Давеча мне в руки попала книга этнографа Ольги Семеновы Тян-Шанской, о жизни "Иванов" на Руси.
Родилась Ольга Петровна 28 мая 1863 году, в семье географа Петра Семенова-Тян-Шанского. Получила домашнее образование, сдала экзамены при гимназии на звание домашней учительницы. Благодаря отцу приобрела большие познания в ботанике и научный интерес к этому миру. Но, в личной жизни ей не везло, поэтому у нее была возможность заниматься научной деятельностью, столь необычным занятием для дамы той эпохи.
Умерла Ольга Петровна 12 ноября 1906 года в возрасте 43 лет, и книга "Жизнь Ивана" к сожалению была не закончена.
Книгу Ольга Петровна писала на основании рассказов и опросов крестьян в Рязанской губернии 19-20 века. Но впервые она была опубликована лишь в 1914 году. Не самое лучшее время для книги так как началась Первая Мировая Война и книга не была оценена по достоинству.
О чем же она?
"Иван" это собирательный образ русского крестьянина. Родился Иван через год или два после реформы (речь идет об отмене крепостного права), в обычной семье среднего достатка. В те времена учет в хозяйстве был всему, начиная от домашней скотины, заканчивая блюдцами и тарелками. Автор даже приводит примерную стоимость всего:
Стоимость крестьянского имущества
Изба каменная … от 100 р. до 200 р.
Изба деревянная … от 50 р. до 120 р. (Можно и в 40 руб. избу поставить, но будет уж очень плохая)
Изба-мазанка … от 20 р. до 30 р.
Амбарчик («хатка») … от 15 р. до 30 р.
Сенца рубленые … от 10 р. до 20 р.
Двор … от 30 р. до 45 р.
Рига … от 30 р. до 50 р.
Телега … от 12 р. до 16 р. (обыкновенно 15 р.)
Соха … до 5 р.
Сбруя … от 7 р. 50 к. до 10 р.
Борона … до 80 к.
Цеп … до 15 к.
Коса … до 1 р. 50 к.
Топор … от 50 к. до 1 р.
Сани … от 3 р. до 5 р.
Дуга … от 1 р. до 2 р.
Грабли … от 15 к. до 20 к. (пара)
Веретье … до 1 р. 50 к.
Сечка для капусты …до 15 к.
Скребка … до 40 к.
Лопата … от 20 к. до 40 к. Ведро … до 50 к.
Корец (ковшик) … до 15 к.
Дойник глиняный … до 10 к.
Горшки глиняные … от 10 к. до 20 к.
Чугун … от 60 к. до 1 р.
Блюдо глиняное … до 10 к.
Кадушки … от 80 к. до 3 р.
Корыто … от 50 к. до 90 к.
Лампа … до 50 к.
Четвертная бутыль … до 20 к.
Лохань деревянная … до 70 к.
Мялка … до 1 р.
Самопрялка … до 1 р. 10 к.
Гребень с донцем … до 90 к.
Стан с бердами, челноком и подножками … до 3 р. 55 к.
Стол … до 3 р.
Лавка … до 1 р.
Рогач … до 25 к.
Родители Ивана - Степан и Акулина. Говорится о приданом Акулины за которое взял ее Степан, о том как часто и за что бил Степан свою Акулину. В те времена это считалось нормой.
В трезвом виде бил редко, в пьяном часто и чем попало. Вообще замечено, что более всего бьют жен пьяницы: бьют либо за то, что жена скажет что-нибудь «поперек» (упрекнет, напр., в пьянстве: «опять нализался» или «нажрался кобель»); бьют из ревности. Бьют и палкой, и рогачом (ухват), и сапогами, и ведром, и чем попало — кулаками, пинком. Таскают за косы (через порог), так что голова только «ту-ту-ту».
В красках приводится несколько случаев жестокого обращения с женой. Но их я цитировать не стану, слишком уж они красочные и не приятные лично для меня.
Книга полностью развеивает миф о том, что раньше жили лучше. Здоровее были. Именно в этой книге рассказывается о заспанных детях, детских смертях от поноса, тяжелых форм несварения у взрослых.
Всего то 100 лет назад, считалось нормальным заспать ребенка во сне.
Молодые матери также очень часто «засыпают» детей, то есть придушивают их нечаянно во сне. Ребенка (до году) мать иногда ночью кладет между собою и мужем, «чтобы пососал», даст ему грудь, заснет, навалится на него и придушит. Добрая половина баб «заспала» в своей жизни хоть одного ребенка — чаще всего в молодости, когда спится крепко.
В красках описываются роды и "методы" проведения родов. Количество детей которые гибли во младенчестве от незнания и безграмотности родителей ужасающее.
Но и описание простых крестьянских радостей тоже присутствует.
Детские игры например:
Плетень. Дети становятся в ряд и сплетаются руками (плетень). К крайнему мальчику подходит мальчик или девочка, изображающая собою «поджигателя»: «Ванька, дай мне огоньку». Иногда Ванька не дает. Тогда она идет к другому концу: «Аниска, дай огоньку». Девочка протягивает деревянную палочку, изображающую спичку. Девочка ходит с нею перед плетнем, потом вдруг делает вид, что чиркает спичкой и поджигает с одного конца плетень, а сама обращается в бегство. Плетень расплетается, и все ее ловят, а когда поймают, то бьют.
Отношение к религии и почему крестьянские дети так быстро всему учились. Становление Ивана из ребенка во взрослого жениха, женитьба и свадебные обычаи. Все то что мы забыли есть на страницах данной книги.
