(Продолжение)
4.
Альберто периодически заходил проверить пленников. Но как только его огромная курчавая голова показывалась в дверном проёме, прекрасная донна Франческа тотчас принимала боевую стойку и готовилась атаковать. Альберто живо закрывал дверь, и, прихрамывая, направлялся с докладом к своему господину. Гнойная рана на бедре отбила у него всякое желание вступать в перепалку со свиньёй, и потому они с доном Моретти терпеливо ждали, когда голод сделает своё мрачное дело и расправа свершится без их участия.
Карло не разделял надежд своих палачей и потому сосредоточенно скрёб пол в загончике возле стены, чтобы сделать подкоп и ночью выбраться из сарая. Он прекрасно понимал, что хоть сейчас Франческа и не проявляла к нему никакой агрессии, но через пару дней голодовки от былого миролюбия свиньи не останется и следа.
- Знаешь, я мог бы стать художником! Матушка считает, что у меня талант. Но кто позарится на картины никому не известного художника без образования? А садовник - это стабильность. Это кров над головой, еда и небольшое жалование. Садовники - они же тоже своего рода художники. Ты бы видела, какие чудесные фигуры из кустов и деревьев я создавал…А сейчас их, наверное, никто не подрезает… Или наняли какую-нибудь бездарность! Oddio (*Господи - итал.), я, пожалуй схожу с ума: кто в здравом уме в безвыходной ситуации будет думать о неподстриженных кустах! - Карло горестно вздохнул, и донна Франческа сочувственно подняла на него свои умные добрые глаза.
- Смотришь, будто всё понимаешь, а сказать не можешь! Я и так знаю, что ты хочешь мне сказать! «Дурак, ты, Карло! Разиня, простофиля и лентяй, живущий бесцельную жизнь! Как мог ты так бездарно променять свой талант на службу в доме нечестивца и убийцы!» Ведь каждому в округе известно о тёмных делишках дона Моретти.
Донна Франческа внимательно и без осуждения посмотрела на своего собеседника.
- Как только выберусь отсюда, так сразу начну новую жизнь! А мы, свинья, обязательно с тобой выберемся, за это я ручаюсь! - успокоил себя Карло.
Прекрасная донна не стала принимать на свой счёт подобное обращение, а лишь деловито отвернулась к стене и стала рыть солому своим упругим носиком.
Всю ночь не стихала суетливая возня, треск и похрюкивание не давали Карло уснуть, и он даже хотел чем-нибудь кинуть в неугомонную Франческу, но вовремя вспомнил, что молодая донна злопамятна, к тому же уже голодна.
Как только первые лучи солнца осветили сумрачный угол загончика, Карло приоткрыл глаза и осмотрелся. Франческа мирно посапывала рядом с небольшим углублением в полу, уходившим под стены сарая.
- Mamma mia, это же подкоп! - тихо восхитился Карло.
Огромной свинье протиснуться в него было невозможно, а вот для худощавого Карло не составило бы труда! Неожиданная перспектива свободы так опьянила юношу, что он решительно перелез через ограждение загончика и, совершенно позабыв о голодной Франческе, бодро юркнул в углубление под доски.
«Aiutati che Dio t’aiuta» (*Поможешь себе, а Бог поможет тебе - итал. пословица) - вдруг пришла в голову фраза. И правда: стоило лишь Карло начать искать пути побега, как моментально появились способы его устроить.
На этой позитивной мысли Карло почувствовал, что застрял. Прекрасная донна Франческа уже стояла на ногах и наблюдала за распластавшимся юношей.
- Кыш, - тихо прошипел Карло, пытаясь пошевелиться. Но чем сильнее он тянулся к свободе, тем больнее сдавливала грудь узкая щель в полу.
Франческа ткнулась носиком в ногу Карло, и юноша почувствовал, как она пробует на вкус штанину. Вразумив, что следующим блюдом может стать его нога, Карло неистово рванут вперёд и, порядком ободрав спину, выскочил наружу.
Непривычно яркий свет больно слепил глаза, и Карло пришлось долго и часто моргать, чтобы привыкнуть к нему после полумрака сарая. Несмотря на свет, было ещё очень раннее утро, и вокруг не было ни души. Юноша выгнул ноющую спину и осмотрелся: ему не доводилось бывать в этой части двора, но по верхушкам знакомых деревьев он определил, что находится в северной части поместья Моретти. Нужно лишь перемахнуть забор или открыть ворота, а дальше - через поле к реке, и уж там его точно никто не поймает.
