К сожалению, следует признать тот факт, что советская мемуарная и историческая литература по партизанскому движению в Крыму, имела скорее пропагандистский, а, не исторический характер. Работы по данной теме, основанные на советских мемуарах или неверно истолкованных вторичных документах очень часто носят тенденциозный характер. Необходим критический анализ. К сожалению, этим же грешат и некоторые современные работы. Авторы, опираясь на созданный ранее, не совсем достоверный «фундамент», делают неверные выводы. Смотреть эту тему нужно в хронологическом порядке, т.к.подход к организации партизан на территории Крыма менялся (и, неоднократно).
Если рассматривать Крым с точки зрения подготовки партизанской борьбы, то, в начальный период войны работы велись вяло. Занятие казалось совершено бессмысленным. Ну, какой враг может появиться в Крыму? «Но от тайги до британских морей, Красная Армия всех сильней!». Но постановления партии и правительства отрабатывать было нужно.
В Постановлении СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 г. партийным и советским органам прифронтовых областей, в которой наряду с общими вопросами требовалось: «В занятых врагом районах создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской борьбы всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов... В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия...».
Но это ж «прифронтовых», к Крыму-то какое отношение оно (сие постановление) имеет? Готовились отражать десанты, высаженные противником и бороться с диверсантами, для чего и были созданы крымские истребительные батальоны. Эти вооруженные полувоенные формирования, подчиненные НКВД, выполняли функции по охране территории, по наблюдению и борьбе с небольшими десантами и диверсантами противника. Фактически, они выполняли функции современных внутренних войск. Но есть нюанс: только офицерский штатный состав истребительных батальонов был освобожденным. Личный состав истребительных батальонов (за исключением освобожденных должностей) нёс службу без отрыва от работы на производстве. Руководством предприятий и организаций были разработаны схемы сбора личного состава по тревоге. Для большей оперативности часть личного состава (из числа бойцов батальонов, отработавших смену на предприятиях) была переведена на казарменное положение. На время выполнения специальных заданий или несения караула по охране объектов л/с мог освобождаться от основной работы. В Крыму ряд истребительных батальонов имел свой автотранспорт.
4 июля 1941 г. Кр. ОК ВКП(б) провел первое совещание секретарей городских и районных комитетов партии, председателей исполкомов и ответственных работников органов госбезопасности, на котором были обсуждены общие мероприятия и уточнены принятые к исполнению требования директив СНК СССР, ЦК ВКП(б) от 29.6.1941 г. и Кр. ОК ВКП(б) от 1.7.1941 г., касающиеся создания истребительных батальонов, партизанских отрядов и диверсионных групп, подбора руководящих кадров и личного состава для них, мест базирования и районов действий партизанских отрядов, а также количества и сроков создания запасов продовольствия, оружия и материальных ресурсов.
В Крым поступило постановление ЦК ВКП(б) от 18.7.1941 г. “Об организации борьбы в тылу вражеских войск”, в котором особо подчеркивалось ведущее значение организаторской работы руководителей партийных и советских органов всех степеней. Указания поступали из Москвы и в НКВД Крыма (основные: телеграмма от 22.7.1941 г. и директива от 16.9.1941 г.), требовавшие готовиться к борьбе в тылу врага партизанскими методами.
Крымским комитетом ВКП(б) была разработана и доведена до райкомов директива № 1472 от 13.8.1941 г. со сроком ее исполнения до 1 сентября 1941 г. Директива явилась вариантом развернутого плана подготовки партизанского движения на полуострове с реальной детализацией запланированных мероприятий.
В Крыму организация партизанского движения была возложена на Совет народных комиссаров Кр.АССР, НКВД и партийные органы, которые, несмотря на поступающие руководящие документы, до конца сентября 1941г. этими вопросами почти не занимались.
Списки составили, мероприятия прописали, но тут же начались изменения. Почему? Да, потому, что на полуострове велась эвакуация имущества и населения. Но это полбеды. Начавшаяся мобилизация в состав 51-й армии всего боеспособного населения, фактически перечеркнула ранее составлявшиеся списки. Знаменитая ситуация с А.В.Мокроусовым, описанная многими авторами (о том, как он пошел записываться рядовым-добровольцем в 3-ю Крымскую дивизию) как раз отражение того самого процесса. Благодаря активности супруги Мокроусова, его отозвали, и направили на формирование отрядов.
