Две тысячи двадцатый год выдался високосным. И хотя я к приметам отношусь с интересом, но суеверным себя назвать не могу. Однако, начало года показало, что Рок может не просто вмешаться в твои планы, но и просто выставить тебя курсам на смех беспомощной былинкой.
По порядку. Встречал я Новый год в предвкушении «сбычи мечт» - было запланировано несколько удивительных путешествий, в том числе в НОВУЮ ЗЕЛАНДИЮ! Я с детства мечтал полюбоваться южным звёздным небом, походить по планете «вверх тормашками», а ещё побывать в гостях у Фродо, покупаться в трёх океанах и заглянуть в жерло вулкана. Казалось – «билеты на кармане (и виза тоже) – поезд не уйдёт». Но не тут-то было. Сначала замаячила призрачная пересадка в Китае, сулящая вдруг оформление транзитной китайской визы. Был бы город хоть приличный… А то какой-то неизвестный Ухань!
Потом все засуетились вокруг нового вируса, в том самом Ухане, и забрезжила надежда, что без визы обойдёмся – я сжал кулачки, чтоб без пересадки в Ухани, без визы и сразу – в Окленд… Но, видимо, слишком сильно сжал… Китай закрыли совсем: никаких «китайцев» в Новой Зеландии! Ни родных, ни иностранных, ни транзитных. Новая Зеландия, словно мохнатая птица киви, выглянула из кустов, насмешливо покряхтела и снова спряталась в кустах.
А потом началось! Всё стало рушиться, как карточный дом! Закрыта заграница! …весенний отпуск коту – под хвост.. Закрыты внутренние ЖД-рейсы! …пролетаем мимо Крыма и Байкала… Иностранцев в РФ не пускают! …закрываю группу на Камчатку, где половина была – поляки…Ни на что уже особо не надеясь, уговариваю любителей Алтая – слава Богу, не все попрятались в самоизоляции, и вот – выдох! Я в поезде «Томск - Бийск»!
* * *
Перевалы. Ну, какие горы без перевалов! Ведь они самые – это способ перевалить из одной долины в другую, а значит – продолжить движение вслед за рекой. А главная алтайская река – Чуя. Да, да, не Катунь, а именно Чуя помогает перевалить через Монгольскую границу, поэтому и центральный тракт – Чуйский. Удивительная транспортная артерия, 630 км, если считать от Бийска и более 900 от Новосиба, попавшая в десяток красивейших автодорог мира (по версии журнала National Geographic), и правда, восхищает речными берегами, террасами, островами и перекатами. Скоростной в начале, прижимистый в середине, просторный в верхней части, тракт радует неповторимостью пейзажей, буквально каждый километр отмечен либо историческими, либо ландшафтными достопримечательностями.
И Алтайские перевалы – особая реальность. Подвязанyые тряпочками, уставленные столиками, всегда заполненные машинами – это своеобразный горные рынки, на которых можно перевести дух, оглядывая с птичьего полёта красоты, а потом перевести по телефону деньги на карту продавцу чебуреков, или пытаться переводить алтайские названия на русский… Борсооки, курут, ток-чок, талкан – названия кушаний созвучны казахским или тюркским. А сами нехитрые постряпушки, мучные или молочные, хранят в себе тепло очага, душевность долгожданной встречи, которую готовят родным, вернувшимся с горных пастбищ или с охоты.
Красивый, но суровый край не богат на «телячьи нежности», тем ценнее каждый знак внимания. Суровый – не просто яркое словцо, Улаганский и Кош-Агачский районы отличаются резко-континентальным климатом, с суточными перепадами температур до 30 градусов!
Итак, перевалы. Начинаем считать? Семинский, украшенный по склонам пушистыми вековыми кедрами. со спортивной тренировочной базой биатлонистов. Чике-Таман, перестроенный в восьмидесятых с левой стороны горы, освободивший старую дорогу для пеших экскурсий. Улаганский, начинающийся Красными Воротами, украшенный вершинами Курайского хребта и балующий на склоне голубикой и маслятами. Комарский – названный в честь реки и одноимённого села– Комар. Это несложный, но живописный и до реконструкции тракта в 30х годах – главный вход в страну горноалтайских хребтов и долин.
