Сначала я подумал, что это фейк. Но нет. Градостроительный совет нашего города одобрил эскиз памятника министру народного просвещения при Николае Первом графу Уварову. Об этом радостно сообщили все просмольнинские СМИ. Автор проекта скульптор Салават Щербаков, объясняя его идею, рассказал, что была изучена личность скандального вельможи. Следовало повнимательнее изучать исторические источники и мемуарные свидетельства.
А скандальным Уваров был потому, что в середине ХIХ века только неграмотный крестьнин не знал об интимных странностях Сергея Семеновича. Было известно и имя его близкого друга и любовника князя Дондукова, которого Уваров, пользуясь служебным положением, назначил своим заместителем по Академии наук. Об этом сочинил знаменитую едкую эпиграмму Александр Пушкин. Смысл ее откровенен ввиду чего есть два варианта – печатный и непечатный. А еще поэт саркастично выясмеял эгоистические стремления «голубого» графа в отношении серьезно заболевшего родственника Шереметева, когда Уваров приказал опечатывать его имущество. Больной выздоровел и случился скандал. Пушкин откликнулся стихотворением «На выздоровление Лукулла», в герое которого циничный вельможа без труда узнал самого себя. Мстительность по отношению к гению поэзии он пронес через всю чиновчью жизнь.
С Пушкиным же Уваров познакомился в литературном обществе «Арзамас», где у будущего министра народного просвещения было вполне говорящее прозвище «Старушка». Граф понимал значение своего знакомца, но не мог простить ему вольного отношения к возглавляемым им структурам, которые так или иначе осуществляли цензуру изданий. Даже после смерти Пушкина Уваров выговаривал негодующе издателю Краевскому за опубликованный некролог о «солнце русской поэзии». Этот момент блистательно отражен в кинодраме Леонида Менакера «Последняя дорога» (1986), в которой графа Уварова отменно сыграл Альберт Филозов, вскрыв суть мстительного характера царского чиновника.
Одним словом, власти города прелагают увековечить память человека не только сомнительных человеческих и гендерных качеств, но и откровенно злого сатрапа царского трона, придумавшего печально известную идеологическую триаду монархизма – «Самодержавие. Православие. Народность». Ходили слухи, что именно граф Уваров способствовал скандалу, спровоцоированному подметными пасквилями «голубой» придворной мафии в 1836 году, лидерами которой были голландский посланник Геккерен и его «приемный» сын Жорж Дантес. Но потвердить (или опровергнуть) эту легенду до сих пор затруднительно ввиду многочисленности поклонников содомского греха в светских дворянских кругах пушкинского и постпушкинского времени.
Вызывает и чувство негодования сам идея установки памятника «голубому» графу перед центральным входом в главное здание СПбГУ, на Менделеевской линии. Стоящую там фигуру «Крылатого гения» отправят в ссылку во двор здания Института истории. А перед зданием Двенадцати коллегий мы получим бронзового истукана высотою в 5 метров 30 сантиметров в честь человека, который, конечно, может быть и пекся о развитии народного образования в Российской империи, но которому я бы не доверил охранять и вязанку дров. О чем Уварову как-то напомнил Пушкин в своих стихах. Граф, как известно, на старте своей чиновчьей карьеры подворовывал казенные дрова. Так начинался путь наверх чиновника с бакенбардами. Видимо, для того, чтобы как-то скрыть некоторые части тела бронзового николаевского чинуши, авторы монумента надели на сидящего графа плащ.
По моему мнению, и личность, запечатленная в памятнике, и место его установки, никак недостойны и нашего Университета, который за 300 лет видел многое, но с памятником представителю ЛГБТ еще не имел дела, и нашего города. Хватит нам скандальных историй с мемориальными досками палачу Сибири адмиралу Колчаку и маршалу Манергейму, «политической подстилке» Гитлера, напавшем на нащу страну и на наш город. Однако глава Санкт-Петербурга другого мнения, заявляя, что «Сергей Семенович Уваров понимал, что России нужны не просто образованные, но преданные Отечеству люди. Он зачительно расширил сеть учебных заведений, качественно улучшил систему подготовки преподавателей». Видимо, Александру Дмитриевичу все равно кому ставить памятники. Город на Неве ему явно не родной. А иначем зачем бы так издеваться на Санкт-Петербургом и за многие бюджетные миллионы рублей высаживать искусственынй сад в кадках на Синем мосту? Или в очередной раз устраивать это позорное шоу с садом-трансфомером на Якорной площади в Кронщтадте?
Историю надо знать, а не использовать собственные фантазии за счет бюджета без всякого понимания смысла того или иного места, где их бы хотелось осуществить нашему губернатору. И памятник «голубому» графу и мерзкому чиновнику перед главным зданием СПбГУ воспринимается исключительно как подобная очередная «хотелка». Те же СМИ радостно известили нас, что памятник графу будет открыт в честь Года педагога и наставника, который сейчас проходит по всей стране. Только вот боюсь, что после этого пойдут гулять по всем каналам массовых коммуникаций скабрезные шутки и мемы относительно того, каким…педагогом был Сергей Семенович Уваров и какие дисциплины он внедрял в учебные программы. Недаром он такое пристальное внимание уделял античности.
А что касается памяти, то в свое время со здания Двенадцати коллегий сняли мемориальную доску в честь одного из выпускников Университета В.И. Ленина. Зато оставили мемориальную доску террористу Александру Ульянову, который был еще и талантливым химиком и старшим братом Владимира Ильича. Не верите? Пройдите по внутреннему двору здания и остановитесь напротив ректорского флигеля. Сами все увидите и поймете.
Владимир Бессер
