Ольга с самого рождения знала, что родилась для того, чтобы быть счастливой. Многие люди годами ищут свое предназначение, а Ольге всё было понятно с раннего детства: просто радоваться каждому дню — в этом и есть главный смысл жизни. И для этого у неё всё было в наличии: безмятежное детство, любящие родители, интересные школьные годы. Приехав в Москву, она сразу же поступила в престижный вуз, получила место в общежитии, с интересом училась, а по окончании гордилась распределением в какой-то крутой НИИ, с головой окунувшись в новую для неё трудовую деятельность. Ей всё было интересно, всё радовало, она не плыла, а парила по жизни.
Вскоре она встретила свою первую любовь. Роман был старше её, уже сделал себе имя как талантливый журналист, имел собственную квартиру в центре Москвы, машину, высокий оклад. Он стал осторожно ухаживать за Ольгой, как-то неуверенно и вроде бы не всерьёз, то пропадая куда-то на длительное время, то возникая ниоткуда, начиная вновь страстно ухаживать, с театрами, поездками загород, дорогими подарками и обожанием в глазах. Ольга с радостью проводила с ним время. Она влюбилась и ощущала себя на десятом небе от счастья, несмотря на его странные исчезновения.
Позже выяснилась их причина. Роман был тяжело болен. С детства. Врожденный диабет. Ему требовалось постоянное лечение, причём часто с госпитализациями в стационар. Его бывшая жена не справилась с пожизненным «крайне негативным прогнозом» в ожидании его неизбежной кончины и ушла к другому. Роман рассудил, что семейная жизнь не для него. Зачем заводить семью, когда все равно скоро умирать? Ольга очень удивилась такому объяснению, но совсем не испугалась.
— Давай просто жить и не строить планов на будущее. Никто не знает, что будет с нами завтра, но сегодняшний день совершенно точно наш.
Роман сопротивлялся какое-то время, но в конце концов сдался, уж очень заразительна эта идея быть счастливым.
Ольга переехала к нему в квартиру. Они наслаждались друг другом, несмотря на строгую диету, жёсткий график приёма лекарств и частые медицинские обследования. Периоды обострения болезни у Романа стали реже, он себя лучше чувствовал, и даже его мама, весьма скептическая дама, стала называть Ольгу ласково: нашим Оленёнком. Когда Роман объявил, что они собираются пожениться, это никого не удивило.
Они прожили вместе еще несколько безмятежно счастливых лет, но потом болезнь вновь громко о себе заявила. Дома снова прописались штативы от капельниц, листки А4 с предписанными лекарствами и манипуляциями, заново потянулась вереница врачей. Так продолжалось ещё пару лет. Но Ольга все равно была счастлива, несмотря на постоянный уход за Романом. Она уволилась из НИИ, чтобы все время быть с ним рядов, и искренне удивлялась, когда соседи выражали ей свое сочувствие.
— Вы такая молодая, и такое бремя.
— Да что вы, мы же счастливы!
Роман умер неожиданно, когда врачи говорили, что время в запасе ещё есть. Ольга овдовела в тридцать лет. Казалось, её жизнь рухнула в какую-то пропасть и что она из неё уже никогда не выкарабкается. Она горевала. Сильно. Искренне. Но её жизнелюбивый потенциал всё равно стал брать верх над её утратой. Спустя несколько месяцев после похорон она позволила себе выйти с друзьями в театр, затем стала встречаться с ними в кафе, в её глазах вновь засветился интерес к жизни, а на лице появилась робкая полуулыбка.
Не удивительно, что такие позитивные метаморфозы не обрадовали свекровь Ольги, которая рассчитывала, что Ольга превратится в пожизненную плакальщицу и состарится подле неё, ухаживая за ней так же самозабвенно, как и за её сыном. Она жёстко поставила условие: либо живи в квартире Романа, как подобает вдове (читайте меж строк — в горе и в воспоминаниях о прошлом), либо съезжай куда хочешь. Роман опрометчиво не оставил Ольге никакого наследства.
Другая бы женщина, наверное, как-нибудь схитрила, что-нибудь придумала, наняла бы адвоката, подала бы в суд, но только не Ольга. Она спокойно собрала личные вещи и на следующий же день съехала в общежитие к подруге. Вскоре она вновь устроилась на работу, сняла себе отдельное жилье, стала ездить в отпуск.
В одной из таких поездок на горнолыжный курорт в Домбае она встретила Гену. Он был женат и в Ольгиных глазах никак не мог претендовать на её спутника жизни. Но Гена залип на Ольгину жажду жизни и, как он потом рассказывал, лишь встретив её, понял, что до этого он, собственно говоря, вообще и не жил, скорее аморфно существовал.
При этом Ольга обладала совершенно заурядной внешностью, одевалась неприметно, так, чтобы ей было удобно, могла запросто выйти на улицу не накрашенной и вообще на заморачивалась по поводу того, как она выглядит и что о ней подумают или скажут окружающие. Она себе нравилась такой, какой была — естественной, непринуждённой, радостной, временами грустной, — и это её естество, подобно магниту, притягивало к ней окружающих.
Гена стал добиваться Ольги, которая поначалу категорически его отвергла, но постепенно он убедил её, что невозможно разрушить то, что давно умерло, имея в виду свой предыдущий брак. Он ушел от жены, отношения с которой были безрадостными еще задолго до того, как он встретил Ольгу. Вот уже более тридцати лет Ольга и Гена вместе, счастливы оттого, что нашли друг друга, у них взрослая дочь, такая же оптимистка, видимо, пошла в маму. Ольга пронесла ощущение радости через всю свою жизнь, одарив им двух достойных мужчин и передав эту эстафету дальше…
Еще больше историй смотрите на моем канале в Телеграм.
