В противоположность судьбе человека, который пытался отрезвить своё родное село, (о Владимире Варанкине я писал в предыдущей статье), расскажу сейчас о судьбе двух братьев, старший из которых был моим приятелем ещё в подростковые года. Росту эти братья были очень и очень маленького.
Старшего в детстве звали «Душка». Имея столь малые габариты он в нашей компании всегда старался быть поближе к парням высоким и сильным. А так-как парнишка он был покладистый, это у него получалось и в обиду его не давали. Да и в голову в нашей дружной компании никому не приходило его обижать.
Хотя шутки и проказы у нас бывали весьма дурными, опасными и даже жестокими. Однажды Душку, ради шутки, натурально повесили в сарае над самодельным биллиардным столом, где играли в самодельный биллиард большими железными шарами из подшипников. Слава Богу, у Рекламы, его защитника, хватило ума вытащить Душку из верёвочной петли раньше, чем могли хрустнуть шейные позвонки.
Конечно, как нормальные пацаны 60-х годов, мы в 13-14 лет при возможности и пользуясь случаем выпивали. Как-то мимо дома Рекламы, где мы днём «тусовались», ехал грузовик, доверху заставленный ящиками с водкой. На этих ящиках, вытянув ноги, сидели два пьяных грузчика. По каменной дороге грузовик ехал медленно. Один из приятелей догнал этот грузовик и, ухватившись за задний борт, выхватил из ящика бутылку водки. Пока ошалевшие от такой дерзости грузчики пытались приподняться, махали руками, что-то кричали, он скрылся в проулке.
Потом я уехал в Приморье, на Камчатку, отслужил армию и окончил институт, снова встретил Душку. Он был уже калека и звали его Духарь. У него была хорошая жена и две дочки с незавидной судьбой. Ранее работал Духарь в организации, которая занималась строительством и обслуживанием в сельских поселениях района. Продолжая свою детскую традицию, он держался поближе к начальству и не без докладов о жизни коллектива. Но зато ему побыстрее подошла очередь на покупку «жигулёнка» и, как говорят, на квартиру. А трудовой народ такое дело не не одобряет. Хотя по отношению к товарищам по работе Духарь старался быть порядочным.
У моего старшего брата был друг и мой хороший приятель по кличке «Токарь», имевший три «ходки» на зону. Это был крутой интересный человек, хорошо известный в городе своими «подвигами». Он гранитно придерживался определённых принципов, скорректированных одиннадцатью годами заключения. А ещё работяга он был такой, что дай Бог каждому. Руки и голова у него работали просто великолепно. Как-то на зоне в станке сломалась шестерёнка. Работа встала. Заказывать и ждать новую было долго. Токарь газовой сваркой вырезал шестерёнку из листа металла, обработал её и установил в станок. Эта самоделка работала, пока через время доставили новую шестерню. Кто понимает это – тот понимает.
Первый раз Токарь попал в колонию по «малолетке», а следующие два раза по пьянке. Пить, разумеется, он не переставал. Ближе к старости пил редко, но длительными запоями. Здоровье у него было богатырское. Однажды при задержании большого веса милиционер прыгнул лежащему поддатому Токарю коленом на живот. Что-то внутри живота лопнуло. Операцию делал пьяный хирург и забыл в животе салфетку. Токарь помирал. Благодаря приехавшему брату-хирургу сделали повторную операцию и достали эту салфетку. На память об этом на животе остались два заросших разреза, которые словно сшивал не хирург нитками, а коновал мятой проволокой.
Но и для такого богатырского здоровья алкогольные и ранее табачные воздействия не проходят бесследно.
Однажды вечерком Токарь сказал мне:
– Я больше не сяду.
– Куда ты на хрен денешься? – Возразил я ему.
– А я, вон, крюк в потолок …, – мрачно ответил Токарь.
Какое-то время Токарь работал в одной бригаде с Духарем и был о нём весьма нехорошего мнения. Рассказал он мне и такую историю. Зимой они делали разводку отопления в двухэтажном доме в одной деревне. Разумеется, напились и что-то там напортачили. Исправлять уже не было времени или возможности, и они поехали домой в кузове машины с тентом.
Духарь открыто заявил бригаде, что так делать для людей, типа, нехорошо, и он об этом доложит начальству. Токаря это заявление возмутило. Но как он при своих ста с лишним килограммах будет бить мужичка весом в пятьдесят кило?
Уже к ночи подъехали на ледовую переправу через Вятку, Токарь пошёл за автобусную остановку "отлить". Туда же с ним пошел Духарь. Сделав дело, Токарь раньше вернулся в машину. На вопрос водителя все ли сели, ответил:
– Все. Поехали!
Машина переехала через реку, и водитель развёз всех по домам. А Духаря в машине не оказалось. Тогда водитель снова вернулся на другой берег – всё-таки зима. И там нет Духаря. Водитель вернулся в город и нашёл его. Духарь скорчившись сидел на лавочке в центре города на высоком берегу.
