Когда жизнь течёт размеренно и спокойно, кажется, будто ничего страшного произойти не может. Эта уверенность идёт изнутри, она словно аксиома, которую не нужно доказывать.
На пальцах одной руки можно пересчитать, сколько раз я лежала в больнице. Вместе с роддомом в котором родилась я, это количество было равно трём. Два из них тоже тоже связаны с прекрасным ожиданием новой жизни. Во время беременности врачи перестраховались и положили меня на недельку или две, я даже точно не помню. Я смутно помню свою кровать, больничный коридор. Столовую только запомнила отлично, я большую часть времени проводила там. И собственно лежала в роддоме, когда родилась моя дочь. Это я не забуду. То безграничное счастье. Даже боль от КС была какая-то радостная. Я знала об операции заранее, знала что будет, знала врача. Я не боялась, была максимально морально подготовлена.
Теперь в "больничную копилку" упал ещё один случай. Из-за которого мои ноги никогда не станут прежними.
Я никогда не стеснялась своих ног, с удовольствием носила короткие шорты, юбки, платья. Теперь я надеваю шорты только после беседы сама с собой. Вот это и есть бодипозив в моем понимание, я учусь принимать новую реальность.
Как оно и случается, страшное происходит неожиданно. Хотя и у страшного есть свои плюсы. Могло быть хуже. Это правда.
Я стояла в пробке, за рулём своей, повидавшей виды, Калины. На пассажирском сиденье, в своём детском кресле сидела Влада. Все произошло в считанные секунды. Резкий хлопок, пар, запотели очки, которые я сразу скинула. Я не почувствовала боли в первые мгновения, но поняла, что что-то горячее хлещет мне в ноги. Я не поняла что это, поэтому бросилась к Владе, ощупывала её руками, пытаясь понять, не пострадала ли она. Но она не плакала, это меня успокоило и позволило принять решение выйти из машины и вытащить её. Потом я думала о том, что "сначала маску на себя, потом на ребёнка", это не про меня. Материнский инстинкт сильнее инстинкта самосохранения.
На улице, по цвету своих джинсов я поняла, что горячее что-то, это антифриз. Кипящий антифриз.
Боль начала приходить, но была какая-то отдаленная. Наверное заработали защитные рефлексы организма, адреналин и понимание того, что сначала мне нужно отдать в надёжные руки ребёнка, а потом уже думать о себе. Да, кстати, нам оставалось ехать буквально пять минут, была пятница и я везла Владу к своей маме.
Остановились несколько машин, мужчины отталкали мою Калину к обочине, предложили довезти нас. Это не первый раз в моей жизни, когда на помощь приходят совершенно незнакомые люди.
Я взяла плед из своей машины и согласилась на предложение одного из мужчин. Уже в машине позвонила маме, сказала вызывать скорую и спускаться за Владой.
Боль нарастала, джинсы и кроссовки я скинула прямо в машине незнакомого человека, прикрывшись пледом. Он ещё предлагал оттащить потом мою машину туда, куда нужно, я отказалась.
Скорая приехала быстро, наверное я ждала ещё буквально несколько минут, после того, как мы приехали к маме. И пока ждала, позвонила подруге.
Одна из многих причин, за что я люблю своих близких, они не задают лишних вопросов в экстренных ситуациях. Я сказала Вике ровно одну фразу: "срочно приезжай к моей маме" и получила ответ, что ок, она скоро будет.
Мама дала мне с собой какие-то самые необходимые вещи, копию моего паспорта, потому что сумка с документами осталась в моей машине, телефон я держала в руках.
Когда закрылась дверь скорой, когда я поняла, что мой ребёнок в безопасности, а рядом со мной врачи, меня накрыло. Резкая боль в обеих ногах, меня начало жутко трясти, давление подскачило до 190. Я никогда в жизни такой боли не чувствовала. Даже после того, как отошёл наркоз после КС. Боль от сильного ожога, это что-то страшное, несравнимое с другой болью.
Мне поставили капельницу, два обезболивающих, которые помогли лишь немного. Но хотя бы трясти меня перестало. По пути перебинтовали ноги. Ехали быстро, со спецэффектами в виде сирены и мигалок. Слова врача; "нам главное довезти тебя", отпечатались в моей памяти навсегда, напомнив о том, насколько хрупкий человеческий организм. Он ещё говорил со мной, отвлекал от боли.
Мне вообще во всей этой истории несказанно везло. Без шуток. С медицинским персоналом, с тем, что Влада не пострадала, что всё это случилось в пробке, а не на трассе, что я жива, что пострадали только ноги, а все остальное цело. Это я уже потом стала понимать.
А тогда я лежала на каталке, а меня мчали в ожоговое отделение 4ой городской больницы города Оренбурга.
Я, честно, думала, что меня подержат недельку и отпустят лечиться домой. Так сильно я ещё не ошибалась.
Продолжение следует...