Есть и другое, более трагичное отражение этой истории. Севастополь – город достаточно специфичный. Мне, как севастопольцу достаточно сложно подобрать точное определение для этого явления. Город, в котором население, в принципе, очень патриотично, но при этом, это был регион, где руководство…
Ладно, не буду пытаться выбирать слова, просто изложу факты. Люди моего поколения могут помнить подвиг юного партизана Вилора Чекмака. Традиционная версия звучит так:
«Вилор был отзывчивым и благородным человеком. Старался помочь тем, кто нуждался или был в беде. Любил животных. Когда началась война, старший товарищ Вилора, уходивший на фронт, оставил ему овчарку по кличке Ральф. Несмотря на врождённое заболевание сердца и вопреки просьбам матери, осенью 1941 с этой овчаркой Вилор, воспитанный в традициях советского патриотизма, ушёл к партизанам».
А, вот и нет, ситуация намного хуже. Он был отнюдь не один. Две группы Севастопольского партизанского отряда (группы № 6 и 7, будущая «группа Арбузова») были укомплектованы севастопольскими старшеклассниками, некоторым из которых не было даже 16 лет. В.Чекмак был не один. Всего, их было 63 севастопольских и 17 молодых бойцов из. С. Шули (ныне Терновка). Как это могло произойти? Ведь были даже постановления и приказы насчет несовершеннолетних.
Ситуация очень проста. Изначально, состав Севастопольского партизанского отряда (потом его возглавил В.М.Красников) был вполне «нормальным». В него были включены рабочие железнодорожной станции Севастополь, работники совхоза им. С. Перовской, рабочие завода шампанских вин, рабочие Севморзавода, но…
В связи с призывом в армию старших возрастов (до 1895 года включительно) выявился «некомплект». И, вот тогда, по инициативе секретаря Горкома ВКП(б) Антонины Алексеевны Сариной, начался «комсомольский призыв», организованный секретарем комсомола Севастополя А.В.Багрием.
В сентябре 1941 года ребят уже вывели в лагерь на бывшей даче И.Кожанова (Алсу) для подготовки. К судьбе Севастопольского отряда мы еще вернемся. Я затронул эту тему только для того, чтобы показать, что людские ресурсы Крыма были полностью исчерпаны.
Одновременно на полуострове начала меняться и социально-политическая ситуация. Впрочем, ситуация эта типична не только для Крыма (и не только в то время).
Война, в самом своем начале, забирает лучших. Уходит наиболее активная часть населения (она же и гибнет первой). Кстати, это касается обеих сторон. Но это лишь часть проблемы. Армия забирает самую работоспособную часть населения, наиболее социально-активную. Есть еще один интересный нюанс: та «прослойка» населения, которая транслирует максимальную лояльность правительству (искренне или не искренне не важно), как правило на фронт не отправляется («берегут кадры»), а эвакуируется в тыл. Что создает тоже не очень хороший прецедент. Так было и в Крыму. Кого не призвали?
Не призвали тех, кто «не достоин»: политически неблагонадежных, «ущемленных в правах», криминал. Остальная часть населения: старики, женщины, дети социально не очень активны (им бы выжить в этой ситуации). При отступлении войск на территории, захваченной противником, создается «весьма специфичная» социально-политическая ситуация. Иногда, при исчезновении прежней власти, и отсутствии оккупационной, реальная власть переходит к криминальным структурам или «самоуправлению», отнюдь не лояльному прежней власти.
Что мы и видим, например, в «Локотской республике». Я понимаю, что я пишу «крамолу», но это действительно так. Мародерство тоже рождается не просто так. Ослабление силовых структур, вызванное войной, очень часто ведет к увеличению количества преступлений. Ухудшение материального положения (неизбежное во всякой затяжной войне), тоже не добавляет лояльности населению.
Летом 1941 года в Крыму было еще спокойно, но, социально-политическая ситуация начинала меняться. С полуострова убыла та часть населения, которая была воспитана уже при советской власти, и остались все те, кто советской власти был не лоялен.
Объективно говоря, советское руководство ситуацию эту понимало, и частично попыталось решить проблему.
