Навальный предсказал себе срок ещё до суда – он «выдал» себе от лица этого правосудия 18 лет. Ошибся на год. «Подумайте, зачем нужен такой огромный срок? Запугать – персонально вас!» – это слова из его обращения.
Оглашение приговора, как и слушания по проходило в закрытом режиме. За две недели до оглашения приговора Навального отправили в штрафной изолятор (ШИЗО), где он провел все время до заседания суда.
Алексея Навального обвиняют в экстремизме и совершении ряда других преступлений. В частности, в число обвинений входит создание экстремистского сообщества, финансирование экстремистской деятельности и реабилитация нацизма.
Навальный избрал даже не политическую тактику – скорее, какую-то религиозную: я делаю то, что считаю должным, это мой крест, а люди проявляют себя по отношению ко мне так, как считают нужным (или как велели!) Я поступаю по вере моей, а все вы – прокураторы, члены синедриона, воины и горожане – вы проявляете себя по отношению ко мне!
И за судами над Навальным трудно уследить, такое ощущение, что все ведомства соревнуются, кто бросит камень побольше и побольнее, кто больше нарасследует, потому что Навальный – это персональный политический конкурент и поэтому персональный заключённый президента, и ведомства доказывают свою преданность.
Политика должна состоять из конкуренции убеждений, взглядов, из борьбы идей – открытой политической борьбы, проходящей в рамках демократических институтов, а не в конкуренции, кто кого переживёт в тех условиях, в которых оказался: один в бункере, другой – в колонии.
Сам Навальный о своём приговоре сказал: «Цифра не имеет значения. Я отлично понимаю, что, как и многие политзаключенные, сижу пожизненный срок. Где пожизненность измеряется сроком моей жизни или сроком жизни этого режима».