- Mio Dio (*Боже мой-итал.), Карло! Что ты творишь? - услышал он знакомый испуганный возглас.
В паре метрах от него застыл старый дворник Мартино, ссутулившись и оперевшись на метлу. Карло озадаченно перевёл взгляд с него на запертый забор и, приняв беззаботный вид и натянув широкую улыбку, он оживленно замахал руками:
- Мартино! Как твоя спина, приятель? Тоже рад тебя видеть! А я вот с самого утра в делах… Не поможешь мне отпереть этот засов на воротах? Дон Моретти просил…
- Мальчишка, что ты творишь? Всем известно, что дон Моретти держит тебя под замком! А ну скорее возвращайся, idiota, и я сделаю вид, что ничего не видел! - просвистел тихим шёпотом дворник.
- А известно ли тебе, дружище, что подлец Моретти желает скормить меня живьём огромной свинье? Неужели этой участи ты хочешь для своего приятеля? Дорогой Мартино, выпусти меня скорее, никто и не узнает о твоей маленькой помощи! - Карло подбежал к дворнику и упал в ему ноги.
Мартино испуганно отпрянул и замахал руками:
- Загубить старика хочешь? Дон Моретти такого не прощает, а я ещё пожить хочу! Нет, нет, нет! Даже не и не думай умолять! Ступай, откуда шёл! Задобри свинью съестным, а там, глядишь, и дон отойдет. Ты же знаешь, он у нас вспыльчивый!
Не успел Мартино договорить, как послышались голоса. Карло в спешке повернул за угол и вжался в стену, с горечью глотая солёные слёзы.
Он чувствовал себя преданным и никому не нужным. Даже те, кто на протяжении многих лет трудился с ним бок о бок, не смели сделать хоть что-то для его спасения. А свобода была так близка! Она манила ароматом слив и персиков с плодовых деревьев, звучала в скрипучем засове, переливалась в каплях звенящей росы. За высоким забором колосились пряные травы, и вольный свежий ветер доносил их тонкий аромат, дразня узников с тёмном сыром сарае.
Голоса удалились - Мартино увёл их прочь, в попытках хоть чем-то помочь незадачливому беглецу.
«Старик в чём-то прав! При свете дня я здесь, как на ладони!» - сообразил Карло, и, обречённо вздохнув, стал искать укромное место.
Он украдкой пополз к плодовым деревьям, растущим у самого сарая и, в спешке закусив парочкой слив, начал собирать плоды для голодной Франчески. К счастью, в поместье было мало любителей встретить рассвет на заднем дворе , и на этот раз Карло удалось вернуться в сарай никем не замеченным.
Прекрасная донна, как всегда, благосклонно приняла дары от Карло , и равнодушно пропустила его внутрь сарая. Юноша предусмотрительно прикрыл свою лазейку соломой и стал ждать сумерек.
- Сегодня ночью или никогда! - решительно сообщил он Франческе.
******
- Сегодня ночью или никогда!- заявил Дон Моретти своему сподручному Альберто.
- К чему такая спешка, господин? Я, конечно, рад бы расправиться с зубастой скотиной, но ведь вы сами говорили, что нам спешить некуда. La vendetta e' un piatto che va servito freddo! (*Месть — это блюдо, которое лучше подавать холодным - итал.) - так вы сказали, кажется?
- Дорогой Альберто, - Моретти улыбнулся, - Ты, пожалуй, единственный здесь человек, кто вечно задаёт мне вопросы и ставит под сомнение мои решения. Кто-то скажет, что ты бесконечно глуп, но я скажу: ты бесконечно честен. Завтра мне предстоит надолго покинуть поместье, а я не люблю незавершенных дел. Если к ночи всё не случится само собой, возьми людей и реши вопрос силой. К тому же со свиньёй у тебя личные счеты.
Альберто молча кивнул. Он не любил тратить слова понапрасну.
5.
Карло взволнованно ходил вдоль загончика, неустанно повторяя план побега. Казалось, не осталось ни единой детали, которую он мог бы в этот раз упустить, но юноша снова и снова рисовал в голове варианты событий. Его тревога передалась и Франческе, которая возбуждённо металась вдоль подкопа и рыла носиком землю.
