Вероника
Я находилась в каком-то странном месте, запертая внутри большой прозрачной сферы. Снаружи — небо, усыпанное бесчисленным количеством звёзд, а внутри — вода. Большой шар, полностью заполненный жидкостью, в центре которого находилась я, и пустая звенящая тишина, окутывающая меня со всех сторон. Уши были словно заложены, на них давила вода. Я не понимала, как тут оказалась, и почему мне так сложно пошевелиться. Иногда мне удавалось проплыть к краю сферы, и я могла различить странные звуки снаружи. Монотонный писк, чей-то голос, который было невозможно разобрать из-за толщи воды, редкие стуки. Они вызывали во мне смутный страх, заставляющий с трудом возвращаться обратно — в центр шара. Но больше всего я удивлялась тому, что я могла дышать под водой. Просто делать вздох — и ничего не чувствовать, кроме глотка воздуха. Странного, наполненного примесями медикаментов.
Я не знаю, сколько времени прошло, прежде чем шар внезапно лопнул, и всё погрузилось во тьму. Тело стало ощущаться по-другому, невесомость исчезла, а кожа стала чувствовать тёплый воздух. Ко мне вдруг пришло осознание — я просто сплю. И что сейчас настало время проснуться.
— Скажите, когда ей уже станет лучше? Вы понимаете, я не могу постоянно приезжать, больница в пятидесяти километрах от нас!
Недовольный голос тёти Веры был первым, что я услышала, когда открыла глаза. Вернее, мне показалось, что я их открыла, но, по факту, ничего не увидела. Лишь серое мутное пятно. Я попыталась снова. Чётко ощутила взмах собственных ресниц, движение век и зрачков, но перед глазами продолжала стоять непроглядная пелена.
— Давайте вы не будете повышать голос в реанимации, — раздался другой женский голос, тихий и усталый. — Здесь лежат особо тяжёлые пациенты. Свои недовольства вы можете озвучить в министерстве здравоохранения. У меня и так нехватка персонала, а те, что дежурят, делают для пациентки всё возможное.
Я зажмурилась и снова открыла глаза. Бесполезно — перед глазами мерцал серый экран старого сломанного телевизора.
— Тётя Вера? — позвала я испуганно, и услышала сбоку суетливую возню.
— Ника! — облегчённый вздох. — Ну, слава богу!
— Как вы себя чувствуете? — подключился второй голос.
— Тётя Вера, что у меня на глазах? — спросила я, пытаясь поднять руки, но мою попытку моментально пресекло мягкое прикосновение прохладной ладони.
— Пока подключена система, руки поднимать нельзя, — снова прозвучал голос незнакомки.
А параллельно с ним заговорила и тётя:
— Ничего у тебя на глазах нет…
— Как — нет? — мой голос непривычно скрипел, в горле было неприятно сухо. — Но я… я вас не вижу!