Как дети видят мир, спросите вы? Примитивнее вИдения взрослых?
Под Москвой есть тихий теплый городок. Древний и еще не так давно, для поживших немало людей, пахнувший избами. Для не живших еще, уже давно современный.
Маму, меня, совсем маленького и сестру, уже учившуюся в школе, отец привез в нашу новую комнату. Я и вовсе только научился говорить так, чтобы меня хоть как-то понимали. Первый этаж, пустая комната в коммуналке, только грубый полу-самодельный стол, четыре стула, железная кровать. А еще тумбочка. Высокая такая. На тумбочке радио с утренней (или производственной) гимнастикой и Людмилой Зыкиной.
Только приехали, еще вещи не разбирали. Родители сидят, молчат. Молчим и мы с сестрой. Ошарашены новым миром.
– Надо бы его подстричь! – говорит мать, чтобы хоть что-то сказать - пауза затянулась.
– Надо, – так же необязательно отвечает отец, чтобы поддержать разговор, – да кто же знает, где тут парикмахерская... Надо соседей поспрашивать. Заодно и познакомитесь! – отец приехал двумя неделями раньше, немного пожил, прежде чем нас с матерью и сестрой привезти.
– Я знаю! – встреваю я, обозначая свою хоть какую-то полезность.
К моему выступлению серьезно не относятся. Но на улицу идем. Надо же хоть немного осмотреться в новом мире. Выходим из дома. Идем туда, куда я веду. Идем в парикмахерскую. И приходим... в парикмахерскую.
Меня тогда подстригали "под чубчик", или "под мальчика" – коротко, экономно, гигиенично.
Я только потом научился понимать, что некоторым вещам положено удивляться. И с тех пор удивляюсь, как это никто из таких больших, таких умных взрослых, не знал такую простую и такую совершенно естественную вещь – где тогда в незнакомом городе находилась парикмахерская? Ведь очевидно же!
