Старый дом – это практически всегда «шкатулка с секретом». Конечно у каждого этот «секрет» свой, но тем не менее… Допустим, с первого взгляда трудно предположить, что за скромным, да еще и серьезно пострадавшим от «творческих усилий» коммунальных служб, фасадом может скрываться что-то необычное. И совершенно напрасно…
Этот непритязательный доходный дом появился на Большой Белозерской улице в 1909-м.
Любопытно, что автором сего проекта был не кто иной, как один из самых востребованных и плодовитых столичных зодчих того времени Дмитрий Андреевич Крыжановский. Вообще, в начале прошлого столетия, Дмитрий Андреевич, как правило, вел по десятку разных проектов в год, но именно 1909-й стал для него временем относительного «затишья». Он заканчивал работу над одним из самых известных и оригинальных своих проектов – доходным домом для потомственного почетного гражданина Павла Михайловича Станового, начинал работы по еще одному крупному доходному проекту на Васильевском острове, а, вместе с тем, взялся и за это небольшое строение…
Сейчас трудно сказать почему Крыжановский вообще ввязался в эту явно не дорогую затею. Владельцами нового дома были сразу три человека: Николай Иванович Беляев, Милия Александровна Аничкова и Екатерина Ивановна Аверина. И, судя по всему, они состояли в некоем родстве между собой. Практика подобного семейного владения была достаточно распространенной. Позднее, через четыре года после постройки, собственник тут останется только один – потомственная почетная гражданка Аверина. Впрочем, эти скудные данные мало что говорят о причинах обращения к именитому и отнюдь не дешевому архитектору, а уж тем более о причинах его согласия. Но скорее всего таковые действительно были.
В данном случае Дмитрий Андреевич, вероятно исходя из финансовых возможностей заказчиков, использовал довольно распространенные в Петербурге того времени планировочные решения – условно п-образный профиль четырехэтажного здания, два симметричных эркера, под которыми расположились въездные ворота и двери парадной, внутри скромный холл и лестничные марши ориентированные на лицевой корпус и дворовый флигель.
Декор фасада и парадной был достаточно сдержанным, но стильным (к сожалению сейчас мы об этом можем судить только по старым чертежам). Хотя были тут и оригинальные вещи. Крыжановский вообще любил добавлять интересные детали вне зависимости от масштаба проекта. Допустим лестничные ограждения строгого, но очень симпатичного рисунка с «открытыми заклепками».
Но самое интересное здесь безусловно камин…
Знаменитый завод Åbo Kakelfabriks Aktiebolag в финском Турку в начале прошлого века был главным поставщиком печей и каминов для столицы Российской империи. Именно их изысканные дизайнерские решения определяли интерьерные моды своего времени. Талантливые финны замахивались даже на развитие производственных мощностей открыв завод в Москве, но возможности свои немного переоценили и новый завод довольно быстро пришлось закрыть. Всё-таки главные покупатели их продукции был именно в Петербурге. Каталоги «абовских печей» и до сей поры можно разглядывать как вполне самостоятельные художественные альбомы, хотя тогда они использовались для вполне практических целей. Заказчики выбирали наиболее привлекательный дизайн из имеющихся эскизов. Были варианты, что называется, массового спроса. А были и довольно редкие. Для дома на Большой Белозерской была выбрана именно такая редкая модель - № 191 «с глухарями».
Сами владельцы сделали подобный выбор или это была рекомендация Крыжановского судить не берусь, но камин действительно стал настоящей «изюминой» скромной в общем и целом парадной. А теперь самое интересное. По мнению специалистов на сегодняшний день это единственный сохранившийся камин 191-й модели. Так что «финских глухарей» абовского производства сегодня можно найти только в Петербурге, да и то только в одном месте. И дай бог, чтобы это место сохранилось «заповедным»…
Такая вот история.
