В очередной раз думаю про то, как устроена современная поэзия на русском языке и как ее читать.
И о том, как как ее читают.
Существующее различение простой/сложной или прозрачной/непрозрачной поэзии не содержит рецептивного элемента. То есть не предполагает ответа на вопрос "для кого". Для кого сложна "сложная" поэзия и кому кажется "простой" простая. Предполагается, что это - свойства репрезентации, присущие самому тексту, способ, которым текст осуществляет денотативные и коннотативные функции, указывает на явления реального мира.
Но с этой "сложностью" есть определенная сложность.
"Простые" тексты, которые, как кажется, имеют дело с понятными объектами (вроде "березок") и в первую очередь "чувствами" (лирика - это ж "про чувства", вы можете об этом услышать от каждого) на самом деле (позволю себе употребить тут этот оборот) имеют дело с массовым консенсусом относительно условных, принятых в "лирике-про-чувства" обозначений реальности. То есть такие тексты посылают понятные, считываемые большинством заинтересованных читателей, даже не погруженных в тонкости современной поэзии, сигналы.
Тексты же, которые называют "сложными" имеют дело как раз с непосредственным и очень индивидуальным для каждого пишущего переживанием и пытаются это переживание в его непосредственной уникальности, ни на что непохожести "схватить". Частью этого переживания оказывается в том числе и "схватывание" усилия выразить это переживание, работа с языком, поиск внутри языка. Дальше я бы в этом рассуждении отослала к теории Бахтина/Кристевой о "чужом" слове.
Каждое слово несет память о том, кто говорил его до тебя и в каком контексте. Поэтическое слово - также, оно дано такому поэту в облаке своих "со-значений" (коннотаций), которые переосмысливаются, потому что слово нужно сделать пригодным для выражения чего-то абсолютно своего, нового - и тут мы вспоминаем, конечно, остранение Шкловского, да, это оно. Потому "сложная" поэзия имеет дело еще и с культурной памятью автора, не может не иметь. Она "сложная" потому, что - предельно честна и одновременно - антинарративна. И она, в силу вышеописанного, держится на сцеплении ассоциаций. она имеет дело с таким опытом, который не может быть развернут в линейное повествование, то есть не может стать "вымыслом" (повествование всегда вымышленно, это часть консенсуса).
Часто говорят, что "монтажность", нелинейность такой поэзии обусловлена травматическим характером опыта, который она хочет выразить. Но мне кажется, что это все же сужение. Она обусловлена характером современной реальности, в которой происходящее происходит по принципе "все, везде и сразу", становится мгновенно доступно и моментально становится частью повседневного опыта, который становится тем самым разрозненным и состоящим из параллельных событий, утрачивая линеарность и связанность
Как любое рассуждение, претендующее на поиск смысла - это требует извинения и, конечно же, ссылок:).
Извинение: (Аналогичное рассуждение есть в книге Ильи Кукулина "Машины зашумевшего времени", вообще все элементы моего рассуждения давно известны, я ничего не открыла, это лишь мысли вслух - не более, но как-то не получается приходить к новому сразу, не упорядочивая и не проговаривая старое, известное).
PS: наверное, нужно сказать, что это - фоновые мысли во время чтения новой книги стихов Льва Оборина. На стр. 18-19 есть текст "Брошенные на произвол судьбы сады..." который мог бы стать иллюстрацией этого моего рассуждения.
Евгения ВЕЖЛЯН