Чтобы стабилизировать моё состояние, врачи начали ставить капельницы. Разные, множество, в течение нескольких часов.
Это возымело эффект, и мне стало заметно легче: я могла немного говорить, отвечать про свое самочувствие, улыбаться шуткам дежурных медсестер. Все выдохнули и решили, что беда миновала.
Очередная назначенная капельница содержала альбумин- белок, поддерживающий плазму крови. По всем законам жанра он должен был закрепить позитивный эффект терапии. Но я и тут оказалась нетипичным созданием.
Наверное, мне повезло, что в момент установки этой капельницы рядом была мама. По её словам, как только первые капли достигли моего кровотока,я резко побледнела и замолчала. Мама обратила внимание медсестры на моё ухудшившееся состояние. Но та не отреагировала, сказав, что это назначение врача, и оно будет исполнено. Мама, видя, что мне становится все хуже, через скандал потребовала вызвать врача, а сама пережала капельницу.
Когда врач прибежал, я снова была в отключке без признаков сознания. У меня диагностировали анафилактический шок.
Учитывая уже перенесенную тяжёлую интоксикацию, отказ в работе печени и почек, было принято решение переводить меня в другое отделение усиленной терапии. Оно находилось в соседнем здании, и мама бежала туда через двор больницы со мной на руках.
Сервиса тогда не было от слова совсем.