В то лето мой вес превысил сто килограмм. А впереди была медицинская комиссия. Опасаясь потерять сотрудника, начальник отправил меня на природу. Шагать по лесным тропам и худеть.
Наш начальник Равиль Зиннятуллович Уразгильдиев, а для меня просто Равиль, владел дачей на берегу озера. Плавание в нём также входило в перечень мер, призванных оздоровить организм подчинённой, профессионализм которой Уразгильдиев успел оценить.
Как-то проснулась на рассвете, чтобы поплавать в озёрных водах. Однако от низкой их температуры жировые валики на моих боках не спасали. Так что вскоре пришлось повернуть к берегу.
Уже на подходе к мели по ноге скользнуло что-то скользкое и холодное. Конечность рефлекторно дёрнулась, а взгляд сфокусировался на хорошо просматриваемом дне. На глазной сетчатке отразился некий объект. Он и заставил вздрогнуть.
Подо мной находился человек!
Нырнуть?
Позвать на помощь?
Моя шея отчаянно завертелась над водой в поисках решения.
Ныряльщица из меня плохая. Так что всё могло обернуться траурным портретом в вестибюле нашего отделения полиции.
Но тут мой взгляд натолкнулся на пловца, чья голова маячила сбоку, поближе к прибрежным зарослям.
-Эй, помогите!
Голова повернулась в мою сторону, замерла, а потом стала приближаться...
Судя по всему, парень отличался хорошей реакцией. Потому что сразу приступил к действию.
Через некоторое время над озёрной гладью появились уже две головы. И мы втроём поплыли к берегу.
Там и стало ясно: человек не подаёт признаков жизни и реанимации не подлежит.
Моё внимание привлекла его шея. Медико-криминалистическая экспертиза - не моя специализация, но даже при поверхностном осмотре стало ясно: шейные позвонки травмированы.
Когда?
При каких условиях?
Спасатель, как я мысленно назвала пришедшего на помощь молодого человека, при извлечении тела из воды ухватил бедолагу за шею. Но неужели с такой силой?
Однако размышлять над этим не было времени. Следовало позвонить в полицию. Оставив Спасателя у трупа, я ринулась на дачу.
Переодевшись в сухое, поискала в доме какую-нибудь ткань, чтобы прикрыть бедолагу. Не найдя ничего подходящего, остановилась на старом покрывале, которое привезла, чтобы загорать на пляже.
Вернувшись на озеро, я обнаружила рядом со Спасателем женщину, которая стояла на коленях рядом с головой мертвеца.
Жена?
Подруга?
Я мысленно назвала незнакомку Вдовой.
Учитывая здешние расстояния, полиция приехала довольно быстро. Это были знакомые ребята из районного отделения полиции. Соответствующие процедуры дознания были осуществлены грамотно и без задержек. Через некоторое время - звонок от шефа:
-Ну как отдыхается?
-Нормально.
-Я тут на днях заскочу к тебе.
Да, наши диалоги всегда отличались лаконичностью.
Мы с Равилем знаем друг друга тыщу лет. Учились вместе. И чего уж тут скрывать, случались моменты, когда между нами проходил ток высокого напряжения. Но мы с ним карьеристы. А служебный роман, по нашему общему с ним убеждению, восхождению по карьерной лестнице не способствует. Тем более в наших рядах. Тем более когда мужчина женат.
В то же утро, встав на весы, я поняла, что несмотря на происшествие и мощную трату калорий накануне, мой вес не уменьшился. А потому после завтрака двинулась на прогулку.
По берегу прохаживались две старушки. Насколько мне известно, из ближайшего санатория.
И тут дала о себе знать профессиональная деформация. Я тут же подкатила к ним, чтобы выведать- а не заметили ли бабушки в то утро чего-нибудь подозрительного? Но те дружно отнекивались, а потом и вовсе прочли мне краткую лекцию на тему:
" Как абстрагироваться от негатива, встречающегося на пути отдыхающего человека".
Пришлось уйти восвояси не с чем, то есть продолжить маршрут, время от времени посматривая на цифры шагомера в телефоне.
А леса там чудные! И несмотря на обилие в округе разных оздоровительных учреждений, не вся малина поедена. Чем грех было не воспользоваться.
Их голоса послышались издалека. Это снова были старушки-подружки. И они явно обсуждали утреннее происшествие.
-Она была там! - воскликнул один голос.- Она была с ним в воде.