Книга ценна каждой своей страницей, от описания быта, до межличностных и имущественных отношений внутри крестьянских семей. И что лично для меня было удивительно, за 100 лет на Руси особо ничего и не поменялось. Разве что жен уже не бьют, да целомудреннее стали.
Разделение имущества и обязанностей между мужем и женою
Мужнина вся усадьба, хлеб, лошади, овцы, весь полевой инвентарь. Муж строит на свои деньги избу, двор, амбар, ригу, покупает лошадь и другую скотину, телегу и прочее. Он покупает и хлеб, крупу, говядину, капусту, соль, керосин («газ»), солому для отопления. Мужик плетет лапти на всю семью. Вьет все веревки. Валенки на всю семью доставляет мужик.
Жена покупает посуду (горшки, блюда; чугуны, ложки, скалки, рогачи, вальки, мыло, кадушки). Изготовляет мужу из своего материала варежки, шарфы, кушаки, сукно на поддевку, онучи.
Или извечная проблема лежания на диване печи:
У мужа и жены постоянная война из-за работы. Мужик, положим, уговаривается скосить и убрать у помещика «из полу» сено. А баба его вдруг «закалянится», отговариваясь каким-нибудь другим домашним делом, и мужик не может взять работу у помещика. Иногда, в самую горячую пору, когда помещик готов заплатить высокую цену за уборку какого-нибудь хлеба, все бабы отказываются идти вязать и предпочитают лежать на печи. «Мне-то что, пропадай его (то есть мужнины) деньги пропадом, не пойду я ему вязать, авось и дома дела много — его же одевать, обувать». Понятно, как трудно бывает крупному землевладельцу убрать вовремя свой хлеб при таких условиях.
Часть стиха М.Ю.Лермонтова "Прощай, немытая Россия" часто выдергивается из контекста и выворачивается так, что крестьяне на Руси были грязными и вшивыми, но Ольга Петровна и этот миф пресекла:
Крестьяне с вечера подстилают себе солому, чтобы спать на ней. Утром солому сжигают в печи, а к вечеру подстилают свежую. Таким образом у крестьян получается очень гигиеничная подстилка для спанья.
Тема соседской зависти и раньше была присуща людям и вот в каком виде она проявлялась:
Те, которые побогаче, горько жалуются на отношение к ним их односельчан. «Ненавиствуют (завидуют) постоянно: чем ты нас лучше, погоди — сравняешься с нами ужо. Вздумаешь яблоньку посадить. “Э-э, сад вздумал заводить, барин какой!.. Мы не жрамши сидим, а он сад, да отгораживаться!”» И плетень сломают, а посаженную яблоню вытащат. А если яблоня выросла и дает яблоки, то считают своим долгом делать на нее набеги.
Но при этом обычный Иван не упускал возможно побездельничать на печи.
А неуважение к интенсивному труду? «Что он? Как жук в земле копается, с утра до ночи!» Такие слова произносятся нередко очень насмешливо.
Может быть, в этих словах звучит неприятное воспоминание о разных «барщинах» и т. п., и лежание на печи с сознанием, что «хоть день да мой», — реакция?
Надо видеть с каким гордым видом какой-нибудь оборванец просит в урожайный год «расчета» у землевладельца (иногда вид бывает даже нахальный): «Пожалуйте мне расчет».
«Что это ты? Разве тебе плохо у меня?»
«Не плохо, а только не хочу боле у вас жить, домой пойду».
«Так я тебя и отпущу! Рабочая пора только начинается. Я тебе деньги твои не отдам, мне тоже нужно свой хлеб убрать и свозить, затем я тебя и нанимал».
«А не отдадите, я и так уйду».
Если его не отпустят, то он начинает все нарочно плохо делать и портить, опаивает лошадь, портит сбрую и т. п.
«Как же это — барин не хотел тебя отпускать, а теперь сам прогнал?»
Иван (хитро усмехаясь): «Да я стал “на дурь” работать, вот и прогнал».
И действительно, уходят, в лаптях, оборванные, грязные, и, убрав свой хлеб, ложатся на печку — и не надо им ничего, кроме хлеба, и тепла, и «хозяйки», которой можно помыкать.
Те же самые Иваны и Алексеи, когда есть нечего и топить нечем, унижаются перед землевладельцем, чтобы попасть в число его батраков. «Какое бы нибудь у вас местечко мне бы с хозяйкой…», «Хучь бы из хлеба на зиму-то». Поклоны в землю и т. п. Даже слезы.
Отношение к казенному добру:
Казенное добро (в казенных имениях) уважают даже менее помещичьего. «У царя всего много». И тащат все решительно. Казенный лес прямо не укараулить, несмотря на множество полесовщиков и сторожей.
Или вот пример невероятной подлости от мужика к отказавшей бабе:
С неделю тому назад исключили из Караваевскаго общества «поджигателя» (в своем месте расскажу об этом поджоге). Это малый, лет тридцати пяти, холостой, живший со старшим женатым братом. Он уже сидел в остроге за следующую проделку.
Сватался он за одну девушку из его же деревни, с которой, быть может, был в связи (кто это разберет?). Девушка не пошла за пего.
Чтобы ее «острамить», он забрался ночью в кладовушку, где стоял сундук ее; вытащил из сундука все девушкины наряды: поддевку «тонкого сукна», сарафаны, платки — и все тут же изрезал и бросил, а в сундук нагадил. Пока он отсиживал за это в остроге, девушка вышла замуж, и уверяют, что она хорошо живет с мужем.
Книга читается на одном дыхании и никого не оставит равнодушным. Многие вещи с веками не меняются, а лишь приобретают новые формы.
P.S. Надеюсь мой краткий обзор не утомил моего читателя, а смог заинтересовать к данному очерку из быта крестьян.