Человекохряк Альберто, которого Франческа невзлюбила с момента самой первой их встречи, снова заходил к ним после ужина, и , загадочно ухмыльнувшись, молча отправился восвояси. Прекрасную донну встревожила эта ухмылка, и она прильнула к Карло - единственному здесь человеку, чьи чувства не были к ней враждебны. Но юноша, занятый своими мыслями, ничего не заметил и даже, позабывшись, рассеянно потрепал Франческу по холке, будто она дворовый пёс, а не угроза.
Лишь только над поместьем сгустились сумерки, Карло вылез из загончика и смело направился к подкопу. Он счёл, что Франческа достаточно сыта и не будет атаковать своего соседа по несчастью. Прекрасная донна, хотя и была непривычно взволнована, но не стремилась даже пожевать штанину юноши, а лишь сновала возле его ног.
- Потерпи ещё немного, красавица, скоро мы выберемся отсюда!
Карло очень привык к необычно красивой свинье, но хотел её вызволить вовсе не потому, что ему было жаль несчастное животное. Скорее наоборот: он надеялся, что свинья произведёт переполох и привлечёт внимание «чёрных пиджаков», в то время как Карло незаметно смоется из поместья.
Юноша как можно более осторожно пролез в узкий лаз в полу сарайчика и бесшумно двинулся возле стен, вслушиваясь в каждый шорох. Новые встречи со старыми знакомыми не входили в его планы. В доме играла музыка, и кто-то вечно сновал по двору, напевая себе под нос.
«Да когда же вы угомонитесь!» - раздражённо подумал Карло, злясь, что именно сегодня прихвостням мафии вздумалось устроить вечеринку. На минуту ему даже захотелось вернуться обратно в загончик и дождаться, когда всё стихнет, но он тотчас оставил эту затею - мысль о сидении в сыром затхлом сарае со свиньёй ещё хоть пару минут была для него невыносимой.
- Chi la dura la vince (*Кто упрям, тот победит - итал.). Сейчас или никогда! - повторил про себя Карло и, подобрав ржавую железяку, отправился ломать засов на двери сарайчика.
Тяжёлый засов, гулко скрипнув, поддался, и двери сарая приоткрылись.
- Arf-arf-arf, - стал подзывать Карло Франческу.
Он понятия не имел, как нужно звать свинью, но юноше казалось, что она услышит его голос и выйдет. Однако Франческа не спешила. Она лежала на соломе и настороженно вглядывалась во тьму: что хочет этот человек? Куда он меня зовёт?
- Oddio! Да выходи же ты, глупая скотина! Разве тебе не нужна свобода?
Франческа обиженно хрюкнула и осталась лежать на месте.
- Они тебя зарежут и сожрут! Как же ты не понимаешь! Выходи! - Карло схватился за голову. «Что же предпринять?»
Он сорвал пару слив и бросил их Франческе. Прекрасная донна медленно поднялась и последовала за угощением.
- Ну же! Умничка! Выходи! Устрой им всем памятный вечер!
Франческа засеменила к выходу, в то время как Карло направился к забору. Он понимал, что пройти мимо ограды незамеченным не получится, и потому надеялся на перфоманс Франчески.
Донна втянула носиком воздух и поспешила к фруктовым деревьям, с грохотом сметая все препятствия своими массивными боками. Карло услышал голоса:
- Стучит что?
- Che cazzo ne so! ( *Хмурь его знает! - итал. руг-во)
- Так иди проверь!
Послышались неуверенные шаги, затем крики. Франческа впомнила запах табака, пота и угрозы- как от людей со стреляющей штукой - и моментально атаковала. Раздался выстрел, затем второй, третий… Карло вжался в ограду и вслушивался в шелест плодовых деревьев, но не услышал ничего кроме стука собственного сердца.
«Тук-тук, тук-тук,»- пульсировала кровь в висках.
Вдруг раздался победный рык свиньи, и через пару мгновений ночной воздух наполнился бранью, криками и топотом множества ног.
- Пора! - скомандовал себе Карло и начал ломать засов высоченного забора.
Руки обмякли и отказывались его слушаться, в голове шумело, и юноше казалось, что он преступно медлителен и неповоротлив, хотя был готов поклясться: с момента боевого клича Франчески прошли секунды.
