Рассказ "Второй пилот"
Начало истории
Предыдущая часть
Омлет я выбросил в помойку. Я знал, что Лиля любит шпинат, сам же его терпеть не мог.
Оторвавшись от размышлений, бросил взгляд на часы. Оказалось, что на учебу я опоздал. Даже не заметил, как просидел на этой кухне столько времени. Меня вдруг обуяло чувство жалости к самому себе. Я зацепился за одну мысль и пережевывал ее, забыв обо всем на свете. Женщины, которые задевали мое сердце, сбегали от меня одна за другой. Я не хотел мириться с этим. И одновременно хотел. В каком-то смысле я упивался своей болью. Я навлекал на людей беды и должен был платить за это.
В кармане зажужжал телефон. Я тут же решил, что не отвечу. Я не знал, что сказать Кириллу. Звонил не он. Несколько мгновений я пялился на телефон, затем нерешительно принял звонок и поднес телефон к уху.
— Здравствуй, Андрей.
Этот мягкий мужской голос. Из всей Лениной семьи только он был ко мне добр.
— Здравствуйте.
— Я бы хотел поговорить с тобой. Встретиться. Просто поболтать о том о сем.
Меня передернуло. Я кивнул, будто бы он мог меня видеть. В горле пересохло. Мужчина ждал моего ответа.
— Да, конечно.
Он сказал, что будет свободен вечером и назначил место встречи, уточнив у меня дважды, точно ли я не против.
Я был на месте за полчаса до назначенного времени. Меня потряхивало. Я не видел Лениного отца со дня похорон. И то, тогда я следил за ним издали, не смел показаться перед ее семьей.
Он тоже пришел раньше. Я тут же вскочил, глядя, как он идет спокойным размеренным шагом. Я заметил, как он постарел, и мне стало совсем не по себе. Его лицо заметно осунулось, морщины стали глубже, он всегда был улыбчивым и добрым, но теперь он казался смертельно уставшим и как будто выдохшимся.
Он приветливо мне улыбнулся и протянул руку для рукопожатия. Лучше бы он ударил меня. После короткого приветствия, мы уселись на скамейку. Я положил руки на колени и уставился перед собой. Я чувствовал себя так, словно оказался на скамье подсудимых и ожидал приговора.
— Как ты вообще? Выглядишь неважно, — укоризненно проговорил мужчина и зашуршал полами пальто, устраиваясь поудобнее.
— Все хорошо, — сказал я. — Как вы? Как ваша семья?
Я повернул голову и посмотрел на него. Он печально улыбнулся.
— Ничего. Потихоньку.
Мы надолго замолчали, слушая, как ветер играет с листвой. Затем он заговорил:
— Часто думаешь о ней?
Я опустил глаза. Заметил муравья, спешащего по своим делам. Сменил позу, чтобы не потревожить его своим существованием.
— Да.
Он вдруг положил горячую руку на мое плечо.
— Не надо, Андрей. Она бы этого не хотела.
Я собрался возразить. Я знал, что она не любила меня так, как я этого желал. Но также знал, что я был ей дорог. Ей нравилось, что я думаю о ней. Что я думаю о ней постоянно.
— Прекрати, — сказал он, сжав мое плечо.
Я глянул на него и увидел, как сверкнули решимостью его глаза.
— Я не знаю, где ты берешь деньги и что ты ради этого делаешь. Прекрати. Я давно должен был сказать тебе это. Ты не виноват.
В глазах защипало. В очередной раз я разозлился на самого себя. Ни в коем случае мне нельзя было расклеиваться перед ее отцом.
— Виноват. Если бы не я…
— Андрей! — оборвал меня мужчина. — Деньги, что ты высылал, очень помогли, правда. Но ты должен остановиться. Ты еще так молод, у тебя вся жизнь впереди.
Гадкая соленая жижа все-таки прорвалась, прочертила по щеке и капнула с подбородка на землю. Я неестественно выгнул шею, лишь бы он ничего не заметил. Но он мягко повернул меня к себе, и я не смел сопротивляться.
— Ты всегда был рядом с ней. Никто не любил ее так, как любил ты.
— В этом-то все и дело! Моя любовь убила ее.
— Какие глупости ты говоришь, сынок, — сказал он, обнимая меня. — Из капризной избалованной девчонки она превратилась в нежную девушку, сопереживающую и добрую.
— Разве это имеет значение? — всхлипнул я, прижавшись лбом к его плечу.
— О, — он отстранился, взял меня за плечи и заглянул в мое лицо добрым ласковым взглядом, — это имеет огромное значение! Несмотря на то, что она так и осознала своих чувств к тебе, ты изменил ее жизнь. Она была счастлива, благодаря тебе.
Я вытер щеки и постарался выровнять дыхание.
— Но вы… Неужели вы не злитесь на меня? Ведь вы потеряли дочь.
Он вздохнул.
— Я злился… Злился на весь мир. Но это была скорбь, без этого невозможно осознать утрату. Я благодарен тебе. И я прощаю тебя. Прости и ты себя, Андрей. Живи счастливо, она бы этого хотела. И, насчет денег… Надеюсь, мы друг друга поняли.
Он поднялся, наградил меня еще одним нежным взглядом, и побрел прочь. Я вскочил со скамейки и замер. Затем все же сказал:
— Не могу я так. Я должен расплатиться…
Он повернул голову и грустно улыбнулся.
— Ты еще не понял? Ты давно расплатился. И деньги тут совсем не причем.
Продолжение здесь