Наконец, Кату – Ярык. Спроектированный бульдозеристом Арсением Санаа, «девятиколенный» спуск – действительно, настоящее испытание и для двигателя и для водителя. Стоишь на краю у перевала – дух захватывает, почти километр вниз и за какие-то 4 километра пути по склону крутизной 70%! Зато, если преодолел, то словно в параллельный мир попал: из Улаганского нагорья, приравненного за суровость климата к зоне Крайнего Севера в Чулышманскую долину, где жители яблочные сады возделывают. Как чашечка кофе в разгар рабочего дня, как пятиминутная танцевальная пауза среди затянувшегося праздничного застолья, остановка на перевале – это отдельный «изюм» автомобильного путешествия.
Стихии алтайские. Не случайно алтайские хребты манят эзотериков – Природа и история заварили здесь такой котёл энергий, что кроме духов гор никому с ними не договориться.
Возьмём воду. С одной стороны, вся она атмосферная, выпавшая на горные склоны недавно или мнооого лет назад (в ледниках). Но каждая росинка и дождинка прокладывает свой путь, сквозь свои минералы, по собственным долинам, нагревается по-своему и собственные газы в себе растворяет. Поэтому и у каждой речки – свой вкус, у каждого озера – свой цвет. Но что приятно – все они холодные и чистые, так что комаров в них почти не разводится, не то, что в Карелии. А ещё у рек свои песни: кто с перекатами, а кто с омутами, а некоторые и с водопадами. Да, не шум, а песня. Под которую и спится, и думается хорошо. Мы подружились с рекой Жумалы – покупались в её тёплых ключах. Удивительное чувство – воду хоть и тёплой не назовёшь (около 16 градусов), но такая в ней энергия, что тело прямо напитывается силой! Сначала расслабляется, а потом получает заряд, входит в тонус. Оказалось, благодаря особым минералам в составе, а главное – радону.
Или огонь. Ведь тоже одного происхождения – солнечного, а как по-разному себя проявляет)). Даже обычные солнечные лучики: внизу летние, напоминающие про крем, конечно, но адекватные, веснушки и меланин в коже пробуждающие, а в высокогорьях (т.е. выше 2000 метров) – яркие, проникающие, кожу в день чернящие, а то и пузырящие. На снежниках и ледниках – вообще «Держись!» - без тёмных очков нечего делать, не ослепнешь, но полдня будешь «мультики ловить», а лучше для таких мест вообще мусульманский никаб подходит. Но и энергия солнца, фотосинтезом в глубины растений запрятанная, тоже разная бывает.
Например, костёр из кедра – он ровный, приятный, пламя – красивое, янтарное. Из ёлки или пихты костёр озорной: дружный и жаркий, но взрывчатый, того и гляди норовит уголёк в тарелку или на брюки подбросить! Глаз да глаз за ним. Самый интересный – костёр из кизяка, коровьих лепёшек значит. Да, да. Чем вы думали в высокогорных степях греются? Там и карликовой берёзки даже нет! Кизяк нуждается в «поджиге»: куске бересты, пучке сухой травы или кучке щепок. Зато, когда займётся, только знай подкладывай да раздувай! Пламя его тёмное, кирпичное, жар ровный, а дым сладковатый. Очень подходит для ночных ритуалов с поджиганием пучков полыни и игрой на варгане. А как же иначе, если лагерь палаточный на курганах стоит – на кладбище то есть? С духами через огонь легче всего договориться можно…
Воздух. Невидимый, но с лёгкостью бросающий вверх потоками тёплого воздуха вдоль скал тяжеловесных грифов. Гнущий до скрипа по ночам дуги палатки, насылающий молочный туман и поющий вершинами кедров предстоящую смену погоды. Именно он, Дух-воздух менее всего уловим, труднее передаваем фотографиями и рассказами. Но именно он – главный. Ведь проснёшься, глаза ещё не открыл, силу с мышцами соединяешь, а уже знаешь, где ты. «Аал» - вдох, «Тааай» - выдох. Да, Алтаем нужно надышаться, нанюхаться и обветриться, тогда и исполнишься Духом Святых гор. Откроешь свою Шамбалу. Ведь она всегда с нами. В сердце, щемящем от ветра, раздувающего над изгибами хребтов костёр Утра. В сердце, зовущем к вершинам, чтоб натянув резинку дорог, сильней ощутить магнит родного очага по имени Дом…