ЛИЧНАЯ МОЛИТВА ГОСПОДА
Однажды, как нам рассказывают, ученики были с Иисусом, когда Он молился, и после того, как Он закончил — интересно, как долго Он молился и каково было бремя Его молитвы? — один из учеников попросил Его: Господи, научи нас молиться, как Иоанн учил учеников своих. Он не сказал: научи нас, как молиться, но научи молиться. Он хотел, чтобы его научили не тому, как молиться, а просто молитве. И Иисус сделал это не словами, но делом — Своим примером. Они часто заставали Его молящимся, и это научило их молиться так, как не могли научить никакие слова или увещевания. Однако Иисус ответил на эту просьбу и научил их молитве, которая, где это только возможно, известна как «Отче наш».
Но это скорее молитва учеников. Это молитва, которую Он дал им использовать для выражения своих потребностей и желаний.
Молитва же Господа, молитва Иисуса, обращенная к Отцу как нашему Великому Первосвященнику, молитва, в которой Он излил желания Своего сердца во славу Отца и Своего общения в этой славе и в которой Он выразил Свое желание в отношении учеников, бывшим тогда с Ним, а также и нас, и всех, кто должен уверовать в Него, молитва, которая, без сомнения, составляет сущность Его непрестанного и вечного ходатайства за Его учеников во все времена и повсюду, записана в Иоанна 17. Это личная молитва Господа.
Иисус сказал Марии на свадьбе в Кане, когда она рассказала Ему о пустых винных сосудах: «что Мне и Тебе, Же́но? еще не пришел час Мой». Своим братьям, которые скептически относились к Его притязаниям и стремились поторопить Его в Иерусалим, чтобы Он доказал свою божественность или дискредитировал Себя, Он сказал: «Вы пойдите на праздник сей; а Я еще не пойду на сей праздник, потому что Мое время еще не исполнилось». Когда иудеи разгневались на Него, Иоанн объясняет, что «никто не наложил на Него руки́, потому что еще не пришел час Его».
Но, наконец, когда Его непрестанное, но неторопливое служение подходило к концу и Он в последний раз пришел в Иерусалим, греческие поклонники сказали Филиппу: «Господин! нам хочется видеть Иисуса». Когда Ему сказали об этом, Он ответил: «Пришел час».
Затем со Своими учениками Он вошел в горницу и ел пасхальную трапезу, пасхального агнца, который с той страшной ночи, когда Ангел-губитель прошел над Египтом, пророчески указывал на Него, великого Агнца Божия, Кровь которого должна очистить от всякого греха и укрыть от разрушителя всех уверовавших.
После ужина Он встал, препоясался и омыл ноги ученикам, показывая им своим примером, как маленьким детям, то, чему, по их глупости и жестокосердию, не смогли научить Его слова, что тот, кто хочет быть среди них больше, должен быть рад быть «слугой всех».
После этого наглядного урока смиренного и полного любви служения Он сказал им нежные слова, слова предостережения, утешения, повеления, наставления и ободрения. Он раскрыл им Личность и Миссию «Другого Утешителя», Который должен прийти к ним, когда Он Сам уйдет, заверил их, что, хотя Он уходит, но Он придет снова, Он не оставит их сиротами. Отсутствуя в теле, Он все же будет присутствовать в Духе. Если бы они любили Его и соблюдали Его заповедь любить друг друга, они всегда имели бы с собой Его проявленное присутствие и Его духовное присутствие в их сердцах и умах, ставшее возможным и реальным благодаря простой послушной вере; они должны быть любимы Отцом, и Он, и Отец придут, чтобы сотворить обитель, Свое жилище, с ними и в них. Его радость должна быть в них, и их радость должна быть полной. Он предупредил их, что мир будет ненавидеть их, потому что ненавидит Его и потому, что они Его друзья и не принадлежат этому миру. Он сказал им, что они будут гонимы и будут скорбеть, но добавил: «Так и вы теперь имеете печаль; но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас». «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир».
