«…И вдруг, возникла какая-то учительская мысль, как какая-то насмешка – в голове родилось: да и сколько, сколько ещё нужно добавить в неё или отнять от него совершенного, для наступления совершенства хотя бы для одного, который, я уверен, захочет останется с ней, а она с ним. Или сколько нужно отнять от себя, устранив, чтобы сие произведение стало любо? Да и нужно ли? Добавлять-то тут ничего! Или менять? Да и лишний элемент тут явно он сам, подумал он. Да и в чём оно – совершенство? В том ли, что, любое несовершенство будешь готов принять ради большего, ради того, что сейчас отсутствует в мире, чтобы на веки исправить такое несовершенство в себе самом? Наконец-то набравшись уверенности в том, что приблизил сам? – Но существует ли совершенство без любви? – Думаю, да. Но в дружбе. Так как в дружбе, не компанейской, не какой-то на отдельный срок времени, поскольку, дружба, понятие безотносительное. Видимое несовершенство, становится не только видимым, но и понятным. Не таким обидным и более податливым, потому как на прямую не относится к тому, что всецело могут ассоциировать именно с тобой, то как в отношении с женщиной, в том примере отношений в виде союза двух супругов, такое разделение отсутствует практически полностью. Дружба существует, лишь в своей неизменяемой форме и только во всём объеме сразу. Хотя может изменяться отношение к существу дружбы словно меняется настроение, но на удалении, а не перед лицом существа субъекта. Так сохраняя дольше настроение к существу объекта, соответственно проявляющего оценку своих действий на предмет обнаружения свойств несовершенного объекта в себе по поступкам, пользуясь удалением или приближением субъекта дружбы. Так определяешь суть тождества дружбы пользуясь предметом компромисса отношения к свободе от самого объекта в себе. Поскольку в самой дружбе и находится настоящее совершенство, каким бы уродливым ни было бы существо. Дружба рождает уверенность. Ведь убрав высокие чувства, причём высокие, не значит, -точнее, я хочу, чтобы ты правильно поняла меня, высокие, значит исполненные в осознанной конкретике, и в последовательности следуя в высшей связи к дружбе, а затем к полному родству. И для того чтобы понимать суть отношений связывающими друг друга дружбой им не обязательно находиться вместе 24/7. – Ты сказал нравственные? – Да сказал. – Но, нравственно ли излагать дружбу вот так, механически, даже не веря в неё? – Ну почему механически? И почем не веря? Отношения — это творчество. Поскольку творчество, как искусство – это именно то, во что ты веришь, когда создаёшь, с одним лишь отличием, в искусстве это всегда неодушевлённый предмет. Скрупулёзность в более широком смысле, черта творчества. Заводить дружбу, хороших знакомых интересно, но говорят, чем старше ты становишься, тем это становится сложнее, поскольку самодостаточность растёт, и стремление к социализации уменьшается, а за ними и весь зримый мир, как представление переходит в подсознание как опыт, а собственный мир, там создаётся и оттуда проецируется и живёт, так реальность и открылась полностью теперь, переходя из философских знаний. Так происходит личная философия, она становится тем проводником, в котором ты уже имеешь друга. И когда чувствуешь, только представив, что нет никакой уверенности, хуже того, искренней симпатии уже тоже нет к тебе, тогда всё заканчивается. И все быстро может перейти в усталость от пресыщения, а, следовательно, новое разочарование, заложенное в быстротечность процесса без чувств. Принимая желания за познание - принижая назначение любви считая её смысл плотским притяжением. Где ты создаёшь страдание и в конечном счёте продолжаешь дальнейшее разочарование в себе, транслируя его в реальность без возможности удовлетворить себя в том, что мы сейчас ищем поскольку так это отыскать нет возможности, накапливая разочарование за разочарованием от ложных ощущений в игре в догонялки с современностью. Но самое страшное тут – это каждый раз, настающее разочарование, от неудовлетворения несовершенством – образом в деталях, становясь лишь иллюзией собственного соответствия чему-то большему. Такое мировоззрение приводит тебя к ханжеству, брезгливости, теперь более ничего не будет, кроме причинения страданий таким отношением, изначально выстраивая их на потребительском уровне с предназначенным кому-то прекрасным. Демонстрируя возвышенное отчуждение разной непотребной риторикой в адрес противоположного. Начинается то, что называется невежество в отношении к высшему чувству. Порождающий такую реальность, к тому же, перестаёт всё это замечать, считая, что нет любви, нет дружбы, за дружбу принимая услугу за услугу, а за любовь почитать только некий давно ставший односторонним в достижении цели, бесплодный акт. А от осознания такого будет ещё хуже. – Хуже? Для кого? Если уже не чувствуешь ничего сам? Переспросила она. – Я бы сказал не для кого, а для чего. Для образа правды в отношении нравственности. Мы творим тайну. В тайне мы и есть настоящее. Но тайна не скрывает нас от истины, и другой правды тут нет, кроме той, что мы очень сильно ошибаемся поступая так друг с другом, на уровне цивилизаций и мировых сообществ, а значит на уровне субъекта личности запечатлеваясь в информационном образе, всё же настоящими, а не теми, кем хотим показаться».
ТЕКСТ: «НАТАША» dezo.space 2023/21/07