1. Беда, или счастье, современных так называемых философов, — то есть получивших образование на том или ином философском факультете какого-либо университета или сдуру ставших кандидатами философских наук после окончания Уральского государственного лесотехнического университета, Национального исследовательского Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарёва или Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова, — в том, что они не мыслители, они не мыслят идеями, даже не мыслят идеи, ставшие предметом их неумного внимания, они лишь обзирают точки зрения на идеи или даже на отражения идей в том или ином индивидуальном сознании: а что этот думает по такому поводу, а что думает та...
Это примерно так же, как интересоваться мнением актёров или певцов на проблемы политики греческих полисов V века до н. э., ветеринарии свиней в Королевстве Дании, расчёта конструкций современного японского бомбардировщика, служебного собаководства в Министерстве внутренних дел СССР при И. В. Сталине, и писать на эти темы длинные «глубокомысленные» сочинения.
2. Историк философии может даже быть умным. Но предмет его забот, скорее всего, не стоит выеденного им лица. Российский специалист по Зигмунду Фрейду (Зигмунду Шломо Фройду), киргизский знаток Жака Эмиля Мари Лакана, молдавский исследователь Жана Бодрийяра, белорусский переводчик и коллекционер прижизненных изданий Мартина Хайдеггера... Это как в ближайшем лесу быть специалистом по небесной механике, по кристаллографии или там же успешным менеджером по продажам автомобильных пылесосов. Ближайшему лесу с его полянами и болотцами, а возможно и зубрами, если это Белорусская пуща, небесную механику, кристаллографию и пылесосы можно лишь навязать как нерелевантное его сущности знание и предметы.
3. То есть эти люди в лучшем случае — только писатели анналов, историки философии, описыватели случившегося в философии, но не собственно философы и, разумеется, не мыслители в собственном смысле слова, ибо мыслить можно, разумеется, и помимо философии, хотя мышление философа как такового есть мышление par excellence.
4. Таким образом, те, кто обзирают, суть лишь обзиратели. Не более. Мыслят другие. Для которых идеи — не внешний предмет, а субстанция их бытия, а они сами — субъект для этой субстанции, её движущая сила саморазвития.
2023.07.21.