У алкоголя есть одна особенность. Он сильнее отравляет и быстрее спаивает людей маленьких. Дело в том, что степень отравления и смертельная доза для любого яда и наркотика всегда определяется исходя из количества этой отравы на килограмм живого веса. Так, в среднем смертельная доза алкоголя для мужчины составляет в среднем 7-8 граммов на килограмм его веса, для женщин – 5-6 граммов на килограмм живого веса, а для подростков и того меньше.
Проблема состоит в том, что независимо от веса наливают всем одинаково. Никто же не будет отмерять по принципу: толстяку нальём побольше, а тебе, легковесу, в два раза меньше. Спиваются и пропадают люди с малым весом в состояние сильного опьянения и алкогольной наркотизации гораздо быстрее и чаще, чем тяжеловесы.
Однажды Духарь, будучи пьяным выкатился на Т-образный перекрёсток на своём «Жигулёнке» и врезался в автомобиль на главной дороге. На этот раз повезло – он отделался ремонтом машин. Через какое-то время в таком же состоянии и на том же перекрёстке он снова врезался в другой автомобиль. На этот раз всё кончилось гораздо хуже. Ему парализовало ногу и руку с одной стороны. Это были уже 90-е годы. С той поры Духарь ошивался в местах ремонта автомобилей. Он был в курсетвсех ремонтныхт новостей: кто, где и кого ремонтирует, где есть те или иные запчасти да разные городские новости. Но вместо зарплаты приносил в семью только пенсию по инвалидности и то потому, что наши врачи не звери – не пишут, что человек изуродовал сам себя по пьянке. Уже человек наказал сам себя так, что хуже не придумаешь.
Так прошло около десяти лет. Одну её дочь избивал муж-пьяница и она ушла от него с ребёнком. Младшая дочь работала в магазинчике. И вдруг вполне здоровая и весёлая девушка померла. Духарь считал, что её убили хозяева магазинчика, с которыми она куда-то ездила. Пытался что-то доказать в полиции, но безуспешно. Да и что может сделать отец-калека?
У Духаря началась гангрена парализованной ноги и ему отрезали её по самый пах. Я спросил его, когда навестил:
– Скажи, Вов, стал бы ты по жизни пить вино, если бы знал, что так получится?
Он отшутился:
– С лечащим врачом можно!
– Не понял? – Переспросил я.
– Когда после операции я спросил врача, он сказал мне, что с лечащим врачом можно.
Мне стало грустно и до боли жалко его. Вскоре он умер.
Другого его брата я в детстве не помню. Он был года на четыре младше и в нашу компанию не входил. Жили они в небольшом бараке с отдельными входами, где от крыльца до крыльца меньше десяти метров. Это сейчас люди обустроили каждый своё крыльцо. А когда один раз я был у них, то было просто крыльцо с перилами и небольшим навесом от дождя.
Встретил я Вовкиного брата уже поле того злосчастного ДТП. Это был низенького роста человек с широкой грудной клеткой и сильным густым голосом. Звали его Барма. Он работал автоинструктором по обучению будущих водителей. Выпить любил и любимыми темами его разговоров были прошедшие пьянки да что-нибудь пошлое и похабное про женщин.
Так он хвастался, что спрашивал девушку, садившуюся за руль учебного автомобиля:
– Ты трусы сняла? А то опять будешь плохо ездить!
Жил Барма со своим отцом. Когда мы с Духарем заехали к ним, малюсенький сухонький их отец лежал в тёмной прихожей комнатке с синяком под глазом. Видимо, он не уже вставал или почти не вставал.
Духарь стал стыдить брата:
– Что ты, Борька, отца-то избиваешь? Синяк ему поставил. Совесть-то у тебя есть?
– Да это он сам упал, – оправдывался Барма.
В ходе этой перебранки Барма признался, что отец «достал» его и сказал:
– Раз ты такой хороший, забери его к себе!
А куда его возьмёт калека, если за ним самим уход нужен?
Однажды зимой сильно пьяный Барма возвращался домой. Он взошел на соседнее крыльцо и стал стучаться к соседке, одинокой женщине. Та ему дверь не открыла. Барма присел в уголочке у двери, да там и уснул навсегда. До своей двери он не дошёл менее десяти метров.
Владимир Варанкин, о котором я писал в предыдущей статье на этом блоге, сумел уйти от пьяного болота, в котором барахтается наш народ, на светлую трезвую сторону жизни. И любо-дорого на него посмотреть. А этих двух братьев поглотила пьяная среда обитания. Осталось от них двоих две одиноких женщины (дочь и жена) и одна внучка, да ещё одинокая бездетная соседка. Вот вам и демография русского народа. Можно лишь чеченцам завидовать. Там в самый ковидный год родилось в два раза больше народа, чем умерло. А в близком районе вдоль берега Вятки в тот год умерло в три раза больше народа, чем родилось. Русским сейчас должно быть очень совестно перед предыдущими поколениями.
"Вот такие пироги!"
Буду весьма благодарен за поддержку блога комментариями, лайками и, главное, подпиской. Только это и стимулирует автора.
Вы можете подписаться на канал ЗОЖ трезвость зрение ЗДЕСЬ