Наконец, засов поддался, и массивные ворота медленно и громко разъехались в стороны, образовав небольшую щель. В это же мгновение послышался щелчок, и что-то невыносимо обожгло плечо.
Карло машинально схватился за руку, и почувствовал, как что-то тёплое и липкое струйкой побежало из раны.
- Куда спешим? Неужели ты думал, что смог бы просто так убежать? - усмехнулся знакомый голос.
У ворот стоял Альберто и , опираясь о палочку, с холодной иронией рассматривал корчащегося от боли Карло.
- Не люблю много говорить. - с этими словами Альберто выстрелил во второй раз, но промахнулся.
Превозмогая боль, Карло толкнул ворота и помчался прочь из поместья. Он бежал, не оглядываясь, и вслед ему звучали выстрелы. Он был косулей, жалким кроликом, раненой дичью, и лишь сумерки, высокая трава и удача могли его спасти.
Вдруг новая резкая боль пронзила его колено, и, взвыв, Карло ничком упал в холодную траву.
- Попался! - крикнул ликующий Альберто и захромал в сторону юноши.
Острая боль в плече и колене мешала думать, и Карло, постанывая, катался по земле, пытаясь привести разум в порядок. В его руки попалась толстая ветка, невесть откуда взявшаяся посреди поля, и юноша машинально закусил её, направив в сжатые зубы всю свою боль. На удивление, это подействовало.
«Нужно просто заткнуться и отползти подальше в траву,» - прозвучала в голове инструкция к действию, и, стараясь не издавать звуков, Карло послушно пополз в сторону высоких зарослей.
Альберто, прихрамывая, шагал по полю, подсвечивая фонарём примятую траву. На мгновение он остановился, вслушиваясь в звуки ночи. Стоны раненого утихли, и только отдалённые крики и выстрелы из поместья сотрясали спокойствие поля, прерывая звонкие трели цикад.
«Верно, скопытился!»- заключил про себя Альберто, но всё равно последовал по тропке из примятой травы в поисках тела - дон Моретти любил точность, и потому Альберто не помешало бы удостовериться в своём заключении.
Вдруг в противоположной стороне послышались шорохи и возня. Кто-то шумно продирался сквозь траву, тяжело дыша и похрипывая. Раненый? Но как же он отполз так далеко? И почему идёт от поместья? Альберто замер и посветил по сторонам. Тусклый свет фонаря выхватил из тьмы верхушки колосящихся злаков, но силуэта идущего не было видно.
Карло тоже слышал эти шаги. Он лежал в паре метров от Альберто и невероятным усилием воли сдерживался, чтобы не застонать. Юноша чувствовал, как начинают холодеть руки и ноги, как кровь покидает его тело, а силы отступают.
Шумное дыхание приближалось, и уже было сложно определить, откуда оно исходит.
- Кто здесь? - выкрикнул Альберто. - Отзовись, а не то я буду стрелять!
Альберто прислушался. Никто не ответил на его угрозу, а лишь продолжил шумно приближаться. Мужчина не выдержал, и наобум выстрелил в траву. Оглушительный хлопок эхом разнёсся над полем, спугнув какую-то птицу. Шум крыльев пронзил прохладный воздух, и на мгновение наступила гробовая тишина.
Альберто слишком поздно увидел преследователя и не успел прицелиться. Раздался протяжный визг и, яростно хрюкая, огромная туша вылетела из зарослей прямиком на Альберто. Мужчина взревел и выстрелил, но пуля со свистом пронеслась мимо Франчески. Он лихорадочно жал курок ещё и ещё, щелкал затвор, но ничего не происходило.
Альберто остался безоружным один на один с разъярённым животным.
Вскоре безумные крики смолкли, и, громко втянув воздух, Франческа направилась в заросли, где лежал Карло. Юноше было практически всё равно, что случится с ним в следующую секунду - он был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Мягкий мокрый носик коснулся его лица, и огромная туша повалилась в траву рядом с ним.
- Chi la dura la vince (*Кто упрям, тот победит - итал. пословица) - слабо прошептал Карло. - Вот и остались мы вдвоём. Не думал, что так глупо кончу.
