Глава 29.
Эта часть моего рассказа даётся мне, наверное, тяжелее, чем все предыдущие. Я не могу подобрать правильных и понятных слов, чтобы рассказать... Кто-то скажет, что я глупая, но в этот период жизни я поверила в бога и ангела-хранителя...
Как же трудно даётся эта глава... Я несколько раз начинала, стирала и начинала заново. Изначально планировала просто написать о тех событиях, но в процессе память возвращала меня туда, где моя бабулечка была жива, где был такой близкий и родной человек... В итоге получается то, что получается...
Смерть бабули стала ударом, так больно мне не было, если не считать потерю ребёнка. Физическую боль можно перетерпеть, но потерю близких... Кто не терял, тот не поймёт. Я потеряла не только родного и близкого человека, я потеряла единственного человека, который всегда меня поддерживал, никогда не упрекал и просто меня любил не смотря ни на что. Я и сейчас пишу об этом и не могу сдержать слёз. Когда мы с подружками на даче подожгли (нечаянно) чердак заброшенного дома, бабушка громче всех кричала, что её внучка не виновата. Когда что-то ранило мою ещё совсем детскую душу, она была первой, а порой и единственной, кто это замечал и давал то необходимое тепло. Когда я вольно или невольно делала что-то постыдное, она была единственной, кто не осуждал и был всегда рядом, хоть и территориально далеко. Кроме, наверное, единственного случая...
***
Это был 96 год, лето. Мы с сестрой, как и каждый год, приехали на каникулы к бабушке и дедушке. Как обычно нас увезли на дачу, в деревню. За пару лет до описываемых событий там сгорел наш дом, построенный дедушкиными руками, после этого мы в основном жили на "летней кухне", дедушка оборудовал это небольшое строение для жизни. В тот год он уже поставил дом из брёвен, сделал крышу, постелил пол. Не было перегородок комнатных, никакой отделки и даже оконные проёмы были просто затянуты целофаном, но в тёплую погоду мы с сестрой ночевали уже в этом доме. Нам поставили там софу и диван, сделали импровизированный столик и ночуя там одни мы чувствовали себя совсем взрослыми))) Дом и участок был как бы на двух хозяев. Одна половина бабушки и дедушки, а вторая дедушкиных братьев и сестры. Когда-то мама и бабушка дедули жили в той половине на постоянной основе, но они умерли и эта половина участка превратилась в дачу его городских родных.
Это был очень жаркий день. Приехал Толя с друзьями. Толя это племянник дедушки, сын его единственной сестры. Я была влюблена в него с того самого момента, как узнала, что дедушка отчим моему папе и значит по крови неродной. Этот факт нисколько не изменил моего отношения к дедуле, он самый лучший, но изменил моё отношение к Толе. Никаких надежд не было, я была маленькой, он чуть старше моей сестры, для него я ребёнок. Но в тот год все изменилось. Мне было 14, из гадкого утенка я превратилась в достаточно привлекательно девушку и Толя это заметил. Мы замечательно провели тот день, жарили шашлыки, общались. Сестре понравился один из двух друзей, приехавших вместе с Толей, у меня с Анатолием зарождались отношения. Он признался мне в симпатии, не отходил от меня, при любом удобном случае пытался обнять. Я была счастлива и, как дура, верила, что все так и будет, пусть только до конца лета, но ведь на следующий год мы снова приедем и... Я, как обычно, ошиблась.
На следующий день наша идиллия продолжилась. Шашлыки, вечером костёр, ребята выпивали, с ними выпивали сестра.
***
Тут я отступлю от своего повествования, чтобы попросить прощения у папы. Я знаю - он читает мою историю и то, что я напишу в этой главе причинит ему боль.
Прости меня, папочка, я не хотела писать многих моментов, чтобы не расстраивать тебя. И если то, что я писала ранее, в основном, тебе известно, то эта глава... Прости меня. Я не хочу врать и придумывать и расскажу о своей жизни именно так, как было. Поверь, эта правда причиняет мне ни чуть не меньшую боль, чем тебе, но так ведь правильно - если решил, то иди до конца. Я рассказываю далеко не всё, многое останется навсегда со мной. Я люблю тебя и ещё раз прошу прощения...