Они должны были быть так отождествлены с Ним, настолько соединены со Христом, что, как однажды сказал мой старинный приятель, Его союз с Отцом и любовь, которой Отец возлюбил Его, Его радость, Его скорбь и Его триумф и победа должны принадлежать им. Они должны разделить все, что принадлежит Ему. Если они любили Его, доверяли Ему, несли Его крест и разделяли Его страдания, они должны были разделить и Его славу. Если они трудились с Ним, и делали это со слезами, они должны восклицать с Ним при сборе снопов и ликовать в житнице. Если они скорбели с Ним, то должны и радоваться с Ним. Он собирался приготовить им место, и Он снова придет и примет их, чтобы они могли быть там, где был Он. Он не останется на Небесах и не бросит их одних.
Это была Его прощальная речь, записанная Иоанном в главах 13-16. Это была последняя лекция и нежное, испытующее слово к новым кадетам, которых Он сам выбрал и подготовил и которым вскоре предстояло быть рукоположенными и посланным завоевывать враждебный мир своим свидетельством, жертвенной преданностью и любовью и перевернуть его с ног на голову.
Он долго говорил со Своими смиренными учениками, а теперь поднял глаза к Небесам и обратился к Отцу. Он молился, и это Он делал так же естественно и просто, как и во время разговора со Своими скромными последователями.
Он сказал: «Пришел час»; роковой час, ради которого Он припоясался и ждал, час, к которому Он стремился без паузы и без спешки, час, к которому Он шел с самого начала Своего служения, более того, к которому Он стремился издревле , с зари времен, когда утренние звезды пели вместе, ловя Его взгляд из глубин безвременной Вечности.
Это был нулевой час нравственного мира, духовной вселенной. Нулевой час в великой битве за души человеческие, час, когда наш Искупитель должен был сделать последний шаг, переступить черту в одиночку, зная, что «из народов никого не было со Мною»; Он должен был пойти и умереть, умереть за нас, умереть, чтобы мы могли жить и никогда не умирать. Это был час Его полного унижения, когда Он был отвергнут и лишен всякой славы, и Он, не знавший греха, сделался грехом за нас и «к злодеям причтен», «изранен за наши грехи, сокрушаем за наши беззакония; Он понес наказание, чтобы мы получили мир, и ранами Его мы исцелились».
Шаг за шагом Он спускался с бесконечных высот славы, чести и могущества в бездонные глубины слабости, упреков и позора. Он, бесконечно чистый и невинный, пришел и соединился с нами как человек, стал на наше место, и взял на Себя нашу вину, наш грех, наш позор, наше проклятие.
Иисус взял на Себя наше проклятие. «Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех».
Он лишил Себя Своего божественного вечного величия и «уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной». Это был час, которого Он ожидал, к которому Он, наконец, пришел, и к той агонии, одиночеству, стыду, которыми Он стал теперь и к которым был готов с самого начала.
Но прежде, чем на Него обрушился ужас и страшный удар этого часа, Его мысли обратились к Его бедным, невежественным, слабым, несовершенным ученикам, и с любовью, которая не знала границ — забыла о себе, забыла позор и агонию, которые вскоре будут изливаться на Него неустанно, как океанский потоп, даже забыла или на время игнорировала славу, которая вскоре последует за Его возвращением в лоно Отца и блаженство Небес — Он помнил о них и молился о них.
Если мы хотим знать Его мысли о нас, полноту благословения, которое Он желает нам даровать, полноту и близость союза, в который Он желает вступить с нами, и сладость единения и общения, которые мы должны иметь с Отцом; если мы хотим знать, как должны быть выполнены Его цели завоевания мира; если мы хотим познать то высокое положение, славу, к которым Он намеревается вознести нас, мы должны обдумать эту молитву, сделать ее предметом ежедневного изучения и сотрудничать с Ним ради ее исполнения. В этой молитве Он не разговаривает со Своими скромными учениками. Он не повелевает и не поручает им, Он говорит за них с Отцом, озвучивая их нужды, предупреждая грозящие им опасности, оправдывая их немощь и мольбами и ходатайствами ища для них безграничных благ, которые должны сделать их царями и священниками Богу, превознеся их бесконечно выше ничтожной пышности и увядающей славы всех королей, правителей и могущественных людей земли.
И через них, в ответ на эту молитву, должны побежать все ручьи и реки Его благодати и совершиться все искупительные цели Его жертвенной жизни и смерти здесь, на земле, и явиться Его воскресшая жизнь и сила воскресения, явленная с Небес. Он — Лоза, они — ветви. Через них должна проявиться Его красота, красота святости; и в них можно найти Его плод, плод Духа, плод жизни вечной, плод, который есть «любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. На таковых нет закона».