Он посмотрел вверх в чёрное небо - в нём не было ни звёзд, ни луны - лишь беспросветная тьма, обволакивающая всё вокруг. Чернота, боль и безумная слабость затуманили его сознание, и Карло провалился в зияющую пропасть забвения.
6.
В шумном зале было не протолкнуться: играла приятная музыка, игристое лилось рекой - впрочем, как всегда на званом ужине у князя Уварова. Весь Париж знал, как любил эксцентричный князь роскошь и веселье: на его шумных праздниках можно было встретить как титулованных дворян, так и творческую интеллигенцию вперемешку с иммигрантами всех мастей, цыганами и скоморохами. Вся эта пёстрая толпа всегда поражала гостей, приглашённых впервые, но сегодня даже завсегдатаи таких вечеров не могли оторвать взгляд от самой необычной гостьи праздника - огромной красноватой свиньи породы Дюрок в модной дамской шляпке.
- Quel charme! (*Какое очарование! - франц.) - умилилась юная Мари.
- И не говори! Старый выдумщик совсем уже рехнулся! Скоро во хлеву будет праздники проводить! - подхватила её матушка Ольга Петровна, помахивая веером от жары и разнося по залу запах дорогих духов.
Эта женщина на дух не переносила князя Уварова и его затеи, но всякий раз спешила к нему на приём, ведь званые вечера - лучший способ найти для юной Мари достойную партию и поправить положение бедствующей вдовы в иммиграции.
- Позвольте с вами не согласиться, - осторожно заметил Жан Бернар, сопровождавший дам, - Эта свинья - спутница вот того молодого господина в соломенной шляпе, который любезно беседует с князем. И спешу вас заверить, в жизни не видал более чистоплотной и воспитанной свиньи.
- C'est très intéressant, n'est-ce pas, Marie? (*Это очень интересно, правда, Мари?) - Ольга Петровна с любопытством посмотрела на гостя, которого прежде не встречала. - Кто этот господин?
- Это мой новый приятель Шарль Ришар - молодой, но весьма перспективный художник из Италии. Шарль - это творческий псевдоним, при друзьях он просит называть его Карло.
- Он знатен, богат, холост? - Ольга Петровна была уже не в том возрасте, чтобы тратить своё драгоценное время на пустые разговоры, и потому сразу перешла к предмету своих интересов.
- Холост. Признаться, Карло никогда ничего не рассказывал о жизни в Италии и своём происхождении. Но он умён, находчив, прост в общении, к тому же его картины очень хорошо продаются.
Ольга Петровна удовлетворённо улыбнулась.
- И что же заставило ce monsieur (*этого господина - франц.) покинуть родные края и взять псевдоним?
- Здесь тоже тайна,покрытая мраком, - Жан понизил голос, - Поговаривают, он перешёл дорогу очень нехорошим людям.
- Коммунистам! - испуганно воскликнула Мари.
- Не исключено, - Жан заговорщицки подмигнул дамам.
- C’est très romantique! (*Это очень романтично!) - восхитилась юная Мари.
Но практичная Ольга Петровна не разделяла восторгов своей дочери:
- Надеюсь, c'est une chose du passé ( *это дело прошлого - франц.). Дорогой Жан, Вам непременно нужно нас познакомить!
Жан понимающе улыбнулся. Это был далеко не первый раз, когда он представлял Карло гостям. Дамы смотрели на загадочного статного юношу с сердечным интересом, а джентельмены видели в нём приятного собеседника. Все эти встречи неминуемо вели к покупке очередной картины Шарля Ришара, что было на руку им обоим - Карло делился с Жаном выручкой с продаж.
Обменявшись любезностями с князем Уваровым, Карло, прихрамывая на одно колено, направился к Жану и его спутницам. Франческа шла рядом, забавно потряхивая модной дамской шляпкой. Она уже не боялась шумных сборищ и привыкла к постоянному вниманию и восхищению со стороны незнакомых ей людей.
- Позвольте представить вам моего приятеля: Шарль Ришар, гениальный художник и человек широкой души! - громогласно доложил Жан своим спутницам. - А это княгиня Максутова Ольга Петровна, с очаровательной Мари.
Карло учтиво поклонился дамам.
- Какое прелестное создание! - умилилась Мари потянулась рукой к свинье.
Донна Франческа отпрянула назад и огрызнулась.