***
В тот роковой вечер наша весёлая компания засиделась у костра до поздней ночи. Виталя (лучший друг Толи, бывший легкоатлет-бегун,) обжимался с сестрой, Сос (грузинский товарищ Толи, бизнесмен, хоть и совсем молодой) играл на гитаре. Мы с Анатолием сидели в обнимку периодически целуясь. Ребята выпивали, сестра не отставала от них, а я просто ловила моменты счастья. В какой-то момент алкоголь закончился и дружная компания решила поехать в клуб, в другую деревню за 11км, там в баре можно было пополнить запас. Сестра до последнего отговаривала их от этой поездки, все пьяны, дорога незнакомая, да и качество дорожного полотна оставляет желать лучшего. А я поддерживала парней, хоть я и не пила, но понимала, не поедут - вечер закончится, а мне так хотелось побыть подольше с Толей. Сестра сдалась под нашими уговорам.
До клуба мы доехали без приключений. Всю дорогу я обнималась и целовалась со своим любимым. На обратной дороге я попросила включить кассету, это был первый, только что вышедший, альбом группы "Руки вверх", я взяла его на время у кого-то из своих приятелей. Мы летели на предельной скорости, Сос решил повыпендриваться перед девчонками (нами) и выжимал 120-130. Знаков дорожных ноль. Дорога, щебенка залитая гудроном, за день растопилась и щебень летел из-под колёс, периодически прилетая в стекла автомобиля. Играла песня "Это твой последний поцелуй". Мы с Толей целовались....
Острый камень пробил заднее колесо. Машину стало заносить. Сос, как сумасшедший, давил на тормоз и пытался вывернуть в сторону поля, но никак не получалось. С другой стороны дороги небольшой обрыв."Шестерка" 86-го года выпуска не была готова к таким раллям и изношенная рулевая тяга лопнула, руль встал...
Машина полетела в обрыв, встала на передние фары, упала на крышу, кочки и неровности скорректировали её дальнейшее движение и она перевернулась боком ещё 4 раза, пока молодая берёзка не остановила это адское вращение...
В первые секунды аварии Сос вылетел через лобовое стекло и в итоге оказался грудной клеткой под передней частью машины. Жив.
Виталя каким-то чудесным образом получил только синяки и ссадины. Сидел на месте рядом с водителем. Жив.
Сестра повредила колено, сотрясение мозга и 27 швов на правой стороне лица. Жива.
Толя, сломал ключицу, пару пальцев, зашили бровь и ноздрю. Жив.
Я... Не стану описывать последствия, хоть они и были. В момент аварии я, по инерции пыталась закрыть собой сестру, пришлось прыгать через Толю, чем, возможно, я спасла жизнь и ему и сестре - его закрыла собой, а сестру удерживала от битья о потолок и стенки салона. Жива...
То, что происходило дальше можно объяснить лишь шоком. Первым выбрался Виталий, помог вылезти сестре через заднее стекло, которого уже не было. Он же подал руку Толе. Машина остановилась на левом ребре и я оказалась в самом низу, вылазия Толя и сестра наступали на меня, но боли я не чувствовала... Мне вылезти никто не помог... Все были заняты... Толя, откуда только столько силы, поднял одной рукой носовую часть автомобиля, а второй вытащил Соса и вместе они стали искать барсетку. Сестра пыталась найти свой тапочек (может кто-то помнит, были такие, чёрные в белый горошек, китайские), я искала магнитолу, которая вылетела куда-то, а в ней ведь была кассета, которую мне нужно было вернуть... И я нашла её. Вместо нажатия на кнопочку, я разломала её пальцами.... А Виталий стоял и смотрел на весь этот кровавый абсурд...
