Продолжение. Начало здесь.
“Ох, ну как шикарно смотрелся бы этот поворот на сцене!» - пронеслась шальная мысль, и Мира вдруг испытала острое сожаление, что совсем забросила драматургию. Даже под ложечкой заныло – оказывается, так сильно скучала по театру, надо же!
«Картина маслом. «Не ждали». Репин» - мелькнуло в уме смешливое, пока наблюдала, как остолбеневшие сплетницы постепенно оживают.
А сцена и впрямь заслуживала кисти мастера. Или пера.
Узковатые глаза Льдышкиной подруги неестественно расширились, широкое лицо вытянулось, большой рот по-рыбьи приоткрылся. А сама Льдышка отпрянула, высоко задрав идеально прорисованные брови, при этом розовые ушки её с бриллиантовыми капельками в мочках приподнялись и плотно прижались к голове, как у испуганной собаки.
Обе болтушки, замерев, как завороженные, уставились в одну точку. Смотрели они, однако, не на Мирославу, а на мобильный, который та двумя руками держала перед собой.
Гоголевская немая сцена в «Ревизоре», по замыслу автора, длилась больше минуты, и настолько поразила воображение литераторов, сценаристов, околотеатральных критиков и прочих поклонников Мельпомены своим самобытным символизмом, что по сей день каждый интерпретирует её на все лады, приписывая сцене непостижимый размах глубинных смыслов, включая, возможно, и те, о которых Николай Васильевич, корпя над рукописью, даже не подозревал.
Нынешний же пассаж длился всего какие-то секунды, однако что это была за сцена! Станиславский точно воскликнул бы, не удержавшись: «Верю! Верю!». Ни капли наигранности, самая что ни на есть жизнь. Замешательство, испуг, злость – всё горячее, сочное, прямо из истока пульсирующих чувств. Это и восхитило задремавшего было в Мирославе сценариста, вырвав его из спячки и заставив лихорадочно запоминать всё происходящее, чтобы, как только представится возможность, схватить перо и увековечить для человечества в драме. Ведь, в конечном итоге, что наша жизнь? Игра. С классиками не поспоришь.
В какой момент телефон оказался в руке Миры, она понятия не имела, но выхватить его из сумочки, сделать вид, что включена видеокамера и идёт запись, оказалось удачным ходом. Всё случилось так быстро, что девушка среагировала на автомате, не успев оторопеть и не отдавая себе отчёта в происходящем.
Первым её побуждением, когда она услышала знакомые голоса и поняла, о ком шла речь, естественно, было развернуться и убежать – кому хочется скандала?
Однако в ту же секунду праведный гнев, поднявшийся из глубин естества горячей волной, одержал верх - обдал изнутри жаром, заставив лицо возмущённо запылать, и буквально пригвоздил её к месту, не позволив покинуть поле боя.
«Как там говорила Багира?»
«Советую держать язык за зубами, если хочешь делать карьеру в G&Q. Здесь корпоративную этику оберегают как зеницу ока… что бы ни случилось, не обсуждай начальника с другими сотрудниками банка. И пресекай любые пустословия о нём».
«Пресекай любые пустословия о нём!»
Этого хватило, чтобы крутнуться на сто восемьдесят градусов. От сомнений – ни следа, только жгучее желание осадить зарвавшихся сплетниц.
Адреналин рванул по венам, сердце пустилось в галоп, не оставив времени для колебаний. Всё просто: мозг приказал, руки в точности выполнили команду. И, как выяснилось, в нестандартной ситуации стоит доверять рефлексам, они не подведут.
Изо всех сил сдерживая дрожь в пальцах, деланно спокойно Мирослава смахнула несколько раз экран, делая вид, будто закрывает вкладки, щёлкнула блокировкой и убрала телефон в сумочку. И лишь затем, заледенев голосом, рублено отчеканила, тяжело глядя Тамиле прямо в глаза:
- Все гадости, которые вы наговорили, записаны на камеру. Это раз. Запись отправлена секретарю генерального директора, Виктории Вячеславовне Решетниковой. Это два. Если вы ещё хоть раз. Хоть одним словом. Опорочите имя заместителя генерального директора. Или любого сотрудника компании. Записи немедленно будет дан ход. Помните об этом. Когда вздумаете снова полить кого-то грязью. Это три.
