Многие философы, сидя на самом краю лабиринта и глядя на звездную реку, текущую вправо и влево, болтают ногами и размышляют: а почему наше любимое мироздание не падает вниз?
Оно ведь действительно не падает. Но правда в том, что и не поднимается, и это кое-кого всерьёз огорчает.
Про падение в тартарары порассуждать - любимое занятие наших журналистов. Дескать, если все строители перестанут строить, тут то весь лабиринт и обрушится напрочь. Куда? А вот это лучше не проверять. И как раз поэтому строители ни в коем случае не должны прекращать свою созидательную и разрушительную деятельность.
Почти никому не приходит в голову засомневаться - а правда ли это? Может, наоборот, когда все как один перестанут строить новые кварталы, лабиринт сразу обретёт пленительную лёгкость и улетит в страну единорогов и сияющих радуг?
Впрочем, проверить, что будет с мирозданием, если все прекратят строительство, возможности нет. 99 строителей из 100 никогда не снимут с головы каску, украшенную голубыми гирляндами фонариков, и не вынут из носа колокольчик-цак. Такое просто невозможно - не те у них заводские настройки. Сознание разновидности "чашка в горошек" еще надо перерасти, раскачивая его из стороны в сторону, пробивая чашкой бетонную стену, выдумывая оазис там, где ничего, кроме пустыни, нет. И быть не может.
Пока ты этот оазис не нарисуешь. Ценой собственной жизни, отдав своё дыхание. Но сейчас говорим не об этом. А о том, почему лабиринт держится ровно и не падает в черноту. В никуда.
На это есть ответ, который легче было бы изобразить схематично, вот Вам схема.
Но схемы мало кто любит, поэтому вообразите себе сами картину устройства мироздания. Кто-то уверен, что оно имеет форму шара, а кто-то полагает: морской звезды. Другие говорят, что лабиринт не имеет никакой формы, а просто имеет размеры, мостовую под ногами и невыносимый сварливый характер: вечно тут то фонари гаснут, то фонарщики засыпают сном спящей красавицы, то трамваи ходят по кругу, то библиотеки закрываются на бесконечный ремонт ввиду отсутствия читателей.
На самом деле дела обстоят так: лабиринт держится и плывет в космической черноте, опираясь своими ногами и канализационными люками на сияющие белые нити.
Эти нити похожи на нервную систему человека, на муравьиные невидимые ходы внутри муравейника, на молнии и корни мирового древа.
Они соединяют всё и вся, и в том числе, наш лабиринт с другими лабиринтами. Которые, разумеется, по-научному называются иначе, - можно назвать их галактиками или вселенными, но для удобства здесь назовём их именно так.
Это другие обиталища других строителей, за которыми, что логично, наблюдают другие Наблюдатели. Подобия эти подобны друг другу - однако же и различны. Совсем искромётно и высоко индивидуальны. И оригинальны, не побоюсь этого наводящего на многих мудрецов ужас слова.
Держась на мерцающей сети-паутине из нитей, наш лабиринт подобен жемчужине, внутри которой тлеет едва уловимый для восприятия свет. Однако он есть - его не может не быть. Лабиринт висит на нитях, или над нитями, или внутри них. Поэтому рухнуть и упасть он никуда не может. Как бы не убеждали Вас в обратном те, кто говорят - стройку нельзя прекращать, иначе - кранты. Наоборот, стройку остановить как раз можно. Никто не запрещает.
А вот сидеть в одиночестве на самом краю лабиринта и смотреть в бесконечную черную ночь никому не советую. Хотя бы кота с собой возьмите, если на край пойдёте. Он обратит Ваше внимание на то, что кроме ночи, на краю еще и звёзды есть.