Щелчок. Еще один. И еще один. Затвор фотоаппарата поспевал за ее аккуратными нажатиями кнопки. В полумраке, освещенные лишь лунным светом они всматривались в окно. В таком свете фокус уже отказывался строиться нормально, так что большая часть снимков была размыта и испорчена. Но испорчен ли снимок действительно, если он передает самое главное о человеке – его эмоции.
Она не хотела, чтобы фотографировали ее, стеснялась. Но она хотела запечатлеть все в этом мире. Каждое здание, каждое деревце, каждая вывеска казались ей красивыми. И как она была рада, когда посредине ночи ей внезапно выпала возможность попробовать это сделать на камеру.
Он лишь молча помогал ей исполнить мечту, что может быть прекраснее, чем сделать другого человека счастливым. Видеть его чистую, ничем не обремененную улыбку. Разделять эти эмоции.
Щелчок. И ещё один. Она отринулась от фотоаппарата, погрузилась в изучение его настроек. На мгновение обернулась на него и увидела, что он снимает. Улыбаясь, снова погрузилась в камеру, прячась за ее объективом.
Он только сидел на кровати рядом и редко отбрасывал несвязные фразы, чтобы не оставлять девушку в одиночестве в этой темноте. Хотя казалось, что ей теперь подвластно все. Ее прилив энергии, мотивации и желания был не остановим. Щелчок. Ещё щелчок. И еще один. Она не прекращала, искала момент за моментом, экспериментировала со всеми настройками.
Он был всего лишь зрителем и случайным исполнителем таких сокровенных и старых желаний. Обычное стечение обстоятельств и камера коллеги осталась у него буквально на пару дней, а успела принести в этот мир столько добра и счастья, в его чистом виде.