Мира видела тень бессильной ярости, сменившую мимолётную растерянность и застившую прозрачные глаза Льдышки.
«Такая и наброситься может – вон как задышала бурно, аж ноздри затрепыхались и вена на шее вздулась. Где вчерашняя лебяжья стать и томная грация, с которой она обольщала Ламброса? Посмотрел бы он сейчас на этого вурдалака!».
Тамила вся подалась вперёд, испепеляя Иевлеву огненным взором, и по-змеиному прошипела, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик:
- Ты что, совсем страх потеряла?! Мало того, что подслушиваешь чужие разговоры, так ещё и записываешь их! Стукачка!
Однако Мирослава, пропустив разъярённое шипение мимо ушей и переведя взгляд на вторую сплетницу, всё так же чётко выговаривая слова, холодно закончила:
- И последнее. Если не хотите вылететь с позором из компании, ведите себя профессионально. Дома, на кухне, сплетничайте сколько угодно. Но на территории банка – закройте рот и работайте. Надеюсь, вам всё понятно?
У Тамилиной подруги щёки пошли красноватыми пятнами, и всё же она не вымолвила ни слова, только задышала часто и сжала губы так плотно, что они побелели.
Мира развернулась и, не дожидаясь ответа, вышла в коридор, оставив за дверью позади себя клокочущий вулкан страстей.
Её и саму колотило будь здоров, только вот виду ни в коем случае подавать нельзя – кругом люди. И не просто люди, а сотрудники G&Q Russia - в международных финансовых корпорациях демонстрировать эмоции не только неприлично, но попросту недопустимо. Нет в личном активе такого качества как стрессоустойчивость? Не способен взять реакции под контроль и вести себя корректно, согласно должностной инструкции?
Тогда с вещами на выход, пожалуйста. Замена найдётся в считанные минуты. Желающих – очередь от сегодня до завтра.
Мир бизнеса беспощаден к инфантилам, он сурово карает бесхребетность и эмоциональную расхлябанность. Зато выдержка здесь в почёте. Умение сохранять самообладание и действовать с холодной головой, когда все вокруг её теряют – вот что помогает неофиту остаться на плаву и снискать лавры победителя в жестокой, изматывающей борьбе за блага человеческие.
«А ведь они не ожидали увидеть меня здесь, на этом этаже, поэтому так смело и мололи языком…» - наконец, сообразила новенькая, стремительно пересекая залитый светом холл «рабочего» этажа, заполненный гулом голосов. Хорошо, что на этаже несколько туалетов, есть даже душевая и рекреационная комната с мягкими креслами-облачками и диванами, где можно вытянуть позвоночник, дать отдохнуть спине и затекшим ногам. Всё для людей. Точнее, всё для максимальной эффективности сотрудников.
Сердце потихоньку успокаивалось, злость схлынула. А после того, как ополоснула лицо прохладной водой, случившееся вдруг поразило Миру своей нелепостью, представ в таком комическом свете, что она усмехнулась своему отражению в зеркале:
«Вот дурёхи! И вправду ведь поверили, что я их записала. Кстати, зря не записала – был бы отличный сдерживающий фактор, если что. Хотя нет. Ну их к чёрту. Не хочу больше о них думать».
Она понимала, что Тамила так просто не успокоится – это чётко читалось в потемневшем Льдышкином взгляде. Но хорошо усвоенный ещё со времён работы в БТП принцип «Решай проблемы по мере их возникновения» работал безотказно.
«Только так и можно сохранить здравый рассудок во всём этом безумии».
Мирослава мельком глянула на часы, и почти бегом устремилась обратно в конференц-зал: до начала семинара оставались считанные минуты.
Продолжение здесь.
Предыдущая глава.
Навигация по каналу.