-С чего ты взяла? -возразил другой.
-Если у меня сложности со слухом, то это не значит, что и зрение подводит!
Не подвели глаза старушку и на этот раз. Заприметив меня, она умолкла. И обе прошествовали далее. В санатории близилось время обеда.
А я, выйдя из малинника, задумалась об услышанном.
Если с утопленником была женщина, то кто она?
Никаких ценных соображений на этот счёт не возникло.
А на другой день похолодало и зарядил дождь. Появился повод залечь перед горящим камином с книжкой. Но через некоторое время накрыли грёзы: я нежусь перед огнём не одна, а с мужчиной. Пусть даже не с Равилем...
Звонок от начальника:
-Я по поводу твоего утопленника...
"Ага, уже моего".
-Интересное совпадение: и свидетель, и утопший, и его подружка родом из Одессы.
" И что дальше?"-думаю себе я.
-Украинский след?- в ответ начальнику вложен сарказм, но осторожный.
Однако трубка всё равно даёт отбой.
"Абсолютно в духе шефа".
Натянув куртку, выхожу на балкон, откуда открывается вид на озеро.
Мысли снова обращаются к повреждённым позвонкам трупа. Любой эксперт должен обратить на них внимание. И установить- получены ли повреждения при жизни или посмертно. Но это в случае, если есть подозрения на насильственные действия.
Мой телефон в кармане куртки вибрирует, как гигантское насекомое.
Равиль?
А кто же ещё!
И словно читая мои мысли:
-Твой клиент был смертельно болен. Рак лёгких. Если будут соображения на этот счёт, дай знать.
Какие ещё соображения? У меня в запасе остаётся меньше суток, чтобы сбавить вес до приемлемой цифры.
С этим настроем направляюсь на очередной марш-бросок.
Равиль является на следующий день после обеда. С ним супруга с редким именем Мамалюд и дочка Айгуль. Если Мамалюд и не в восторге от моего присутствия, вида не показывает. Настоящая татарская жена!
Пока семейство катается на лодочке, собираю свои вещи. А потом тоже отправляюсь на прогулку.
Мой маршрут пролегает мимо санатория, которое так и называется "У озера". Я сворачиваю на ближайшую его аллею. По её сторонам расположены домики для отдыхающих. Дверь одного распахивается, и выходит парень с рюкзаком.
Тот самый.
Который обозначен у меня как Спасатель.
Парень сбегает с шатких деревянных ступенек и заворачивает за угол дома. Я зачем-то следую за ним. До железных ворот главного входа санатория. За ними стоит белая "Хонда", в которую мой объект наблюдения и ныряет. Сочтя излишним записывать номер автомобиля, я неспешно шагаю по асфальтовой дороге, ведущей в ближайшее село. И так увлекаюсь, что не замечаю, как сгущаются сумерки. В них и возвращаюсь на территорию санатория через главные ворота. Охранник, занятый разговором с напарником, даже не поворачивает головы в мою сторону.
Я без труда нахожу строение, которое парой часов ранее покинул Спасатель.
Взбегаю по ступенькам, которые под моей тяжестью издают недовольный вздох.
Толкаю дверное полотно. Оно с лёгкостью отходит.
Вдова сидит за столом. Перед ней пивная бутылка. Женщина отрывает от неё взгляд...
Сквозь тонкие стены домика доносится мощный храп.
Я закрываю дверь, нахожу стул и опускаюсь на него, с удовольствием вытянув ноги.
-Не мучайтесь! - говорю я. - Вы сделали это из милосердия. Ведь ваш мужчина был болен. Неизлечимо.
Вдова издаёт какой-то фыркающий звук. И это не подавляемое рыдание. Это смешок?
Её рука тянется к лежащему рядом телефону.
На экране вспыхивает изображение.
И оно мне знакомо.
Мне бы следует задать Вдове пару вопросов. Но в кармане вибрирует телефон.
Равиль!
-Жду тебя у ворот.
Было бы странно задаваться вопросом, откуда шефу с такой точностью известно моё местонахождение.
- Вам надо отдохнуть!- говорю я Вдове.- Где-нибудь в другом месте.
Она кивает, а я выхожу из домика под звуковое сопровождение храпа за стеной.
Автомобиль Равиля стоит за воротами чуть дальше, чем до этого стояла белая "Хонда" Спасателя. На заднем сиденье примостился мой скромный багаж.