Авария случилась за 3км от дачи, соответственно и от ближайшего населённого пункта, и Виталий решил бежать за помощью. Дедушка приехал вместе с ним к 4-м часам утра. Мы загрузились в его машину и минут через 5-10 уже были на даче. Ехать в больницу не имело смысла, потому что ближайшая (около 50км от нас) по ночам не работала, а дальше, в город, везти опасно - неизвестно какие у нас травмы.
Дедушка подъехал к нашему забору, мы стали вылезать... Я оказалась первой возле калитки... Вылетела бабушка и накинулась на меня. Она лупила меня по лицу, по голове, по телу... Кричала, что это я во всем виновата... А я стояла и молчала... Ведь правда, если бы я не поддержала ребят и никуда не поехала с ними, сестра тоже бы не поехала и ничего всего этого бы не было... Это потом, уже много позже, я поняла, что моя вина если и была, то минимальна. Даже если бы я не поддержала тогда ребят в их дурацкой затее, то вряд ли они бы от неё отказались. Скорее всего они бы поехали в любом случае, а мы с сестрой поехали бы с ними. Дедуля оттащил от меня, бьющуюся в истерике, бабушку. Это был единственный случай в моей жизни, когда моя любимая бабулечка была против меня и этот момент навсегда останется в моей памяти... Когда прошёл первый шок, бабуля, конечно же, и меня пожалела и приласкала, а за тот срыв у меня не было ни обид, ни злости, я как-то сразу поняла, что все это просто истерика и на самом деле никто меня ни в чём не винит, кроме меня самой.
Потом были больницы, врачи, рентген, хирурги, боль, страх, слезы...
Бабушка с дедушкой уговорили врачей забрать нас на выходные домой, к слову сказать парни отделались какими-то процедурами и разъехались по домам. Нас с сестрой привезли на дачу, приехал и Толя. Ночевали мы в том самом недостроенном доме. Предполагалось, что мы с сестрой будем спать на диване, а он на софе. Вечером мы все вместе легли на диван, чтобы не приходилось перекрикиваться через весь дом, хотелось поговорить обо всём и ни о чём - сестра у стенки, я с краю, а Толя посередине. С момента аварии мы не оставались с ним наедине и когда он приехал, он был каким-то другим. Я тогда решила для себя, что после случившегося, позволю произойти близости между нами и была рада тому, что он приехал нас повидать. Я лежала, погруженная в свои мысли, и слушала разговоры моей любимой сестрёнки и моего любимого человека. В какой-то момент они видимо решили, что я уснула, и тут началось... Не знаю, не понимаю до сих пор, почему я лежала рядом не шевелясь и практически не дыша, почему молча сглатывала слезы, тогда как самой хотелось подскочить, закричать, чтобы они прекратили, что это подло, низко...
Когда они закончили, я встала и молча ушла спать на софу. Там я тихо проплакала всю ночь, я не понимала, как они могли со мной так поступить. Ладно Толя, он мужик, да и бабник к тому же, но Катя! Она же моя родная сестра! Она знала, как я отношусь к Толе! Как она могла?!
Ни тогда, ни позже эти двое ничего мне не сказали, даже не извинились, вели себя так, как будто ничего не произошло, злились на меня, если я имела "наглость" показать свою обиду и как-то грубо им сказать или ответить. Я никому и никогда не рассказывала о том позорном случае, но моя бабуля, как будто интуитивно, чувствовала мою боль, старалась при любой возможности обнять, приголубить...
Больше нас не отправляли на лето к бабушке. Каждая из нас могла по отдельности съездить в гости на пару недель, не более того. Я была там лишь однажды, спустя 7 лет после аварии. С сестрой мы никогда не говорили о тех событиях, не сговариваясь, мы просто никогда не начинали тему аварии и того, что было после неё. Между нами и раньше не было особого доверия друг к другу, теперь же мы перестали делиться чем-то совсем. Ни родители, ни друзья ничего не заметили или не хотели замечать, только бабушка в письмах и по телефону спрашивала, как будто что-то знала или догадывалась. И тогда, в единственный мой приезд, она пыталась поговорить со мной, выяснить что за кошка между нами пробежала, но она была единственным человеком в моей жизни, которого я жалела, ни к кому другому, в том числе и самой к себе у меня не было ни сочувствия, ни жалости. Со временем эта черта моего характера изменилась, но тогда было именно так. Бабулю же я жалела всегда, щадила её чувства и боялась причинить боль, по этому она так ничего и не узнала.