Иисус не просит о многом в этой молитве. Он сначала молится о Себе, молится, чтобы Отец прославил Его, чтобы Он, в свою очередь, мог прославить Отца; молится, чтобы Он снова прославился славой, которая была Его с Отцом «прежде бытия мира», и это прошение было услышано. Он созерцал, и мы видим начало обильного ответа, когда Ангел укреплял Его во время агонии и кровавого пота Гефсимании, после чего, с агнцеподобной покорностью и безмятежной, неизменной кротостью и терпением, Он спокойно переносил насмешки и стыд от воинов Ирода и судном зале Пилата, а также более глубокую и окончательную агонию и одиночество на Кресте.
Дальнейший ответ на молитву мы видим в Его воскресении из мертвых, посредством чего, как говорит апостол, Он несомненно «открылся Сыном Божиим в силе, по духу святыни» (Римлянам 1:4). Еще более полный ответ мы находим в день Пятидесятницы, когда Святой Дух излился во имя Его, и Его смиренные ученики стали живым пламенем любви, святости и божественной силы. И мы видим постоянный ответ на это прошение в каждом торжестве Евангелия, в каждом кающемся грешнике, рожденном в Царство, и в каждом освященном чаде Божием, в каждом воспетом хвалебном гимне и в каждой истинной молитве, возносимой во имя Его. Мы видим это в свете Его Креста, сияющего сквозь века и тысячелетия и постепенно озаряющего темные уголки всей жизни; и в распространения Его Евангелия из того узкого круга в Иерусалиме на все континенты и острова земли. И как Он прославлен, так и Отец.
Затем Он молится за Своих учеников, которых Отец дал Ему, молится, чтобы они были сохранены от зла в мире. Пока Он был с ними в мире, Он хранил их. «Господь Бог есть солнце и щит». Он был их солнцем. Он озарил их путь, и они шли в Его свете и не сбились с пути. Он был их щитом. Он защищал их от коварных людей и еще более коварного дьявола. Ни один враг не мог вырвать из Его рук никого, кроме Иуды, который продал себя лукавому за горсть серебра.
Но теперь Он покидает их, и они подвергнутся козням клеветника, который незаметно приблизится к ним, как «ангел света», или бросится на них и нападет на них, «как рыкающий лев», и сразится с ними, подобно древним лучникам с огненными стрелами обвинения, сомнений, страхов и недоумений. И они будут окружены безжалостной враждебностью мира. На них изольется фанатизм и ненависть иудеев, гордое презрение и свирепые гонения жестоких языческих народов. Они будут, как овцы среди волков. Велика и постоянна будет их опасность, безмерна будет их нужда, поэтому он молится, чтобы Святый Отче сохранил их именем Своим, «как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино».
Он молится не о том, чтобы они были восхищены из мира и от зла, но о том, чтобы среди него они могли сохраниться благодаря Его имени. «Имя Бога отца нашего Иакова да защитит тебя», — молился псалмопевец. «Имя Господа — крепкая башня: убегает в нее праведник — и безопасен», — сказал Соломон. «Иисус, Иисус, Иисус!» — стонал и плакал сильно искушаемый бывший пьяница, и это имя разрушало оковы искушения, и он сохранял себя трезвым, благодаря этому имени.
Ученики были Его маленькими, беззащитными, очень дорогими Ему детьми, и Он хотел, чтобы они были сохранены ради них самих. Но они также были Его посланниками на земле; как Отец послал Его в мир, так теперь Он посылал их в этот мир. Они вышли во имя Его, с Его словом, на Его служение, и только если они будут сохранены, цель Его жизни и смерти будет осуществлена.
С этой целью Он далее молился: «Освяти их». Отдели их, посвяти их Себе и на служение Себе, запечатай их и освяти их, не просто «сохрани их от зла», которое в мире, но сохрани их от зла и растления, которые в их собственных сердцах. Сделайте их чистыми. Очисти их, как очищают огнем. Очищай их до тех пор, пока на них не останется ни пятна греха, пока у них не будет «вся слава Царя внутри». «Освяти их истиною Твоею: слово Твое есть истина». Пусть Твоя истина исследует их, пока они полностью не сообразуются с Твоей природой и Твоей волей, пока их жизнь не будет соответствовать Твоей истине, и в них истина будет жить во плоти и обитать среди людей.