В течение получаса езды мы не обмениваемся ни одной репликой.
Я всё время жду, когда он скажет про сломанные позвонки жертвы. Но Равиль выдаёт другое:
-А у меня из башки не выходит, что ты тоже уроженка Одессы...
Я молчу в ожидании продолжения.
В какой-то момент наши взгляды скрещиваются в автомобильном зеркале. Уверена, что Равиль так бы и продолжал сверлить меня взглядом через стекло, если б не надо было следить за дорогой.
Ох, я никогда не умаляла умственные способности бывшего однокурсника и нынешнего шефа.
Поэтому и взяла всё под личный контроль.
Ни Вдова, ни Спасатель об этом не были предупреждены. А зачем?
Я не ошиблась в том, что свидетели могут появиться в самый неподходящий момент. Так и произошло.
Сначала старушки-подружки вынырнули из лесочка. Потом появилась лодочка рыбака.
Им в противовес требовался свидетель, которому бы полиция доверяла. И этим свидетелем стала я - их коллега.
Серьёзное осложнение вызвали лишь повреждённые позвонки жертвы. Да, тут Спасатель, он же Палач, приложил чрезмерную силу. Возможно, от волнения. Но оно могло дорого обойтись нам.
Включать в операцию Вдову тоже было не лучшим решением. Но преступника следовало поставить в известность, за что его казнят. Женщина и зачитала ему приговор, перед этим заманив на озеро в качестве подружки.
Да, он был болен. И мог умереть собственной смертью. Но это было бы НЕСПРАВЕДЛИВО.
И ещё.
Мы хотели достучаться до его совести.
С нашей стороны - наивность и детскость. Но так было.
Мы шли к этому долго и методично.
И у Вдовы, и у Спасателя были серьёзные счёты к утопленнику. У неё во время пожара в одесском Доме профсоюзов погибла сестра, у него - отец.
И НИКТО за это не понёс наказания!
И только у меня не было мотива. Что в случае чего помогло бы сбить следователей со следа. Хотя бы на время.
Родные и близкие хотели справедливого суда. Но он так и не состоялся. Тогда решено было действовать собственными силами. Увы, с годами эта решимость у большинства ослабла.
Во-первых, виновные умело скрывались.
Во-вторых, действовать на Украине было всё равно что выйти с плакатом "Я ватник" перед зданием службы безопасности Украины.
Шанс появился позже.
Просочился слух, что сотник Мыкола, расстреливавший людей у Дома профсоюзов, не умер в 2015 году от химического ожога лёгких, как было заявлено ранее.
Сотник Мыкола, он же Николай Николаевич Волков, действительно получил повреждение лёгких в результате того, что в Доме профсоюзов распылили отравляющие вещества. Сначала он лечился в Одессе, потом переехал к родственникам в Россию. Как такое оказалось возможным? -Да, просто времена тогда в нашей стране были ещё вегетарианские, бдительность спецслужб оказалась не на высоте. А Волкова к тому времени хворь сильно погрызла. Он был неузнаваем. И настолько самонадеян, что даже фамилию не поменял. Тем не менее найти его на российских просторах оказалось непросто. Даже при наличии соответствующих связей и профессиональных возможностей.
Из-за болезни Мыкола утратил бдительность, помягчел, а потому заманить его в ловушку посредством женского сострадания оказалось несложно. И будущая Вдова с этим справилась.
Остальное вам известно.
Все последующие дни в голове вертелся вопрос: сойдутся ли у Равиля пазлы в картинке этого преступления ( как юрист я не могу оценивать наши действия иначе) и как скоро это произойдёт?
Но дни шли за днями, а никаких тревожных звоночков не поступало. Ни от начальника, ни от следователя.
Медицинскую комиссию я, как и ожидалось, не прошла. И дело не в ожирении. У меня обнаружилось серьёзное заболевание щитовидки. Так что я с полным правом уволилась из органов и занялась совсем другими делами.
С Вдовой и Спасателем, как и договорились, мы больше не виделись. Да мне бы и не хотелось контактов. Ни в каком виде. Потому что гордиться нам нечем. Если, конечно, судить по Божьим законам...
Нет, воспоминания меня не мучают.
Но иногда те события на Белом озере прорываются ко мне в снах.
Со временем всё реже.
Потому что волны смывают все следы...
Данный текст является художественным рассказом, то есть вымыслом, а потому все совпадения случайны.