***
Я вылетела на похороны. В самолёте кровотечение усилилось, но боль в душе от потери бабушки была такая, что я не думала о своей беременности. Можно меня осуждать за это... Все 4 часа полёта я вспоминала свою бабулечку. Какая она была красивая, умная, сильная, добрая. Мне не верилось, что её больше нет... Я ненавидела себя за то, что так мало виделась с ней после той аварии, а ведь могла... Вспоминала, как в колонии на свидании с ней я обещала приехать после освобождения и не приехала... Нет, я планировала, но сначала через пару месяцев, потом через пол года и этот срок всё время оттягивался...
Мы зашли в квартиру. Раньше, мне казалось, что даже в пасмурный и дождливый дни тут всегда было светло, а сейчас... Темно и хмуро... Тёплые и родные стены больше не были такими...
Я не боюсь покойников. Отношусь к той категории людей, которых не пугает вид смерти. Но в комнату, где лежала бабушка, я даже зайти не смогла и, проходя мимо, я отворачивалась. Утром были похороны. Бабушку вынесли к подъезду, потому что попрощаться с ней пришло очень много людей и квартира бы их не уместила, а по очереди прощание заняло бы пару дней. На кладбище папа плакал, как ребёнок, тогда, первый раз в жизни, мне стало искренне больно за него, захотелось обнять, пожалеть... Я не смогла заставить себя подойти к гробу, не смогла попрощаться, как это принято. Я даже не могла смотреть в сторону гроба. Лишь перед самым погребением я взглянула на лицо своей родной и любимой бабушки... Врут те, кто говорит, что мертвый человек выглядит как будто уснул, это не так. Смерть никого не щадит и перепутать мёртвого человека со спящим невозможно.
На поминках, в столовой, я пила безалкогольный напитки и папа почему-то тоже. Я делала это по инерции, ведь кровотечение уже было более обильное и беременность я сохранить не надеялась.
В ночь после похорон мне приснился сон...
.... В комнате, где стоял гроб, сидит моя бабушка, сидит почему-то на столе свесив ноги и качает ими.
- Подойди ко мне, Юленька.
- Бабуль, ты чего? Ты же мертвая... Живым нельзя идти на зов покойных...
- Не бойся, внученька, я с собой тебя не зову, просто обниму, посидим рядом, как раньше.
Я подошла, села на стол рядом. Бабуля обняла меня и мы прилегли. Я понимала, что это все сон, что бабушка умерла... Её руки и тело было твёрдыми и холодными, но почему-то мне стало так тепло и уютно...
... Утром я проснулась отдохнувшей и посвежевшей. Сон я помнила весь до мелочей и он вызывал в моей душе тепло. Но самое удивительное, что и кровотечение, и тянущий дискомфорт внизу живота прошли, как будто не было. Домой я возвращалась с уверенностью, что этот ребёнок обязательно родится. А ещё я почему-то уверена, что именно моя бабушка этому причина. Бабушка мой ангел-хранитель, который рядом со мной до сих пор - я верю в это...
Домой я летела с чувством умиротворения, не смотря на боль от утраты самого дорогого для меня человека...
Сейчас я очень часто вспоминаю бабушку. Рассказываю о ней тем близким, которые сейчас у меня есть. Её фото висит в рамке на стене, на самом почётном месте - рядом с иконами. Каждый раз, когда мне плохо я обращаюсь мысленно к ней, а когда хорошо прошу у неё прощения за все, что я натворила в жизни, чего не сделала и о чем сожалею. Она навсегда останется в моем сердце - лучший человек на земле, таких больше нет!
Не смотря на горе и потерю, жизнь продолжалась. Я продолжала совершать ошибки - глупые, жестокие, непоправимые... Это была моя история. Так было...