Однако не о них одних Он молился, но о всех, кто по их слову уверует в Него. Его мысль опоясывала земной шар и обнимала века. Где бы и когда бы ни уверовала в Него кающаяся, трепещущая душа через их слово, эта душа попадала в желание и цель этой молитвы. Он хотел, чтобы все они были едины, связаны одним узлом жизни, единым, как Он и Отец, чтобы они могли быть жилищем Бога на земле, и чтобы мир, увидев это, уверовал в Него. Вера в Него зависела от братской любви и единства Его учеников. Так было и так есть по сей день. Где есть единство, там вера. Где есть разделение, там и сомнение. Тысячи уверовали и множество священников были послушны вере после Пятидесятницы, когда ученики исполнились Духа Святого и были едины сердцем и умом. Но когда это единство веры и любви было утрачено, последовали темные века, а за утратой любви и единства всегда следует тьма и неверие.
«Славу, которую Ты дал Мне, Я дал им; да будут едино, как мы едино», — сказал Он. Религия Иисуса социальна. Это включающее, а не исключающее понятие. Мы можем иметь славу только тогда, когда мы едины. Мы должны быть едины духом с нашими братьями. Если придет разделение, слава уйдет. Пусть единство братской любви продолжается, и слава пребывает. О, товарищи мои, будем остерегаться утечки любви, потери духа единства, хитрости, ловушки и смерти, которые приносит дух недоверия и разделения.
«Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены́ воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня». В этом мире ученики Иисуса являются домом Бога, и этот дом должен быть наполнен сладким единством, а не разногласиями. Он хочет, чтобы мы были «совершены воедино», и тогда мир, бедный, гордый, глупый, нечестивый мир, не только уверует, но и узнает, что Иисус был послан Отцом и что Отец излил на учеников столько же любви, сколько было излито на Сына. Какую ответственность это возлагает на нас, чтобы укреплять единство Духа и остерегаться гордыни, ревности, зависти, подозрительности и нечестивого духа превосходства, которые ведут к разделению — давайте будем довольствоваться омовением ног друг другу и пусть нашей единственной амбицией станет желание быть «всем слугою»!
В заключение Он молится: «Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира». Аллилуйя! О душа моя, ты, блуждавшая во тьме, копавшаяся в грехе и вырванная из тины, ты еще будешь поднята из навозной кучи и воссядешь с Ним на Его престоле, и будешь стоять среди ослепляющего великолепия и созерцать славу, перед которой ангелы и архангелы, херувимы и серафимы закрывают лица свои и падают, как мертвые.
Трудись, о, душа моя! Если ты трудишься для Него, то и пожнешь с Ним. Он праведен и не забудет твое служение и труд любви, Он не преминет обильно вознаградить твое терпение надежды. Твой труд не тщетен в Господе.
Если ты призвана страдать с Ним, душа моя, считай это всякой радостью. Не ропщи. Не бойся. Не ослабевай. Ты будешь править с Ним. Он так обещал. И Он будет помнить. Он не забудет Своего собственного слова, в котором Он дал тебе надежду (Псалом 118:49).
О, душа моя, если любишь Того, Кто умер за тебя, Того, Кто вверяет Свою честь и Свой труд тебе, докажи свою любовь тем, что будешь кормить и лелеять Его агнцев и овец. Возлюби товарищей твоих, как Он возлюбил тебя и как Он отдал Свою жизнь за тебя; так, если нужно, отдай свою жизнь за братьев, и тогда все люди узнают, что ты Его ученик. И Он увидит труд Своей души ради тебя и будет удовлетворен.
Что за чудо утешенья:
Бог назвал Своим дитем.
Царь царей рукою нежной
Обнял, отдыхаю в Нем.
Что за чудо утешенья, отдыхаю в Нем.
Где бы ни был, что б ни делал,
Все склоняю пред Христом.
Каждый час душой и телом
Я за Ним идти готов.
Где бы ни был, что б ни делал, я идти готов.
И когда дни и часы времени исчезнут, наступит Вечность, Вечность с Ним, моим Искупителем, Возлюбленным, Другом, в славе превосходной и бесконечной.
«Ему, возлюбившему нас и омывшему нас от грехов наших Кровию Своею и соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу Своему, слава и держава во веки веков, аминь»!