- Пожалуй, не стоит к ней прикасаться. Моя питомица очень ревнива и сложно привыкает к новым людям! - сообщил Карло на ломаном французском с сильным итальянским акцентом.
Мари испугалась и больше не предпринимала попыток приласкать свинью.
- Как же зовут cette mademoiselle ( *эту мадмуаззель - франц.) ? - надменно поинтересовалась Ольга Петровна.
- Признаться, нас друг другу не представили в нашу первую встречу. У неё определенно есть имя, и на другие имена она откликаться не желает. Рано или поздно я его всё равно разгадаю, а пока зову её “Bella mia” (*моя красавица- итал.)
Услышав знакомое обращение, Франческа приподняла головку, и Карло ласково почесал её за ушком.
- Дорогой Шарль, наш спутник Жан уже имел возможность рассказать о вашем необычайном художественном таланте. К тому же, у вас невероятная история жизни. Осмелюсь пригласить вас к нам на чашечку чая, дабы иметь возможность познакомиться поближе с вашим творчеством. Мари будет чрезвычайно рада вашему визиту, - сообщила Ольга Петровна, и Мари покрылась румянцем, потупив взгляд.
Карло незаметно посмотрел на Жана: он ненавидел всех этих любезных условностей и званых вечеров, но Жан кивнул - нужно прийти. Вдова князя Максутова хоть и не была столь богата, чтобы приобретать картины, но водила очень полезные знакомства.
Карло натянуто улыбнулся и как можно более учтиво пообещал нанести визит княгине и её дочери в ближайшее время. Затем он откланялся, сославшись на срочные дела, и, когда объявили танцы, слинял из дома Уварова восвояси.
В Париж Карло перебрался недавно по настоянию Жана, который ещё при их первой встрече обратил внимание на простого итальянского юношу. Предприимчивый Жан быстро сообразил, что талант Карло в сочетании с красноречием и изворотливостью самого Жана способны произвести настоящий фурор в столице, а простоту и необразованность итальянца легко скрыть за плохим знанием французского и напускной таинственностью его жизни.
Карло сидел на балкончике своей уютной съёмной квартирки и смотрел на огромный шумный город, так сильно непохожий на тихий уголок Италии, в котором он вырос и в который никогда больше не вернётся. Дон Моретти не прощает обид и жаждет отмщения за Альберто. Наверняка его прихвостни денно и нощно разыскивают Карло везде, где только можно.
- Oddio, какой невероятно прекрасный город, и как невероятно удивительна жизнь! - задумчиво промолвил Карло, почесывая Франческу за бока.
- Скажи мне всего год назад , что я буду настоящим художником, буду жить в другой стране, и мои картины будут продаваться… Да я бы этому брехуну в жизни бы не поверил! Жан, конечно, великий болтун и махинатор, но я рад, что наши судьбы пересеклись.
Франческо блаженно хрюкнула, прикрыв глаза.
- И как же удивительно, что я встретил тебя! Подумать только, обычную свинью, которая изменила всю мою жизнь! Ты спасла меня дважды: от смерти и от нищеты. До сих пор не могу понять: как тебе это удалось? Хоть убей, ничего не помню, что было той ночью! Я отрубился в поле, а проснулся на берегу реки. Ты лежала рядом и отгоняла от меня ворон, потом нас увидели какие-то люди… и снова ничего не помню… я, кажется, был в бреду. Но спасибо тем добрякам, что выходили меня… Постой! Ты разве тащила меня через всё поле? Но как? Oddio, как такое вообще возможно?!
Карло взволнованно встал и облокотиться о перила, силясь вспомнить хоть что-то с той страшной ночи. Он всматривался в огни прекрасного города, будто они таили в себе ответы. От переживаний вновь заныло колено, и прихватило простреленное плечо.
Донна Франческа приподняла голову и внимательно посмотрела на Карло своими умными всё понимающими глазами. Она, конечно, если и знала ответы, то никогда бы не рассказала, ведь была обычной, хоть и невероятно красивой свиньёй породы Дюрок.
Да и какая разница, что там случилось той ночью! Ведь главное не это. Важно то, что здесь и сейчас горят звёзды, что есть кров, и в нём тепло и безопасно, что живот набит отборными овощами, а рядом - добрый заботливый человек, который чешет тебе брюшко и ласково зовёт Bella mia.
___________
Конец.