В соответствии с Директивой Ставки ВГК № 00931 от 14 августа 1941 (пункт 5.в), который гласил: «очистить немедленно территорию полуострова от местных жителей — немцев и других антисоветских элементов», было подписано постановление совета эвакуации № СЭ – 75
“СЕКРЕТНО ПОСТАНОВЛЕНИЕ № СЭ – 75 с СОВЕТА ПО ЭВАКУАЦИИ
15 августа 1941 г. Москва, Кремль. Об эвакуации населения из отдельных районов Крымской АССР. Совет по Эвакуации ПОСТАНОВЛЯЕТ:
1. Разрешить (обращаю внимание на это слово Прим мое А.Н.)Совнаркому Крымской АССР эвакуировать 51 тыс. человек населения из отдельных районов (Фрайдорф, Найдорф, Колай), по согласованию с НКВД.
2. Эвакуацию произвести в Орджоникидзевский край железнодорожным транспортом через Джанкой – Фёдоровка – Волноваха – Ростов – Кавказская до станций Дивное, Благодарное и Будёновск.
3. Обязать НКПС обеспечить вывоз эвакуируемых из Крымской АССР в 2-дневный срок.
4. Обязать Совнарком Крымской АССР назначить на каждый эшелон с эвакуируемыми начальника эшелона.
5. Обязать Наркомторг, НКПС (Трансторгпит), Днепропетровский, Сталинский, Ростовский облисполкомы, Краснодарский и Орджоникидзевский крайисполкомы обеспечить продажу продуктов питания и горячую пищу на узловых станциях и кипяток на всех станциях следования эшелонов с эвакуированными
6. Обязать Орджоникидзевский крайисполком:
а) принять и разместить эвакуируемых в пределах края;
б) командировать на ст. Кавказская уполномоченного крайисполкома для дачи направлений эшелонам в пункты расселения эвакуируемых в Орджоникидзевском крае.
Председатель Совета по Эвакуации Н. Шверник. Секретарь Совета по Эвакуации М. Кузьмин.
Токмо сделано все было… весьма своеобразно. Традиционно, в литературе 90-х-начала 2000 годов принято писать о депортации 60 тысяч немцев, высленных из Крыма в соответствии с этим постановлением[1].
Впервые этот тезис был выдвинут в немецкой газете «Der Kampf» (11 армия) в 1942 году. Прежде всего, обращает на себя внимание тот факт, что численность немецкого населения, даже без учета ранее призванных в РККА (до входа Директивы по ОдВО) и уже эвакуированных, составляла 51 тыс. человек. Далее, следует обратить внимание на то факт, что, в постановлении не указана национальная принадлежность тех, кого эвакуировали из прифронтовой полосы. Так же следует обратить внимание на то, что в документе указаны не немецкие, а еврейские районы, в которых, в общей сложности проживали всего 5 тыс. немцев (суммарно), указан упраздненный Найдорфский район, но не указан национальный немецкий Тельмановский район.
Самое смешное, что если проанализировать национальный состав районов, упомянутых в постановлении (он есть в сети), то высинится, что… немцев там было немного.
Анализ списков населения, эвакуированного из Крыма в соответствии с этим постановлением, дает интересные результаты: большинство эвакуируемых по непонятной причине составляли еврейские семьи из Фрайдорфского района. В списках, действительно, встречаются немцы из Фрайдорфского, Тельмановского, Биюк-Онларского, Колайского районов, чехи, греки, швейцарцы из д.Цюрихталь, Розенталь, Нейзац, этнические итальянцы из Керчи и.т.д., т.е. состав эвакуируемых достаточно пестрый. При этом, выселение немцев не носило сплошного характера.
Размещение «депортируемых», действительно производилось в санаториях, без ограничения свободы передвижения. В связи с этим, назвать это «бесчеловечной депортацией немецкого народа» достаточно сложно. Это было переселение из прифронтовой полосы, мероприятие достаточно часто практикуемое в ходе боевых действий (это потом все поменялось).
Проблема в том, что все эти мероприятия проводились в степном Крыму, в горах и предгорьях, где чаще всего селились «ненадежные элементы», зачистки не проводились. К этой ситуации мы еще вернемся (чуть позже).
Если вернуться к партизанскому движению, и говорить объективно, то летом 1941 года подготовка партизанского движения, была в основном, на бумаге. Пока были только списки. И списки эти переделывались несколько раз.
[1] см., например http://a-pesni.org/zona/totalitar/depkrymnem.htm