвёмся. Войчук, завтра после восьми вечера забери наши тела отсюда, окейна, нах?
Войчук ухмыльнулся, - Закусывайте товпрапорщик! Чао, пацаны! - -- Давай, Боря, не забудь нас тут, - вежливо попросил я. - Андрейка, держи хвост бодрей-ка! - Войчук загрузил свою широкую задницу в «буханку» и уехал.
... вечерело. Идти было приятно, пахло травами и чем-то сыроватым, как и положено пахнуть августовскому лесу. Подошли к избам. Голубь решил устроить пьянку у крайней избы, там стояли две скамьи и некое подобие стола. Его краснорожие сослуживцы оживились. Про рацию больше не вспоминали. Я знал, что надо выйти на связь в полночь и шесть утра. Подумал, что не больше трёхста и хватит.
- Андроля, бля, вот скажи, Горбатый вытащит страну из жопы или нет? А, Андроля? - Голубь любил «накидаться в одно жало» и поговорить о политике.
-Товарищ прапорщик, вот вас Гондурас беспокоит? - спросил я. - Хули, бля, спрашиваешь про хуету какую-то? Ну, беспокоит! Потому что бля, известно, что лучше колымить в Гондурасе, чем гондурасить на Колыме! - и Голубь смачно отрыгнул.
- Если беспокоит, то может, лучше не чесать? - спросил опять я. Скуя засмеялся.
- Йопаный роток через передок! Давай, хуенция-интеллигенция, накати с горла! - пьяный Шелепин протянул мне бутылку «Сибирской».
... очнулся я на деревянном полу. На спине. Открыл глаза. Ужасно болела голова и слегка потряхивало. «Бля, перепил, ууу... алкашня вологодская,- с тоской подумал я, - набрался , как тварь.» Вспомнил про пистолет. Здесь. Уф... кобура закрыта, значит, по сорокам не стреляли. И то хорошо.
И тут я почувствовал чей-то взгляд. Попробовал сконцентрировать взгляд. Передо мной, у сапог, сидела собака. Белая. И смотрела на меня.
Я с трудом сел. Собака положила мне голову на колени. Взгляд её, на минуту, показался мне окнами в космос. Чёрный и глубокий. Подумал, что слишком много мистики. Встал, открыл дверь и выпустил белого пса. Включил фонарик на поясе, нашёл две лавки, сдвинул, лёг.